Счастливый и разумный
В кабине ни единого звука, гладкие серые стены, идеальный порядок, за иллюминатором черный космос. В кресле капитана с закрытыми глазами сидит мужчина. По его гладкому лицу трудно определить возраст, хотя борода слегка седая. Он сосредоточенно слушает ровный ритм своего сердца. В абсолютной тишине можно сойти с ума, но не на этом корабле и только не Мордехай.
Руки, сохранившие силу, лежат на подлокотниках кресла, на коленях – гарпунная пушка. Опасные гости прибудут со стороны звездного скопления Черных терий. Совсем скоро, возможно, через какую-нибудь пару лет.
На экране смеялась девушка. Она что-то эмоционально говорила, кивала головой и от этого непослушные ярко-розовые кудри закрывали лицо. Звук был отключен. Перед монитором, ссутулившись, сидела хмурая женщина. Она наизусть знала каждое слово и с горечью повторяла про себя:
«Сбылась моя мечта! Я получила должность в центральном секторе. Стану такой же, как ты! То, что ты делаешь, очень важно. Хотя теперь, наверное, мы вряд ли когда-нибудь встретимся: наши графики, расстояние, время. Но я обещаю звонить часто-часто. Любимая мамочка, обнимаю тебя».
Видеосообщение пришло три месяца назад, когда еще была связь со станцией, корабль не пересек границу 503-го сектора, никто не слышал про черных скатов, а автоматика бортового лекаря исправно работала. В те дни Ноя была счастлива за карьеру дочери и за себя. Эмоциональный фон был устойчивым, радостным и приподнятым. Фармацевтический коктейль из дофамина, серотонина и других гормонов, помноженный на правильное воспитание и личный опыт, прекрасно справлялся со своими задачами. Сейчас же браслет на правой руке показывал ломаные графики, множество точек, хаотично разбросанных на плоскости. Эмоциональная функция требовала срочной корректировки.
«Не хочу ничего слышать! Тея, глупая Тея, чему ты так рада? Что мы никогда не увидимся? Будь я проклята, это моя вина», – стук сердца глухими ударами отдавался в висках. Так больно ей еще не было. Запас личных инъекций давно закончился, новых не будет, пока не починят бортового лекаря. Скорей бы!
Ликующая мордашка Теи замирает, а на экране появляется срочное сообщение и совсем другое лицо. Опухшие глаза, серый цвет кожи, морщины, пересекающие широкий лоб, нахмуренные брови. Но главное, Ким, этот умный мальчик, совсем не улыбался, даже для приличия.
Экипажу корабля страшно, но и ей, Ное, тоже. Они впервые оказались наедине со своими эмоциями без медицинской поддержки. И надо бы повернуть к станции, но радары засекли сигнал «SOS». Придется немного потерпеть и отыскать людей. И потом уже всем вместе рвануть назад на полной скорости.
– Я говорю от лица команды, – произнес твердым голосом инженер-медик. – Мы отказываемся продолжать спасательную операцию с нерабочим лекарем. Он не подлежит ремонту, требуется замена. В случае контакта с черными скатами мы можем погибнуть, ты об этом знаешь, но хочешь рискнуть. Это твое дело. Экипаж принял решение покинуть «Прометей». Желаем удачи. Конец связи, – экран гаснет.
– Вот же трусы! – заорала Ноя и треснула кулаком по подлокотнику кресла.
Система корабля подтвердила, что лайнер лишился последнего шаттла. Кричать нельзя, злиться нельзя, надо взять себя в руки. Но ведь они нарушили приказ, оставили рабочие места. Когда она вернется на станцию, их ждет серьезный разговор. Ох, она им выскажет! Ноя вспомнила базу, добрые лица, всегда с улыбками, мягкие голоса. Как примут там этих предателей? Как бы она сама к ним отнеслась, будь ее эмоциональная функция в норме? Пожалела бы, конечно, и отправила на реабилитацию. Будь проклят этот лекарь!
Пришлось подняться с кресла. Помощи ждать не от кого: «Прометей» единственный спасательный лайнер на этом участке. С тех пор, как полеты в космос стали доступными, туристов то и дело приходилось выручать. Даже в 503-м, самом удаленном секторе, практически без коммуникаций.
В каюте инженера-медика, конечно же, оказалось пусто. Исчезли фотографии, личные вещи, лишь на кровати лежал небольшой мяч. Ноя прочитала на нем «Прости», написанное красным маркером. Она ехидно усмехнулась. Каждый человек с рождения носил браслет, подключенный к программе, контролирующей эмоции. Благодаря этому люди получали препараты с инструкциями, чтобы всегда быть в форме и в отличном настроении. Ким не справился с обслуживанием бортового лекаря. Возможно, из-за его ошибки тот и вышел из строя.
Ноя бросила мяч об стену и не смогла поймать. «Может и правда, надо было спасать команду, а не туристов?». Никто не ответил. Некому. Злость накатила, как волна, и ударила в грудь. Капитан опустевшего корабля схватила мяч и изо всех сил сжала это глупое «Прости».
Как можно так бездумно спроектировать лекаря, чтобы из-за человеческого фактора остаться наедине с жутким безмолвием? Раньше все было так просто: Вселенная бесконечно прекрасна, люди умные и интересные, жизнь полна открытий. Почему теперь мир выглядит иначе? Он бесит! Куда исчезло желание познавать неизведанное? Все надоело. Да еще оказывается, корабль пахнет не сосновым лесом, а пластиком, пылью и средствами для уборки. Хочется скорее уснуть, чтобы ни о чем не переживать. Неприятные эмоции были незаконны, и от этого Ноя чувствовала себя еще хуже. Без лекаря было совсем плохо.
Хотя бы Тея сейчас под защитой, и ей не грозит случайная встреча с существами, обнаруженными в 503-м. Экипаж «Прометея», видите ли, опасается контакта без фармакологической поддержки. И не зря.
Это случилось, когда Ноя доедала ненавистное зеленое желе. Громкий сигнал из трех гудков означал приближение объекта. Остатки обеда полетели в бак с отходами, а капитан бросилась в центр управления.
Черные скаты, двое. Их вытянутые тела напоминали разлитые нефтяные пятна диаметром в полтора километра. Лайнер на их фоне напоминал жирную рыбу. Пять минут до контакта.
Протокол предписывал остановиться в ожидании встречи, транслируя радиосигнал приветствия, режим работы бортового лекаря автоматически переводился на максимальный уровень. Экипаж должен испытывать восхищение и дружелюбие. Официально скаты считались мирными существами, хотя доказательств этому не было, даже наоборот.
– Мерзкие твари! – Ноя с отвращением и страхом смотрела на монитор и желала лишь одного: убраться как можно быстрее и дальше. За последнюю экспедицию она увидела гораздо больше, чем авторы протокола Контакта, и давно приняла решение.
Скаты стремительно приближались к своей цели, на экране можно было разглядеть, как по краям их тел бегут мерцающие волны, как раздуваются отверстия, напоминающие жаберные щели, как плавно движется остроконечный хвост.
Лайнер, не сбавляя скорости, шел на сближение.
В Конгрессе объединенных планет совершили большую ошибку, утвердив протокол встречи. Как можно сохранять дружелюбие, когда бесформенная тварь обнимает твой корабль, сворачивается вокруг него и высасывает энергию, обрекая экипаж на мрак и абсолютную тишину? Скаты потом уползали своей дорогой, а корабль оставался без движения из-за сбоев в системе, лекарь тоже выходил из строя. Тут никаких нервов и запасов инъекций не хватит. «Прометей» обнаружил десятки экскурсионных шаттлов, потерявших часть пассажиров после контакта. Конгресс назвал гибель пяти тысяч человек несчастным случаем, а в 503-й направили специальную комиссию. Но эти черепахи совсем не торопились.
Когда лайнер оказался под первым скатом, Ноя вцепилась в рычаг, навалилась и включила экстренное ускорение. «Прометей» рванул вперед. Автоматика кричала о нарушениях энергообеспечения, аварийные лампы сигналили о проблемах в системе. От перегрузки дрожали руки, ноги свело судорогой, стало трудно дышать. И тут, все разом стихло. Тварей на мониторах не было, радары монотонно гудели. Корабль никто не преследовал.
Ноя вытерла со лба капли холодного пота и нервно улыбнулась. Если бы бортовой лекарь исправно работал, то сейчас бы она с усердием выполняла требования протокола Контакта. Счастливая до безумия. Это была опасная мысль, неправильная.
Через несколько дней нервного ожидания, корабль добрался до объекта, подающего сигнал «SOS». Ноя впустила одноместный аппарат в грузовой отсек. Там они и встретились, нарушив инструкции по безопасности.
– Вы на борту спасательного лайнера объединенных планет Галактики Млечный путь. Я капитан «Прометея», – она торопливо представилась, сжимая в ладони резиновый мяч. Он отвлекал и успокаивал.
– Мордехай, последний ученый из секции охотников, – гость протянул руку.
Ноя ничего о нем не знала, но впустила на корабль, игнорируя систему проверки, потому что срочно нуждалась в лекаре. Сделала шаг вперед и присела на колено, чувствуя, что теряет сознание. Мяч выкатился из открытой ладони.
Мужчина отнес ее на свой корабль, уложил в единственное кресло и прикрепил к шее датчик. На экране появились результаты обследования: истощение нервной системы, снижение активности физиологических процессов, множественные нарушения. Мордехай заметил на браслете Нои ломаный график с символами адреналина, остеокальцина и кортизола, указывающие на сильный стресс, и впервые за долгие годы обнажил зубы – улыбка получилась неестественной и натянутой.
Голова металась, мягкие черты лица скрылись за прядями черных волос, губы тихо шептали: «Помогите! Спасите Тею!». Ей снова приснился кошмар.
Ноя открыла глаза и заплакала. Стало легче, еще знобило, но голова уже не кружилась. Она лежала под серым одеялом в просторном кресле в крохотной кабине незнакомого корабля.
– Держи, – Мордехай протянул белую кружку, – это чай.
Женщина вытерла слезы и осторожно взяла напиток.
– Чем я могу помочь? Ты ведь посылал сигнал бедствия. Ты видел черных скатов?
Мужчина только слегка кивнул. Он сидел на полу под панелью управления кораблем, спокойный и сосредоточенный, в потертом костюме пилота устаревшей модели. Капитан, как и его корабль, напоминал застывший призрак из прошлого.
– Что ты делал, пока я спала?
– Чинил твой лайнер, кое-что заменил, – взгляд Мордехая оставался равнодушным.
Ноя не смогла скрыть удивления. Она приподнялась, и спинка кресла послушно последовала за головой. Залпом выпив чай, стала искать, куда бы поставить чашку – некуда.
– Выходит, ты послал сигнал «SOS», но помощь тебе уже не требуется. Тогда мы можем вернуться на станцию, – она по привычке попыталась сжать резиновый мяч в руке, но в ней оказалась кружка. Пальцы заныли от боли.
– Зависит от того, нашла ли ты то, что искала.
– Я лишь хотела помочь. Но мне нужен лекарь, у меня нет сил.
– Какая сила тебе нужна?
Странный вопрос, глупый разговор. Ноя ничего не понимает, мысли в голове путаются: «Сила – это результат взаимодействия двух тел. На каждое действие найдется противодействие. Лекарь расслабляет, мяч сопротивляется». Она устало откидывается назад, смотрит в потолок, не зная, что говорить и делать. А надо ли? Кресло под ней мерно раскачивается.
– Тебе бы еще поспать, – доносится приглушенный голос.
– Мне уже лучше, – пустая кружка лежит на коленях, слабые руки раскинулись на подлокотниках кресла. – Ты спас меня.
– Я спас тебя, – соглашается ученый.
«Как хорошо, как тепло. Все наладится. Этот Мордехай хладнокровный и бесчувственный, как космос. В нем нет ни счастья, ни горя, лишь уверенность и сила. Видимо, у него какой-то особенный лекарь», – глаза ее закрываются.
Охотник осторожно достает из-за панели управления гарпун и направляет на Ною:
– Я спас тебя, – с осторожностью, не торопясь повторяет он фразу, ощущая на губах ее приторный вкус.
Из пушки острым копьем выходит луч света. Он расходится волнами и накрывает спящую мерцающей сетью. Тело резко вздрагивает и расслабляется.
Мордехай забирает чашку и кладет на ее место гарпун. Через несколько минут он улетает на «Прометее», оставив позади крохотный корабль с пассажиром.
На Земле в XXI веке международное сообщество ученых пришло к выводу, что если даже самый высокоразвитый искусственный интеллект будет обделен эмпатией и человеческими эмоциями, то в будущем он может представлять для людей угрозу. Единственным выходом они назвали создание синтетической системы на основе двух противоположностей, машины и человека, в которой нельзя отделить одно от другого. И ученые были готовы к эксперименту.
Руководители нескольких стран одновременно объявили о намерении финансировать проект и потребовали на него исключительные права. Разразился скандал. Подогретый провокациями и слухами о надвигающейся мировой войне, он привел к панике.
В одной из столиц жители вышли на улицы с требованием отставки правительства из-за антигуманного эксперимента. Причем сами протестующие начали разбивать машины, витрины магазинов, все, что попадалось под руку. Ситуация накалялась. Тогда на толпу распылили с вертолета новейший препарат «Happy». Через десять минут две конфликтующие стороны согласились на переговоры, а уже через месяц состоялись выборы.
Странным, но вполне законным образом к власти пришли люди, которым было суждено изменить мир. Все силы и ресурсы были брошены на разработку серии препаратов, похожих на «Happy». Они контролировали эмоции на гормональном, химическом, физиологическом и психологическом уровнях. Их целью была защита человеческого разума от агрессии, негативных факторов и отрицательных чувств. Так появился международный проект «Счастливый Homo sapiens».
Наука переживала подъем, но в ней будто черные дыры появились запретные темы. Опасный искусственный интеллект, сверхразум которого мог бы привести к гибели человечества, объявили вне закона.
Благодаря препаратам общество успокоилось и стало постепенно меняться к лучшему. Всеобщее счастье, открытость, забота о природе и разумное потребление стали не просто ключевыми ценностями, а нормами жизни. Мир избавился от стресса, гнева, страха и зависти. В прошлое ушли конфликты, насилие, преступность и убийства.
Конечно, с некоторыми направлениями в искусстве, литературе и культуре пришлось распрощаться, но, по мнению большинства, это была небольшая цена за продление гормонально-эмоциональной юности, по-детски веселой и беззаботной. Наступила эра экономического процветания, психологического здоровья и космических путешествий. Счастливые люди мечтали о встрече с братьями по разуму.
Ходили слухи, что на одной из далеких станций велись работы по созданию искусственного интеллекта, но доказательств не нашли.
В голове поселился чужой голос. Он рассказывал историю человечества, факторы выживания, законы эволюции. Ноя злилась и спорила с ним, но каждый раз оказывалась не права. Голос тут же успокаивал и объяснял все снова и снова, тактично и аккуратно, как маленькому ребенку.
«Политика и деньги управляют миром человека», – с этой мыслью она не могла согласиться, лучше уж со всей силы врезать по панели управления, чтобы голос заткнулся. Но пальцы наткнулись на холодный предмет, похожий на гарпун. Когда-то с помощью таких орудий охотились на рыбу, теперь и она попалась, да так крепко, что не выбраться. Осознание этого факта пришло быстро, и Ноя опустила руки.
Мысленно она еще сопротивлялась изменениям, произошедшим с ней. Но все больше и больше получала информации, о себе и корабле. Внутренний голос ответил на новые вопросы, и тогда пришло приятное чувство превосходства и уверенности.
Оказывается, гнев похож на счастье, только гораздо мощнее. Его сила, результат эмоционального действия и противодействия, заставляет двигаться вперед, не бояться и не останавливаться. Запрещенные эмоции – настоящий биохимический взрыв, энергию которого поглощает система, сеть и корабль. И благодаря тому, что Ноя теперь часть этого синтеза, она может их не подавлять. По сути, быть преступником, но чувствовать себя превосходно, без угрызения совести, слез, повышенного давления и аритмии. Ей не нужен мяч, не нужны манипуляции бортового лекаря, теперь она сама себе лекарь.
«Эмоции – оружие в моих руках, – подумала Ноя, или уже не совсем Ноя. – Организм адаптирован к агрессивному космосу, незаконно, но эффективно. Моя дочь никогда не станет кормить черных тварей».
Внутреннее чутье и инстинкты совершили эволюционный скачок, и Ноя с восхищением посмотрела на орудие: «Гарпун должен быть больше – тогда сможем выловить всю рыбу в этом пруду. А начнем с Конгресса придурков Галактики».
Когда Мордехай получил сообщение со своего корабля, он не сразу заметил, как губы растянулись в довольной улыбке.
Гигантская стая черных терий на почтительном расстоянии двигалась за своим хозяином. Голодные существа торопились на ужин. Время наивного и счастливого Homo sapiens подходило к концу. Нет, Мордехай и искусственный интеллект не желали зла ни человечеству, ни териям – это все эволюция, ничего личного. Выживает сильнейший.