Пустошь Бабочки
Меня зовут Кристина, мне было 15 лет, а теперь мне скоро 6. Такое бывает, когда космическая флотилия прекращает торможение у незатронутой человеком звездной системы. Наступает время менять не только возраст, но и календари, перепрограммировать часы, переписывать законы и пересчитывать кредитные обязательства (шутка). Другая планета, другие временные интервалы, другая жизнь. Мы перестроились на другое летоисчисление и теперь живем в другом биоритме. Нам в школе пытались это объяснить на примере смены часовых поясов при перелетах на другие континенты на Земле, но этот пример был совершенно непонятен — мое поколение никогда не было на Земле, мы родились здесь. Мы дети флотилии, следующей за кометой, которая начинает распушать свой хвост. А это значит, что скоро наша конечная остановка.
Как у любой уважающей себя флотилии, у нашей есть личная комета. Мы буксируем ее из солнечной системы, дали ей имя Акваэнита. Она наш надежный щит от внезапного космического мусора, она же источник воды для нашей колонии на долгие столетия. Если говорить об исключительности, то Акваэнита имеет искусственное внутреннее озеро, которое совсем недавно было заселено морской фауной с Земли. Озеро сейчас закрыто навсегда, а животных переселили на станцию надувного (заливного, ха-ха-ха, прим.) типа, но я горжусь тем, что мне посчастливилось плавать внутри кометы, и мне было горько осознавать, что я туда больше никогда не вернусь. А еще наша комета является отличным детектором зоны обитаемости: если вода с ее поверхности начинается активно испаряться, то выбирай любую планету на этой орбите — мы на ней сможем жить.
Мне говорят, что мы люди с Земли, а я им отвечаю, что я знаю, что мы из созвездия Ориона — я не ощущаю себя землянкой. Я каждый день вижу колонистов, которые скучают по своему далекому дому, они тоскуют, даже скорбят. Они покинули Землю без надежды вернуться. Мне их не понять, для меня Земля — это фильмы, звуки, а еще глобальная реконструкция всего того, что может ждать нас на Гиларе.
И вот мы почти здесь. Наш новый дом — планета Гилара в тройной звездной системе, как раз она и является виновницей календарного беспредела. Там 668 суток в году, 20 часов в сутках, каждый час длится по 100 минут, по крайней мере, так решили люди. Как вы понимаете, планета неторопливая, но более спокойная в плане сезонных перепадов за счет небольшого наклона оси вращения. Ежедневно совершаются десятки тысяч новых открытий, открытиям автоматически присваиваются скучные номера и индексы, хотя дети получили возможность вести борьбу с этим бюрократическим невежеством и генерируют новые слова, придумывая названия.
Забавно. Казалось бы, такие вещи, как дата отключения двигателя «телеги» (сокр. от ТЕЛЕпортации ГравитациИ), и координатная планетарная сетка не должны быть связаны, но не в случае Гилары. Гринвичский меридиан наши картографы проложили в той части планеты, где Гиларское Светило было в зените в момент отключения «телеги». Символично? Возможно. Я не разделяю мнения картографов, предпочитаю, чтобы нулевой меридиан проходил через первое поселение людей.
На планетах всегда есть гравитация, без торообразных вращающихся конструкций. Потоками воздуха управляют не вентиляторы, а перепады давления из-за смены дня и ночи. Для того чтобы выйти наружу, не нужно надевать скафандр и стравливать давление в шлюзе. Меня это все пугает, огромное открытое пространство на двухмерной плоскости, представляющее собой тонкую корку над жаркой мантией и раскаленным ядром. Сейсмотрясения, вулканы и, вдобавок, возможные плотоядные динозавры.
Меня уверяют, как будет здорово пойти с друзьями в пеший поход по планете туда, куда глаза глядят. Ведь везде бескрайние просторы, свежий воздух и новые тропы, а по ночам на небе будет искрить звездный дождь, создаваемый испарениями тающей Акваэниты, которой уготована участь умереть от жара Гиларского Светила, будучи заточенной в точке Лагранжа.
Нам остается только ждать.
3-й день после остановки двигателя «телеги»
Кристина Лист, лайнер «Кенорленд», космическая флотилия «Акваэнита»
Адмирал флотилии излучал решительность, твердость и всегда был верен своим принципам. Его ровная короткая борода была припудрена искусственной сединой, он всегда был одет в форму, но сегодня пренебрег традицией и облачился в строгий костюм траурных оттенков.
В надувном спортивном модуле вокруг адмирала собралось более полутысячи людей. Люди в условиях невесомости парили, держась за натянутые канаты, выстроившись по ним в ряды.
Адмирал смотрел на людей и видел в них не членов экипажа, вверенных ему кораблей флотилии, а представителей человечества, бросивших вызов космической пустоте.
— Человечество сегодня с нашей помощью предпримет последний шаг в борьбе с недостатками человеческого рода. Мы с большим трудом и с колоссальными потерями победили старость. Это был темный век в истории Земли, когда люди перестали стареть, но не перестали умирать. Страшный голод распространился по планете, которая не смогла прокормить 30 миллиардов человек. Но теперь каждый может позволить себе прожить несколько сотен лет, увидеть своих прямых потомков. Каждый из нас регулярно получает гарантированную нашим обществом дозу вакцины от старости и запасы продовольствия. Соблюдайте технику безопасности и живите вечно. Из нашего словарного запаса ушли такие слова как дедушка и бабушка по причине того, что они ассоциируются со старостью. Чего скрывать, я увел у своего праправнука невесту и живу с ней в счастливом браке почти 20 лет по гиларскому летоисчислению. Прежде чем побеждать старость, человечеству сначала нужно было победить свою глупость. Нет ничего опаснее, чем когда великие открытия совершаются под руководством некомпетентных людей, чья политика строится на сравнении с уровнем жизни соседей, гонки вооружений и финансовых выгод.
Мы прибыли в систему Гилары за счет двигателя телепортации гравитации — так называемая управляемая червоточина, имеющая два выхода — один плавал в верхних слоях атмосферы Нептуна, а другой тянул Акваэниту с флотилией в нужную сторону. Во время полета мы находились в состоянии искусственного свободного падения на Нептун. За счет этого мы разгонялись и тормозили. Великое изобретение, расширяющие пределы обитания Человека. История создания такого двигателя тоже была омрачена человеческой глупостью. Вспомните о планетах Венера и Марс, цель эксперимента — создание проходимой червоточину между планетами. Результат вам известен, объединенная гравитация двух планет превратила Марс в рой осколков, а Венеру сплюснуло так, что мантию вывернуло наружу и планета лишилась почти всей своей атмосферы. Погибли испытатели, орбитальные станции, колонии. Это был крах космической экспансии человечества. Я оплакиваю все эти жертвы.
Сейчас мы на пороге новой глупости, агрессивной глупости. Мы с вами теперь в ответе перед потомками. И нам не скрыть свой трусливый взгляд из-за немощности и старости. Именно от нашего решения зависит то, по какому пути пойдет человечество.
Речь идет о высадке первых колонистов на Гилару. Нам придется отложить это минимум на три десятка лет.
Послышались недовольные выкрики, перерастающие в недовольный гул, адмирал широко улыбнулся и развел руками, призывая к тишине.
— Я прекрасно понимаю, что это не совсем то, к чему мы все стремились долгие годы полета. У нас есть все ресурсы, чтобы продолжать существовать и развивать свою колонию, как в космическом пространстве, так и на ее самом крупном спутнике. Наша первоочередная задача на эти тридцать лет — это создание биокуполов на Гиларе I и всей необходимой инфраструктуры. Мы возведем на ней обитаемые города, свечение которых будет видно не только из космоса, но даже с поверхности планеты. В этих городах мы создадим адаптированную под земную экосистему Гилары. Люди, доставленные новыми флотилиями, получат возможность без промедления пройтись по гиларскому лесу, с любовью воссозданному нашими руками, так мы войдем в историю освоения космического пространства.
Лайнеры «Ваальбара», «Гондвана» и «Кенорленд» ведут активную работу по изучению планеты Гилара. На другом естественном спутнике астероидного типа Гилара II создан автоматизированный завод по созданию стерильных зондов, спускаемых стартовых комплексов и управляемых роботов, имеющих человеческую подвижность. Это большое достижение, я горжусь людьми, которые приложили много усилий для поддержания работоспособности этого комплекса и его стерильности. Весь персонал этого завода работает дистанционно, ни один человек не посещал его лично. Рука человека не прикасалась ни к одной детали, подлежащей спуску на Гилару.
Но зачем все эти предосторожности? Межпланетарный биосферный парадокс.
Этот парадокс приводит к массовому вымиранию видов. Наивные космические путешественники, удостоверившись лишь в приемлемом составе атмосферы, быстро снимают скафандры и начинают обживать новый мир. Человек, как и любое другое животное, которое он возьмет с собой, является саркофагом для огромного количества микроорганизмов земного происхождения. Вся эта земная микробиота начинает распространяться в новой биосфере, агрессивно взаимодействуя с ней. Путешественник также принимает на себя удар инопланетных микроорганизмов. Иммунная система человека сходит с ума, обнаруживая огромное разнообразие незнакомых белков, большинство которых будут безвредны, из-за несовместимости на генном уровне. Но все же будут находиться более удачные комбинации микроорганизмов, которые увидят в нас отличный строительный материал. В итоге земная экспедиция заболевает десятками новых инфекций и, путь на Землю им уже закрыт. Если они распространят микробиоту с другой планеты, то и на Земле запустится цепная реакция, которая приведет к массовому вымиранию видов.
При транспортном снабжении между разными обитаемыми планетами запускается межпланетарный биосферный парадокс, приводящий к массовому вымиранию видов на планетах. Однажды это вымирание прекратится — но жизнь на планетах не вымрет. Биосферы двух планет сбалансируются, придут к общему знаменателю.
Доставленные образцы микробиоты Гилары показали, что среди них можно выделить ряд космополитов, нейтральных для биосферы Человека, а те патогены, которые способны взаимодействовать с человеческими клетками, подавляются иммунным или медикаментозным способом. Это, несомненно, приближает нас к колонизации Гилары — мы готовы к визиту на Гилару, но Гилара не готова принять нас. Человеческая микробиота чрезвычайно агрессивная для Гилары, достаточно одному человеку снять шлем и сделать выдох — через сотню лет около 65% жизненных форм на этой планете попросту вымрет.
— «Первые колонисты появятся на Гиларе через три десятка лет», — кратко процитировала Кристина речь адмирала и фыркнула в радиопередатчик. — Он забыл упомянуть одну важную деталь.
— Ты про гиларское летоисчисление? Он ведь не сказал, по какому летоисчислению будет вестись отсчет, — ответил ей собеседник.
— Бли-и-ин, точно и это тоже! А он хитер! Я все время путаюсь в этих календарях. Но тут, Дони, есть еще кое-что. Куда более зловещий нюанс, чем преуменьшение сроков колонизации. Хотя мне и так нормально. Меня ведь никто не спрашивал, куда я хочу — на Гилару или на Землю, мне вот под боком Акваэниты хорошо, так что я не переживаю. А вот родители наши да — это сильный удар по их жизненным планам. Ладно, не буду томить. На всякий случай, ты там сидишь? Если нет, то лучше присядь.
— Лист, я в центральном модуле, в состоянии полной невесомости.
— Блин, что раньше не сказал? Ладно… Просто немного сменим маршрут, — Кристина развернулась и, крепко держась за поручни, направилась к центральному модулю. — Дони, на Гилару никто не летит.
Возникла небольшая пауза в эфире, Кристине пришлось проверять уровень сигнала.
— Погоди, это как? — наконец послышался ответ.
— Я тебе как дочь биоинженера об этом говорю. Если все пойдет по плану, то многим позволят вернуться на Землю.
— А как же Гилара? — голос Дони немного дрогнул. — Это все вранье про колонизацию через 30 лет? Мы летели сюда так долго, чтобы потом вернуться обратно? Лист, говори что знаешь.
— На Гиларе I в одном закрытом биокуполе будет полностью воссоздана экосистема Гилары. Один в один как на планете. Это не те биокуполы, о которых говорил адмирал, почувствуй разницу между экосистемой Гилары и адаптированной под человека экосистемой Гилары. В секретный биокупол будет запрещен вход абсолютно всем. Там будут жить будущие колонисты, дети, выращенные из пробирки. В их кишках, слюне, легких будет только гиларская микробиота, ни одного земного микроба. Затем они вырастут, родят новое поколение детей. Если все пройдет успешно, то будет считаться, что человечество в таком виде будет готово колонизировать планету Гилару.
— В рекламе набора добровольцев для межзвездного полета такого точно не было.
— А я о чем говорю. Ну вот, я добралась. — Кристина постучала в ближайший к Дони иллюминатор.
Тот от неожиданности выронил рацию.
— Что ты делаешь в скафандре за бортом?!
— Говори в рацию, Дони, ничего не слышу, — доносился голос Кристины из уплывающей от парня рации.
— Лист, что ты задумала? — сказал Дони, догнав рацию.
— Дони, у меня сегодня был плохой день. Мама порвала перчатку при разгрузке контейнеров с биоматериалами с Гилары, таким образом, она попала в первую группу испытателей на Гиларе I, будет осваивать первый биокупол с гиларскими микробами, а это жесткий карантин на несколько земных лет, а может даже на несколько гиларских лет.
— Я тебе сочувствую, — Дони почувствовал неловкость, — Но это не повод выходить в открытый космос… Погоди, ты к маме на спутник что ли собралась? Не глупи! Тебе же не долететь.
Кристина рассмеялась заливистым смехом, так что ее шлем изнутри запотел.
— Я не настолько чокнутая.
— Но ты определенно чокнутая! Ты же за бортом в скафандре!
— И в купальнике, — добавила Кристина. — Дони, я собираюсь поплавать в озере Акваэниты. Ты со мной? У меня есть все ключи. Я дико соскучилась по нашей комете.
Автономный полет пилотируемой капсулы «Гольфстрим 16» протекал рутинно. Единственный человек на борту — Макс Лист — успел вздремнуть в стесненных условиях, отправить видеозапись для своей дочери Кристины с обещанием вернуться к концу этой недели, а также получить нерадостные известия от своей супруги Киры, застрявшей на Гиларе I до окончания основной программы по изучению органики таинственной планеты.
В его задачу входило дистанционное управление роботами, собирающими в разных биомах образцы живой материи. Пещеры, моря, острова, болота, пустыни, ледяные пустоши, горные реки, степи, леса, глубокие слои почвы… И это все нужно исследовать на всех пяти континентах, а сколько еще островов, богатых на уникальные виды, останется напоследок? Кажется, для того, чтобы наполнить базу данных всеми возможными формами жизни, потребуется время, сопоставимое с межзвездным полетом.
А еще ему нужно умудриться не сломать доверенного ему робота. В основном это летающие дроны, как наиболее оптимальные по скорости аппараты. Также иногда предоставляется возможность управлять полноценным роботом с человеческой подвижностью. Его миссия начинается со стартовой площадки, дальше предстоит путь до определенного квадрата, обычно это стадо животных в лесу, забор материала на месте и возвращение обратно. Звучит просто. Сложность в том, что ему нужен свежий помет местного буйвола, у которого на спине расположен ряд роговых выростов.
Для уверенного сигнала и наименьшей временной задержки, он должен вклиниться в рой спутников связи на низкой орбите. Есть одна сложность — у него есть 16 минут на выполнение поставленной задачи, пока рой находится над активной зоной поисков. Если он не успевает, то его переключают на другую миссию, за тысячу километров отсюда, а его работу доделывает другой оператор. При работе с геостационарной орбиты нет ограничения по времени, но там есть задержка сигнала, которая может достигать до одной секунды, обычно такая орбита подходит для менее динамичных миссий — забор грунта на открытом пространстве.
«Орбитальный маневр через 5 минут», — сообщил «Гольфстрим 16».
«Внимание, выявлена неполадка в маневровом двигателе».
— Это еще что такое? — удивился Макс, облачаясь в скафандр.
«Двигатели ориентации активированы», — сообщил «Гольфстрим 16» и начал вращение.
«Внимание, обнаружена неполадка в двигателях ориентации», — «Гольфстрим 16» продолжил вращаться.
— Спасибо за легкое головокружение, — Макс нажал на кнопку связи с центром управления.
— «Гольфстрим 16» вызывает центр.
— Мы вас слышим, «Гольфстрим 16».
— У меня отказал маневровый двигатель, маневр торможения не произведен, двигатели ориентации раскрутили капсулу и тоже вышли из строя.
— …Ожидайте указаний, — после небольшой паузы сообщил оператор и отключился.
— Вы хорошенько там подумайте, у меня же куча времени, — проворчал Макс. — Ладно. Нужно замедлить падение. Что ж, принесем в жертву кислородные баллоны.
Пузырь воздуха свободно плавал по озеру. Дони и Кристина плыли к нему, освещая себе путь. Их фонари были единственным источником света среди черной темноты. Само озеро представляло собой огромную полость, дополнительно обтянутую гидроизоляционным материалом с нагревательными элементами и находящуюся внутри кометы.
Дони доставал из мешка какие-то шарики и наотрез отказывался говорить, что он задумал. Собственно разговаривать в воде они и не могли. Лишь добравшись до пузыря, они сняли кислородные маски и вздохнули полной грудью.
— Лист, ты готова? — спросил Дони, взяв Кристину за руку.
— Погоди, дай насладиться моментом, — Кристина представляла, как они выглядят со стороны, парящие в пузыре посреди озера. — Ты заметил? Пока мы плыли сюда, перед нами мелькнуло несколько рыбок. Видимо, люди не всех сумели забрать, думаю, что это новый выводок из икры…
Дони ее прервал и вручил маленький пульт.
— Нажимай на кнопку.
Кристина нажала, после чего по всему озеру: сверху, снизу, со всех сторон загорелись белые ослепительные шарики.
— С днем рождения, Лист. У тебя сегодня первый день рождения по гиларскому летоисчислению.
— Как это красиво, Дони! Это же как настоящий космос… — Кристина мечтательно вглядывалась в эти плавающие огоньки и нырнула к ним... к звездам.
Она подплыла к светящемуся шарику, положила его себе на ладонь и обернулась посмотреть на Дони.
Вдруг раздался грохот, глухой треск, внезапный поток воды растащил подростков в разные стороны. Центральный пузырь воздуха лопнул, разделившись на множество мелких пузырьков, начался какой-то бешеный водоворот. Кристина едва сумела поднести кислородную маску к лицу, уж сильно было течение. Дони нигде не было видно, фонарь куда-то унесло. Резкий удар, потом еще и еще… Кристину прибило к краю водоворота и ей удалось зацепиться за какой-то выступ… Может, часть шлюза? Нет, это больше похоже на обогревательную систему. Белые огоньки-звезды пролетали с бешеной скоростью мимо нее. Девушка теряла сознание и последнее, на чем сфокусировался взгляд — это было вращение галактики.
— Лист! Лист! Очнись же, — тряс ее Дони. — Прошу, не умирай.
Они находились в шлюзе, Дони сумел облачить подругу в скафандр и с опаской поглядывал в иллюминатор. Акваэнита пробудилась, месяцы нахождения под Гиларским Светилом дали о себе знать, гидроизоляция внутреннего озера получила брешь и огромные толщи воды устремились осваивать новую свежую полость. По счастливой случайности новая полость также была замкнута внутри кометы. Но надолго ли?
Дони ухватил Кристину за плечи и потянул ее за собой.
— Дони… — позвала Кристина и пошевелила рукой.
— Ты жива! — Дони развернул ее к себе лицом.
— Ай, полегче! Блин, как больно.
— Надо вернуться на «Кенорленд», — Дони показал на дверь шлюза, который являлся выходом в космос. — Смотри как стену погнуло. Кажется, Акваэнита раскалывается. Здесь оставаться небезопасно.
— Погоди, у моего отца сегодня смена, он пилотирует «Гольфстрим» и заберет нас. Сейчас наберу его.
Дони подлетел к панели управления шлюзом и по отмашке Кристины, проверившей герметичность скафандра, начал стравливать воздух.
Раздалось шипение, вой сирены начал утихать, пока все звуки вовсе не исчезли. В шлюзе наступил полный вакуум. Дони подлетел к двери шлюза и начал проворачивать вентили, но те не поддавались. У Кристины появилась картинка из «Гольфстрима 16»
— Папа, прием! Папа, ты меня слышишь! — кричала Кристина. — Я попала в беду, ответь, пожалуйста.
Слезы от боли так и наворачивались на глаза.
— Крис, что с тобой? — послышался голос отца, а затем он появился в картинке, полностью в скафандре.
— Я застряла в шлюзе озера Акваэниты. Мне бы не помешала твоя помощь. Дверь шлюза заела.
— ЦУП, прием! Как слышите! — послышался голос отца.
— Мы вас слышим, «Гольфстрим 16», падение неизбежно, экстренные протоколы безопасности уже загружены…
— Кристина в шлюзе Акваэниты, — перебил оператора Макс, — прошу, позаботьтесь о ней, как закончите со мной.
— Папа, о каком падении тебе сообщили, кто падает? Почему в твоем иллюминаторе все крутится! Папа, что происходит?
— Я падаю, Кристи, прямо на Гилару. Все будет хорошо.
За иллюминатором «Гольфстрима 16» появились первые яркие всполохи от вхождения в атмосферу. По экрану пробежала рябь от помех, картинка несколько раз застывала.
Послышался холодный голос компьютера: «Экстренный прото… <…> …сти планеты Гилара, режим кремации обитаемого модуля активирован». Макс крепко схватился за поручни и его тут же охватили языки пламени. Картинка застыла на последнем переданном кадре.
Кристина заорала, размахивая руками и ногами в надежде разнести этот шлюз, эту комету и всю флотилию. Боль, горе, несправедливость - все эти чувства разом обрушились на нее. Ее стекло шлема было забрызгано слюной, а глаза жгло. Дони подлетел к ней, но не понимал, что происходит. Кристина не активировала канал связи с Дони и кричала в пустоту.
Макс открыл глаза, но темнота не отступила. Он был все еще в скафандре — дыхание в шлеме ни с чем не перепутать. Его окружала тишина, а каждое его движение сопровождалось треском и шуршанием угольков. Перчаткой Макс попытался протереть стекло от возможной копоти, но темнота вновь не отступила. Внешний фонарь, похоже, обуглился и не реагировал на нажатие кнопки.
«Странно, почему я жив? — подумал Макс. — Возможно, я стравил весь кислород в баллонах при нелегальной попытке замедлить свое падение. Хотя бы кремация полностью не удалась. Нужно выбираться из капсулы и найти стартовый комплекс. Похоже, мой портативный компьютер сдох, это немного усложняет задачу. Ничего страшного, это просто небольшая передряга, в которой меня хотели убить! Ну, может не только меня, но и еще моих друзей-микробов. Знает ли командование, что я жив? Допустим, они заметили, что баллоны с кислородом были пусты и для кремации будет недостаточно воздуха, а на мне крутой скафандр, который защищает от высоких температур. Вот только рассчитывали ли, что я выживу? Если надеялись на это, то скоро прибудет спасательная миссия, меня доставят на стартовый комплекс и отправят к супруге в испытательный корпус на Гилару I. Если они хотели меня сжечь заживо, то они, скорее всего, предпримут еще одну попытку меня поджарить — сбросят в этот район ступень с топливом».
Макс на ощупь нашел набор инструментов для внекорабельной деятельности и начал выбивать заклинившие рычаги и вентили. Через 15 минут ему удалось вскрыть обуглившийся люк и выйти наружу. Первым делом он вскрыл баки с топливом, облил себя львиной долей импровизированного антисептика, а остатки вылил в люк капсулы. На Гиларе царила глубокая ночь, освещаемая красивым и насыщенным звездопадом — продуктами горения в атмосфере хвоста Акваэниты, заточенной в точке Лагранжа. Две яркие красные звезды — дальние компоненты тройной системы создавали алые полутени.
Не так просто было подавить желание снять шлем скафандра и вдохнуть полной грудью. Все же Макс Лист отдавал себе отчет в том, что он не диверсант, а потерпевший крушение исследователь и не собирается намеренно заражать планету. Мягкая пружинистая почва, лоснящаяся трава, разбитое при посадке капсулы колючее дерево, тлеющие очаги недавнего пожара и разбросанные парашюты. Но осматривать окрестности времени не было, нужно было спешить, неизвестно насколько радикальные меры готово принять командование по отношению к нему.
Дочь застряла в шлюзе на комете, супруга подверглась воздействию гиларской микробиоты, а он свалился на закрытую планету. Семейство Лист сегодня явно выделяется среди прочих. Возможно, даже кто-то подумает, что они следовали заранее подготовленному плану.
— Нам известно на данный момент, насколько сильно отличается ДНК гиларских животных от земных?
— Можете забыть об общем потомстве. Проще скрестить дельфина и бамбук. Адмирал, скажите, кто согласится дать свой генетический материал для выращивания детей в инкубаторах? Думаю, что среди колонистов не найдется добровольцев, согласных на то, чтобы их детей растили в полной изоляции.
— Вы правы, но добровольцы были найдены еще на Земле. Афиши одной из рекламных кампаний пестрили фразой: «Поспособствуйте генетическому разнообразию будущих колоний!», все участники программы подписали многостраничное соглашение. Я понимаю ваши опасения, но цель нашей миссии доставить человека на Гилару, не уничтожив при этом биосферу этой планеты. Может быть, пару сотен лет назад, человечество бы устроил вариант, в котором земная биосфера практически полностью вытеснила гиларскую, но сейчас мы стали выше этого. Мы способны создать образцы гиларской природы на ее замечательном спутнике, а через 150 лет, при помощи двигателя телепортации гравитации, подтащим другую планету из этой системы в зону обитания, накидаем на нее комет, создадим океаны, населим кислородовыделяющими формами жизни, будем развивать там безопасный вариант для всех. Биоинженеры у нас на вес золота, Кира Лист. И должны быть протоколы безопасности для Гилары от незваных гостей в результате аварии или диверсии. Что вы предложите для сохранности Гилары, если на нее упадет человек?
— Интересная задачка. Тут есть несколько вариантов. Благоприятный сценарий: сухая безветренная погода в глубине материка. Необходимо срочно поднять человека и зачистить территорию массированным зажигательным ударом. Сценарий похуже: вводим новую переменную — ветреная погода, каждая минута промедления при таком раскладе увеличивает площадь заражения, если организовывать спасательную миссию, то потребуется выжечь еще большую территорию, десятки квадратных километров. Сценарий еще хуже: дождь, здесь также нужно все выжигать и еще что-то делать с грунтовыми водами. Еще более ужасные сценарии: если вместо материка будет остров с эндемичными видами. Выжигая весь остров, мы вносим свою лепту в вымирание видов на Гиларе. И самый наихудший вариант, который практически невозможно контролировать — падение в океан, тут кроме ядерного взрыва ничего в голову не приходит.
— Человечество стремится стать совершенным, но не ценой убийства, подрыва ядерных бомб или заражения планет, приводящих к массовому вымиранию. Где-то должен быть выход из этой ситуации.
— Мне казалось, что наш разговор носит чисто гипотетический характер, — осторожно заметила Кира Лист.
— К сожалению, нет, — адмирал растирал брови, пряча свое лицо. — Ваш муж на Гиларе. Крушение произошло полчаса назад, к нему выдвинулись ближайшие дроны и отряд управляемых роботов.
— Место падения? — ни один мускул не дрогнул на лице Киры Лист.
— Вулканический остров Крылья Бабочки, акватория Экваториального океана.
Кира Лист открыла базу данных обнаруженных жизненных форм и сделала выборку по этому острову. Как она и опасалась, на острове были эндемичные виды.
— Ну, так что скажете? — поторопил ее адмирал.
— У меня есть одна идея, но она вам вряд ли понравится.
— Очень больно, зараза! — со злостью выдавила из себя Кристина. — Кажется, у меня сломано ребро. — Девушка задержала дыхание. — Уф… Соберись, нельзя же просто так сидеть на месте: мой отец погиб, мать заперли на спутнике…
— Тебе срочно нужен врач, нужно выбираться отсюда побыстрее. У меня появилась одна идея. Если дверь шлюза заклинило, то можно ее выбить при помощи избыточного давления изнутри, пяти атмосфер хватит, а может и меньше. Шлюз и так поврежден. Мы должны быть хорошо связаны, а иначе нас выбросит в неконтролируемый полет по космосу. Я перенесу панель управления шлюзом поближе к тебе. На кнопки сможешь нажимать?
Кристина ткнула в рукав скафандра Дони, активировав светозащитную тонировку шлема, отчего его лицо исчезло из вида.
— Ладно, понял, — Дони снял тонировку и принялся связывать подругу.
— А если вторая дверь шлюза тоже лопнет? — спросила Кристина.
— Тогда огромный поток воздушных масс и испарений из озера начнет вырываться через шлюз, то есть через нас, — ответил Дони. — Этого не произойдет, если ты не будешь специально нажимать на зеленую кнопку.
— Спасибо, теперь я точно знаю, что следует сделать, — сказала Кристина. — Проверь надежность узлов. Я должна быть хорошо зафиксирована.
Кристина и Дони схватились за поручни и с опаской следили за показаниями манометра: стрелка медленно ползла вверх.
— Дони, мне нужен твой совет, — сказала Кристина, вздрогнув от внезапного стона металла. — Я проводила теоретические расчеты по поводу Акваэниты. И выяснила, что для того, чтобы комете вырваться из точки Лагранжа, понадобится совсем небольшое ускорение. Вскрытого резервуара с водой будет достаточно, он сработает как ракетный двигатель.
— Лист, ты хочешь нажать зеленую кнопку?
— Да. Я собираюсь угнать комету.
Макс Лист наблюдал как из космоса, пробивая облака, спускались ракетные ступени. Все-таки, командование решило сжечь это место вместе с ним. Его будет трудно найти в лесной чаще, он ничего не излучает в инфракрасном диапазоне — скафандр хорошо экранирует. То, что его все-таки разыскивают, было понятно по звукам пролетающих дронов. Запасы кислорода восполнялись за счет гиларской атмосферы, так что продержаться он сможет еще хоть несколько дней. Осталось только надеяться на то, что рядом с ним не упадет ракетная ступень.
Совсем близко раздалось грозное рычание, а по земле пробежала характерная дрожь от могучих копыт. Макс нарвался на стадо буйволов, известных своим нервным характером и грозными роговыми выростами на спине.
— Только этого не хватало, — процедил сквозь зубы Макс, оценивая при этом, в какую сторону ему броситься бежать.
Его бег оказался совершенно неуклюжим и медленным. Скафандр тормозил его. Грозное животное, посчитавшее, что Макс Лист — мелкий хищник, решивший полакомиться детенышами, бросился на него в попытке раздавить.
Макс быстро сориентировался и нажал на кнопку реактивного ранца, но ничего не вышло. Электроника скафандра частично вышла из строя во время попытки кремации. Ему ничего другого не оставалось, как отпрыгнуть в сторону. Буйвол ударил его в бок. В глазах Макса потемнело, он повалился на землю и продолжил лишь ползти. По стеклу шлема расползлись трещины, но герметичность еще не была нарушена.
Буйвол развернулся, грозно топнул ногами и вновь побежал на Макса, издавая оглушительный рев. Пилоту пришлось несколько раз перекатиться с боку на бок. На рев подоспели другие буйволы из стада, они его окружали и намеревались раздавить.
Вдруг раздался протяжный вой, сопровождающийся щелчками и шипением. Такие звуки издают хищники Гилары — древолазные гиены. Буйволы, услышав этот звук, бросились врассыпную, максимально раскрыв при этом свои роговые наросты на спине — специальную защиту от хищников, прыгающих на добычу сверху.
Поднимая клубы пыли, буйволы разбежались, а звуки гиен становились все громче — они приближались к Максу. Он встал, ожидая тех, кто напугал стадо грозных животных. Пыль медленно оседала. Наступила тишина.
Макс тяжело дышал, в голове отдавалось биение сердца. Он смотрел вверх, пытаясь разглядеть среди ветвей подкрадывающихся к нему хищников. Время от времени раздавался хруст веток и сучьев. К нему аккуратно приближались, но было совершенно непонятно, чем он смог заинтересовать гиен. Синтетический скафандр не был таким привлекательным, как теплая шкура массивного буйвола. Тогда он посмотрел на свою руку и понял, что его скафандр чем-то измазан.
«Проклятье», — подумал Макс и приготовился к участи быть растерзанным. Вдруг он увидел источник пугающих звуков.
— Ты все-таки выполнил свою миссию, — робот под дистанционным управлением вышел из укрытия. — Добыл помет гиларского буйвола.
«Внимание, — со срочным оповещением обратился диспетчер по открытому радиоканалу космической флотилии. — Из Акваэниты вырывается мощная струя газа. Комета теряет устойчивость и выходит из точки Лагранжа. Всем специалистам, совершающим внекорабельную деятельность, вернуться в шлюзы и ожидать указаний».
— Слышала? Ты попала в сводку новостей, — прокричал Дони, наблюдая, как мощные потоки газов вырываются через лопнувший шлюз.
— Это хорошая новость! Лети, моя девочка! — кричала Кристина. — Теперь у тебя новый хвост!
— С моими светящимися шариками, — подхватил Дони.
Шум и вибрация начали затухать, пока поток газа полностью не иссяк.
— Смотри, — сказал Дони, всматриваясь в открывшийся вид удаляющейся от них флотилии, — они буксируют «телегу» к планете.
— Что они задумали, Дони? Зачем им понадобился двигатель телепортации гравитации?
— Не знаю, Лист. Меня больше беспокоит вопрос, как мы вернемся обратно?
— Нас должен был забрать отец… — Кристина грустно перевела взгляд на планету. — Предлагаю транслировать сигнал S.O.S. Погоди, мне пришло сообщение… Оно от отца!
В атмосферу Гилары входил самый необычный рукотворный объект, созданный человеком. Последние ракеты покидали остров. Макс Лист успел на последний рейс. Сопровождающий его эскорт в виде дистанционно управляемых роботов, остался на острове. Посадочные места были только для органических форм жизни. Макс Лист перед посадкой на ракету успел отправить сообщение.
«Крис, я вижу, в мое отсутствие ты наворотила дел: покинула «Кенорленд» в обход системы безопасности, спасла Акваэниту, а я чуть не уничтожил Гилару. Прости, что не поздравил тебя с днем рождения. Предлагаю его отпраздновать в твоем стиле. Следи за «телегой».
«Телега» снижалась прямо в жерло вулкана. Макс наблюдал ее падение, взлетая с острова. Включение двигателя телепортации гравитации в жерле вулкана планировалось на доли секунды. Другой выход червоточины в Солнечной системе должен был уже покинуть слои атмосферы Нептуна и подняться на среднюю орбиту. Так как на средней орбите Нептуна сила ускорения свободного падения гораздо ниже, Гилару не разнесет при включении «телеги», оно лишь инициирует извержение вулкана и произойдет вполне природный катаклизм. Извержение вулкана все равно должно будет произойти в ближайшую сотню лет, все эндемичные виды, а также их образцы, погружены на ракеты и уже направились к лабораториям Гилары I. Вулкан рванул со всей мощью, стирая следы пребывания человека, столбы пепла поднялись ввысь на многие километры. Пустошь Бабочки — первый шрам, оставленный на далекой от Земли планете.
Космическая флотилия пожертвовала своим двигателем ради будущего биологического разнообразия Гилары. Еще одна человеческая ошибка была исправлена — Акваэнита была освобождена. Предстоящий гравитационный маневр кометы у Гилары должен был отправить ее в холодную часть космоса, где лед не подвержен плавлению. Человечество сделало новый шаг к преодолению барьера невозможного.