Дальнее плавание

Жена ушла от меня еще в семьдесят третьем, четыре года назад. Пришлось даже менять маршрут, чтобы высадить ее в ближайшем транспортном хабе. Бумаги я получил почтой.

Я не испытывал каких-то особенных чувств тогда: ушла и ушла, да и к тому времени количество наших ссор превысило все разумные пределы. Словом, никаких сантиментов у меня уже давно не осталось. Не знаю, почему не выбросил ее шмотки сразу, наверное, просто было все равно. А женщины, знаете, любят метить территорию, как коты. Как уж она по ее словам ни ненавидела меня, но по всему кораблю остались следы ее пребывания. То какой-нибудь цветочек силиконовый, то салфеточка в шкафу. Кому она передавала таким образом тайный сигнал, кто знает.

Мне со временем надоело работать в доставке, и я завербовался в отметчики, ну, что пролетают по рабочим трассам раз в месяц и оставляют маяки на планетах. Конкурирующих фирм полно, поэтому дело это нервное: только поспевай отслеживать, все норовят переставить маяки, чтобы направить транспорт в свои узлы.

Эта планета была на первый взгляд вполне обычной, помечена в справочниках как полу пригодная для живых организмов, в атмосфере как обычно водород, ну и всего по мелочи. Видимо, при составлении справочника специалисты планету посетить не удосужились, потому как то, что она обитаемая, отмечено не было, иначе я бы туда и не сунулся. И как на зло именно там у меня отказали генераторы, и я застрял, закопавшись в ремонте.

В основном поверхность планеты была покрыта водой, суши меньше одного процента. Я сел на небольшом и весьма неприглядном островке, сплошь состоящим из острых камней. В общем, никакого удовольствия. И в первый же местный день я познакомился с обитателями этой планеты. Точнее, с обитательницей. Впрочем, я даже не уверен, что у них есть несколько полов, потому что никого больше кроме нее я не видел.

Никогда не встречал упоминаний о таких существах: она была что-то вроде полу гидры, полу русалки, с головой, похожей на человеческую и гибкими конечностями, заканчивающимися тремя тонкими пальцами.

Как я потом выяснил по записи камер слежения, сначала она плескалась в воде, поглядывая на меня издали, потом, осмелев, приблизилась. Признаюсь, в первый момент я порядочно испугался. Еще бы: сидишь себе на задворках вселенной на богом забытом островке в океане, а тут к тебе приплывает рыбина размером с человека, пусть и серо-голубого цвета.

Как предписывает регламент, я попытался вступить с ней в поверхностный контакт, передав с помощью универсального переводчика основные сигналы, которые по мнению наших ученых специалистов должны быть условно понятны большинству разумных существ. В том, что она в какой-то части разумна, у меня сомнений не было. Но техника как обычно не помогла, поэтому я просто постарался принять наиболее дружелюбный вид.

Это вполне сработало, или просто моя русалка была слишком любопытной. Она плавала вокруг целый день, и блеск чешуи двух ее серых хвостов мелькал то тут, то там, отвлекая меня от работы. Потом только я сообразил, что она хотела мне что-то сообщить, но сначала ее активному присутствию в округе не придал значения. Она выглядела очень милой, но мне хотелось поскорее убраться с этого острова.

Как оказалось, это мое желание было совершенно верным, хоть ничто и не предвещало поначалу того, что произошло. На этой планете происходили регулярные изменения высоты уровня океана. Что-то вроде приливов, только значительно сильнее. Судя по всему, приземлился я на планете в момент максимального отлива, а период колебания у них составлял примерно двое местных суток — около двадцати земных часов.

В общем, совсем скоро вода стала быстро прибывать, чего я не заметил. Только спустя какое-то время я обратил внимание, что моя рыба-русалка заметалась в воде пуще прежнего, и вот тогда меня охватила паника. Вода прибывала очень быстро, я забегал, собирая инструмент и загоняя в кабину робота-погрузчика маяка. Сам маяк я установил сразу, но по беспечности не убрал технику.

Соображал я тогда плоховато, да следует сказать я никогда и не был умником. Стартовать с планеты прямо в тот момент я не мог, так как еще не закончил с генераторами. Моя железная бандурина, разумеется, не имела способности плавать по поверхности воды и значит со стопроцентной вероятностью пойдет ко дну вместе со мной. Представления о том, сколько времени длится прилив, да и вообще что это: временное явление, или следующий отлив случится через сто лет, у меня не было никакого.

Я понимал, что если закрыться внутри корабля, мне вероятнее всего немедленно ничего не грозит: обшивка, разумеется, герметична, некоторые запасы кислорода и питания у меня еще были, но черт побери, взлететь я по-прежнему не смогу, потому что ремонт мне нужно в любом случае закончить снаружи. Застрять же и погибнуть внутри этой железяки на дне безымянного океана мне совсем не хотелось. К тому же, проклятого робота-погрузчика заело в камнях за полметра до люка, а потерять такое ценное оборудование я себе позволить не мог, поскольку еще даже не отдал кредит, оформленный для аренды оборудования.

-Да залезай же ты, чудило! - крикнул я в сердцах, подпихивая его что есть силы ко входу.

Мысли скакали в моих несчастных мозгах из стороны в сторону. Это если не учитывать просто страха за собственную жизнь, где-то задним планом мелькнули было воспоминания о матери и младшем брате, о том, что если бы меня не поперли из флота, я вообще никогда не оказался здесь, и еще о том, что я так никогда и не попаду в Гонолулу, а ведь я мечтал об этом с детства. Не спрашивайте, зачем мне в Гонолулу: конечно же, это бредовая мечта, и повзрослев я никогда даже не пытался там оказаться, хотя и имел возможность. Но воистину человеческая голова внутри гораздо больше, чем кажется снаружи, потому что иначе вместить в себя столько мыслей одновременно она никак не могла бы. А вода неумолимо прибывала.

Кое-как я в последний момент закрепил погрузчик в стойку и выхватил из аварийной упаковки индивидуальный спасательный набор. Вода быстро залила мои ступни, через считанные секунды добравшись уже до колена, хлынула с корабельный люк, вот я и был уже по пояс в воде. В общем, со стороны можно было бы сделать вывод, что я идиот, но все действительно происходило слишком быстро. Ну и по счастью никто из руководства или управления кадров компании меня не видел, иначе расторгли бы договор немедленно. Да, и эту глупую мысль я успел подумать в тот момент.

Корабль залило полностью в течение еще минут трех, еще немного и скрылись под водой последние камни этого проклятого острова. Я бултыхался аккурат посредине неизвестно чего, прижимая к груди спасательный набор, хорошо хотя бы местное солнце еще не село. Что делать в этом незавидном положении ночью, мне даже и думать не хотелось.

Конечно, я мог воспользоваться вызовом спасательной бригады: такая возможность предусмотрена протоколом, хотя я никогда не слышал от ребят по работе о таких случаях и понятия не имел, как быстро они могут прилететь. Принятию правильного (или хоть какого-то) решения мешал и тот факт, что вызов спасателей стоил очень приличных денег, а я пока что не очень разбогател. Поэтому я оттягивал момент, когда совсем потеряю надежду, и нажму-таки на эту красную кнопку. Мало ли, вдруг отливы у них так же стремительны, как и приливы, и все как-нибудь разрешится само собой.

И тут рядом плеснула вода. Проклятье, как я мог про нее забыть! Не могу сказать, что до того чувствовал себя комфортно, но когда понял, что русалка приблизилась и явно осматривает меня со всех сторон, мне стало сильно не по себе. Она уверенно и плавно, без каких-либо усилий, проплыла прямо подо мной, сделала несколько кругов вокруг моего неуклюжего тельца в пухлом комбинезоне скафандра.

Вообще я парень дружелюбный и всегда выступаю за общение, но когда ты беспомощен и не имеешь под ногами никакой земли, близкий контакт с неизвестной расой инопланетян не доставляет никакого удовольствия. К тому же, теперь я был в ее стихии, перестав иметь перед туземкой хоть какое-то надуманное преимущество, которое мне виделось в момент, когда я впервые включал для нее переводчик, крепко упершись сапогами в грунт этой планеты и имея под рукой явные преимущества технологического прогресса. Где они теперь, мои технологии. Только передатчик связи и запас дыхательной смеси. А что, если их сейчас приплывет сюда с десяток, а что, если у них как раз время обеда? Черт их знает, на вид они миленькие, а что там, внутри.

Я старался вертеть головой так, чтобы не упускать ее из вида, но получалось это у меня не очень.

-Эй, подружка, может, скажешь чего? - рыба ожидаемо ничего не ответила, а только опять проплыла подо мной, лениво шевеля хвостами. То, что она все время перемещается, очень раздражало. - Чего ты суетишься, постой лучше на месте.

Хотя мне тут же пришло в голову, что рыбы не шевелятся только дохлые, как им иначе держаться на плаву. Но нет, бывает же, что они спят. Или вот большие киты, сам-то я их конечно никогда не видел, но в детстве смотрел видео про дикую природу. Там киты висели у поверхности воды почти без движения.

-Чего же тебе покоя нет? - бессмысленно проворчал я в небо, наблюдая за тем, как местное солнце постепенно клонится к закату. Нечасто мне в жизни доводилось смотреть на закат, доложу вам. Может, поэтому он и показался мне тогда особенным. Хотя не буду скрывать, будь здесь где-нибудь на виду кусочек суши, мне было бы гораздо приятнее.

-Да и закурить сейчас было бы совсем неплохо! - я усмехнулся. - Черт побери, я разговариваю сам с собой. Плохое начало.

Хотя, какое уж там начало. Дело шло скорее к концу. Если в течение ближайших пятнадцати часов ничего не изменится, мне придется совершать аварийный вызов, а там уж неизвестно, что дальше. Или за мной прилетят, и тогда я до пенсии будут работать на контору бесплатно, или...

-Нет уж, давай про «или» думать не будем.

Солнце уже село и сумерки над океаном сгущались тяжелыми синими красками. Хорошо хотя бы штормов у них на планете не бывает, подумалось мне, да может и бывает, может, просто я счастливчик. Метрах в трех от меня плеснула вода и мелькнуло серебристое тело.

-Как-то я уже к тебе привык, знаешь? - в ответ только звезды стали проявляться на местном небосклоне. Было жаль, что я не помнил название этой планеты, хотя там и была-то аббревиатура и несколько цифр, но почему-то в тот момент мне показалось очень важным знать, как она называется.

Ночи здесь были темные хоть глаз коли, и надо мной, и подо мной была только бесконечная темнота с дырками звезд: звезды и их отражения в черноте воды. Я болтался в этой воде, как в открытом космосе, один на тысячи и тысячи километров. Вообще я не особо люблю большие компании, скажем прямо, по жизни я всегда предпочитал посидеть где-нибудь в сторонке от людей, но в тот момент так мне было одиноко. Я был как зернышко пенопласта на поверхности Тихого океана. Только в Тихом океане есть хотя бы киты, медузы, сардины, там, какие-нибудь. Даже там я чувствовал бы себя лучше. А тут нет никого, только моя русалка где-то в толще воды, но и ее уже давно не видно.

-Эй! - крикнул я в темноту, но ничего не отозвалось мне в ответ.

Делать мне было нечего, поэтому я просто пялился в темное небо надо мной, пытаясь найти в комбинациях звезд хоть какие-нибудь знакомые созвездия. Занятие это вполне сродни подсчету овец, и очень скоро я начал позевывать. Звучит это может и странно: наверное, в моем положении должно зашкаливать адреналин и ни о каком сне и речи быть не может. Но факт остается фактом — я заснул и проспал счастливым сном младенца больше трех часов, судя по показаниям анализатора в скафандре. Хотя когда я открыл глаза, и без показаний это было ясно, потому что над океаном уже вовсю разливался рассвет.

Я повертел головой во все стороны, насколько это позволяла куча надетого на меня пластика и резины, и каково же было мое счастье, когда я увидел, что из бесконечной воды выглядывают скалы, очень похожие на мой остров. Кажется, даже корабль стоял на своем месте, как и был. Проблема, правда, состояла в том, что от меня до острова на глаз было километра полтора.

-Проклятье, вот об этом варианте я совсем не подумал, - теперь, когда спасение казалось мне самоочевидным, я был очень зол на себя.

Как и был, я начал сосредоточенно грести в направлении острова, лежа на спине. Руки ворочались не слишком хорошо, мешала объемная ткань скафандра, благодаря которой я не замерз ночью, однако теперь ее складки были мне совсем ни к чему. Спустя минут десять упорной гребли, когда я чувствовал себя вымотавшимся до последней степени, я опять посмотрел в сторону корабля и понял, что особо приблизиться к нему мне не удалось. Вероятно, мое «плаванье» со стороны выглядело просто смешно, я и сам чувствовал, что прилагаемые мною усилия не дают и пятой части результата, на который можно было бы рассчитывать при обычных условиях.

Подумав, что на животе возможно плыть будет сподручнее, я стал пытаться перевернуться. Хотя я и был по собственным ощущениям похож на резиновый мячик на поверхности воды, в конце концов это мне и правда удалось. К сожалению, перевернувшись я понял, что так плыть еще неудобнее: лучше шевелить конечностями я не стал, но теперь определить направление движения практически не мог, поскольку шея моя в таком положении разогнуться не могла. В результате я мог только смотреть вниз, в толщу воды, пытаясь углядеть там какое-нибудь дно. Дна видно не было, только где-то там в полумраке, едва освещенное пробивающимся в глубину светом мелькнуло какое-то движение. От неожиданности я даже вздрогнул, но сообразил, что это, наверное, моя рыбина по-прежнему наблюдает за мной.

И тут я понял, что пока ворочался, как упавший на спину жук, я выронил аварийный передатчик. Если бы я мог тогда дать себе затрещину, непременно отвесил бы порядочную. От злости и обиды на весь мир я кричал и бил кулаками по проклятой воде этой проклятой планеты, как будто это могло хоть чем-то помочь. Поорав до хрипоты голоса я перевернулся назад на спину и лежал так, размышляя, что делать. Остров ко мне практически не приблизился, передатчика у меня теперь нет, от бессмысленной гребли я уже устал, как будто весь день таскал камни. Посмотрев на остров еще раз, я подумал, что он возможно даже немного отдалился от меня.

-Меня уносит, как пить дать, - мне вспомнились всякие страшные истории про гибель в обратном течении и я решил попробовать отплыть в бок, может быть, это поможет.

Следующие полчаса я упрямо бултыхался как мне казалось вправо от прямого направления к острову и решив, что этого должно быть достаточно, повернул наконец к своей цели. Я греб и греб и греб даже не знаю сколько времени и наконец понял, что если сейчас не отдохну, то просто развалюсь на жилы и кости, и один только скафандр удержит куски меня совместно. Да, снять скафандр и как-нибудь попробовать доплыть без него, я тоже думал, но все-таки остатки ума в голове не дали мне этого сделать. Я лежал на спине, тяжело дыша и ей-богу чуть не плача, каждые десять секунд глядя на остров и проверяя, не относит ли меня от него. От голода и усталости, скажу честно, я был уже почти в отчаянье. Это было даже хуже, чем когда остров затопило: тогда я его просто не видел и надеялся на что-нибудь, теперь же вот он, был передо мной, но добраться до него у меня никак не получалось.

И тут я почувствовал легкий толчок в ноги. Потом еще один. Вот тут у меня по всему телу поползли такие мурашки, что никогда раньше или позже в жизни не бывали. Я оглянулся туда, к ногам, и понял, что рыба-абориген подталкивает меня куда-то вперед.

Это зрелище было настолько неимоверным, что я открыл было рот, чтобы закричать, но не понимал, что кричать, поэтому так и замер с открытым ртом, ничего вообще, кажется, не соображая. Рыба толкала меня и дальше, упираясь мне в сапог то телом, то головой. И судя по всему, в сторону земли.

-Это вот что ли как дельфины, да? Вот когда тонут и они спасают? - понимаю, что нес я тогда чистую чушь.

Русалка продолжала свое дело, спустя какое-то время я пришел в себя и стал подгребать руками, стараясь помочь продвижению. Вместе пошло гораздо лучше, и где-нибудь за полчаса мы преодолели почти половину нужного расстояния.

Видимо, утомившись от трудов, она отплыла чуть в сторону, разминая тело или оглядывая окрестности — не знаю уж, что. Да и сам я, скажу честно, уже был рад передышке.

И тут я посмотрел на нее, она была от меня не дальше чем в паре метров. И она, кажется, смотрела на меня. Как такового «лица» у нее не было, казалось, что у нее на голове что-то вроде моего гермошлема, только непрозрачного. Вспоминая, сколько всякой ерунды я уже ей сказал за это время, я хотел было сказать сейчас что-то наконец толковое, важное, но не знал, что. Сам не зная, почему я это делаю, я только протянул к ней руку. Не знаю, сколько времени прошло, все тогда вокруг было будто бы вязким: и время, и океан, и сам я. И вот она потянулась ко мне в ответ. И взялась своей трехпалой конечностью за мою руку, легко обхватив запястье длинными пальцами. Держа меня за руку, она поплыла вперед.

Я же молча доверился неизвестному существу, даже не пытаясь уже неуклюже подгребать. Спустя каких-нибудь минут пятнадцать дело было сделано. Она подтащила меня почти к самому острову, и, видимо, не решаясь подплывать ближе к скалам, отпустила мою руку. Я немного замешкался, и тогда она еще раз легонько подтолкнула меня к земле.

Несомненно, никогда в жизни я более не был так рад камням. Камням вообще скажем прямо радоваться сложно, но тогда я был в них просто влюблен, я готов был писать о них поэмы и петь песни. Полежав немного и придя в себя, я встал на ноги и даже попрыгал от удовольствия, хотя с непривычки это и показалось странным.

-Эге-гей! - закричал ей я. - Спасибо, тебе, друг. Ты даже вообще не представляешь... - а я и сам не представлял, что говорить.

В воде плеснуло серое гибкое тело. Хотелось думать, что она что-то поняла из того, что у меня не получилось сказать.

Вокруг на камнях валялось порядочно всякого корабельного барахла, пара первых отсеков остались незакрытыми, и вода, отступая, вымыла изнутри незакрепленные вещи. По счастью, погрузчик остался невредим, а остальное мне в общем не было важно. Честно скажу, более всего на свете сейчас мне хотелось свалить с этой планеты. Но оставлять здесь свой хлам мне было как-то неудобно, поэтому я все-таки стал собирать его назад, предварительно запустив окончательный этап ремонта генератора.

Еще час и кажется почти все было готово, я осмотрелся еще раз по сторонам и вдруг увидел мою русалку почти у самого берега, она как-будто что-то хотела мне сказать или что-то такое. Подойдя к ней, я увидел, что она протягивает мне передатчик, который я обронил в воде. От восхищения я сел прямо там, где стоял. Да и она осмелев почти вылезла на землю животом. Она как будто рассматривала что-то рядом со мной. Оглянувшись, я увидел фотокарточку, небольшой прямоугольник пятнадцать на пятнадцать сантиметров пластика, на котором был я. Ну, и еще моя жена. Видимо, тоже вымыло водой из корабля.

-Вот ведь черт, - пробормотал я. Чувствовал я себя так, как будто меня застукали с другой женщиной.

-Хочешь посмотреть? - я протянул ей карточку. - Смотри уж, чего там. Это моя бывшая жена.

Оправдываться, конечно, было смешно, но я не мог удержаться. Не знаю почему, но я уверен, что она рассматривала наши лица, мне даже показалось, что именно жену и ее яркий макияж. И глаза, и губы ее выделялись на округлом лице очень явственно. Никогда не славился чтением мыслей, но прям почувствовал, что мое существо-спаситель сожалеет сейчас о своем лице, не содержащем каких-то отчетливых ярких линий.

Вдруг меня осенило. Я побежал на корабль и стал рыться в вещах в каюте, где-то же она была тут, валялась! Наконец я нашел ее в дальнем углу полки, черную косметичку жены. Я подбежал к своей русалке, радостно размахивая добычей.

-Вот, смотри! - вытряхнул я на землю содержимое. - Смотри, что есть.

Я взял помаду и открутив красный стержень протянул ее ей.

-Смотри, вот так, - осторожно провел я помадой по ее коже.

Она отдернула руку, как будто изумленно разглядывая этот ярко-алый цвет на себе. Вообще этот цвет был совсем чужой для ее планеты, только тогда я отчетливо понял, что все вокруг здесь было только синим серым или голубым.

-Наверное, это совсем неожиданно для тебя и страшно, - проговорил я, собираясь забрать помаду назад, но она тут же отодвинулась, явно не собираясь возвращать ее мне.

-Нравится? - я улыбнулся. - Держи на память. Жаль, что я ничего больше не могу тебе...

Она скользнула в воду, и я остался на камнях один, с дурацкой косметичкой в руках. Подобрав передатчик и фотокарточку — почему-то не хотелось ее оставлять здесь, хоть мне самому в этом кадре на память не было никакой необходимости — я пошел к кораблю.

Генератор снова работал, и быстро приведя в порядок все оставшееся, я был готов наконец взлетать. Я оглянулся напоследок, помахав моей рыбе-русалке на прощание. Я не видел ее, но клянусь, и она ответила мне.

Когда автоматика поднимала меня в небо, прочь и что и говорить - навсегда - с этой планеты, я думал о том, что выставился я, конечно, как старинный мореплаватель с аборигенами далеких островов, только вместо бус оставил ей помаду. Было как будто стыдно. Но у меня же больше ничего не было. Я нажал кнопку активации установленного мною маяка и на карте заморгал еще один маленький голубой огонек.

И все-таки первым делом, как добрался до своего порта, я хорошенько разобрал корабль, выкинув подчистую все шмотки жены. Вот ведь чертовы бабы. Все они ведьмы, наверняка. Оставила же свое барахло зачем-то у меня, как чувствовала.

Сдав отчетность по полету и получив выговор за задержку, я стал думать, что делать дальше. Пусть я и потерял надежду на квартальную премию, рассказывать о происшествии мне никому не хотелось. Черт его знает, почему. Конечно, сам я в этой истории выступил, как идиот. Но вообще мне просто не хотелось, чтобы кто-то знал о ней. Прилетят еще туда, начнут исследования разводить. А почему я вообще решил, что она была женщиной, может у них вовсе нет полов. Хотя взяла же она помаду: значит, точно женщина, меня не проведешь. А что если на всей планете живет она одна, ведь не видел я там больше никого. Как это, наверное, одиноко. Но теперь там мой позывной маячок, вдруг она его как-нибудь по-своему слышит. Ау, детка, это я передаю привет.

Я взял отпуск за свой счет и рванул-таки в Гонолулу. Пришлось, правда, еще один кредит взять, но так меня зацепила тогда в потопе эта детская мысль, что я решил рискнуть и позволить себе такую роскошь. Да и все равно надо уходить из отметчиков, не мое это.

Прилетел туда и просто пялился в океан и в небо. А небо в Гонолулу, когда солнце уже село, но еще не совсем темно, один в один как там, на русалочьей планете. Только звезды другие, эти я узнаю.