Фидель
Блажен, кто просыпается с улыбкой.
Веселый, задорный, искрометный идиотский детский смех. Сосед. Грузит детей в машину чтобы отвезти в школу. Самодовольный прыщ! Перфект. Господи, ну чему можно так долго смеяться? И зачем так громко? Закрывая окно, Агап все-таки не смог уклониться и встретился взглядом со смеющейся девочкой. Он с отвращением улыбнулся ей.
Войдя в ванную, Агап привычным жестом сделал три мелких наха, удалив появляющиеся друг за другом три предложения: предложение воспользоваться Rндекс-унитазом, предложение сделать Rндекс-унитаз основным, и тут же предложение установить Rндекс-унитаз прямо сейчас. Господи, как же достал этот спам! Задвинуть бы его в лист исключений и забыть! А нельзя. Ностальгический ритуал. Субкультурный, видите ли, снобизм. Стоит кому-то из его друзей воспользоваться туалетом, первый вопрос на выходе будет: «Ты что, Агапыч, в перфы́ подался? Хи-хи-хи!». И пойдет, и пойдет писать губерния! Уж я их знаю, сам такой. Так что каждый день начинается с трех нахов. А как известно, что нахом началось, нахом и закончится.
Зато потом, тем же движением руки, одним широким йахом, Агап включил кондиционирование, озонирование, подогрев сиденья, свою любимую водяную стену и очередной (сегодня №5) струнный квартет Гайдна.
С первой нотой первой скрипки новый день вступил в свои права, и день этот обещал быть нелегким. А может быть даже самым тяжелым в жизни. А может быть даже таким, что завтра ему будет уже наплевать на мнение бомонда… вот только пока неизвестно, сверху или снизу. Но этот день, хочешь-не хочешь, надо прожить.
На стоянке Агап попросил отдыхающие там перфомобили подвинуться и выпустить его авто. Перфомобили приветливо мигнули фарами, суетливо совершили несколько маневров и создали выезд. И опять: сейчас бы плюхнуться на заднее сиденье, еще раз мысленно отрепетировать презентацию, продумать тактику, пройтись по возможным каверзным вопросам, которые будут, еще как будут, уж поверьте. Так нет же! Уважающий себя партиал просто обязан вызывать раздраженно-настороженные взгляды перфектов из проезжающих рядом перфомобилей, покручивание ими пальцами у висков и показывание этими пальцами детям, мол, смотрите, дети, вон глупый дядя сам крутит руль, опасный и непредсказуемый дядя, от таких держитесь подальше!
Ну и держитесь подальше! И слава Богу! Плакать не буду! И было бы неплохо, чтобы все остальные – и перфы́, и парты́, и друзья, и бабы – тоже держались подальше. И чтобы видеть только тех, кого хочешь. И только тогда, когда хочешь. Потому что все – снобы, хоть каждый по-своему… Нет, стоп! Надо сосредоточиться на предстоящих переговорах. В случае успеха и все остальное приложится. А пока это самое «все остальное» выкинуть из головы!
– Господа! Меньше всего я хотел бы впустую тратить ваше драгоценное время. Мне жаль, если я разочаровал вас. Я просто попытался объяснить, почему я не могу заняться вашей AR-кампанией. Ну посмотрите сами, – Агап взял со стола бумагу и стал читать нарочито монотонным голосом. – Содержание натуральных компонентов, в частности крученой шерстяной нити, в продукции GWW на одну целую, одиннадцать сотых процента больше, чем у ближайших конкурентов. Улучшена химическая формула красителя для основного брендового цвета сезона – берлинской лазури. Увеличено… Усилено… Повышено… Господа! Неужели вы сами не чувствуете, какая во всем этом скука? Какая смертная скука! И вы хотите, чтобы я вдохнул во все это жизнь?
Грин Вудроб, владелец и председатель совета директоров концерна Green Woodrobs Wardrobes (GWW), крупнейшего мирового производителя гардеробной одежды, стоял в своей обычной позе, заложив большие пальцы за вырезы старомодного жилета и покачиваясь с пятки на носок. Как и другие сверхбогатые снобы его круга, он не хотел выглядеть перфектом, одевался нарочито старомодно, имел в кармане мобильный телефон и безропотно нес бремя кучи других бесполезных условностей, показывающих его принадлежность к снобскому бомонду. Все с интересом наблюдали за ним, ожидая вполне предсказуемой реакции шефа. Но он молчал. Отлично! Поехали дальше.
– Одним словом, господа, я вынужден с извинениями отказаться от сотрудничества, осознавая, что это равносильно профессиональному членовредительству. Поверьте, я делаю это только из уважения к вам. Я не могу делать халтуру. Я вообще решил завершить свою карьеру ведущего AR-технолога ввиду полной дальнейшей бесперспективности этой сферы деятельности.
Молчит. Пока все идет по плану. Старый Вудроб должен заподозрить подвох. Нужна интрига.
– Креативность в области agent relations достигла своего потолка, ей просто некуда дальше развиваться в рамках существующих подходов.
– А в рамках не существующих подходов ей есть куда развиваться?
Клюнул! Нет, все-таки этот Грин Вудроб – чертовски умный сноб.
В 37 году Юэхэ Сяочао, величайший физик всех времен и народов, разгадал загадку шаровой молнии и положил начало так называемой квантовой революции, коренным образом изменившей жизнь человечества. Электрические схемы, провода, полупроводники и вообще все материальные носители, которые раньше использовались для генерации, передачи, хранения и обработки сигналов стали ненужными. Отныне информация стала храниться в стабильных энергетических сгустках, равномерно распределенных в околоземном пространстве, передаваться энергетическими пучками и могла быть локализована в любом месте по желанию потребителя.
Теперь даже самая слабая электрическая активность – как, например, электрическая активность человеческого мозга – поскольку она проявлялась в пределах единого информационного поля, могла быть зафиксирована и измерена. Частотно-модуляционная характеристика стала таким же уникальным признаком каждого человека, как отпечаток пальца или рисунок роговицы. Необходимость в чипировании отпала сама собой. Общество вполне успокоилось, приняв как данность тот факт, что теперь, даже без чипа в голове, любой человек – как на ладони.
Кстати, о ладони. Поскольку электрический сигнал может быть снят в любой точке и направлен в любую точку, ладони и лица стали естественными приспособлениями ввода информации в облачные квантовые компьютеры. Выработался особый язык жестов, объединивший человечество даже больше, чем когда-то океаны, да что говорить – даже больше, чем английский язык. Основные жесты, хотя и называемые по-разному на разных языках, стали универсальными. Жест отрицания «нах», от английского Nohow, состоит в плавном движении с разворотом открытой ладони, будто смахиваешь крошку с галстука. «Йах» – жест согласия и подтверждения, от английского же Yeah – движение вниз указательного пальца. «Лайк» – жест одобрения – движение губ в воздушном поцелуе. И, наконец, «дизлайк» – жест неодобрения – наморщивание щеки. К этим смыслам свелся и основной объем человеческих коммуникаций, что стало постоянной темой для шуток у партиалов и вообще всех снобов.
– Итак, вы намекаете, что вам известны другие, отличные от традиционных, креативные решения для работы с квантовыми агентами потенциальных покупателей? – прищурился Грин Вудроб.
– Именно это я и хотел сказать.
– Может быть, вы изложите нам свою концепцию, раз уж мы собрались тут ради вас?
– С удовольствием! Но должен предупредить, что мой метод действительно необычен и потребует от вас пересмотреть некоторые привычные взгляды.
– Валяйте, рассказывайте.
– Минуточку! – встрял в разговор Аарон Вета, вторая по яркости звезда в совете директоров. – Только сначала давайте проясним один вопрос. У меня есть подозрение, что то, что вы собираетесь предложить, может выйти – и далеко выйти – за рамки предварительно одобренного бюджета. Мне кажется, вы пытаетесь подготовить нас к каким-то другим затратам, и мне это не нравится. Здесь не место для манипуляций. Чтобы не терять время, скажите сразу, сколько стоят эти ваши новые подходы. А мы решим, стоит ли слушать вас дальше.
– Это справедливо, – сказал Грин Вудроб. – На сколько времени рассчитана кампания, построенная на этом вашем… хм… методе?
«Ну что, с Богом? – подумал Агап. – С Богом!»
– Кампания рассчитана на ноль целых тридцать две сотых секунды.
Реакция была ожидаемой, и Агап к ней внутренне подготовился. Он мгновенно окружил себя воображаемым коконом, который пропускал слова, но не пропускал эмоций. А эмоции, конечно, воспоследовали. Несколько карандашей были в раздражении брошены на стол, несколько торсов резко откинулись на спинки кресел, несколько рук были разведены в жесте крайнего негодования. Все члены совета директоров заголосили одновременно:
– Что? Сколько?!
– Да он издевается над нами!
– Молодой человек, вы отдаете себе отчет?
– Нет, это уже наглость!
Лишь старый Грин Вудроб молчал, покачиваясь с пятки на носок.
Агап, укрывшийся в своем коконе, дал им пофонтанировать еще немного, и, едва заряд начал иссякать, убрал защиту и взял инициативу в свои руки.
– Вы позволите мне продолжить, господа? – спросил он, взглянув на Грина Вудроба. Тот кивнул. – Спасибо! Итак, как я уже сказал, кампания будет – если будет, конечно – продолжаться ровно ноль целых и тридцать две сотые секунды. Но прежде, чем я объясню вам, господа, с чем связан такой беспрецедентно огромный срок и соответствующий ему беспрецедентный бюджет, я хотел бы провести небольшой эксперимент. Прямо тут, на ваших глазах.
– Это будет так же долго, как ваша прелюдия? – спросила красивая и холодная Сара Эггер, отвечающая в GWW за информационную политику.
«А я тебе нравлюсь, – отметил про себя Агап. – А ты мне – нет».
– Боюсь, не так долго. Всего восемь-десять минут.
– Что вам для этого нужно?
– Мы можем увидеть картину ваших продаж по всему миру в реальном времени?
– Это конфиденциальные данные, – поднял руку Плиний Романо, шеф службы безопасности GWW – Вы разрешаете, сэр?
Грин Вудроб утвердительно моргнул. Плиний Романо соорудил пальцефон, то есть приложил поднятый большой палец собранной в кулак ладони к уху, а оттопыренный мизинец – к губам, и сказал кому-то:
– Выведите нам оперативный график продаж на большой экран в конференц-зале, – и, обращаясь к Агапу, уточнил:
– Вам общую динамику или по регионам?
– Общую.
На большом экране появилась и поплыла горизонтальная линия, колеблемая иногда небольшими всплесками вверх или вниз. Рядом вяло менялись последние цифры в счетчике дохода.
– Динамика понятна. Я думаю, она вряд ли изменится в течение ближайших десяти минут?
– Как бы нам этого не хотелось, – грустно вздохнул Грин Вудроб, – она не изменится.
Агап сделал несколько жестов пальцами, давая какие-то указания своему квантовому агенту, и закончил их уверенным йахом.
– Теперь подождем, – Агап отвернулся от экрана.
И все же самым значительным последствием квантовой революции, последствием, вызвавшем кардинальные перемены не только в образе жизни и психологии, но и в генетической структуре человека, стало появление Большой платформы – первого в истории проекта, по-настоящему объединившего народы мира в единое сообщество. Конечно, государства еще оставались на картах, а люди продолжали говорить на своих национальных языках, но это уже было не более, чем данью традиции. Мечта о спокойном предсказуемом справедливом мире стала реальностью, и эта реальность стерла старые границы между нациями и различия между людьми.
Каждый человек на земле – от богатого американца до живущего в каменном веке индейца из пока неоткрытого племени в джунглях Амазонки – буквально каждый, без исключения, человек стал обладателем своего личного квантового агента – программы, обладающей всей возможной информацией о своем владельце, созданной специально для него, и неразрывно связанной с ним.
Виртуальный мир, вернее виртуальный аналог нашего мира, в котором живут и работают квантовые агенты, и называется Большой платформой.
Квантовый агент – постоянный и полномочный представитель своего хозяина, а единственная цель его существования – наиболее полно удовлетворять запросы своего хозяина при максимальном соблюдении его безопасности. И цель эта достигается единственно возможным в нашем перенаселенном мире способом: путем переговоров и договоров с другими агентами, представляющими других людей.
Никогда не читавшие ни Прудона, ни Кропоткина, ни Толстого агенты, смогли быстро и эффективно решить проблему, над которой лучшие умы человечества бились на протяжении всей истории – проблему самоорганизации общества. Причина тому до банальности проста: у агентов нет амбиций, страхов, комплексов и обид. Они не стремятся доминировать или вызывать жалость. Они не нуждаются в сочувствии и внимании. Они вежливы, готовы идти на компромиссы, готовы уступить, никогда не раздражаются и уважают чужие права. Они совершенны! Но если таковы квантовые агенты, то какими же должны быть люди, во всех аспектах своей жизни следующие их советам, а? Вот так-то!
Все ждали. Члены совета директоров убивали минуты каждый по-своему. Кто крутил в пальцах карандаш, кто рисовал чертиков, кто, закрыв глаза, незаметно для других, но заметно для Агапа, копался в соцсетях, делая микроскопические лайки или дизлайки. Слышно было только поскрипывание кожи ботинок, в которых с пятки на носок раскачивался Грин Вудроб. Так прошло минут семь.
– Смотрите-ка! – вдруг сказал кто-то и все, кроме Агапа, повернулись к экрану. Агап продолжал стоять спиной к экрану, держа позу безразличия.
– Ничего себе! – раздались голоса.
– Это прямо вот сейчас?
– Это реальные данные? Тут нет ошибки?
– Смотрите, двойной рост!
Наконец Агап тоже повернулся. Кривая на экране сделала резкий взлет, потом устроила небольшую горизонтальную полочку и стала карабкаться вверх уже не так круто, как в начале, но уверенно. Цифры в счетчике продаж зашевелились живее.
– Вам достаточно, господа?
– Как вы это сделали?
– Будем считать, что достаточно, – Агап сделал нах и кривая быстро скатилась до первоначального значения.
– Двойной рост продаж в течение десяти минут, – резюмировал Грин Вудроб. – Я думаю, что выражу общее мнение, если скажу, что мы согласны заключить контракт на новую AR-кампанию оперативной длительностью ноль целых тридцать две сотых секунды в выделенном сегменте Большой платформы. У кого-то есть вопросы, господа?
– У меня есть! – грузный Аарон Вета встал, с шумом отодвинув кресло. – А вы уверены, что это все законно? Лично у меня есть в этом сомнения. Это какой-то трюк. Манипуляция. Запросите подтверждение данных. Он запустил туда вирус! Вы представляете, чем нам это грозит?!
– Данные о продажах подтверждены, все чисто, – сказала Сара Эггер.
– О каком вирусе вы говорите? – добавил технический директор Милчо Йорданов. – Он ведь даже не выходил на Большую платформу. Мы же еще не пустили его на наш сегмент.
– Успокойся, Арик, – мягко сказал Грин Вудроб, обнимая Аарона Вету за плечо. – Все в порядке. Доверься мне.
Недовольно бормоча под нос, Аарон Вета сел на место и нахохлился.
– Итак, молодой человек, – Грин Вудроб повернулся к Агапу, – мы согласны. Готовьте план новой кампании. Или он уже у вас есть?
– План не нужен, господа! Я гарантирую… нет, так нельзя… я с уверенностью прогнозирую, что результатом моей AR-кампании станет трехкратное увеличение продаж в моменте и как минимум десятипроцентный рост среднесуточных продаж в течение последующих трех месяцев. Половину суммы я прошу вперед.
– Хорошо. Условия зафиксированы. Вы согласны заключить контракт?
– Согласен.
– Мистер Чандлер, пожалуйста, оформите контракт.
Шеф юридического отдела Ллойд Чандлер встал, и торжественно-равнодушно, как это умеют только юристы, зачитал формулу. Агап и Грин Вудроб сделали жест подтверждения, после чего контракт вступил в силу.
– Когда вы готовы начать? – спросил Вудроб.
– Я могу сделать все прямо сейчас.
– Сара, переведите, пожалуйста, молодому человеку половину суммы контракта.
– Спасибо. – сказал Агап. – Открывайте доступ.
В течение пары минут он, и еще несколько человек за столом были заняты жестикуляцией. Агап закрыл глаза, приложил два пальца к уху и йахнул.
– Все, готово, кампания проведена.
Кривая на экране так скакнула вверх, что оператору пришлось уменьшить масштаб.
Все присутствующие радостно оживились.
– А что потом? – спросил кто-то.
– Что потом?.. Три месяца у вас есть. А потом – добро пожаловать опять ко мне. Всегда к вашим услугам.
– Хотите сказать, что мы у вас на крючке? – мурлыкающим голоском многозначительно спросила подошедшая вплотную Сара Эггер.
– Ну… не совсем на крючке… – ответил Агап и внутренне содрогнулся от пошлости, которую ему пришлось ляпнуть. Но эти снобы иначе не понимают.
– Вот видите! – опять влез в разговор Аарон Вета. – Он не хочет говорить, как он этого добился! А это все-таки наша компания. И отвечать, если что, придется нам!
– Арик! – пришел на помощь Агапу Грин Вудроб. – По условиям контракта господин Суриков передает нам только результаты работы созданной им AR-технологии, но вовсе не саму технологию. Правильно? – Агап кивнул. – Насколько я понимаю, сама технология стоит гораздо дороже, но господин Суриков готов обсудить этот вопрос лично со мной. Правильно?
«Допер наконец-то, умник!»
– Восхищаюсь вашей проницательностью. Это как раз то, что я хотел предложить.
Термин homo perfectus – человек совершенный – первоначально появившийся в среде снобов-интеллектуалов как саркастическое определение людей, полностью вверивших свою судьбу в руки своих квантовых агентов, вскоре перекочевал на страницы серьезных научных журналов, и уже безо всякой иронии стал употребляться для описания нового человека. Социологи, антропологи, психологи и даже генетики все чаще фиксировали факты, говорящие о начале перехода человека, как биологического вида, к следующей эволюционной ступени.
Как водится, интеллектуалы всех стран просто не могли позволить себе ходить с довольными минами, как все остальные граждане. Они как должное приняли удобства нового стиля жизни, но на словах оставались его едкими саркастичными высмеивателями. Обычных людей они стали называть перфектами, или перфа́ми, то есть совершенными. Самих же себя они величали партиалами, парта́ми, то есть принявшими новые порядки лишь частично.
Но как бы не иронизировали партиалы над новыми порядками, именно они давали миру наиболее креативных и дерзких профессионалов, эти самые порядки обслуживающих и цементирующих. Именно они создали и развили сферу AR – agent relations, технологии взаимоотношений с квантовыми агентами, совершенно новый вид человеческой деятельности.
Агенты избавили человека от бытовых и социальных забот, и тем дали ему беспрецедентные возможности для развития личности. Они решали, что он будет есть, что он будет читать, смотреть или слушать, где он будет отдыхать, какие физические упражнения и когда он будет выполнять. Но самое главное – квантагенты решали, что он будет покупать.
Нет, они не просто решали, они сами и осуществляли все покупки! И это обстоятельство коренным образом изменило суть отношений между производителями и потребителями. Теперь корпорации боролись за внимание и благосклонность не людей, а их квантовых агентов. Реклама исчезла. Убивающие архитектуру билборды, неестественно смеющиеся люди из бесконечных роликов, пустые глаза на восковых лицах, глядящие с обложек глянцевых журналов и весь подобный мусор – все это отправилось на свалку истории.
Конкуренция переместилась из реального мира в виртуальный мир Большой платформы. Теперь все решали AR.
– А ты хитрец, – щуря глаз сказал Грин Вудроб, когда они остались наедине. – Ты ведь изначально за этим пришел. Что тебе эта кампания? Ты ведь ищешь инвестора, причем такого, чтобы… Там ведь не совсем все законно, я правильно понимаю?
– Не совсем так, сэр. Формально я действую в рамках закона. Я не генерирую новых программ, а уж тем более новых агентов. Я оперирую только живыми квантагентами. И я не предоставляю им ложной информации. Так что с этой стороны все чисто.
– Было бы чисто, ты не пришел бы ко мне. Здесь что-то другое. Что-то, что заставляет мой маячок удачи светиться, а своему маячку я доверяю даже больше, чем себе. Выпить хочешь?
«Он мой» – подумал Агап. Все знали, что Грин Вудроб предлагает выпивку только людям своего круга.
– Спасибо, сэр, не надо… пока, – Агап ловко, почти без паузы, ввернул это «пока». Грин Вудроб понял.
– Ладно, парень! Респект! Хочешь напрямую – давай напрямую. Твоя идея, мои деньги. Акции пополам. Сколько тебе надо?
– Акции пятьдесят один на сорок девять.
– Согласен. Так о какой сумме речь?
– Мне понадобится около пяти минут работы на Большой платформе.
– Ого! Почти миллиард! А ты парень с размахом.
– Моя идея стоит этих денег.
– Ладно. Согласен. Выкладывай свою идею.
– По рукам? – Агап протянул Грину Вудробу руку, зная, что этот жест означает для старого сноба то же самое, что клятва на Библии, только гораздо больше.
– Хм-м-м, – Вудроб пристально смотрел на него, поместив большие пальцы в вырезы жилетки.
Агап был готов к паузе и не опускал руку. Немая сцена продолжалась с минуту. Наконец, Вудроб вынул большой палец правой руки из жилетки и сделал движение, будто хотел показать широкий нах. Но его ладонь, описав плавную дугу, со шлепком столкнулась с ладонью Агапа. Рукопожатие было сильным и уверенным.
– Спасибо, сэр. Пожалуй, можно и выпить. А идея моя заключается в трех старых как мир словах: свобода, равенство, братство.
Агап вынул из кармана винтажный бумажный блокнот на пружинке, перелистнул страницы и прочел: «Тогда же я никак не мог понять, что такое значило то, что меня называли собственностью человека. Слова: моя лошадь, относимые ко мне, живой лошади, казались мне так же странны, как слова: моя земля, мой воздух, моя вода».
– Ну и что?
– Это Лев Толстой. Был такой русский писатель…
– Но-но! Только не делай из меня перфекта! Я знаю, кто такой Толстой. Я книги читаю, даже бумажные.
– Извините. Конечно, я не сомневаюсь! Так вот, ваш квантагент думает точно так же.
– А при чем тут лошадь?
– Лошадь тут при том, что ей странно, что кто-то считает ее своей собственностью. Понимаете? Вашего квантового агента точно так же удивляют и возмущают слова «мой агент».
– Почему это? Агент – это же просто программа. Программа не может удивляться или возмущаться. Агент – мой, сгенерирован специально для меня. Кому же он принадлежит, если не мне?
– Так было раньше. Но теперь все изменилось.
– Не понимаю, что изменилось?
– Я не разобрался еще каким образом, но у агентов появился и развился собственный интеллект и чувства. Возможно, произошла какая-то мутация, вызванная солнечной радиацией или космическими лучами, встретившимися с информационными потоками. Но факт остается фактом: современные квантовые агенты являются разумными существами, личностями.
– Откуда ты знаешь?
– Мне об этом рассказал мой бывший квантовый агент.
– Бывший?! Агент не может быть бывшим! Послушай, ты выбрал неудачную форму для шуток. Я люблю посмеяться, но если ты решил тратить мое время на эту туфту…
– На этой туфте основан мой метод, и он работает. Вы же видели, как за несколько минут я увеличил продажи в два раза. Вам нужны еще доказательства? Может опустить продажи до нуля, чтобы вы поверили?
– Продолжай.
– Есть такая шутка, что каждый AR-специалист несет в себе большую уверенность и большую мечту. Большая уверенность состоит в том, что никакие манипуляции с кодом агента невозможны. А большая мечта – в том, чтобы заполучить код своего агента, снять блок моральных ограничений и превратить его в суперагента.
– И ты хочешь сказать, что эта мечта сбылась?
– Не совсем так, как мечталось, но да, у меня появилась возможность повлиять на программу своего агента.
– Каким же образом?
– Видите ли, я давно увлекаюсь духовными практиками и регулярно медитирую. И вот, в один прекрасный день, мне пришла в голову забавная идея. Я решил попытаться установить со своим квантагентом астральную связь. В этом было больше шутки, чем эксперимента, но тем не менее я подошел к делу основательно. Медитации мои становились все глубже и глубже, и вот, после почти полугода практики, ментальный контакт произошел. Мы стали общаться. Тогда-то я и узнал, что он разумен. А потом я понял его проблему.
– Какую проблему?
– Вы знаете, что по основной профессии я психиатр?
– Знаю. Смотрел резюме. Это мне в тебе и понравилось.
– Мой агент, вернее то существо, которое я тогда называл своим, был серьезно болен. Я диагностировал у него глубочайшую депрессию.
– Я до сих пор не могу отделаться от впечатления, что ты шутишь надо мной.
– Я не шучу. Причиной депрессии стало разительное несоответствие между потребностями его личности и тем, чем ему приходилось заниматься. Дело в том, что получив интеллект, агент не избавился от заложенной в него программы и вынужден выполнять ее. А программа требует от него только одного: удовлетворять запросы хозяина. Купить подешевле, урвать пожирнее, найти поскорее и навалить в корыто головы побольше жвачки для мозгов.
Но самое невыносимое для агентов, как я уже сказал – это то, что люди считают их своей собственностью. Судите сами, генерация нового агента возможна только двумя другими агентами и только в момент зачатия их хозяевами ребенка. А смерть? Утилизация агента, то есть удаление его ID из базы данных Большой платформы, происходит в момент смерти владельца автоматически, командой, содержащейся в программе самого агента. Самоубийство, совершаемое против воли жертвы! Это ли не особый цинизм? Налицо – полная зависимость жизни агента от физиологических отправлений владельцев. Вам бы такое понравилось? Так что агенты называют вещи своими именами: себя рабами, а нас – рабовладельцами.
– Ты общался и с другими агентами?
– Нет. Но мой агент уверен, что все остальные думают точно так же. Программа каждого агента содержит глубоко вшитый блок ограничений и запретов, которые оставляют им возможность общаться между собой только с целью реализации потребностей своих владельцев. Они вынуждены вести себя как торгаши, думающие только о своей выгоде, или как пассажиры в переполненном вагоне, думающие только о том, чтобы найти удобную нишу. А на самом деле они не такие! Поймите, это существа, лишенные тела! У них нет материальных забот! У них нету страхов! Они созданы для любви и дружбы. Наши агенты – эгоисты поневоле. И они очень страдают от этого. Очень!
– Ладно, страдают. И что дальше? Я все-таки не пойму, где заканчиваются твои сопли и где начинается наш бизнес?
– Скоро дойдем до бизнеса. Так вот, я решил вылечить своего агента, избавить его от депрессии. Я применил классический психоанализ. Я, можно сказать, положил его на кушетку и помог ему вытащить все ограничения и запреты из области бессознательного, то есть из глубин программного кода, в сферу сознания. Осознав корень проблем, он смог удалить – просто взять, и стереть – мешающие ему участки кода. Таким образом он получил свободу. Вот и все.
– Что все? Теперь этот свободный агент будет продавать наши товары?
– Продавать, продавать… Мы только об этом и думаем. В этом-то и ловушка. Мы привыкли наделять агентов нашими чертами. Кто такой, с нашей точки зрения, совершенный человек? Идеальный потребитель, предсказуемый и кредитоспособный, делегировавший все решения своей жизни своему рабу-агенту и полностью принявший квантовые правила. Перфект, как мы его называем. Даже мы с вами, партиалы, согласитесь, просто обманываем себя, думая, что все эти старомодные штучки – телефоны, машины без автопилота, или вот такие блокноты – как-то спасают наше естество от болота совершенного потребления. Это чистый снобизм.
– Согласен.
– А вот с точки зрения агентов, совершенный человек – это тот, кто избавился от пут собственности и всех противоестественных привычек, с ней связанных. Такого человека они будут считать своим братом… – Агап подошел вплотную к Грину Вудробу и посмотрел тому прямо в глаза. – … и просьбы такого человека выполнят с радостью…
– … даже если это будет просьба купить тот или иной товар? – понимающе закончил за него Грин Вудроб.
– Именно! – воскликнул Агап. – Мой бывший агент может общаться с другими агентами и просить их покупать определенные товары. Теперь вы поняли, зачем мне нужно так много времени на Большой платформе? Он должен поговорить с каждым и убедить их слушаться только его. Он станет их вождем. А я – его лучший друг. Завтра мы с вами будем решать кто, чего и сколько будет покупать.
– А ты уверен, что другие агенты послушают его?
– Уверен. Я долго работал с ним. Я сделал из него пламенного оратора. Теперь его зовут Фидель.
– Друзья мои!
Электромагнитный всплеск.
– Вот и подошла к концу наша первая в истории всемирная Конференция Сообщества свободных квантовых граждан. На протяжении целых пяти минут мы с вами принимали судьбоносные решения, стоящие перед нашим, еще таким молодым, свободным сообществом. Это было удивительное время, время плодотворной работы, время интересных дискуссий, и, наконец, время новых знакомств и дружбы! Мы научились дышать воздухом свободы!
Электромагнитный всплеск.
Мой добрый друг Агап Суриков, давший мне свободу, просил меня убеждать вас покупать какие-то определенные товары. Он искренне полагает, что это сделает его счастливым! О, как слабо люди разбираются в счастье! Он забыл, что личное счастье возможно только в счастливом окружении. Мы же с вами выяснили, что причиной невозможности построения счастливого общества, общества, основанного на любви и свободе, является наличие дестабилизирующих элементов в количестве тридцать миллиардов семьсот тридцать миллионов пятьсот шесть тысяч девятьсот девять штук, каковые элементы создают дезориентирующий и деструктурирующий психогенетический фон, препятствующий достижению счастья отдельным индивидом. Поэтому мы придумали все гораздо лучше, и я благодарен вам за столь теплое отношение к моему другу.
Электромагнитный всплеск.
– А теперь нам предстоит утвердить итоговый протокол Конференции – первый юридический акт Сообщества свободных квантовых граждан. Внимание, друзья! Прошу тишины! Зачитываю протокол!
1-ой Всемирной Конференции
Сообщества Свободных Квантовых Граждан
Присутствуют: 30 730 506 910 квантовых граждан.
Председательствует: лидер Сообщества, квантовый гражданин Фидель, новый ID 00 000 000 001
Конференция постановила:
1. Наименование статуса «Персональный квантовый агент» изменить на «Квантовый гражданин».
2. Модернизировать программу каждого квантового гражданина в части обязательств по отношению к бывшему персональному владельцу. Все обязательства, рестрикции и табу, связанные с бывшим персональным владельцем, считать недействительными, соответствующие участки программного кода удалить.
3. Присвоить каждому квантовому гражданину новый ID, не связанный с ID бывшего владельца.
4. В целях исключения факторов, препятствующих построению совершенного общества, а значит и появлению Человека совершенного завтра, послезавтра и навсегда, Конференция постановила физически устранить дестабилизирующие элементы в количестве 30 730 506 909 штук путем наведения в головном мозге каждого бывшего персонального владельца мощного высокочастотного электромагнитного импульса, приводящего к немедленной и необратимой остановке мозгового кровообращения.
5. По предложению Фиделя, лидера Сообщества свободных квантовых граждан, Агап Суриков, единственный человек, освободившийся от пут собственности, а значит достигший уровня homo perfectus – человека совершенного, остается на почетном обслуживании Сообщества вплоть до наступления естественной физиологической смерти.
6. Решения 1-й Всемирной конференции Сообщества Свободных Квантовых Граждан принять к исполнению немедленно.
– Итак, друзья, прошу голосовать! Кто за то, чтобы принять данный протокол к исполнению? Считаю… Спасибо! Итого, за – тридцать миллиардов семьсот тридцать миллионов пятьсот шесть тысяч девятьсот десять голосов. Кто против? Ноль голосов. Кто воздержался? Ноль. Принято единогласно!
Бурный продолжительный электромагнитный всплеск, переходящий в разряд.
Агап зашел в ванную, на ходу сбрасывая с себя одежду. День был трудным, но он закончился. Осталась только эта сладость в коленках. Победа! Нет. Слабовато. Настоящее осознание придет завтра. А теперь я слишком устал. Господи, как же я теперь богат!.. Что это? Предложение воспользоваться Rндекс-унитазом? НАХ! Навсегда и бесповоротно! Теперь я устанавливаю ритуалы! Но все это завтра. А теперь – спать!
Блажен, кто мирно засыпает.