Sansara Inc
Молодой человек лет тридцати сидел на столе в позе лотоса погружённый в медитацию. Он был одет в ослепительно белую водолазку и ярко голубые облегающие джинсы «Hugo»1, его голову украшала старательно небрежная копна волнистых волос, миловидное тщательно выбритое лицо с чуть детскими чертами казалось слегка напряжённым. Молодой человек медленно и старательно вдыхал и выдыхал через нос, пытаясь концентрироваться на бесформенном потоке воздуха, но, судя по всему, несмотря на все его старания получалось у него не очень – он то непроизвольно хмурил брови, то слегка поджимал губы, потом, очевидно, поймав возникающие в голове мысли, расслаблял лицо, но через некоторое время мысли снова его настигали и он опять чуть-чуть шевелил бровями или подбородком. Комната, в которой находился молодой человек, напоминала странную помесь лаборатории и офиса с минималистичным интерьером и даже вызывала лёгкие странноватые ассоциации с каким-то высокотехнологичным моргом. Она была совершенно без окон, хотя достаточно ярко освещена - свет исходил из встроенных в матово-белые стены светильников. Вход в комнату закрывала отодвигающаяся в сторону дверь, управляемая со встроенного в стену пульта с жидкокристаллическим экраном. Помимо большого белого с серыми алюминиевыми конструктивными элементами стола, на котором восседал молодой человек, похожего на подставку для АйПада на стероидах, и белого кресла «Aeron»2, стоявшего за столом, в комнате также находились несколько таких же белых пластиковых офисных стульев с металлическими ножками, передвижной столик – что-то вроде рабочей станции для лаптопа на колёсиках, и складное инвалидное кресло. В дальнем правом углу комнаты была ещё одна неприметная дверь в какое-то соседнее помещение. За спиной молодого человека, на противоположной от входа стене сверкала собранная из полированных стальных пятидюймовых букв надпись «SANSARA INC».
Внезапно раздался тихий звук зуммера и на сдвигающейся двери зажглась синяя лампочка. Молодой человек открыл глаза, посидел ещё в позе лотоса несколько секунд, выпрямил ноги, засунул их в стоящие под столом белоснежные кеды, не спеша завязал шнурки, подошёл к двери и набрал код на сенсорной панели. Дверь с лёгким шорохом отъехала в сторону. В проёме послышались голоса нескольких людей.
- Здравствуйте, мистер Фаулз, - прохладно-приветливо произнёс молодой человек. - Прошу вас, – и не дожидаясь ответа невидимого собеседника он повернулся и пошёл к одной из стен, у которой стояла инвалидное кресло, такое же белое, как и остальные предметы в комнате.
Вслед за молодым человеком в комнату с тихим жужжанием въехало сложное транспортное средство, которое назвать инвалидной коляской можно было бы примерно в такой же степени, в какой болид «Формулы-1» можно назвать автомобилем. В нём восседал человек, при первом взгляде на которого сторонний наблюдатель в первую очередь отметил бы две вещи – что этот человек очень стар и очень болен. Бледная старческая сморщенная кожа, покрытая бурыми пятнами, покрывала почти лысый череп, иссохшие костлявые руки со скрюченными подагрой пальцами слегка подрагивали, твидовый пиджак висел на исхудавшем перекошенном туловище, как будто на тонкой проволочной вешалке, но из-под покрытого глубокими морщинами покатого лба глядели злые умные глаза. Вслед за высокотехнологичным креслом вошли ещё двое – полноватый лысоватый мужчина средних лет в дорогом деловом костюме с глуповатым лицом, на котором явно читался диплом Йельской или Гарвардской школы юриспруденции – в руке он держал кожаную папку, и здоровый, одетый в распираемый мышцами чёрный костюм, амбал с бесстрастным выражением лица - очевидно, телохранитель. Молодой человек разложил кресло и подкатил его к посетителю:
- Я прошу вас пересесть сюда.
Старик раздражённо посмотрел на молодого человека:
— Это ещё что за ерунда?
- Прошу вас пересесть, - вежливо, но настойчиво повторил молодой человек. – Таковы наши правила. Вас предупреждали.
Старик сверкнул злым взглядом, но решил подчиниться. Он сделал знак, и его спутники стали осторожно поддерживать его, пока он с трудом перебирался в предложенное хозяином кабинета кресло. Кое-как устроившись, посетитель кивнул телохранителю и тот, в последний раз окинув бесстрастным профессиональным взглядом комнату, вышел, увозя с собой инвалидный болид. Молодой человек небрежно подвинул к адвокату один из офисных стульев и к инвалидному креслу – столик, и пошёл к входной двери, кинув на ходу через плечо:
- Вы подписали соглашение о неразглашении?
Адвокат вопросительно посмотрел на своего босса и вытащил из папки две стопки бумаги.
- В жизни не встречал настолько нагло составленного документа, - недовольно проворчал старик.
- Тем не менее, вы его подписали, - молодой человек, закрыв входную дверь, на ходу взял бумаги у адвоката, даже не удостоив его взглядом, уселся на свой стол и стал внимательно разглядывать подписи и печать нотариуса.
- А что касается так называемого договора, то это вообще полнейший бред, - старик протянул руку, в которую адвокат вложил ещё одну стопку бумаги. – Вы что, всерьёз полагаете, что я это когда-нибудь подпишу?
Молодой человек пожал плечами:
- Мы оба прекрасно понимаем, что с подобным договором ни вы, ни мы не сможем пойти в суд. Ваша подпись будет иметь чисто символическое значение. Она будет просто означать, что вы внутренне согласились с нашими условиями и готовы работать, - он положил соглашения о неразглашении в ящик стола и с небрежным видом снова уселся на стол. – Ну что, теперь я готов ответить на все ваши вопросы.
Посетитель с уже нескрываемой неприязнью посмотрел на него и бросил договор на столик перед собой.
- Ну тогда уж расскажите мне, что же именно предлагает ваш стартап, – слово «стартап» старик произнёс с особенным сарказмом, как знающий себе цену деловой человек, с презрением относящийся к детским играм.
Молодой человек пожал плечами, еле заметно улыбнулся и коротко ответил:
- Бессмертие...
- Неужели? – саркастически изрёк посетитель. - Ну и каким же именно образом?
- Послушайте, - в голосе молодого человека слышались еле заметные признаки недовольства, - Майкл вас должно быть уже ввёл в курс дела в общих чертах. Я здесь чтобы ответить на конкретные вопросы.
Посетитель был раздражён – он явно не рассчитывал на подобное обращение:
- Только из уважения к Майклу и его покойным родителям я согласился потратить своё время. Вы что, будете всерьёз утверждать, что занимаетесь переселением душ?
Молодой человек в очередной раз еле заметно пожал плечами:
- Мы не употребляем слово «душа» - оно слишком неточно и слишком загажено религиозным бизнесом. Мы предпочитаем другой термин.
- И какой же?
- Кватман.
- Кватман! – саркастически усмехнулся старик. Это что-то связанное с индийским «атманом»?
Молодой человек молча кивнул. Посетитель ожидал, что тот продолжит, но хозяин кабинета молчал, поэтому посетителю снова пришлось подать реплику:
- Ну и какой же именно... эээ... «кватман» вы собираетесь переселить в другое тело?
- Ваш, - коротко ответил молодой человек.
- Мой? – казалось сарказм пожилого джентльмена вот-вот готов проявится пенящимися пузырями на стенах.
- Вот видите, вы уже начинаете задавать правильные вопросы, - молодой человек в свою очередь подпустил лёгкую долю сарказма. – Вы, очевидно, хотели спросить: «Что понимается под таким понятием, как «Я»?». Вот на этот вопрос, полагаю, необходимо ответить подробно. Допустим вы, проснувшись утром, ещё не отойдя полностью ото сна, спрашиваете себя: «Кто я?». И в какой-то области памяти вы находите ответ: «Я – это Джеральд Арчибальд Фаулз, потомок известного «барона-разбойника»3, плейбой и прожигатель жизни, выпускник Гарварда, обладатель состояния, кажется, в 11 миллиардов...?» Впрочем, наверняка больше, если покопаться в ваших офшорных махинациях...
Адвокат встрепенулся и захлопал глазами:
- Мой клиент...
- Подождите, Руперт, - мягко остановил его старик. – И что именно вы хотите этим сказать? – он снова обратился к своему собеседнику. Тот уже привычно слегка пожал плечами:
-А то, что вся эта информация, которая и составляет вашу личность, записана у вас в памяти, так? Помимо ваших биографических фактов там есть ваши эмоции, вкусы, пристрастия и отвращения, словом, всё то, что в совокупности составляет вашу личность. Но есть кто-то, кто читает эту информацию из памяти. Возьмём аналогию с компьютером: там есть жёсткий диск, где хранятся файлы с данными, оперативная память и процессор, который и обрабатывает данные...
- Ну, то есть, вы хотите сказать, что этот процессор, который читает информацию из памяти, это и есть ваш «кватман», - нетерпеливо вставил старик.
- Нет, - улыбнулся молодой человек, - я хочу сказать, что это есть ВАШ кватман. В сердцевине нашей личности есть некоторый «наблюдатель», который воспринимает информацию, подготавливаемую ему мозгом.
- Так, - кивнул мистер Фаулз, - ну допустим. Ну и что же вы тут открыли нового?
- Ну, мы и не претендуем на лавры первооткрывателя. Мы даже не то, чтобы разработали технологию, мы просто довели её до коммерческого применения. Майкл, полагаю, рассказывал что-то об истории вопроса?
- Опять эти таинственные русские из Кей-Джи-Би? – снова ядовито усмехнулся старик. Молодой человек в очередной раз пропустил сарказм мимо ушей:
- В 60-е и 70-е и мы, и русские, и британцы, и французы вели интенсивную работу. Открытия в биохимии, генетике и физиологии, совершённые в эту эпоху, казалось, должны были вот-вот пролить свет на загадку сознания. Но надежды оказались обмануты и к концу 70-х все эксперименты у нас и союзников были свёрнуты. А русские были более настырными – они довели работу до конца. Вернее, не совсем до конца – крах Советского Союза помешал им. Но они открыли квантовое поле сознания и нооны – образующие его элементарные частицы. То, что составляет основы вашей личности – что русские назвали «кватманом», как вы правильно заметили, проводя параллели с «атманом» из индийской философии – является, так сказать, «сцепкой» многих ноонов – примерно как атом, который состоит из протонов, нейтронов и электронов.
- Ну и почему же мы ничего не слышали об этом изумительном открытии? – вставил старик.
- Исследования были тщательно засекречены Кей-Джи-Би, все участники давали строжайшую подписку о неразглашении. После краха СССР, как и многие другие русские научные проекты, они лишились финансирования и были заброшены. Примерно как тот русский космический челнок, который просто сгнил где-то в ангаре, помните? При этом категорию секретности высшего уровня с них снимать никто и не думал. Так бы они и были забыты навсегда, если бы несколько лет назад Майкл с коллегами не вышли на одного из русских учёных, уже глубокого старика, которому уже нечего было терять, и не умудрились купить у него некоторые материалы. Ну у нас ими тоже не особо заинтересовались, потому что военного или ещё какого-то подобного применения им не нашли. Но тут Майкл обратился за консультацией к нашей исследовательской группе в Университете Лос-Анжелеса и у нас с ним возникла идея...
- И что, вы решили запустить свой, прямо скажем, сомнительный бизнес вместо того, чтобы провести свои эксперименты, опубликовать результаты в научных журналах, получить Нобелевскую премию, прославиться?
Молодой человек звонко рассмеялся:
- Нобелевскую премию? Не смешите! Нобелевская премия уже давно дискредитирована, её дают уже за цвет кожи! – адвокат при этих словах открыл рот, захлопал глазами и испуганно уставился на своего шефа, как бы ожидая инструкций, но тот сидел поджав губы и не обращал на него внимания. – Научное признание? Да зачем, если мы получим с вас, например, столько сколько самый известный профессор в лучшем университете не заработает за всю жизнь! И при этом если мы опубликуем наши результаты, то на нас накинутся все – и левые, и правые, и атеисты, и религиозные фанатики, а какой-нибудь сумасшедший мулла ещё и подошлёт шахидов-самоубийц. Ну уж нет! Мы уж лучше будем спокойно делать свой маленький бизнес, а без чрезвычайно обременительного признания как-нибудь обойдёмся.
- Вы слишком самоуверенны, полагая, что я буду готов купить вашу безумную идею, - вставил старик.
- Не вы, так кто-то другой, - равнодушно пожал плечами молодой человек. – Технология есть, она работает, а уж желающие её использовать есть.
- Ну хорошо, - снова саркастически хмыкнул старик, - тогда уж потрудитесь мне разъяснить, как работает эта ваша хвалёная технология.
- Вот это с удовольствием, - ответил молодой человек. - Собственно, помимо нооного поля русские открыли, что мозг работает как некая ловушка кватмана. Вы что-нибудь слышали о квантовых ловушках, которые физики используют в экспериментах? – обратился он к собеседнику, тот кивнул головой. Ну вот, - продолжал молодой человек, - мозг действует как такая ловушка, ну и предоставляет кватману, так сказать, интерфейс, который проводит сигналы от тела и к телу. Вы что-нибудь знаете о мозговых волнах? – снова обратился он к Фаулзу. Тот снова кивнул:
- Это которые альфа-бета-гамма?
- Да, они. Русские выяснили функцию этих мозговых волн – они образуют сложную интерференционную картину, которая служит для привязки кватмана к мозгу. Каждый кватман так сказать «цепляется» за определённый интерференционный «узор», если хотите, и для каждого мозга этот «узор» уникален. Но! - молодой человек торжественно поднял указательный палец вверх, - Если точно такую же картину удастся воспроизвести в каком-то другом мозге, то кватман может, так сказать, «перепрыгнуть» из одного мозга в другой. Кстати, предупреждая ваши вопросы могу сразу сказать, что физическое расстояние между донором и рецепиентом не играет большой роли - как происходит скачок мы и сами не знаем, возможно в каком-то другом измерении, но для практических целей это не так уж и важно.
- И как же вы этого добиваетесь? – скрипучим голосом спросил посетитель. Хотя он был явно недоволен молодым человеком, но видно было, что что-то побуждает его продолжать беседу.
- Мы вживляем клиенту небольшой датчик, который записывает мозговые волны и передаёт информацию к нам на сервер. Нейросеть расшифровывает эту структуру, так, чтобы её можно было воспроизвести. Мы находим донора, которому тоже вживляем небольшой прибор, который будет воспроизводить интерференционную картину волн у него в мозге...
- И что же побуждает донора предоставить свой мозг для этого? – перебил мистер Фаулз.
- Всё очень просто, - ехидно усмехнулся молодой человек. - Мы подбираем донора из стран третьего мира, часть полученных от клиента денег идёт его семье. Для донора это, по сути, единственный шанс вывести свою семью из полной нищеты. Мы, кстати, не жадничаем: когда вы посмотрите структуру наших расходов – а мы готовы открыть для вас все финансовые детали по вашему запросу - то вы увидите, что семья донора получает очень приличную сумму, которая делает их по меркам их страны весьма состоятельными людьми. К тому же мы проводим соответствующую идеологическую обработку согласно религиозным убеждениям донора. Например, если донор у нас происходит из одной из буддийских стран Юго-Восточной Азии, то мы убеждаем его, что предоставление своего тела кому-то другому является проявлением бодхичитты и приведёт к благоприятному перерождению в высших мирах, если это католик из Латинской Америки, то мы связываем акт донорства с самопожертвованием Иисуса, ну и так далее. В общем, здесь у нас тоже разработана достаточно сложная психотехнология, потому что для успеха переноса сознания крайне важно, чтобы донор пошёл на это добровольно и в полном осознавании. С юридической же точки зрения, - молодой человек покосился на нервно хлопающего глазами адвоката, - к нам невозможно предъявить никаких претензий: тело донора продолжает жить, как ни в чём ни бывало, а кем физическая оболочка донора начинает считать себя после процедуры ни одним законодательством никак не регулируется.
- У меня будет возможность выбрать донора? – Фаулз жестом остановил порывающегося что-то сказать адвоката. Молодой человек решительно помотал головой:
- Абсолютно нет! По целому комплексу причин, которые я даже не буду объяснять, так как они должны быть интуитивно понятны. Поверьте, после того, как вы пройдёте процедуру, вы сами будете рады, что не имеете лишней информации. Впрочем, мы можем учесть определённые пожелания насчёт некоторых характеристик вашего будущего тела – в определённых пределах, конечно. Вы даже можете захотеть сменить пол, хотя это будет дороже, и, думаю, совершенно не нужно – полагаю, что вы захотите остаться мужчиной. Мы можем вам обещать, что вашему новому телу будет где-то в диапазоне от тридцати двух до тридцати восьми, оно не будет иметь серьёзных хронических болезней и вредных привычек, ваш вес будет в диапазоне нормы, ну и, скорее всего, у вас будет несколько иной оттенок кожи и разрез глаз.
- Так, я гляжу вы придумали совершенно замечательный трюк, - в холодных глазах Фаулза зажглись ехидные огоньки, - я плачу вперёд солидную сумму, вы обещаете мне переселение души..., то есть, простите, «КВАТМАНА», потом я умираю и вуаля – претензии предъявить некому! Отлично придумано! И что, вы всерьёз полагаете, что я куплюсь на такой дешёвый трюк?
- Вовсе нет, - молодой человек казался полностью равнодушным, - мы получаем деньги только когда вы сами, так сказать, примете работу.
- Интересно, - посетитель поёрзал в неудобном кресле, пытаясь придать себе гротескную позу зачарованного слушателя, но это давалось ему с трудом, - и как же такое возможно, любопытно знать?
- Всё очень просто: начнём с того, что вы перечисляете нам некоторый аванс – для вас это не очень большая сумма, но она покажет нам серьёзность ваших намерений и позволит начать работать с вашим кейсом. Затем вы пишете завещание, по которому определённый процент вашего состояния вы завещаете некоему фонду развития науки. Это будет выглядеть вполне достойно и не вызовет подозрений. Мы предлагаем выделить от двадцати до тридцати процентов – с одной стороны, это достаточная сумма, чтобы покрыть все статьи, о которых я скажу дальше, а с другой – ваши наследники получат большую часть ваших денег и у них не будет большого стимула оспаривать этот пункт или даже сильно интересоваться что за ним стоит. Конечно, чем больше вы выделите, тем больше достанется вам в вашей новой жизни, но тут я предлагаю не жадничать – поверьте, вы готовы будете заплатить, чтобы в новой жизни вас не трогали. Из этих условно двадцати процентов ваших денег некая фиксированная сумма пойдёт, как я уже упоминал, семье донора – и они её получат если перенос произойдёт удачно или с донором что-то случится в процессе. Если же процедура будет неуспешной и донор останется в своём прежнем состоянии, то донор и его семья просто получат некую компенсацию. В случае же успеха процедуры, оставшаяся после выплаты семье донора сумма идет на специальный счёт в швейцарском банке, к которому будете иметь доступ только вы. Но счёт структурирован так, что при любых попытках перевести с него деньги половина будет автоматически перечисляться на наш счёт. Это всё будет тщательнейшим образом прописано в секретном приложении к завещанию. Таким образом вы будете иметь надёжные юридические гарантии, что мы получим наш гонорар только если процедура пройдёт успешно, ну за исключением определённого небольшого аванса.
Фаулз с трудом распрямился в кресле, с некоторым усилием сложил руки перед собой и холодно уставился на собеседника, ехидная улыбка сошла с его губ:
- И как же, позвольте поинтересоваться, я получу доступ к этому счёту?
- Очень просто – через кодовую фразу. Вы придумаете кодовую фразу, которая даст вам полный доступ к вашим деньгам.
- Вот как? И как же это, интересно, я запомню кодовую фразу, да так, чтобы вспомнить её в новой... ээээ... реинкарнации? Разве у меня не пропадёт память? Разве не вы только что говорили, что переселяется в новое тело этот ваш... «кватман», а память умирает вместе с телом?
Молодой человек широко улыбнулся:
- Во-первых, это ВАШ кватман. А во-вторых, когда же я такое говорил?
- Да вот только что... Ну когда вы говорили, что «кватман» - это процессор, а память – это... ээээ.... память...
- Правильно, говорил. Да, и вы совершенно верно поняли, что в новый мозг переселяется именно кватман. Но, видите ли, в чём дело... Ваша память, которая является органической частью вашей личности, не находится в мозге. Она располагается в том же самом ноонном поле. Мозг предоставляет как бы интерфейс доступа к этой памяти. А код доступа находится в самом кватмане. Вернее, квантовое состояние кватмана и есть код доступа, так что если мы переселяем кватман в другой мозг так, как предполагаем, то у него останется доступ всё к той же области памяти. Так что вы будет помнить очень многое из вашей нынешней жизни и, даже больше скажу, хотя ваша личность естественным образом скорректируется, она, в общем и целом, останется той же, что и сейчас. Кодовую фразу, конечно, надо постараться будет запомнить очень хорошо и для этого мы обучим вас особым психотехникам, и даже пропишем специальные препараты.
Фаулз с некоторым трудом откинулся в кресле и стал сверлить пристальным взглядом своего собеседника. Тот так же со слегка равнодушным видом сидел на своём столе, чуть-чуть болтая ногой. Адвокат, хлопая глазами, переводил взгляд с одного на другого, не решаясь что-то сказать. Так продолжалось с полминуты. Наконец старик прервал молчание:
- Да, вы придумали заковыристую историю. Надо признаться, в какой-то момент я вам почти поверил. Честно говоря, я до сих пор не вижу, где тут подвох, но вы явно хотите меня развести.
- Мистер Фаулз, - устало ответил молодой человек, - я прекрасно понимаю, что вы получили сейчас слишком много информации. Возможно вам надо её переварить. Мы вас не торопим – возьмите паузу, подумайте над альтернативами...
- И на что вы намекаете? – взъелся старик. – Знаете, я вижу по крайней мере одну прекрасную альтернативу – сообщить о ваших художествах в ФБР!
- Вы подписали соглашение о неразглашении, - расплылся в улыбке молодой человек, - а оно, поверьте, составлено так, что его нарушение создаст вам проблемы даже на том свете – можете справиться у своего адвоката.
- Мистер Фаулз, - встрял адвокат, - я предупреждал вас о последствиях подписания этого документа.
- Спасибо, Руперт, - жестом остановил его старик.
- По сути единственная ваша альтернатива, - продолжил молодой человек, — это упокоиться с миром и оставить все ваши миллиарды вашим наследникам, которые ненавидят вас и с нетерпением ждут вашей смерти. Ну или отдать все ваши деньги на благотворительность – но вы ведь ни в грош не ставите благотворительность, не так ли? На религию вам наплевать, в загробный мир вы не верите, поэтому с чего бы вы вдруг завещали свои деньги непонятно кому? Вы всю жизнь жили ради своего удовольствия и, насколько мне известно, весьма преуспели в получении таковых. Мне очень жаль, что естественные биологические причины, несмотря на все ваши колоссальные усилия, приводят к завершению столь насыщенного процесса.
Молодой человек снова замолчал и стал с холодной вежливой улыбкой смотреть на своего визави, тот сидел в напряжённой позе в неудобном дешёвом инвалидном кресле и отвечал ему злым взглядом, не произнося ни слова.
- Может быть у вас остались ещё какие-нибудь технические вопросы, - прервал паузу молодой человек, - я охотно на них отвечу.
- Да, - встрепенулся старик, - а будьте любезны – проясните, что это за идиотский пункт в вашем нелепом договоре, по которому я буду обязан... эээ... участвовать в вашей демонстрации...
- ... не более трёх раз по пятнадцать минут? – с довольным видом подхватил молодой человек. – Вот! Теперь, я вижу, вы готовы подойти к обсуждению действительно важных деталей. Охотно вам расскажу, и даже продемонстрирую, но для этого, боюсь, нам придётся отпустить вашего пуделя. – Он небрежно кивнул в сторону адвоката, тот вспыхнул и уставился на своего патрона.
- Простите нас, Руперт, пожалуйста, - мягко обратился к адвокату старик, с ненавистью сверкнув глазами в сторону молодого человека.
Адвокат с явным облегчением покинул комнату. Молодой человек тщательно закрыл за ним входную дверь, потом не спеша подошёл к противоположной стене, взял один из офисных стульев и поставил на некотором удалении напротив инвалидного кресла, потом взял другой стул и также не спеша поставил его примерно посередине между своим собеседником и пустым стулом и чуть сбоку, как будто бы приготавливая очную ставку. Оценив мизансцену, он, также не спеша, подошёл к регулятору на стене и слегка приглушил свет, потом открыл маленькую боковую дверь кабинета и исчез за ней.
Через пару минут из этой двери вышел другой человек, также лет тридцати с небольшим, невысокий, с чёрными густыми курчавыми волосами, явно латиноамериканской наружности. Приглядевшись, можно было бы разглядеть небольшой шрам у него за ухом. Человек подошёл к стулу, стоящему напротив кресла с мистером Фаулзом, уселся на него, закинул ногу на ногу, сложил руки на груди и стал с отстранённым видом внимательно рассматривать старика. Хозяин кабинета вошёл следом и сел на стул между ними. Фаулз недоумённо посмотрел на изучающего его латиноамериканца, потом на хозяина кабинета, потом снова на странного посетителя. Никто не произносил ни слова.
- Хреново выглядишь, Джеральд, - наконец прервал молчание латиноамериканец. – Ой, хреново! – несмотря на свою наружность, говорил он почему-то с легчайшим ближневосточным акцентом – даже не акцентом, а почти неуловимой восточной интонацией.
- Простите?! – приподнял бровь мистер Фаулз и вопросительно уставился на хозяина кабинета. Тот лишь пожал плечами и продолжал нейтрально смотреть в точку на стене.
- Прощаю. Ты надеялся никогда меня больше не увидеть? – продолжил странный посетитель. – Честно говоря, я тебя тоже. И не увидел бы, если бы не этот дурацкий договор.
На лице мистера Фаулза промелькнула лёгкая тень узнавания:
- Су... Сулейман?! Сулейман Бин Альмутари???
- Ай, шайтан! – оскалился странный собеседник. – Узнал! Не скажу, что меня это сильно радует, но договор есть договор.
Фаулз перевёл взгляд на хозяина кабинета:
- И что, вы хотите сказать, что вот этот дешёвый клоун, которого вы наняли за двадцать долларов на бирже безработных актёров, должен изображать Сулеймана Бин Альмутари, скончавшегося год назад?
Тот равнодушно смотрел куда-то в сторону:
- У вас есть пятнадцать минут. Вы можете задавать любые вопросы. Лучше такие, ответы на которые известны только вам и ему и больше никому. Я, разумеется, должен буду присутствовать, но вы можете сформулировать вопрос так, чтобы я не понял о чём идёт речь, если вопрос касается слишком чувствительных вещей.
- Поверь, когда ты пройдёшь через всё это, ты будешь очень рад, что это всего три раза и всего по пятнадцать минут, - вставил латиноамериканец. – Менее всего тебе захочется вспоминать твою прошлую жизнь. Так что никакой радости видеть тебя у меня нет, извини.
- Ну хорошо, - саркастически усмехнулся Фаулз, смеривая взглядом некрупную фигуру собеседника, - значит, Сулейман... Ну тогда скажи-ка мне, Сулейман, с каким счётом окончилась наша игра в гольф семь лет назад в мае...?
- Я что, должен помнить все наши игры в гольф? – презрительно сморщился Сулейман. – Это что, так важно? Где мы играли семь лет назад? – он прищурившись посмотрел куда-то в сторону. – На Трамп Ресорт? Двенадцать лунок? Аааа! Вот почему! Тогда был редкий случай, когда ты у меня выиграл! Опередил меня на семь ударов, да? Шестьдесят на шестьдесят семь? Ну да, тебе повезло, счастливая случайность. Но вообще ты хреново играешь в гольф. Тебя с детства учили играть в гольф, ты считаешь, что люди твоего круга должны играть в гольф, но на самом деле ты не понимаешь эту игру. Поэтому ты всегда злился, что проигрываешь какому-то арабу. Ты ведь не охотник! Нет. А гольф – это игра для охотников. А ты не охотник, Джеральд, ты - жулик! В покер у тебя получалось гораздо лучше!
- Ну хорошо, - усмехнулся Фаулз, - угадал. Ладно вот тебе другой вопрос... - он слегка замялся и покосился на хозяина кабинета, сидевшего с отстранённым видом. – Когда и где мы встречались с лордом Регланом?
Сулейман снова безразлично посмотрел куда-то в сторону:
- Слушай, ну опять... Ты же знаешь, я терпеть не могу этих англичан. Они все скрытые расисты. Когда им привозишь деньги в Лондон, они зад тебе готовы целовать, да? А внутри они думают: «Ай, грязный араб! Зачем ему деньги?»... Мы с ним обедали в яхт-клубе Монако, кажется. Ты ему вылизывал его сушёную английскую задницу, во-первых, потому что он английский лорд, а, во-вторых, вы с ним мутили по поводу ухода от твоих налогов через БиВиАй. Я могу рассказать тебе детали, если ты думаешь, что нашему другу будет это интересно.
- Не надо, - перебил старик, покосившись на сидевшего с отстранённым видом хозяина кабинета, и снова с изучающим видом уставился на гостя. Тот также иронично-изучающе смотрел на своего собеседника.
- Хорошо, - мистер Фаулз после небольшой паузы осторожно покосился на равнодушно смотрящего куда-то вбок молодого человека в белой водолазке, потом перевёл взгляд на того, кто называл себя Сулейманом. – Ты помнишь... тогда... Я не буду подсказывать когда... И не буду подсказывать где... Но ты поймёшь... Я попросил тебя об одной небольшой услуге... О какой? – И старик замолчал.
- Не помню, - равнодушно пожал плечами Сулейман. – Я что, должен помнить все услуги, которые я тебе оказывал? Их было много.
- Эту ты должен помнить... Ладно, я подскажу. Это было уже довольно давно. И я был не один.
Латиноамериканец уставился на Фаулза с холодным равнодушным взглядом, слегка поджав губы.
- Аааа... - расплылся он в улыбке после минутной паузы. -Ну понятно! Ты приехал ко мне на яхту с этой шикарной блондинкой, старлеткой, моложе тебя лет на сорок, если не на пятьдесят. У нас тогда была вечеринка. И ночью у тебя не встал! И у тебя почему-то не было с собой «Виагры»! И ты постеснялся послать кого-то на берег! И ты попросил у меня! Ха-ха-ха! Слушай, я тебе оказал такую услугу, да?! Это у тебя был, наверное, последний раз! И ты ведь даже не оценил!
- Ну как это не оценил! – Фаулз снова смущённо покосился на хозяина кабинета, который сидел плотно сжав губы и демонстративно глядя в потолок. – Я же расплатился, Сулейман!
- Ай, прислал мне бутылку вина, «Шато Лятур» тридцать второго года! Оказалось страшной кислятиной. И потом, посылать мусульманину в подарок вино – это же харам, Джерри!
- Ой, перестань, - отмахнулся Джеральд. – А то я тебя не знаю?
- Что «не знаю», Джерри? Про виски и кокаин в Коране ничего не сказано! Ай, вы, белые все расисты. Вы не прилагаете ни малейших усилий, чтобы понять культурные особенности, везде лезете со своими шаблонами. Ничего, ваше доминирование заканчивается, скоро китайцы покажут вам ваше место, - он перевёл взгляд на хозяина кабинета. - Мои пятнадцать минут уже прошли? Или сколько ещё осталось?
Молодой человек в белой водолазке аккуратно покосился на сидевшего в каком-то ступоре мистера Фаулза, потом перевёл взгляд на латиноамериканца и молча кивнул. Тот встал со стула:
- Ну, прощай, Джерри. Надеюсь, очень надеюсь, что этот раз был точно последним, когда мы с тобой виделись, - и, слегка ухмыльнувшись, странный гость скрылся за дверью.
Хозяин кабинета тщательно закрыл дверь, потом уселся на своё любимое место на краешке стола, ни говоря ни слова.
Фаулз внимательно посмотрел на него потухшим взглядом, потом нервно потянулся к столику перед собой. Это получалось у него с трудом, ему никак не удавалось дотянуться до лежащей на столике стопки бумаги, но молодой человек не делал ни малейшей попытки помочь ему, равнодушно наблюдая за его усилиями. Наконец, дрожащая старческая рука схватила договор и кое-как неуклюже пристроила его на коленях, потом вытащила из внутреннего кармана твидового пиджака массивный «Монблан». Поборовшись с колпачком, Фаулз всё-таки снял его, открыл последнюю страницу и судорожно поставил размашистую подпись.
- Ещё на второй странице, пожалуйста, - холодно сказал молодой человек.
Фаулз бросил на него испепеляющий взгляд, дрожащими пальцами перелистнул страницы и поставил ещё одну подпись. «Монблан» с золотым пером выскользнул у него из рук и покатился по направлению к столу, на котором восседал хозяин кабинета. Тот вдруг легко спрыгнул со стола, поднял с пола ручку, подошёл к инвалидному креслу и привстал на одно колено, глядя на Фаулза снизу вверх:
- Мистер Фаулз, - сказал он с неожиданной теплотой в голосе, протягивая ручку, - мы очень рады видеть вас нашим клиентом. Поверьте, всё будет очень хорошо, я более чем уверен в этом.
- Я верю тебе, парень, - голос Фаулза дрогнул и глаза его заблестели. - Не подведи...
- Всё будет хорошо, - повторил молодой человек, внезапно очаровательно улыбнувшись. – Я обещаю.
Фаулз сглотнул, полез дрожащей рукой во внутренний карман пиджака и достал чековую книжку в сафьяновом переплёте. Молодой человек мягко накрыл его руку своей ладонью и чуть-чуть помотал головой из стороны в сторону:
- Ну что вы, мистер Фаулз. Мы же высокотехнологичная компания! Только биткойн, - он вытащил из кармана карточку, с напечатанной на ней строкой из букв и цифр. – Вот номер нашего биткойн кошелька. Как только вы переведёте аванс мы сможем начать работу. Сам перевод будет идти пару дней, но вы скажите своему секретарю прислать нам скриншот перевода и этого будет достаточно для начала. Наш доктор вставит вам имплант – это очень лёгкая и почти безболезненная операция. Детали завещания мы обсудим с Рупертом, правильно? Дальнейшие инструкции мы сообщим вам по ходу процесса. Для вас сейчас главное расслабиться, создать позитивный настрой и быть уверенным в успехе. Всё будет очень, очень хорошо, - снова уверенным, но очень тихим голосом, почти шёпотом повторил он с мягкой улыбкой.
И аккуратно взяв за ручки кресло с подрагивающим обмякшим телом мистера Фаулза, который сидел закрыв глаза ладонью, молодой человек осторожно покатил его к выходу.
Закрыв за посетителем дверь, молодой человек чуть нервно размял руки, потом в некотором возбуждении с непроницаемым лицом прошёлся туда-сюда по комнате, потом подошёл к своему столу, достал из ящика маленький приборчик и нажал на кнопку. Приборчик несколько секунд помигал красным и переключился на немигающий зелёный. Молодой человек удовлетворённо кинул приборчик обратно в ящик, взял один из офисных стульев, поставил его в угол, уселся на него, достал из кармана айфон и открыл Телеграм-чат:
- Владимир! Ты чёртов гений! Я тебя обожаю!
Телеграм не отвечал. Молодой человек подождал несколько секунд и стал печатать снова:
- Владимир! Ну где же ты к хренам?!
Наконец собеседник на противоположном конце ответил:
- Сколько раз тебе говорить: не Владимир, а Вовочка. Я тебе не Путин.
- ОК, Vovotshka, как скажешь. Вы, русские, специально придумываете имена, чтобы заставить других страдать? Но я готов страдать, Vovotchtchtchtchka, потому что ты трижды долбаный гений! Я готов тебя расцеловать!
- А ты точно не гей, Джим?
- Точно, Вовочка. Я проходил тесты. Надеюсь, ты не гомофоб? Это у нас не приветствуется.
- Ты чего так возбудился?
- Как это чего? Всё прошло просто ВЕЛИКОЛЕПНО! Твоя нейросеть угадала ответы на все вопросы! Она даже угадала марку вина!
- Да, я читаю логи.
- Ты не рад? У вас, русских, совсем нет эмоционального интеллекта. Вы какие-то роботы. Мы богаты, Вовочка! Он у нас на крючке!
- Ты уверен?
- На сто процентов!
- Не говори “гоп” пока не перепрыгнешь.
- Что такое “гоп”, Вовочка? Опять какая-то русская идиома?
- Буду уверен, когда получу деньги.
- Вы, русские, никогда никому и ничему не доверяете. В этом ваша проблема. У вас нет позитивного отношения.
- Почему ты так уверен?
- Потому что я не зря изучал психологию в Университете Лос-Анжелеса. Ты бы его видел! Поверь мне, он клюнул! Ох, ты бы видел Карлоса! Он тоже чёртов гений! Это новый Том Хэнкс, Вовочка! Ты ещё увидишь его в блокбастере! Его ждёт «Оскар»! Ты бы видел, как он импровизировал! А Руперт! Тоже долбаный талант! Он говорил, что играл в любительском театре в Гарварде! Но главное – это твоя нейросеть. Я сидел, чуть не обосравшись. Я думал нам кранты. Но она угадала всё! Вообще всё! И это на основе одного взломанного аккаунта в Гугле! Представляешь, сколько знают про нас Гугл и Фэйсбук?
- Вот-вот. А ты не слишком разболтался?
- А что такое? Ты же говорил, что ваш Телеграм абсолютно надёжен?
- Телеграм-то может и надёжен, а ты уверен, что за тобой нет камеры?
- Мы всё регулярно проверяем, к тому же у меня защитный экран.
- Всё равно.
- Расслабься, Вовочка, всё ОК.
- Надо ещё внедрить ему в мозги эту долбаную кодовую фразу.
- Вот это вообще не проблема, Вовочка. Как только Док поставит ему имплант, мы вобьём эту долбаную кодовую фразу в его долбаный мозг. Поверь мне, я знаю как это работает. Он будет использовать именно ту кодовую фразу, которую внушим ему мы. Это определённо.
- Ну-ну.
- Мы здесь все профессионалы, Вовочка. Такие же, как и ты. Ты должен доверять профессионалам. Надо, кстати, сказать Доку, чтобы вытащил поскорее у Карлоса из черепа приёмопередатчик.
- Не рано?
- Ты до сих пор сомневаешься, Вовочка? Поверь мне, он уже на крючке. Наш самый главный риск чтобы он не двинул копыта до подписания завещания. Надеюсь, Руперт будет оперативен.
Айфон тихонько звякнул. Джим переключил приложения, расплылся в широкой улыбке и снова переключился на Телеграм.
- Всё, он уже сделал перевод. Видишь, он торопится. Я же говорил! Куда ты поедешь, Вовочка, когда получишь свою долю? Карибы? Сейшелы? Бали?
- Ага, так я тебе и сказал.
- Да, Вовочка, у вас, русских большая проблема, в том, что вы не доверяете никому. Вы каждый сам за себя. Вы не умеете играть в команде. А мы ведь одна команда, Вовочка. Мы банда! Я, ты, Майкл, Карлос, Док, Ли, Руперт. Мы повязаны. Мы как «Одиннадцать Оушена», только нас пока семеро. Ты смотрел это кино?
- Да. Дерьмо.
- Ты негативен, Вовочка, как и все русские. Но я всё равно люблю тебя, потому что ты чёртов компьютерный гений. Тебе надо развивать позитивный настрой. Когда всё уляжется, мы привезём тебя в Долину. Мы сделаем тебе визу. У меня есть отличная идея для стартапа!
- Ещё одного? Давай сначала с этого получим бабки.
- Получим, Вовочка, не сомневайся. Обязательно получим. Отдохнёшь на Карибах, покуришь травы, трахнешь всех мулаток, а потом замутим такое... Главное – это развивать позитивный настрой.
- Ага, понял. Только сначала бабки. Пока.
- Пока, мой долбаный русский медвежонок. И да пребудет с тобой Сила!
Молодой человек закрыл Телеграм, выключил айфон и засунул его в карман. Потом подошёл к своему любимому столу, запрыгнул на него, неторопливо уселся в позу лотоса и закрыл глаза. Сначала ему не удавалась сосредоточиться, и он то слегка хмурил брови, то растягивал уголки губ в улыбке, но через несколько минут его лицо совершенно расслабилось, и он погрузился в глубокую медитацию