М-да

 

– Лена! – Капитан по-отечески мягко и строго смотрел на девушку. Сейчас, когда он ее отчитывал, желание заняться с ней сексом ощущалось особенно остро: – Вы, вообще, понимаете, как мы передвигаемся по Вселенной?

Когда-то человечество мечтало набрать скорость – и улететь как можно дальше от родной планеты. Что делать, от нас разбегаются даже галактики… Подобно независимой даме, дальний космос не хотел, чтобы его покоряли, и отгородился от нас непреодолимыми миллиардами световых лет.

Поэтому, как и в случае с красивой девушкой, требовалось креативное решение.

Сначала где-нибудь неподалеку от Земли хотели создать небольшую черную дыру с максимально возможной скоростью вращения. Предполагалось, что звездолеты будут выходить на ее орбиту, вплотную приближаться к горизонту событий и затем отстреливать в ее сторону что-нибудь потяжелее, чтобы – действие равно противодействию – приобрести ускорение для полета.

Но сравнение женщины с черной дырой банально…

Лишь в конце двадцать второго века Вселенная устала сопротивляться, сдалась и открыла людям свои манящие глубины: мы научились двигаться в пространстве нелинейно, с помощью сверхмощных электромагнитных полей изменять космическую метрику – посредством эмуляции действия локальной гипермассы, искривляющей структуру пространства и превращающей материю в энергию. Или, наоборот, восстанавливающей возможность линейного движения в искривленной темной материей Вселенной, за счет придания массе отрицательных значений.

Лена, отличница на всех этапах жизни – школа, университет, кандидатская, красивый муж – привыкла к строгим взглядам умных мужчин, вынужденных замещать плотское начало вербально-логическим. Подобно актерам классического театра, они могли беседовать с ней о физике взаимодействия тел в пространстве, но вкладывать в вопросы тензорного исчисления смысл, свободна ли девушка сегодня вечером. Лене нравились мыслящие мужчины и их интеллектуальные интересы. Обычно она отвечала задорно и смело, вызывая в собеседниках экзистенциальную тоску от невозможности полного познания материального объекта.

Но сейчас она механически повторяла слова из учебника, избегая строгого взгляда капитана:

– По направлению движения корабля создается метрическое искривление, обеспечивающее вход звездолета в верхнюю часть условной грушевидной структуры, в рамках которой возможно спиральное движение к гипотетическому центру абсолютной массы Вселенной. Поскольку геометрия и физика искривленного пространства исходят из того, что указанная структура вращается с бесконечной скоростью одновременно в обоих направлениях, стабильность пассажа обеспечивается экзотической материей, возникающей вследствие данного вращения. Двигаясь к центру структуры по спирали, мы принимаем ее скоростной вектор, что позволяет нам перемещаться в обычном пространстве с бесконечной скоростью. Затем выходим в заранее заданной точке космоса.

– Правильно! – похвалил капитан и подумал, что теоретический интеллект вреден для женщин, поскольку он создает у них иллюзию, что они умные. – А что самое главное после выхода из пассажа?

– Снижение скорости, – прошептала Лена.

– И если бы наша силовая установка сошла с конвейера только вчера, она бы с легкостью преобразовала скорость в энергию за относительно небольшой промежуток времени. Вы понимаете, какое инженерное решение используется в нашей ходовой части?

Девушка молчала, и капитан продолжил, любуясь ее возбуждающим телом:

– Энергия торможения не сбрасывается в космическое пространство, а заходит в двигатель, обеспечивающий снижение скорости. Теоретически тормозной путь корабля может быть достаточно коротким, но это только теоретически. Звездолету уже почти полвека – вы слышали что-нибудь о старении материала, усталости металла, износе оборудования?

 

* * *

 

Экипаж – капитан, пилот и техник – знали, что когда-нибудь это произойдет и с ними. Движение времени возможно только в одну сторону. Юность – не только корабля, но и зрелого и опытного экипажа – осталась далеко позади во Вселенной. Момент выдался удачный – когда уже почти сели на Землю. Предохранитель отключил двигатель, и звездолет врезался в бетон посадочной полосы. Удара экипаж практически не почувствовал – корабли были защищены мощными бронекорпусами, необходимыми для прохода мимо экзотической материи в пассаже.

– Отлетались? – вздохнул капитан.

Рано или поздно силовая установка переставала вытягивать преобразование слишком мощного импульса при снижении скорости, и защитная система отключала двигатель, чтобы предотвратить его сгорание. Конечно, корабли полагалось отправлять на капитальный ремонт еще задолго до этого момента, но все знали, что проще построить новое судно, чем менять ходовую часть на старом. Ремонтировали древнюю технику месяцами и даже годами, а экипаж убывал в бессрочный отпуск, который мог не закончиться никогда. На современные звездолеты брали молодежь – в желающих отправиться в космос недостатка не было.

Руководство закрывало на ситуацию глаза (потребность в полетах была очень высокой, кораблей не хватало) и не торопилось выводить на ремонт звездолеты, на которых все остальное – и автономное энергообеспечение, и регенеративные системы – функционировало идеально. Поэтому техникам – разумеется, неофициально – объясняли:

– Со штыря, который заходит в плазму, снимаете кожух, в нем предохранитель. Он там лишний, потому что отключает установку слишком рано, предотвращая возникновение избытка тепла. Но если система перегреется, штырь и так сам выскочит из плазмы, а пусковое кольцо с сегментами зажигания без кожуха оттуда слетит, так что двигатель отрубится и не взорветесь. Поставьте вниз ведро с водой: кольцо туда падает, охлаждается, достаете его, снова на штырь надеваете, перезагружаетесь и летите дальше. Главное, снижайте скорость медленно, тогда преобразователь с импульсом справляется.

 

* * *

 

Принять решение, докладывать ли в техслужбу или решать вопрос собственными силами, оказалось непросто: экипаж достиг возраста, когда до пенсии еще далеко, а на хорошую работу уже не возьмут.

После приземления полагались сутки отдыха, так что можно было не торопиться и сначала как следует все обдумать.

– Сегодня у каждого время на размышления, а к обсуждению ситуации вернемся завтра, – объявил капитан. – Следующий вылет у нас по плану в полдень; до этого времени, надеюсь, сообразим, что делать.

Потому что самое мудрое – это отложить на завтра проблему, которую можно не решать сегодня.

Техник отправился по грибы в Подмосковье, пилот – на ВДНХ в павильон «Виртуальные игры» стоять в длинной очереди, чтобы на полчаса погрузиться в мир битвы с упырями в подземельях Белозерского монастыря, а капитан – в галерею современного искусства, а вечером – в театр.

 

* * *

 

– Грибов в этом году – море! – делился впечатлениями техник. – Растут, как на картинке.

– Реализм игры зашкаливает, полное погружение, эффект ошеломляющий, – ответил пилот.

Капитан подумал, что мог бы ходить в театр каждый день.

Но как после стольких лет, проведенных в космосе, навсегда отказаться от полетов?

Недолго, около часа, поговорили о жизни, о том, что снижение скорости – это единственная проблема, а так-то корабль исправный, хороший; в нем хоть пятьсот лет прожить можно: и вода, и пища, и энергия – все есть.

Затем задумались, остались ли в двадцать четвертом веке на складе еще ведра. Позвонили туда и выяснили, что закончились. Это склонило чашу весов к решению, пусть с ведрами по Вселенной летают другие.

– Попробую засолить грибы с уксусом, луком и черным перцем, – прощался техник с квазарами.

– Если к открытию занять очередь, то за день три раза успеть сыграть можно, – согласился пилот.

Капитан подумал, что мог бы нарисовать черную дыру в окружении темной энергии за облаками темной материи не хуже Малевича.

Время неумолимо приближалось к полудню, а в техслужбу все еще не докладывали – последние сомнения, подобно Магеллановым облакам, все никак не рассеивались. Неудобно получалось перед экспедицией из института космобиологии, которая еще утром выехала из Ясногорска. Но решили, что этим академикам, которые микробов по астероидам ищут, как будто их им на Земле не хватает, все объяснят – они и сами без ведра никуда лететь не захотят.

 

* * *

 

К кораблю приближался электромобиль.

Но это оказались не академики, а три очень красивые стройные девушки лет двадцати пяти – тридцати, очаровательно улыбавшиеся экипажу.

– Вы, наверное, на конкурс «Госпожа Вселенная» на Марс? – предположил капитан. – Не туда заехали, красавицы, взлетная полоса по солнечной системе с другой стороны. Давайте я вам введу…

Он смутился и поспешил завершить предложение:

– …координаты на навигаторе.

Но дамы на Марс не торопились. Одна из них, с длинными темными волосами, грациозно приблизилась к капитану и протянула руку:

– Лена, руководитель группы. Хотите немножко полетать с нами? Поможете нам занести бак?

Мужчины одновременно подумали, что никогда не надо торопиться докладывать о технических сложностях.

– Крышка с него снимается? – Капитану нравились девушки с зелеными глазами – как у Лены.

– Конечно. Как же мы туда иначе поместим образцы?

Капитан посмотрел на техника и пилота. Они кивнули и поспешили к красавицам, выгружавшим из электромобиля большой стеклянный аквариум с ручками.

– Света, – улыбнулась блондинка.

– Наташа, – скромно добавила рыжеволосая.

Капитан напустил на себя серьезность:

– По инструкции емкости положено перевозить в открытом виде и наполненными водой – на случай пожара. Поэтому бак мы разместим в ходовой части под силовой установкой, там как раз есть место. Как ситуация с кожухом?

– Пара винтов, – отозвался техник. – Работы на пять минут.

– Для пассажиров у нас комфортабельные одноместные каюты, давайте я помогу с вещами.

Как истинный джентльмен, принимая у Лены рюкзак, капитан подумал, что с радостью променял бы все звезды во Вселенной на поцелуй ее чувственных, немного насмешливых губ.

 

* * *

 

Взлетели.

Девушки отдыхали в каютах.

Входить в пассаж разрешалось только за орбитой Луны.

– Для младших научных сотрудниц они чересчур привлекательные, – рассуждал техник в кабине управления. – Ведь невозможно одновременно быть красивой и умной.

– Почему? – удивился пилот.

– Потому что, если она постоянно гуляет с мальчиками, когда же ей читать книжки и учиться?

– Интеллект – параметр врожденный, – возразил капитан. – И в нем есть своя красота, не уступающая телесной.

Помолчали. Стало немного грустно.

– Институт космобиологии – блатное место, – добавил капитан. – У них там возможности, недоступные обычным людям. Научные династии, детей к себе устраивают. Любящие родители, наверное, внешность дочкам генетически подправили.

– Чтобы выйти замуж, надо быть красивой, – согласился техник. – У всех трех обручальные кольца.

Стало еще грустнее.

Капитан обрел утешение в философии:

– Тот временной отрезок бытия, который мы проведем рядом с ними, можно сравнить с двумя параллельными прямыми на плоскости, которые могут быть сколь угодно близки друг к другу, но им никогда не суждено пересечься. Танталовы муки: объект в том же пространственно-временном сегменте реальности, а не укусишь. Так что самое правильное – не обращать на них никакого внимания. Надо просто работать, как завещал Чехов.

Снова помолчали.

– А давайте приготовим для них праздничный ужин, – предложил техник, не чуждый романтике. – Из синтетических продуктов, но с любовью. А вместо свечей включим лампочки на скафандрах.

– Кстати, а куда, собственно, мы летим? – Пилот не любил готовить.

Координаты планеты, которую предстояло исследовать космобиологам, были где-то записаны, но капитан решил, что искать долго, и по внутренней связи вызвал Лену в кабину управления.

Склонившись над пультом, девушка ввела данные в бортовой компьютер, хотя они там уже были. Экипаж, затаив дыхание, любовался ее фигурой и движениями.

– Нравлюсь? – улыбнулась она.

– Какое время на снижение скорости? – Пилот сделал вид, что изучает кнопки на пульте.

– Семьдесят два часа. – Капитану хотелось измерить размер груди Лены линейкой. – Нет, лучше девяносто шесть. Или сто восемь.

Девушка одарила его нежным взглядом и положила ему руки на плечи:

– Вас не затруднит исполнить одну мою просьбу?

Ее голос звучал ласково и проникновенно, и у капитана пересохло в горле.

Конечно же, мужчина с радостью исполнит абсолютно все, когда его просит такая красавица.

– В субботу у моего мужа день рождения. – Лена смотрела на капитана так, словно ее мужем был он: – В прошлый раз я оставила его одного, летала в экспедицию на Чагриний. А в этом году обещала отметить день рождения вместе с ним. Сделаю ему подарок.

Лицо девушки было так близко, что капитан почувствовал, насколько сладким будет ее дар.

– Точка выхода на удалении от цели с расчетом на снижение скорости в течение ста двадцати часов, – с трудом выдавил он из себя.

Пилот нажал кнопки на пульте.

– Мы не успеем вернуться к субботе. – Капитан тонул в зеленоглазой атмосфере незнакомой планеты, но боролся со сладкими гравитационными волнами, которые излучала молодая звезда.

Обойдется муж и без подарка.

 

* * *

 

До орбиты Луны успели вместе поужинать. Мужчины внимательно рассматривали еду, потому что решили не обращать на девушек никакого внимания, как учил Чехов.

Космобиологи рассказали о цели полета. Судя по изображениям, которые доставил беспилотный аппарат-разведчик, поверхность планеты покрывал океан красного цвета, над которым местами возвышались черные скалы, достигавшие в высоту сотен метров и похожие на гигантские башни. На скалах жили существа, напоминавшие больших белых амеб, которые периодически спускались в океан и возвращались оттуда с существами поменьше – вероятно, потомством.

– Мы предполагаем, что размножение на этой планете возможно только в океане. – Глаза девушек сияли. – Все, как у людей – никакого деления, два пола. Наверное, даже есть любовь.

Рассказ о чуждой биологической жизни оказался настолько увлекательным, что капитан время от времени украдкой любовался Леной, техник – Светой, а пилот – Наташей.

– На Земле тоже возят девушек к морю. – Техник вспомнил далекую юность.

Лена ответила, что ее брат тоже летает и научил ее управлять кораблем, но сначала экипаж не придал ее словам значения.

Общение с космобиологами было очень приятным – разумеется, исключительно с точки зрения расширения научного кругозора. Но после ужина девушки сказали, что им надо изучать данные, и ушли, оставив после себя холодную пустоту и безжизненность космического пространства.

– И так всю жизнь, – вздохнул пилот.

Потом мужчины еще немного обсудили вопросы космобиологии и помечтали, кто бы кого предпочел, если бы была возможность, но ее, и так понятно, нет и не будет.

Особой работы на звездолете не было – всем управляла автоматика. Капитан в своей каюте изучал «Энциклопедию демонов» с голографическим видеорядом, но почему-то все время думал о Лене.

Техник проверил бак с водой для инопланетных микробов и еще раз убедился, что пусковое кольцо, если что, упадет именно в него. Задумался, можно ли солить грибы в вакууме. И любит ли Света сыроежки со сметаной.

Когда вошли в пассаж, пилот спал. Ему снилась Наташа.

 

* * *

 

Вход и выход из пассажа происходил очень быстро – в течение доли секунды. Если бы удалось произвести замедленную съемку этого процесса, то выглядело бы это так: с одной стороны надвигалась тьма и все окутывала собой, и через мгновение мир предметов появлялся из темноты снова – но уже в другой точке Вселенной.

Сначала экипаж не заметил, что вышли из пассажа намного ближе к планете, чем распорядился капитан. Пилот случайно проходил мимо кабины управления, ему было скучно, и он просмотрел данные о снижении скорости и расстоянии до цели. Цифры ему не понравились, и он вызвал капитана.

Ситуация разъяснилась быстро – кто-то ввел в систему новые координаты точки выхода. Расстояние до планеты стремительно сокращалось.

Вызвали Лену. Сначала она еще пыталась оправдываться:

– Я просто хотела успеть вернуться на Землю к субботе. Подумала, что вы специально так далеко из пассажа выйти хотите, чтобы провести с нами побольше времени.

Экипаж спустился в ходовую часть. Скорость снижалась, и штырь без кожуха рассыпал фиолетовые искры при выходе из плазмы. Техник рассматривал фейерверк, и, судя по выражению его лица, он ему совсем не нравился.

– Если их родители – ученые, почему они не подкрутили девочкам мозги? – поинтересовался пилот.

– От большого ума у женщин одни проблемы, – тоном умудренного жизнью человека ответил техник. – Если бы у тебя была дочка и ты мог бы ей немножко помочь с генетикой для счастья в жизни, что бы ты ей довел до совершенства – внешность или способность понимать теорию относительности?

– Мы сможем выйти на орбиту и там снизить скорость? – сменил тему капитан.

– Теоретически да, но лучше этого не делать. – Техник почесал затылок: – Пока еще, вроде, ничего не сгорело, но автоматика вывела торможение на максимум допустимого – сами видите, штырь уже практически вылетает. При любом изменении курса с бокового руля пойдет импульс, и все кирдыкнется.

– Курс изменится, только если руль успеет словить обратный ход до того, как вырубится двигатель, – подтвердил пилот. – А так у нас хоть какое-то замедление плюс потенциал на конечный импульс.

– То есть, если не получится с изменением курса, долбанемся о планету на полной скорости, – констатировал капитан, – потому что она не будет снижаться во время перезагрузки системы.

Он вздохнул:

– Внизу океан. Непосредственно перед входом в атмосферу включаем максимальное торможение, сколько-то успеем сбросить до отключения установки. Главное, чтобы там глубина достаточная была и на камни не налететь.

 

* * *

 

Девушек пригласили в кабину управления и закрепили в креслах безопасности, чтобы во время удара о поверхность космобиологи не повредили свои прекрасные тела. Лена сидела, закрыв лицо руками.

На экране красная планета висела в центре черного космического полотна и постепенно увеличивалась в размерах. Скорость снижалась, но слишком медленно. Однако люди, казалось, забыли об этом, любуясь завораживающим, величественным зрелищем растущего алого шара на фоне далеких звезд. Как говорилось в таких случаях – если предстоит сгореть в атмосфере, наслаждайся видом.

Девушки рассматривали не только планету, но и мужчин.

– Переходим на ручное управление, – кивнул капитан пилоту и обратился к технику: – Есть данные по глубине?

– Аппаратура океанскую поверхность не пробивает. Это не вода.

Алое сияние заливало кабину управления.

– Красиво? – Капитан улыбнулся дамам, желая их успокоить.

В верхних слоях атмосферы пилот плавно развернул корабль, и на экране место планеты заняли незнакомые созвездия.

– Импульс! – скомандовал капитан.

Звездолет вздрогнул.

Раздался сигнал тревоги, и на пульте управления нервно замигали лампочки – отключилась силовая установка.

– Плотность атмосферы достаточная, – сообщил пилот.

– Парашют! – приказал капитан.

Старинное и редко используемое средство оторвало от корабля почти сразу – скорость была еще слишком высокой.

– Аэродинамическая коррекция!

Раскрылись крылья управления, и корабль постепенно начал отклоняться от вертикальной траектории падения.

В океан вошли удачно, случайно (или, как потом все сказали пилоту, благодаря его высочайшему летному мастерству) проскочив наискосок между двумя скалами, устремлявшими острые вершины к небу.

Удар был очень сильный, но выдержала и броня, и кресла безопасности. Глубина оказалась что надо – несколько километров. На дно корабль лег нежно, как юноша на девушку.

 

* * *

 

В ходовой части техник осмотрел оборудование, понюхал, не пахнет ли горелым, и с облегчением выдохнул:

– Вроде, пронесло. Можно перезагружаться и взлетать.

Капитан достал из бака с водой еще теплое кольцо и положил его в карман.

– Этого гениального конструктора, который придумал импульс торможения через силовую установку пропускать, я бы отдал под суд, – добавил техник.

– Тут и так уже есть, кому под суд идти, – заметил пилот. – Она нас всех могла угробить.

Капитан представил, чем девушки занимаются в тюрьмах:

– Жалко ее. Молодая, глупая, не подумала, что техника старая. Хотела мужа порадовать. Ее же после этого к космосу и близко не подпустят.

– А если в следующий раз из-за ее выходок люди погибнут?

Конечно, оставлять инцидент без последствий было нельзя.

– Мы ее по-своему научим, – решил капитан. – Так, что она на всю жизнь запомнит. И совесть ее помучает, и подружки ей весь мозг съедят. Я сам им все изложу, вы просто кивайте, договорились?

 

* * *

 

Экипаж вернулся в кабину управления, где царило напряженное молчание. Лампочки на пульте управления все еще продолжали тревожно мигать. Мужчины с мрачными лицами заняли свои места. Девушки пристально смотрели на них, в их глазах читались страх и надежда. Капитан говорил медленно, взвешивая каждое слово:

– Банально, но есть две новости – хорошая и плохая.

Он сделал театральную паузу.

– Начну с хорошей. Мы живы, регенеративные системы корабля не повреждены, у нас есть и будет все необходимое для жизни.

Техник кивнул.

– А плохая новость в том, что жить мы с вами отныне и до смерти будем здесь, в этих четырех стенах. Двигатель корабля вышел из строя, и взлететь мы не можем. Шансы, что нас найдут, ничтожны, потому что радиоволны сквозь толщу этого океана на такую глубину не проходят.

Техник снова кивнул.

– Мы с экипажем будем думать, есть ли возможность восстановить двигатель.

– Да скажите им правду! – неожиданно выкрикнул техник. – Нет шансов! Обводной контур сгорел!

– Приказываю сохранять спокойствие! – медленно произнес капитан. – Экипажу проследовать в ходовую часть!

Перед тем как выйти из кабины управления, он обвел девушек мрачным, тяжелым взглядом:

– А вы занимайтесь вашими исследованиями. Чтобы не сойти с ума. Этого нам еще тут только не хватало.

 

* * *

 

– И через сколько мы, якобы, починим двигатель? – поинтересовался техник у капитана.

– Недели, думаю, хватит.

– Наташа со Светой тоже переживать будут, – вздохнул пилот. – А они-то ни при чем.

– Это, конечно, издержки воспитательного процесса, – согласился капитан. – Но подружки доходчиво ей объяснят, что нельзя так себя вести.

– А мы чем займемся?

– Как и положено после аварийной посадки, будем проверять работоспособность всех систем корабля. Да и в обводном контуре, который сгорел, надо бы пыль протереть. Его сколько уже не открывали, лет двадцать?

В контуре нашли каких-то дохлых насекомых и стали думать, с какой планеты они туда могли попасть и, главное, как, если все закручено на сорок винтов. За разговором, бывают ли животные, которые питаются проводкой, чуть было не пропустили появление в дверях ходовой части Светы:

– Мальчики, вы, наверное, устали? Мы для вас ужин приготовили. Пойдемте!

Когда мыли руки, капитан шепотом проинструктировал экипаж:

– Главное – молчание.

Девушки действительно умеют вкусно готовить. Наташа подложила пилоту пельменей по-марсиански со вкусом искусственной папайи под синтетическим соусом из экзотических плодов, растущих в меркурианских кратерах. Капитан удовлетворенно отметил, что Лена к ужину не вышла.

Экипаж молча наслаждался трапезой.

– Как успехи? – робко поинтересовалась Света.

Техник хотел что-то ответить, но капитан его опередил:

– Давайте не будем обсуждать вопросы, которые повергнут нас в уныние. Расскажите лучше, удалось ли вам сегодня провести какие-нибудь научные изыскания?

– Лена показала, как пользоваться прожекторами корабля и увеличивать изображение с внешних камер, и мы сняли брачный ритуал местных жителей. – Наташа застенчиво улыбнулась.

– Достойный объект анализа, – согласился капитан. – Давайте его и обсудим.

– Хотите посмотреть видео?

Техник и пилот пожали плечами, и капитан ответил:

– Конечно!

Космобиологи включили голографическое проекционное устройство, погасили свет, и над столом появились два огромных дергающихся амебоподобных существа на некотором удалении друг от друга.

– Одна за другой гонится, а камера их в фокусе держит. Картинка пока не очень, потому что они быстро двигались, но, когда они перейдут к делу, будет лучше.

Обитатели планеты были довольно противные. Пилот на всякий случай отодвинул кастрюлю с пельменями в сторону.

Капитан из вежливости поддержал беседу и показал на какие-то отростки:

– Это у них ножки или рожки?

– Это половые органы. – Наташа покраснела.

– Все, как у людей, – пришел на помощь техник. – Самка убегает, самец догоняет.

– Здесь наоборот, – улыбнулась Света. – Самка гонится за самцом.

Видео становилось все менее эротичным, и капитан согласился:

– Ладно, выключайте. Надеюсь, она его после этого не съест.

– Зачем? Кто же будет тогда удовлетворять ее сексуальную жажду? – Света игриво подмигнула технику. – У большинства известных нам во Вселенной двуполых существ инициатива секса на биологическом уровне исходит, как правило, от самки. У людей это немного по-другому, потому что активность женщин у нас сдерживают социальные факторы, которые, нарушая биологическую логику размножения, передают основную роль в этом процессе мужчинам. При устранении же или просто снижении уровня социальных барьеров женская сексуальность выплескивается на окружающих мужчин, что называется, полной чашей.

– Социальное ожидание, что женщина должна отказывать, придумали мужчины, – поддержала тему Наташа. – Средний период ухаживания должен быть длиннее, чем средний период отсутствия мужчины в пещере во время рабочего дня или командировки. Иначе его женщина станет добычей того, кто войдет в пещеру, пока он охотится на мамонтов. Но у местных жителей еще не тот уровень развития, и мамонтов нет. У них пока спаривание регулируется не внутренними факторами, а внешней средой. Наверху, на скалах, их самки вообще не испытывают сексуального желания. Для продолжения рода обитатели планеты спускаются в океан, который по какой-то причине заинтересован в их размножении. Он облучает их неизвестными нам пока волнами, и это излучение, влияя только на самок, вызывает у них желание спариваться с самцами. Так океан помогает существованию жизни.

Общее обсуждение вопросов биологии пола плавно перетекло в два параллельных диалога в парах: техник убеждал Свету, что подъемный кран изобрели древние шумеры, а Наташа с пилотом задумались, что будет, если муравей проглотит нанометр. Капитан решил не мешать полету мысли и отправился в свою каюту досматривать «Энциклопедию демонов».

Но демоны почему-то попадались все время симпатичные, молодые и, главным образом, обнаженные, напоминая о Лене… Чтобы хоть как-то отвлечься, капитан вспомнил, что надо спрятать пусковое кольцо, которое все еще лежало в кармане:

«Куда бы его положить так, чтобы не забыть куда, а то потом не взлетим?»

Подумав, он пристроил его рядом с табельным оружием в сейфе, по старинке закрывавшемся на ключ, который капитан держал, чтобы не забыть, куда положил, в пустой матрешке, стоявшей в углу каюты на блоке регенерации. Деревянная фигурка с розовыми щечками отдаленно напоминала даму, с которой когда-то случайно произошло романтическое путешествие в Кострому без секса. Хоть какие-то воспоминания…

Капитан снова погрузился в «Энциклопедию демонов», понимая, что для него это способ избавиться от потребности в любви. Оказывается, в Средние века бес искушал праведника, являясь к нему в образе очень привлекательной юной девушки, на которой одежда практически отсутствовала, а та, что присутствовала, лучше бы тоже отсутствовала. Созданные искусственным интеллектом трехмерные изображения бесов наглядно демонстрировали, как трудно было побороть искушение молитвой и постом.

В дверь каюты негромко постучали.

«Надеюсь, ребята не проболтались», – подумал капитан и нажал на кнопку, открывавшую дверь.

На пороге стоял бес.

Точнее, кающаяся грешница с распущенными волосами.

На Лене была тонкая облегающая маечка с глубоким вырезом и совсем короткие шортики.

Она бросилась к капитану на шею и страстно зашептала:

– Я эгоистичная, накажи меня!

Устоять перед дьявольским соблазном капитан не смог.

 

* * *

 

Наутро выяснилось, что бесы успешно искусили и техника с пилотом. За завтраком три счастливые пары смеялись и обнимались. И затем снова разошлись по каютам.

В ходовой части экипажу удалось собраться лишь через несколько дней.

– Ты, капитан, гений! – восхищался техник. – Мне бы такая комбинация в голову не пришла. Все логично: если девушкам предстоит провести остаток дней на этой планете, то самое рациональное – отдаться нам сразу, чтобы не упускать время, пока мы еще не состарились. Если же они нам не поверили, то приняли факт, что находятся в нашей власти, и решили, что, чем быстрее они нам отдадутся, тем быстрее мы ими насладимся и полетим домой.

Капитан пытался возразить, что у него в мыслях ничего подобного не было, но никто ему не поверил, потому что все знали, что капитан умный.

– Еще Овидий писал, что секс, достигнутый обманом, это нормально, но я с ним не согласен, – заявил капитан. – Поэтому мы должны им во всем признаться. Во-первых, аморально пользоваться доверием невинных душ для телесных наслаждений. А во-вторых, воспитательный эффект для Лены все равно отсутствует – ее постоянно трясет от оргазмов.

Техник и пилот подтвердили, что Света и Наташа – тоже очень горячие девушки, и экипаж решил, что родители-биологи и в этом отношении немного подкрутили им генетику. Ведь для счастья мало выйти замуж, надо еще, чтобы с мужем в постели оказалась богиня сексуальной жажды. Как залог крепкой семьи – он о других женщинах и мечтать не будет.

Однако техника и пилота честность капитана не заразила. Вместо этого они начали теоретически рассуждать. О том, что девушками потом можно и поменяться, да и другие интересные мысли высказывали. Но капитан был тверд:

– Отставить сексуальные фантазии! Неэтично злоупотреблять тем, что эти ангелочки в нашей власти. На Земле их ждут мужья, переживают. Давайте останемся в памяти космобиологов как порядочные люди! Я объявляю общий сбор в кабине управления. Все им расскажу и приму ответственность на себя.

Капитан решительно направился в свою каюту. Да, ребята, с которыми он долго летал вместе, недовольны его решением. Но по отношению к женщине надо всегда оставаться джентльменом.

Он достал из матрешки ключ и открыл сейф.

Сначала не поверил своим глазам.

Кольца не было.

В кабине управления все уже собрались. Капитан тяжелым взглядом смерил техника и пилота. Они знали, где он хранит ключ. Эх, ребята…

Лена приблизилась к нему медленно и грациозно. Нежно поцеловала:

– Мальчики здесь ни при чем. Не сердись, любимый! Кольцо взяла я.

 

* * *

 

Капитан, не отрываясь, смотрел на Лену и думал, как она красива.

Что она сейчас делала – исповедовалась, оправдывалась, объясняла партнеру, как с ней надо обращаться?

– Я плохая жена, и год назад на Чагринии день рождения мужа провела в постели с другим мужчиной. Впервые в жизни испытала оргазм. Но не так сильно, как здесь. Там я бы его сравнила с хлопком новогодней хлопушки, а здесь – со взрывом бомбы.

Света и Наташа согласились:

– Здесь все очень интенсивно. И часто. И долго.

– Существуют сходные типы организации биосистем. И на Чагринии, и на этой планете волны, вызывающее сексуальное желание местных самок, влияют и на нас. Что доказывает теорию структурного единства жизни во Вселенной! – Глаза Лены сияли.

– Усиливается не только наша потребность в сексе, но и ощущения в процессе телесного контакта, – скромно добавила Наташа. – Значительно интенсивнее в количественном и качественном аспекте.

– Бред! – воскликнул капитан. – У вас просто генетически накрученное либидо. А здесь, как вы сами выразились, снизились социальные барьеры.

Лена задумалась:

– Вполне вероятно, что те искусственные биологические изменения, которыми любящие родители нас одарили, как-то влияют на то, что мы восприимчивы к излучению местного океана, но что это меняет? Девочки сначала тоже не поверили, но им стало интересно.

– Так это все спланировано? – внезапная молния догадки озарила капитана.

– Не сердись, любимый, пожалуйста! – Лена была само очарование и нежность. – Мы подобрали эту планету для эксперимента. Я изучила устройство корабля и знала, что на старой технике проблемы со снижением скорости. Так рассчитала координаты выхода из пассажа, чтобы мы не разбились и оказались на дне. Была уверена, что любой мужчина в подобной ситуации расскажет красивой девушке сказку, что двигатель накрылся навсегда. Влияние излучения мы почувствовали сразу – безумно захотелось заняться сексом. С кем угодно.

Последнее предложение несколько снизило прелесть ее речи, но, по большому счету, какая разница, если «кто угодно» – это ты?

Капитан мудро решил не спорить с женщиной:

– Хорошо, предположим, что вы правы, хотя я думаю, что вам все это кажется и на самом деле вас просто возбуждает ситуация и новизна партнеров. А где пусковое кольцо?

Лена ласково его поцеловала:

– Уже после нашего первого секса, любимый, когда ты, уставший и довольный, уснул в моих объятиях, я поняла, что меня на этой планете все устраивает. На Земле я могла сказать о себе, что, вообще-то, люблю секс, но мороженое мне нравится больше. Там я не знала, что такое оргазм, а с тобой здесь и в первый же раз целых восемь, да каких!

– У меня вышло четырнадцать, – улыбнулась технику Света.

– Девятнадцать. – Наташа покраснела.

– Найти ключ от сейфа в твоей каюте не составило труда. Сложнее было спрятать кольцо на корабле так, чтобы вы, ребята, его никогда не нашли, но мы с девочками справились. Звездолет большой, а мы кандидаты наук все-таки.

– И что теперь? – поинтересовался капитан.

– Мы будем с вами развлекаться, – улыбнулась Лена. – Потому что второго шанса попасть на эту планету у нас, скорее всего, не будет. Настоящие ученые сначала ставят эксперимент на себе. Вдруг это излучение таит опасность для человечества. Мы будем вести исследовательские дневники и описывать наши ощущения.

– То есть, вы посвятите свои оргазмы науке?

– Конечно! Известно же, что, чем выше у женщины уровень интеллекта и образования, тем меньше в ее жизни секса. Умные женщины рожают, как правило, весной; поэтому считается, что мужчины их интересуют, главным образом, летом, во время отпуска. Отсюда и наши демографические проблемы. Научившись воспроизводить излучение этого океана, ученые создадут устройство, которое будет стоять в каждой супружеской спальне на тумбочке около кровати. Днем женщины будут ходить на работу, а ночью превращаться в ненасытных монстров – заметь, в любое время года. Отсюда стабильность браков, повышение общего уровня счастья и, как следствие, производительности труда в народном хозяйстве.

«Правильно родители воспитали девочку – даже сексом надо заниматься на благо человечества», – подумал капитан.

– И как долго вы планируете с нами… развлекаться?

– Пока не надоест. И буду откровенна – мы запланировали многолетнюю исследовательскую программу. Настоящие ученые получают удовольствие от эмпирических изысканий, занимаются ими всю жизнь – на полярных станциях, отдаленных планетах. Так и мы с девочками положим себя на алтарь науки, постигая тайны сексуальности, и рассчитываем, что вы готовы помочь нам в телесном познании в процессе опытно-экспериментальной работы. Разумеется, мы будем вас беречь и обо всем с вами договариваться.

В руках Лены откуда-то появилась папка, из которой она достала листы с текстом.

– Дорогая! – Капитан нежно провел ладонью по мягким волосам девушки. – У происходящего может быть и другое объяснение. В жизни красивых женщин секса больше, чем у некрасивых – и дело может быть не только в желании мужчин, но и в глубинном биологическом потенциале, внешним выражением которого является телесная красота. Сделав вас настолько привлекательными, ваши родители – возможно, даже не догадываясь об этом – усилили вашу сексуальность, которая до поры до времени не была раскрыта. Хотелось к мальчикам, а папа заставлял учиться. Интересно было бы переспать со всеми симпатичными однокурсниками, но с такой репутацией приличный юноша не позвал бы замуж. Научный институт, как деревня – все на виду. Твой сексуальный голод вытеснялся в бессознательное, пока ты не оказалась на Чагринии, где вы с таким же оголодавшим мужчиной набросились друг на друга.

Лена смотрела на капитана восторженным взглядом:

– Люблю умных. Но я же уже сказала – что это меняет? Влияет ли это излучение на наши тела или на психику, или мы его себе просто придумали – какая разница? Для начала мы набросали списочек, так сказать, первых экспериментов, с нашими пожеланиями, что бы мы хотели, чтобы вы с нами сделали. – Лена вручила листы с текстом экипажу.

Исследовательская программа была обширной, разносторонней и очень длинной.

– Это только наши первые фантазии. Когда станет скучно, еще что-нибудь придумаем.

Капитан читал долго, внимательно и, подняв глаза от текста, посмотрел на техника и пилота. На их лицах отражался такой спектр эмоций, который невозможно выразить словами.

«М-да», – подумал капитан.