Атанатос
Атанатос1 пошатал зуб ещё раз и почти без напряжения вырвал его. Последнее время в десне под коронкой неимоверно чесалось. И неспроста - там рос новый зуб. И легче было удалить старый самому, чем ждать, пока тот выпадет. Когда же в последний раз он делал это, до того, как...? Лет сорок пять
назад? Да нет, пожалуй, уже пятьдесят.
Атанатос был не молод. И период молочных зубов у него остался так далеко позади, что и помнить-то о нём он уже не должен был. Как большинство людей, которые знают, что у них когда-то было детство, и менялись зубы. Но знают они лишь потому, что им об этом рассказали. И ещё, потому, что так было у всех. Значит, и у них. Но подробности об этом давнем периоде вряд ли хранят в памяти.
Атанатос помнил. У него вообще была очень хорошая память. Он мог рассказать если не про каждый молочный зуб, который вырвал себе в детстве, то про десяток точно.
Самый первый из них он долго расшатывал, не решаясь дёрнуть как следует. Да и захватить маленький, скользящий под пальцами, кусочек твёрдой плоти, никак не получалось. Папа, наблюдая его мучения, посоветовал обвязать зуб ниткой и дёрнуть.
Сначало было страшно. И даже больно. Но, увидев, как легко эта молниеносная процедура решает проблему, мальчик больше не изменил ей. Хотя пару раз молочные так шатались, что он доставал их пальцами, не успев привязать нитку.
Так получилось и сейчас. Зуб шатался, десна под ним невыносимо чесалась. И вышел он почти без сопротивления. Всё точно так же, как тогда, в детстве. Кроме небольшой детали: сечас его хозяину пятьдесят с большим хвостом.
Чёрт, зуб передний, теперь нельзя будет улыбаться в полный рот, пока новый не вырастет. Да и вообще, лучше пореже разговаривать. А то устанешь выдумывать, почему, наконец, никак не поставишь коронку на место неэстетичной дырки. Ведь правду не расскажешь. А когда полезет новый зуб, то вообще придётся в отпуск уходить или работу менять.
Атанатос знал в деталях, что будет. И как будет. Потому что всё это уже с ним происходило год назад. В его-то возрасте!
Зубы начали портиться давно, в юности, когда он был ещё Гришей, а не Атанатосом. Сначала пошли пломбы одна за другой. Потом первое удаление корня и первая коронка. К тридцати у него не осталось ни одного зуба, которого не коснулся инструмент дантиста. А к сорока - ни одного своего, даже запломбированного. Потом пришлось удалить пару коронок, потому что под ними началось воспаление. И Григорий с содроганием думал о неизбежной альтернативе.
Импланты... Мягкое, обтекаемое слово. Даже приятное на слух. А на деле – тебе в кость ввинчивают металлический щуруп – бррр – а на него потом надевают искусственный зуб. Скулы сводило от такой перспективы.
Хуже этого были только искусственные челюсти, которые на ночь кладут в стаканчик с водой. Ну, или шамкать по-стариковски и питаться одними паштетами. Занавес...
– Думай, башка, думай, – шептал сам себе почти отчаявшийся мужчина. – Чёрт возьми, должен же быть какой-то выход. Вот бы случилось чудо, и они просто снова выросли!
Но Григорий был программистом, и в чудеса не верил. Как не верил и в то, что под шестьдесят могут вырасти новые зубы. Он верил в науку. И спрашивал себя снова и снова:
– Почему у хорька зубы растут всю жизнь, а у меня нет? Чем я хуже него? Для чего у человека есть ум, если лучшая альтернатива испорченным зубам – шуруп в челюсти?! А остальное: руки, ноги, внутренние органы? Почему тот же тритон, например, запросто отращивает оторванные лапы или хвост, а человек не может? А гидрактинии1, так те вообще могут отрастить даже голову!
Недавние исследования в этой области и диссертация какого-то профессора про новые головы гидрактиний стали небольшой сенсацией в научном мире. И заодно лишили покоя бедолагу-программиста. Замученный зубной болью, не жалея сил, днями и ночами он со всей страстью шерстил интернет в поисках новых статей о регенерации. И мечтал найти способ безболезненно вырастить себе новые зубы. Пока не случилось то невероятное событие.
Год назад, поздно вечером Григорий возвращался домой с работы. Добрую часть дороги можно было срезать, если пойти через пустырь. Что он и сделал. Да, идти там было неприятно – неосвещённая тропинка среди развалин, заброшенных гаражей и свалки мусора. Не зевай, то и гляди, споткнёшься обо что-нибудь и упадёшь непонятно в какую кучу. Да и хулиганы местные частенько там ошивались.
Но уж очень не хотелось в тот вечер Грише делать крюк и обходить по периметру длиннющий забор, отделяющий это безобразие от цивилизации. “Будь что будет,” – решил он. Пролез через проделанную кем-то дырку в заборе и пошёл напрямик. Он дошёл уже до половины пустыря, предвкушая сытный ужин из пельменей, которые дожидались своей участи в морозилке. В холодильнике охлаждались две банки пива. К тому же, сегодня полуфинал по телевизору. Что ещё надо стареющему холостяку для полного счастья?
И вдруг Григория ослепил яркий мерцающий свет откуда-то, то ли сбоку, то ли сверху. Он поднял голову и оторопел: прямо перед ним, на свободный от хлама пятачок земли садилось нечто. При всём рационализме, ничем другим, кроме летающей тарелки, это назвать было нельзя. И сейчас эта самая тарелка, с неотвратимостью поноса после молока с селёдкой, садилась на землю в паре десятков метров от него.
Григорий замер, глядя на сверкающее диво. Этого не могло быть! Это нереальность, сон! Но все происходило на самом деле. А он стоял и смотрел, как у летающей посудины открылся люк, и оттуда вышли зелёные человечки. И сам не понял, как оказался внутри корабля.
Следующее, что он помнил – как сидел в удивительно удобном кресле, весь опутанный проводами, а инопланетянин проводил руками у него над головой, отчего во всём теле чувствовался странный жар. Потом раздался голос, как из другого мира. Впрочем, он ведь как раз оттуда и был.
– Землянин, тебе повезло! Ты единственный избран нами из девяти миллиардов, чтобы передать тебе невиданный дар. Отныне ты сможешь отращивать новые части тела взамен утерянных или больных, по твоему желанию. В результате сложнейшей операции у тебя был активирован ген, отвечающий за регенерацию. Полная активация займёт время. Но новые зубы выращивать ты сможешь уже сейчас. Начни с них. Запомни: с сегодняшнего дня твоё имя – Атанатос. Ты сможешь стать бессмертным, если научишься правильно распоряжаться этим даром.
Очнулся он на том же пустыре. Светало. Сильно гудела голова. Но, в целом, он чувствовал себя неплохо.
– Вот это да-а-а-а-а, – думал Гриша, нет, уже Атанатос, – Расскажи кому, не поверят. Но я не расскажу ни за что на свете, даже если бы и поверили. Это же надо, такой дар получить. Я – единственный из всех землян!
В то, что всё это произошло в реальности, сам он почему-то поверил сразу. – Что там зелёный говорил, начать можно с зубов?
И Атанатос начал. Он был абсолютно уверен, что новый зуб у него вырастет. Он даже знал где: верхний с правой стороны.
Зуб, вернее, то, что от него осталось внутри, давно ныл под коронкой. Хотя дантист и клялся, что нерв убит, каналы прочищены и запломбированы идеально. И дорогая коронка подогнана точно по размеру. Да и снимки это подтверждали.
Но зуб ныл. И долго так продолжаться не могло. Программист был уже готов удалить злосчастный зуб вместе с коронкой, несмотря на невесёлую перспективу остаться с дыркой во рту. Ну что ж, придётся улыбаться сдержаннее, только и всего. Слава богу, не передний. Но жевать-то тоже надо. Короче, куда ни плюнь, везде засада. И тут случилась эта тарелка. Как вовремя!
Визит к стоматологу был немедленно отменён. Зачем, если новый зуб и так вырастет? Атанатос, слава богу, не был женат. Так что ему не пришлось никому объяснять, что с зубом, и почему он не пошёл к врачу. Врать он не умел от слова совсем. А представить, чтобы какая-нибудь жена в здравом уме после такого рассказа мужа не обратилась к психиатру...
Так что нет худа без добра. И Атанатос со спокойной душой стал ждать, когда у него вырастет новый зуб.
И через пару недель действительно почувствовал странные, давно забытые ощущения в десне. Как будто что-то распирало изнутри, и чесалось всё сильней.
Он вспомнил, как в первом классе, когда у него лезли коренные зубы на смену молочным, жаловался приятелю: «Зубы чешутся!» А тот корчил рожи и дразнил: «Почеши!» А почесать он не мог. Как его почешешь, зуб этот?!
Вскоре старый зуб вместе с коронкой закачался, и при небольшом мышечном усилии программиста вылез вместе с корнем. А ещё через пару недель на этом месте показался беленький кончик молодого зуба. Никогда и ни от кого не слышал Атанатос ни о чём подобном. Это было его персональным чудом. Бесценным даром зелёных человечков.
Он не решился пойти к стоматологу, или даже просто рассказать кому-то о своём приключении. Да и зачем? По проверкам затаскают. Пальцем показывать будут. Ещё, не дай бог, в интернет история попадёт. Жить не дадут.
Публичный человек или блогер какой из этого та-а-а-а-кую кампанию бы раскрутил, на сотни тысяч подписчиков. А то и на миллион.
Но Гриша публичным человеком никогда не был. А, став Атанатосом, тем более, не захотел менять образ жизни. Он был до смерти рад, что у него перестало, наконец, болеть под злосчастной коронкой. И что у него теперь будет новый здоровый белый зуб. Он не сомневался, что и остальные тоже вырастут. Он был счастлив.
Ферапевтис1 приподнял голову от экрана. Он только что просмотрел в ускоренном режиме то, что случилось с Атанатосом за последний год. Чип, вживлённый тому в мозг, позволял видеть всё, что происходило с телом подопытного. Включая, конечно, новые зубы.
Послеоперационная проверка была необходимым этапом эксперимента. И она показала, что он удался блестяще. Новые свойства начали проявляться даже раньше, чем в предыдущих случаях. Падувинамос1 будет доволен его работой.
Их межгалактический институт регенерации высших организмов заканчивал серию испытаний. Земля стала последней из двух сотен планет, где было запланировано проводить опыты над высокоразвитыми индивидами. Проект запустили, чтобы проверить, как будет работать гордость института – операция по запуску сложного механизма активации генов регенерации тканей тела, разработанная ими путём больших усилий и вложений.
На всех планетах опыт прошёл более или менее успешно. Все представители цивилизаций начали восстанавливать потерянные органы в предсказанные сроки. И механизм, несмотря на различия в строении тела и мозга, был, как ни странно, одинаков у каждого испытуемого: активация генов регенерации.
Во всех случаях, кроме Земли.
– Это будет наш с тобой секрет, Атанатос, – пробурчал, глядя в экран, Ферапевтис. Вы, земляне, удивительный вид. Единственные во вселенной высшие существа, которые обладают естественной способностью к регенерации. И вы ею не пользуетесь! Вам не нужна никакая искусственная активация. Эта способность уже встроена у вас в мозгу. Надо лишь запустить её усилием воли. Но ваш мозг сам блокирует процесс, уверенный, что он невозможен естественным путём.
Ваши лучшие учёные изобретают велосипед и ищут обходные пути, когда решение уже есть. И прямо под носом. Ммм, вернее, над ним. В вашей собственной голове.
Это же надо, вам понадобились пришельцы и псевдооперация, чтобы убедить одного из вас в том, что это возможно! Но если он вам об этом и расскажет, вы не поверите. Поэтому пусть пока так и остаётся.
Землянин стал единственным из двух сотен испытуемых, которому дали плацебо. Ему не запустили механизм активации. Ферапевтис давно мечтал о таком опыте, но Падувинамос всё равно не дал бы на него разрешение. К чему впустую расходовать дорогущий перелёт через подпространство? Ведь естественная регенерация у высших существ невозможна в принципе.
Учёный с зелёным цветом кожи задумчиво глядел куда-то вдаль. Он был поражён результатами своего опыта и возможными последствиями его.
– Высокоразвитая цивилизация, способная естественно регенерировать – это нонсенс. Да они запросто завоюют всю вселенную! Нет, чем дольше земляне не узнают о своей уникальной особенности, тем лучше для всех нас – её обитателей. Пусть и более продвинутых в науке, но гораздо менее удачливых генетически.
Космическая тарелка с зелёными пассажирами нырнула в подпространство, унося с собой самое грандиозное открытие со времён большого взрыва. А у программиста Гриши с маленькой планеты на задворках Млечного пути резался новый зуб.