Иду тебе навстречу

 

- Папа, папа! А хорошо, что мы теперь всё время в космос летаем, правда?

- Думаешь? - усмехнулся мужчина и посмотрел на сынишку, обхватившего ручками папину шею. - Да, теперь точно не то, что раньше. Повело нас куда-то вверх... - И мужчина задумчиво поглядел перед собой. Под холмом, на котором стояли они с сыном, горели огни небольшого посёлка. Лампы фонарей выхватывали из мрака кирпичные стены домов, зелёную листву посаженных на участках яблонь, вишен и слив. Тёплая летняя ночь укрывала тёмным одеялом всё вокруг, а над головой простирало свои бесконечные объятия мерцающее звёздами небо.

 

- Папа, - робко начал мальчик, - а я, когда вырасту, тоже хочу в космос к звёздам летать! Это самое важное!

- Почему? - спросил мужчина, удивившись концу фразы.

- Ну, это же главное наше достижение! Самое лучшее! Лучше него ничего нет! - горячо заговорил парнишка. - А если это самое главное, то важнее того, чтобы быть там, ничего нет! Ведь так?

 

Мужчина ещё более удивленно посмотрел на сына.

- Ну, сынок, на Земле тоже есть много важных профессий! Врачи, пожарные, строители...

- Но, ведь если новую планету открыть, где мы жить сможем, или инопланетян встретить? Это же совсем необычно! С этим ничего не сравнится! Разве нет, пап?

-Нуу..., - подумав, протянул мужчина, - пожалуй, это действительно было бы необычно.

-Вот видишь! - довольно заявил мальчик. - Получается, быть космонавтом круче всего! Значит, я буду космонавтом, когда вырасту!

 

Мужчина улыбнулся, глядя на восторженного сынишку. Он посадил мальчика поудобнее себе на плечо и, повернувшись, хотел спускаться с холма. Но, сделав пару шагов, мужчина остановился. Несколько мгновений он стоял неподвижно, а потом обернулся. Глаза его смотрели вдаль, где вдруг неожиданно замигала звезда.

 

- А ведь знаешь, сынок, есть на свете профессия ещё важнее космонавта. Но и сложнее в сотни раз.

- Какая, пап? - удивлённо спросил мальчик.

 

Мужчина посмотрел ребёнку в глаза. Он чувстсвовал, что сказать необходимо, но не был уверен, что сын поймёт.

 

И медлил с ответом.

 

***

"Звёзды... Как часто я вглядываюсь в вашу бесконечную россыпь, пытаясь найти ответ на вопрос, где моё счастье. Где тот заветный крючок, который вытянет меня из непроглядной серости, прибавит красок моей жизни? Дашь ли ты мне какой-то ответ, бытие, какой-то знак, или мне до конца дней своих не видать в жизни чего-то стоящего?"

 

Сергей спрятал лицо в ладонях, почувствовав себя одиноким. На станции кроме Сергея было ещё четыре человека, но даже в толпе можно ощущать одиночество. На Земле у Сергея была мама. Но он большую часть времени проводил на "Нептуне-8", среди звёзд, и больная женщина оставалась дома с сиделкой. Когда же Сергей бывал дома, то ему не хотелось распутывать клубки своих мыслей в разговорах с матерью. Это казалось ему неподъёмным делом, и он предпочитал прятать свои думы. В полёте на Землю Сергей чувствовал, что возвращается домой. Диван, телевизор, кухня приносили ему некоторый покой. Потом обычно была встреча с дочкой, с его маленькой, радостной Сашей, которая продолжала любить папу несмотря на развод с мамой. И после этой встречи те же диван, телевизор и кухня вдруг становились на редкость постылыми. Сергей начинал ненавидеть свою небольшую квартиру, за которую ещё не до конца выплатил кредит, каждый угол этой квартиры. Маму вылечить он не мог, дать ей больше любви, чем получалось давать, - тоже. Хотелось снова лететь к Нептуну, к звёздам. Земля становилась чужой, а космос начинал тянуть к себе. Там, среди звёзд, был какой-то смысл, а здесь, на Земле, Сергей этого смысла найти не мог. Да и не сильно хотел его искать.

 

- Ну, как дела, Серёж? - на плечо робко опустилась и тут же отступила женская рука. Аня, специалист по связи, стояла рядом. Сергей чувствовал, что нравится ей, поскольку не замечать этих постоянных прикосновений, взглядов и ободряющих слов с её стороны было нельзя. Но он не шёл с ней на контакт, не открывался навстречу, внешне Аня ему не казалась привлекательной. Её внимание льстило Сергею, он ощущал некую гордость и удовлетворение оттого, что кому-то нравится. Это было ещё одной причиной, всякий раз тянувшей Сергея в космос. Но этим всё и заканчивалось.

 

- Хорошо, Ань, спасибо. Хорошо.

- Может, уже спать пойдёшь? Надо же и отдыхать.

- Да-да, скоро пойду, наверное, - проговорил Сергей, думая, как бы остаться одному. - Ты иди, отдохни. Сейчас пространство просканирую ещё раз и тоже пойду.

- Ладно, хорошо. - Аня легко улыбнулась и ушла. Сергей, повернувшись, ещё раз взглянул в черноту, усеянную звёздами. Пальцы быстро забегали по панели, настраивая спектрометр. Сергей развернул к себе экран компьютера, нажал кнопку сканирования и откинулся на спинку кресла. Он продолжал смотреть на звёзды, краем глаза следя за изображением на мониторе. Станция отправляла сигналы вглубь космоса, находя небесные тела измеряя спектры излучения их составных веществ. На экране одна за другой сменялись шкалы, диаграммы, графики. Закончив изучение спектра очередной звезды, прибор подавал сигнал, и Сергей продолжал сканирование. Звезда, звезда, звезда... Метан, аммиак, вода, железо, никель, силикаты... Водород, гелий, азот... Из раза в раз было одно и то же. Не главная, но, всё же, одна из главных задач станции "Нептун-8" - сканирование космического пространства с исследованием состава небесных тел и анализом возможности их использования для нужд Земли (так значилось в регламенте) - давно стала для Сергея чем-то вроде лёгкого развлечения. Он уже не первый, не второй и даже не пятидесятый раз сканировал пространство вокруг Нептуна, но за всё время ничего стоящего так и не нашёл. Ни пригодных для жизни планет, ни кораблей инопланетян. Поэтому, лениво развалившись в кресле, он время от времени тыкал кнопку сканера, отсутствующим взглядом рассматривая космос. Миллиарды скоплений газа взирали на крошечного человека из своих далёких локаций. Время от времени звёздчатый холст косой линией разрезали метеориты. Сергей чувствовал, что засыпает. Писк прибора, его мерное гудение убаюкивали, полумрак исследовательской рубки и чернота космоса обволакивали Сергея. Он последним усилием надавил на кнопку сканера и уронил голову на грудь.

 

Из сладкого полусна Сергея вытянул настойчивый писк прибора. Приоткрыв глаза, он мутным взором окинул рубку и хотел выключить спектрометр. Но тут взгляд его упал на дисплей монитора. На нём отображалась круговая диаграмма, почти вся залитая одним цветом. Палец Сергея замер над кнопкой выключения. Командир бригады МКС "Нептун-8" Сергей Кравцов изумлённо смотрел на монитор. Сон как рукой сняло. Сергей припал к панели и быстро застучал пальцами по сенсорам. Раз за разом он запускал сканирование спектра тела, и на мониторе снова и снова появлялись те же данные. После десятой проверки Сергей убрал руки с панели: проверять дальше смысла не было. Всё подтверждалось. Комбриг смотрел на дисплей монитора и не верил своим глазам.

 

***

Завхоз станции "Нептун-8" Ройцберг заполнял журнал инвентариации оборудования, когда в заднем кармане штанов зашуршал передатчик.

 

- Завхоз комбригу, - прозвучал голос Кравцова.

- На связи, - ответил Ройцберг.

- Зайди ко мне, пожалуйста.

- Принято. - Ройцберг закончил запись, закрыл журнал и направился в исследовательскую рубку. Комбриг давно не вызывал его и вообще редко общался с Ройцбергом. Раз в несколько месяцев он выслушивал доклад завхоза о работе, и не больше ничего. Видно, пятидесятилетний завхоз и его обязанности не слишком интересовали комбрига. Сам Ройцберг, ветеран службы в космосе, Кравцова не любил. Во всех процессах Ройцберг уважал чёткость, определённость и рациональность, а комбриг казался ему человеком, витающим в облаках. Впрочем, мнение завхоза вряд ли было кому-то интересно. Видимо, начальство считало, что Кравцов достоин быть комбригом, а, значит, так оно и было. Поэтому Ройцберг просто выполнял свою работу, а на остальном не зацикливался. Когда он подошёл к дверям рубки, они были заблокированы. Ройцберг нажал кнопку уведомления. Секунд через пять двери разъехались в стороны, и завхоз вошёл в рубку.

 

- Гена, привет! - улыбающийся Кравцов тотчас энергичной шагом направился к вошедшему Ройцбергу и протянул ему руку. Ройцберг пожал её.

- Здравия желаю, командир. Чем могу служить?

- Да что ты так официально? - Кравцов бодро направился к столу. - Чаю будешь?

- Нет, командир, спасибо. - При этих его словах улыбка Кравцова как-то поблекла.

- Ну... ладно. - Комбриг опёрся руками на стол. - Скажи, а когда у нас вывоз мусора по графику? Может, помнишь?

- Через 2 недели, 11 сентября.

- Через 2 недели, - повторил Кравцов. Лицо его приобрело озадаченное выражение, а взгляд неопределённо заскользил по рубке.

- Это всё? - осведомился Ройцберг после полуминутной паузы.

- Да, да! - Кравцов очнулся и, улыбнувшись, быстро подошёл к Ройцбергу и ещё раз пожал ему руку. - Спасибо тебе большое.

- Могу идти?

- Да, иди.

Ройцберг развернулся и вышел из рубки. По дороге ему встретился Алексей, молодой парень, проходивший стажировку в первой для себя работе на МКС. По возвращении ему предстояло определиться со специализацией, поэтому сейчас он помогал и Ройцбергу, и Ане, и Василию, борт-инженеру. Алёша был совсем юн, ему только-только минуло двадцать.

- Здравствуйте, Геннадий Саныч!

- Здорово, щегол! - Ройцберг усмехнулся в усы, глядя на парня и вспоминая себя в его возрасте. - Ну, как, с профессией определилися?

- Борт-инженером хочу быть, Геннадий Саныч! Со связью уж как-то однообразно всё!

- Понятно. - Ройцберг хмыкнул и пошёл дальше. Он крутил в голове странный разговор с комбригом. Космический аппарат, приходивший за мусором, шёл от самой Земли через все станции . Он пристыковывался к каждой из восьми станций, расположенный на орбитах восьми планет Солнечной системы, забирал мусор и улетал на Землю, где мусор перерабатывался. Процессом отгрузки мусора на аппарат завхоз всегда занимался сам, Кравцову никогда не было дела до этого процесса. Что же переменилось? Может быть, какой-то запрос из Центра? Наверное. Впрочем, какая Ройцбергу, в конце концов, разница? Завхоз на ходу пожал плечами и, дойдя до нужной двери, скрылся в своём отсеке.

 

***

"...Ты помни, дорогой, что я люблю тебя! Для меня и для ребятишек ты - настоящий герой! Я горжусь тобой! Навсегда твоя Юля!" Василий спрятал письмо жены в конверт и задержал взгляд на фотографии. Счастливая улыбающаяся женщина обнимала троих мальчишек с задорными лицами. Василий улыбнулся прижал фото к губам и убрал в тот же конверт. Тут в передатчике раздался голос:

- Инженер комбригу.

- Я здесь!

- Зайди в рубку.

- Ага, иду!

Василий сунул конверт в карман, быстро сложил инструменты в ящик и направился в рубку. Когда он вошёл туда, там были комбриг, связистка Аня и стажёр Алексей.

- Итак, все в сборе. - Кравцов обвёл команду взглядом.

- Геннадия нет? - отметил Василий. - Его не ждём?

- Нет, его не будет, он уже в курсе, - сказал Кравцов. - Коллеги! Две недели назад при сканировании космического пространства мною была обнаружена планета, почти 98% рельефа которой составляет жидкость. Эта жидкость - ситрофин.

Аня, Василий и Лёша переглянулись.

- Да ладно? - изумлённо спросил Василий.

- Да. Исследование показывает, что рельеф планеты - это ситрофиновый океан с подводными, или, вернее сказать, "подситрофиновыми", горами, пики которых в некоторых местах выходят на поверхность. Согласно анализу, они имеют металлическую кристаллическую решётку, то есть являются металлом. - Кравцов обвёл присутствующих взглядом. - Все понимают, что значит такое открытие? Алексей! - Услышав своё имя, парень слегка вздрогнул.

- Я!

- Ну-ка, напомни нам, что такое ситрофин, и что мы здесь делаем.

Алексей замешкался, посмотрел на Аню и Василия, потом на Кравцова и опустил взгляд.

- Давай, смелее, я знаю, что ты с отличием закончил 3 курса академии, был лучшим из всех. Сам ректор академии тебя отметил. Поэтому ты здесь и находишься. Уверен, что всё отлично знаешь.

 

Алексей смущённо улыбнулся.

- Н-ну, - протянул он, - в 2050-м году было открыт ситрофин, найденный в магме Земли. Было установлено, что под действием низких температур из ситрофина выкристаллизовывается вещество триметин. Удельная теплота сгорания триметина в 500 раз превышает аналогичный показатель всех остальных видов ракетного топлива, что позволяет в короткие сроки перемещаться на большие расстояния в космическом пространстве. Триметин является основным действующим топливом для международных космических станций, которые...

- ...которые добывают ситрофин из планет солнечной системы, - закончил Кравцов. - Все мы знаем, что на Земле ресурсы ситрофина истощены почти полностью. Но благодаря выявлению ситрофина в составе других планет Солнечной системы и изобретению сверхмощного ультрамагнитного насоса, мы можем добывать ситрофин и из этих планет, в том числе и здесь, на "Нептуне-8". Но ресурс ситрофина на планетах Солнечной системы ограничен и, местами, также исчерпан в значительной степени. И последнее! - Кравцов торжествующе посмотрел на команду. - Вы знаете, сколько стоит баррель ситрофина?

- Миллион долларов! - выпалил осмелевший Алексей.

- Совершенно верно! - торжествующе ответил Кравцов. - Молодец, - похвалил он Алексея, - поставлю высший бал за стажировку!

Алексей просиял.

- Теперь самое главное. - Кравцов посерьёзнел. Несколько секунд он молчал, смотря в стол и будто бы давая почувствовать важность момента. - Командованием поставлена задача осуществить взятие проб ситрофина с обнаруженного космического тела. Полетим мы вчетвером. Ройцберг остаётся на станции.

- А на чём полетим? - спросила Аня.

Кравцов снова выдержал паузу.

- На челноке.

Повисла тишина. Никто не знал, что сказать на это.

- На челноке? - тихо переспросил Василий.

- Да! - громко сказал Кравцов. - На челноке! Борт-инженер Сазальский!

- Я, - пролепетал Василий.

- Осмотреть челнок и подготовить к вылету! Аня, проверь связь со станцией. Алексей, проверь уровень триметина и помоги Василию. Кравцов помолчал и с серьёзным видом посмотрел на коллег. - Пилотирование челнока я беру на себя. Вылет через 8 часов. Сейчас 3 часа на сон. На дежурстве остаюсь я. Обо всех нештатных ситуациях при проверке челнока информировать меня. Вопросы?

 

Вопросов ни у кого не нашлось. После этого короткого инструктажа Василий брёл в свой отсек как в тумане. Наверное, все знали, что работа космонавта сопряжена с опасностью. Но Василий за несколько лет работы на станции как-то успел об этом забыть. Ему, как борт-инженеру, нередко приходилось выходить в открытый космос на тросе для исследования исправности оборудования, либо для его починки. Это было не в новинку. Но станция, его маленький космической дом, всегда была рядом. Теперь же станция должна была остаться позади, а от космоса его будут отделять всего несколько сантиметров металла. Всего несколько сантиметров металла будут отделять его от смерти. Войдя в свой отсек, Василий опустился на кровать и спрятал лицо в ладонях. Он знал, что не сможет заснуть. Его мысли крутились вокруг жены и детей. Ему вдруг нестерпимо захотелось оказаться сейчас рядом с ними. Он вытащил из кармана фотокарточку, долго смотрел на неё, снова прижал к губам. "Юленька, как же я тебя люблю!" В горле встал ком. Василий стиснул зубы, лёг на койку и закрыл глаза. Его била мелкая дрожь.

 

***

Сергей знал, что педантичный Ройцберг уже должен был спать. Комбриг специально распустил команду после отбоя, чтобы никто не пересёкся с завхозом. Сергей решил ничего не говорить ему прямо, а просто оставить сообщение. Так будет проще, а по возвращеинии он уже разберётся с этим усатым умником, если будут вопросы. В любом случае, победителей не судят.

Прошло уже 2 отведённых команде на сон часа, но он не мог успокоиться и мерил шагами рубку. В академии он, как и стажёр Алексей, был одним из самых хороших учеников в своё время и экзамен на симуляторе полётов в челноке сдавал на отлично. Но он никогда не водил челнок вживую. Более того, Сергей знал, что никто до сих пор не водил челнок вживую в открытый космос, не ориентируясь на диспетчеров центра управления. Крупные транспортники, бороздящие космический простор вдоль маршрута МКС и доставляющие экипажи на станции, были не в счёт. Они шли от станции к станции по строгим реперным точкам, их вели связисты с той и другой станции, между которыми они шли. Кравцову предстояло лететь без диспетчеров и без поля. Но он был уверен: игра стоит свеч.

 

Ведь это было не просто ситрофиновое космическое тело. Открытие было ещё важнее, ведь на планете было нечто, о чём Кравцов не сказал команде. У планеты была атмосфера.

 

В целом, его план был прост. Он достаточно хорошо знал команду, чтобы быть уверенным: они послушают комбрига. Проблема была только в Ройцберге, но завхоза можно было и не посвящать: пусть узнает обо всём по факту. По расчётам Сергея, они должны были вылететь до того, как завхоз проснётся и поймёт, что произошло. Сообщение, разъясняющее развитие событий, завхоз прочтёт, когда команда будет в пути. Ничего странного в причине вылета нет, регламент предусматривает вылеты в экстренных случаях. Сергей изучал планету неделю и вяснил, что вокруг неё - плотный пояс астероидов. Однако имелось место, в которое челнок должен был пройти. Может это место вскоре исчезнуть? Легко. Подобные пояса непостоянны, и концентрация мусора по отдельным координатам постоянно меняется. Что ответило бы командование на новость об этой планете? Как отреагировало бы на предложение полёта? Сергей не знал этого, потому что не связывался с Землёй. Он был уверен почти на сто процентов, что обязательно найдутся товарищи, желающие присвоить всю славу себе, а его, комбрига Сергея Кравцова, просто отодвинуть. Только вот ничего у них не выйдет! Да, он свяжется с центром, обязательно свяжется. Но только уже после того, как вернётся с пробами ситрофина, вернётся победителем, героем, первооткрывателем! Вахта команды Кравцова скоро подходила к концу, и он не мог упустить такой шанс. Он должен был лететь! А мысль по поводу тайной отправки части добытого ситрофина на Землю Сергей решил оставить: мусоросборник всё таки мало подходил для этой цели, план был нереальным. Поэтому от нереального плана тайной переправки и продажи "золотого" сырья он отказался. Для чего это нужно, когда имя Сергея Кравцова и так войдёт в историю космонавтики и станет в один ряд с Гагариным, Титовым и другими героями! Полёт в челноке по заданным координатам, взятие проб с помощью ультрамагнитного насоса, возврат обратно на "Нептун-8", и слава первооткрывателя! Всё должно пройти хорошо! Комбриг нервно улыбнулся и посмотрел на часы. Время, отведённое команде на сон, истекло, члены экипажа уже должны были начать проверку челнока. Сергей вызвал по рации каждого и получил подтверждение: команда готовила транспорт. Комбриг посмотрел в скопление звёзд за бортом и сказал:

- Ну, что ж... Иду тебе навстречу. Готовься! Ань, - спросил Кравцов по рации, - что со связью? Проверила?

- Да, Серёж, всё хорошо, рация полностью исправна.

- Отлично, спасибо. - Сергей вышел из рубки и направился к команде в транспортный отсек.

 

***

За установленное комбригом время челнок был полностью подготовлен к вылету. Все системы функционировали исправно, никаких проблем не наблюдалось. Алексей, облачённый в скафандр, сидел, пристёгнутый, в кресле. Справа от него расположился Василий, а комбриг с Аней сидели впереди. Внутри у Алексея всё дрожало, подпрыгивало, не находило себе места. Полёт на челноке в открытый космос! Насколько он знал, такого не делал ещё никто. Это восхищало и пугало одновременно. Что ждало их впереди? То, чего никто из жителей Земли никогда не видел!

 

Кравцов, тем временем, запустил отстыковку. Элементы стыковочного агрегата челнока отошли от станции, и аппарат медленно двинулся в сторону. Алексей чувствовал мелкую вибрацию. Челнок разворачивался. Кравцов покрепче обхватил рычаги управления, выжидая, когда корабль повернётся на курс. Сергей отлично помнил тренировки на симуляторе челночных полётов, чувствовал, что всё знает. И, тем не менее, перед ним был как будто чистый лист бумаги, а он не умел писать. Ему стало страшно. Впереди была лишь чернота и мерцающая звёздная россыпь. Гигантский голубой шар Нептуна не было видно, он остался позади. "Выход на курс 78 процентов, 79 процентов..." - сообщала надпись на экране панели управления. Сергей щёлкнул тумблер подачи топлива.

- Готовность! - раздался его голос в динамиках. - Затянуть ремни безопасности! Старт на три, два, один...!

Сергей надавил на кнопку. Где-то во чреве челнока расцвела искра, и струящийся триметин полыхнул фиолетовым. Челнок заревел. Сергей двинул рычаги управления вперёд, и аппарат рванул с места.

Алексей чувствовал, что за такой вибрацией и тряской даже бояться будет некогда, а внутри всё настолько сжалось, будто организм состоял сплошь из камня, а не из живых тканей. Стажёр вцепился в кресло руками и со смесью ужаса и восторга смотрел, как они вчетвером несутся в неведомую чёрную дыру, затягивающую, бесконечную.

- Время полёта? - крикнул Кравцов в динамик.

- Десять минут! - отрапортовала Аня.

- Гена, что с курсом?

- Отклонение от начальной координаты - пять градусов!

- Корректирую вправо! - проорал Кравцов и двинул рычаги. - Расход топлива?!

- Около 1000 тонн! В норме!

- Отлично!

Алексей не понимал, как за всей это тряской коллеги умудряются докладывать о ходе полёта. Сам он, казалось, в данный момент вообще был не способен что-либо соображать.

- Как самочувствие?! - крикнул между тем комбриг. - Доложить!

- Порядок! - срываясь, как послышалось, на какой-то истерический фальцет, крикнул Василий. Алексей увидел, что борт-инженер как-то безумно улыбается.

- Порядок! - крикнула Аня.

- Отлично! - завопил стажёр, желая показать комбригу, что всё в полном порядке.

Со временем Алексей почувствовал, что уже и не так боится. Да, он был напряжён, но, в целом, всё мероприятие стало напоминать поездку на аттракционе. Алексей кинул взгляд на капсулы, смотрящие в кабину челнока своими входными шлюзами. Эти титаново-медные шары должны были укрыть космонавтов, если всё пойдёт наперекосяк, и экстренно отстыковаться от челнока. Правда, у них не было права на "наперекосяк", это понимали все. Ведь в случае каких-то фатальных обстоятельств отстыковываться будет некуда. Но сейчас взгляд на эти капсулы не вызывал у Алексея испуга. Он верил, что всё будет хорошо

- Время полёта?!

- Полтора часа!

- Расстояние до объекта!

- Две тысячи километров! Подходим!

- Гена! Сканер! Что с астероидным поясом?

- Возможность прохода подтверждаю! - после небольшой паузы крикнул Василий, глядя на экране сканера.

- Отлично! - победно проревел Кравцов. - Начинаю торможение!

Они уже видели приближающийся шар грязно-коричневого цвета, окружённый словно застывшими в пространстве астероидами. "Вот оно, вот оно! - думал Кравцов. - "Вот оно!"

Облако камней приближалось. Комбриг сбрасывал скорость челнока, это чувствовалось. Только Алексей, зачарованно смотря в обзорный иллюминатор (лобовое стекло челнока, если говорить прямо), никак не мог разглядеть тот "проход", о котором сообщил борт-инженер Василий. Комбриг словно прочитал его мысли.

- Василий, ещё раз проверь проход и начинай готовить насос с Алексеем! Аня, бортовая запись! Приготовиться активировать борт-диктофон!

- Проход не подтверждаю! - заревел вдруг Василий.

Мгновение тишины.

- Повтори!

- Проход не подтверждаю! Астероид на 10 градусов!

- Разворот?!

Тут Кравцов, не дожидайся ответа Василия, рванул рычаги. Челнок круто повернул вправо и понёсся прямо в гущу камней. Аня закричала. Сердце у Алексея ушло в пятки. Кажется, он тоже закричал.

-АААА!

Кравцов рванул рычаги в другу сторону.

- Вероятность столкновения - девяносто процентов! - завопил Василий.

Кравцов заревел и включил полную подачу топлива. Челнок рванул вперёд, к грязно-коричневому ситрофиновому шару.

- Куда?! Куда?! - закричала впереди Аня. - Мы же погибнем!

Но комбриг, казалось, не слышал. Шар заполонил собой уже весь обзорный иллюминатор. Алексей почувствовал, что чудовищная сила вдавила его в кресло.

- ААААА!!!

Кто кричал, понять было трудно. Чудовищный шум. Что происходило? Алексею казалось, что сейчас у него треснут рёбра, и тут... Облака! Он увидел облака! Гигантское невидимое чудище перегрузки, отрицательного ускорения, убрало от Алексея свою лапу.

- В капсулы! Всем эвакуироваться! Живо! Повторяю, всем эвакуироваться!

Алексей, словно в тумане, видел, как Аня выпрыгивает из кресла. В два прыжка она очутилась у шлюза, надавила на рычаг, и перегородка отъехала в сторону. Женщина скрылась в капсуле, шлюз захлопнулся.

Алексей замешкался с ремнём, но, в итоге, справился. Крам глаза он заметил, как Василий неподвижно сидит в кресле и кинулся к нему.

- Что там?! - крикнул Кравцов.

Василий был в сознании, но, казалось, не понимал, что происходит. Алексей отстегнул ремень борт-инженера и потащил его к капсулам. Он чувствовал, как кренится челнок. Из последних сил стажёр ухватился за ручку у двери в капсульный отсек. Кравцов выскочил из кресла пилота и с усилием подобрался к ним.

- Дави на рычаг, - закричал он Алексею. Вдвоём они подхватили обессилевшего инженера и впихнули его в капсулу. Алексей хотел пристегнуть его ремнями безопасности капсулы и сунулся за ним. Пальцы не слушались. Всё же, нащупав эластичные ленты ремней, Алексей стал вдевать их в карабин.

- Живее! - раздался крик Кравцова. Алексей вылез из капсульного отсека. - Лезь в капсулу! - кричал Кравцов.

- А вы?!

- Капсула активируется только изнутри! Я к нему, - Кравцов кивнул напристёгнутого Василия. - Бегом!!! - закричал он вдруг на Алексея. Стажёр понял, что для разбирательств нет времени. Проделав те же манипуляции, он оказался в капсуле. Алексей не сознавал уже толком и не понимал, что его ждёт, жизнь или смерть. Он просто выполнял команду. Закрепив себя ремнями безопасности и задраив дверь капсулы, Алексей замер. Справа он увидел большую чёрную кнопку. Сцепил зубы. И нажал.

 

***

- Папа, - робко начал мальчик, - а я, когда вырасту, тоже хочу в космос к звёздам летать! Это самое важное!

- Почему? - спросил мужчина, удивившись концу фразы.

- Ну, это же главное наше достижение! Самое лучшее! Лучше него ничего нет! - горячо заговорил парнишка. - А если это самое главное, то важнее того, чтобы быть там, ничего нет! Ведь так?

 

Мужчина ещё более удивленно посмотрел на сына.

- Ну, сынок, на Земле тоже есть много важных профессий! Врачи, пожарные, строители...

- Но, ведь если новую планету открыть, где мы жить сможем, или инопланетян встретить? Это же совсем необычно! С этим ничего не сравнится! Разве нет, пап?

-Нуу..., - подумав, протянул мужчина, - пожалуй, это действительно было бы необычно.

-Вот видишь! - довольно заявил мальчик. - Получается, быть космонавтом круче всего! Значит, я буду космонавтом, когда вырасту!

 

Мужчина улыбнулся, глядя на восторженного сынишку. Он посадил мальчика поудобнее себе на плечо и, повернувшись, хотел спускаться с холма. Но, сделав пару шагов, мужчина остановился. Несколько мгновений он стоял неподвижно, а потом обернулся. Глаза его смотрели вдаль, где вдруг неожиданно замигала звезда.

 

- А ведь знаешь, сынок, есть на свете профессия ещё важнее космонавта. Но и сложнее в сотни раз.

- Какая, пап? - удивлённо спросил мальчик.

 

Мужчина посмотрел ребёнку в глаза. Он чувстсвовал, что сказать необходимо, но не был уверен, что сын поймёт. И всё же...

- Человек, сынок. В космосе, как и на Земле, нужно быть человеком.