Трубопроводчик

 

Арвен брел по узкому туннелю. Тусклый фонарь на каске высвечивал закопченные металлические стены и толстые трубы, которые тянулись на километры вперед. Они оплетали собой весь туннель, словно раковая опухоль, расползаясь по стенам и потолку. Разных диаметров и цветов, они изгибались под причудливыми углами, иногда соединяясь между собой вентилями и задвижками. В разных местах на них виднелись заплатки, из которых кое-где просачивалась вода. Из-за этого на полу образовывались лужи, которые не могли испариться. На стенах и потолке скапливался конденсат и мелкими каплями спускался по трубам вниз.

Арвен тяжело вздохнул и тут же закашлялся. В последнее время воздуха в городе не хватало, а тут, в туннелях, его, казалось, и вовсе практически не было. С каждым годом воздушные фильтры ломались и выходили из строя все чаще, а запчастей для них уже не было.

Чем дальше он проходил по туннелю, тем больше на трубах становилось заплаток и воды на полу, соответственно, тоже. Дырявые сапоги быстро намокли, и ноги теперь мерзли. Наконец Арвен увидел то, ради чего пришлось идти в такую даль. В одной из верхних труб виднелось прогнившее отверстие, из которого лилась вода. Проклятая вода, Арвен ненавидел ее всей душой.

Поставив на землю потрепанный металлический ящик, он раскрыл его и вытащил хомут с инструментами.

Починка продвигалась быстро: он работал трубопроводчиком всю свою жизнь, и умелые пальцы знали, что нужно делать. Он поставил тысячи, нет, ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ треклятых хомутов, которые ненавидел, пожалуй, еще больше, чем воду. Конечно можно было всегда поменять профессию, например, на ассенизатора. В удушливых, загазованных канализациях всегда дефицит рабочих: они слишком быстро умирают. Но таков удел Арвена и таких, как он. Граждане третьего класса успешности не могут претендовать на другие должности. Чаще всего такие граждане были рождены незаконно, без соответствующего разрешения, и всю свою жизнь были вынуждены отвечать за ошибки своих родителей.

Когда город находится так глубоко под водой, в полной изоляции от внешнего мира, его ресурсы весьма ограничены. Хотя до Арвена доходили слухи, что на верхних уровнях, где проживают граждане первого и нулевого классов, всё есть в избытке. Несколько раз он пытался проникнуть туда, чтобы проверить, правда ли это, но всегда ему что-то мешало. Один раз он застрял в пожарной шахте и чудом выбрался, второй раз его поймали смотрители за безопасностью и отправили обратно, урезав при этом рацион на целых два месяца. Из-за этого его сестра заболела цингой и с тех пор уже не может работать. Родители умерли несколькими годами ранее от этой же болезни.

Закончив работу, Арвен побрел обратно к главной развязке технических туннелей. Сегодня ему нужно было проверить еще два сектора на наличие протечек, а это займет минимум несколько часов. С тех пор, как сестра потеряла работоспособность, ему приходилось вкалывать за двоих, ведь тем гражданам, которые не приносят пользу обществу, не выдают пайков. «Они — это ненужный балласт, от которого требуется избавляться». Кажется, так говорил главный император во время своих трансляций по радио. Хотя Арвен не был уверен в том, что дословно запомнил эти слова. Радиоприемник сломался полгода назад, а запчасти для починки слишком дороги.

До отбоя и комендантского часа оставалось совсем чуть-чуть, поэтому обратный путь Арвен проделал бегом. Из технических туннелей путь домой был неблизким — пришлось торопиться. Промокшие сапоги на размер больше все время норовили соскользнуть с ног, дыхание сбилось, грязные волосы выбились из под каски, ящик с инструментами больно колотил по бедру.

Он успел в самый последний момент. Когда дверь за его спиной закрылась, на улице прозвучала характерная сирена, которая сообщала о том, что комендатский час вступил в свою силу. Всех, кого смотрители за безопасностью поймают в это время на улице, будут «депортированы». По факту, это была обычная казнь. Человека заводили в шлюз, закрывали дверь, ведущую в город, а вторую, которая вела в море, открывали. Таким же образом, кстати, утилизировали тела умерших жителей — хоронить их, естественно, тут было негде. Хотя Арвен и слышал, что в древние времена людей закапывали в земле, но по его мнению, это был очень странный обычай.

— Полли, я вернулся, — проворчал Арвен, стягивая вымокшие сапоги. Ноги немного опухли и болели. К этому он уже привык и принимал как должное.

Его квартира представляла из себя тесный кубрик, который больше походил на пещеру, сделанную из металла, но Арвен ей гордился, потому что она была отдельной. А большинство жителей нижнего уровня, его соседи, жили в общих бараках или вообще в самодельных коробках из картона и всякого мусора. На нижних уровнях города царили теснота и сумрак. Эти уровни были похожи на трущобы, где металлические стены покрывались ржавчиной и водорослями, а воздух был пропитан запахом масла и морской соли. Жители этих мрачных уровней были круглосуточно окружены шумом и гудением вентиляционных систем.

В отличие от нижних уровней, верхние ярусы города были полны света и воздуха. Там располагались роскошные жилища, оранжереи с экзотическими растениями, оазисы зелени, а системы очистки воздуха поддерживали идеальный микроклимат. В высотах подводного королевства жизнь была наполнена комфортом и изяществом, контрастирующим с суровым бытом нижних уровней.

— Полли, ты чего опять спишь? Просыпайся, — не дождавшись ответа, Арвен подошел к кровати и откинул покрывало в строну. Вместо сестры он обнаружил свернутое одеяло и подушку.

— Не понял, — на мгновение он даже остолбенел, не понимая, что произошло, а потом заметил карту города, которая раньше висела на стене, а сейчас лежала на крохотном столике возле кровати. Эта карта была его самым большим сокровищем: в его семье она передавалась из поколения в поколение. На ней были изображены все туннели и узлы труб, по ней он обучался, каждое утро прокладывал свои рабочие маршруты. Это была настоящая бумага, со специальным защитным покрытием, таких не делали уже очень давно. За долгие годы он изучил на ней каждую черточку, но сейчас в правом нижнем углу появилась незнакомая надпись. Он включил на каске фонарь, чтобы прочитать текст, потому что света аварийной лампы на потолке не хватало — на всем приходилось экономить.

«Мой дорогой брат, если ты это читаешь, значит меня уже нет, мы с тобой больше не увидимся. Сегодня я выйду на улицу и попрошу себя депортировать сразу после того, как ты отправишься на работу, чтобы у тебя не возникло желания бежать и останавливать меня, а оно бы у тебя обязательно возникло, я тебя знаю. Еще я знаю, как быстро работают депортационные органы: через час все будет кончено. Я стала обузой для нас обоих, не спорь, так оно и есть. Если бы ты и дальше за мной ухаживал, то умер бы вместе со мной. Ты сильно похудел, но не хочешь этого замечать. Я очень тебя люблю и лучше я, чем мы оба.

 

P.S. Извини что испортила твою карту, я старалась сильно не нажимать на карандаш, думаю, это можно будет стереть. Твоя Полли.»

 

Арвен схватился за голову и в беззвучных рыданиях опустился на кровать. Во время комендантского часа шуметь было нельзя, но он не мог сдержаться и иногда громко всхлипывал.

Проплакав всю ночь и успокоившись только к утру, Арвен весь день просто лежал, не в силах подняться. Ему хотелось лишь одного: закрыть глаза и умереть. Или дождаться смотрителей за безопасностью и дать им себя депортировать. Они обязательно придут с проверкой на предмет того, почему он отсутствовал на работе.

Ближе к ночи голод его пересилил, и он поднялся, чтобы поужинать. Пришлось доставать заначку. Он хранил два энергетических батончика, на день рождение Полли.

Пока он ел, думал о том, как они могли до такого дойти? Кто виноват в том, что он остался без семьи, да и не только он один. На нижних уровнях это было в порядке вещей. Как они дошли до того, что живут словно звери, из последних сил пытаясь заработать на еду? И ответ пришел сам собой: в этом виноваты все. Виноваты те, кто управляет городом. Виноваты продажные смотрители правопорядка, которых поселили на средних уровнях и дали преимущество над нижними, тем самым подкупив. Виноваты жители нижних уровней, которые сдались, смирились с такой жизнью. Конечно же, раньше были попытки восстания. Люди пытались сбросить ненавистный режим, но у них ничего не получилось. Восстания жестко подавили, а всех недовольных депортировали.

Пока он думал, батончики кончились и прозвучала сирена, оповещающая о начале комендантского часа. Решение было одно. Он должен попытаться еще раз добраться до верхних уровней. Он долго планировал этот подъем и досконально все продумал, учел все прошлые ошибки. Теперь, если даже его поймают и депортируют, он не навредит этим своей сестре, теперь он уже не отвечает за свою бедную Полли. Он должен увидеть, что происходит на верхних уровнях, и понять, из-за чего или из-за кого погибла вся его семья.

Злость и неудержимая ненависть овладели им, сковав его сердце как громадные тиски, и он, еще не до конца осознавая, что делает, принялся собираться. Достал из под кровати старый рюкзак отца, сложил в него несколько бутылок с очищенной питьевой водой, дневной паек, оставленный для сестры, к которому она так и не притронулась, а поверх всего этого бережно положил карту. Вытащил из рабочего ящика некоторые инструменты и распихал их по карманам. Решил не переодеваться: так есть шанс, что на него будут меньше обращать внимание. Трубопроводчики часто шатаются в самых неожиданных местах города из-за своей профессии.

Выходить на улицу в комендантский час — сущее самоубийство, но не для Арвена. Благодаря своей работе, он знал все потайные ходы и лазы, все люки и туннели, каждый тупик и крохотный закоулок.

Когда-то давно подводный город был воплощением передовых инженерных и научных идей. Основой его конструкции стали ультрапрочные материалы, способные выдерживать огромное давление океанских глубин. Город опирался на сложную систему поддержки жизни, включающую революционные методы очистки и рециркуляции воды и воздуха, а также автономные источники энергии, такие как подводные термальные станции и биореакторы на основе морских водорослей.

Для поддержания жизни и комфорта населения были созданы инновационные агрокультурные комплексы и оранжереи, использующие искусственный свет и гидропонику для выращивания пищи и растений. Транспортная система города основывалась на быстроходных подводных поездах и лифтах, соединяющих разные уровни, но с течением времени все это постепенно выходило из строя. Последний поезд остановился в депо навечно еще до рождения Арвена. Из-за нехватки запасных частей большинство ферм и фильтров сломались. Город был не предназначен для производства запчастей: этим должны были заниматься другие города, но связь с ними была потеряна давно.

После ужасной войны на поверхности земли город остался без связи с внешнем миром. Ходила такая байка, что якобы это вообще последний город, оставшийся на планете Земля, погребенный под тоннами воды, а его жители — это последний оплот человечества. Но Арвен в это не верил. Он считал, что если сохранился их город, то обязательно есть и другие.

За этими мыслями Арвен миновал жилые секции нижнего уровня и вошел в лабиринты технических туннелей. По пути он несколько раз чуть было не попался на глаза патрульным, но все обошлось. С этого момента путь будет гораздо проще. Смотрители за безопасностью никогда не заходят в туннели. Тут им попросту нечего делать. Никто, кроме трубопроводчиков, здесь не бывает, потому как остальным жителям очень просто заблудиться и остаться тут навсегда, в сложных лабиринтах из кабелей, железа, труб и бетона.

Он поднимался по пожарным лестницам все выше и выше, иногда сверялся с картой, полз по-пластунски в местах, не предназначенных для обслуживающего персонала. Протискивался в узкие туннели, спотыкался о трубы и один раз даже чуть заживо не сварился, едва разминувшись со струей горячего пара. И вот, наконец, достиг высшей точки города. Согнувшись в три погибели, он находился в вентиляционной шахте и думал о том, что если бы он ел как положено взрослому человеку, то никогда бы тут не поместился.

В конце шахты виднелся яркий свет, который проходил через многочисленные решетки вентиляции, и Арвен пополз туда.

Достигнув цели, он взглянул через металлические прутья и застыл от изумления, шока и ярости.

Вентиляционная шахта выходила в отлично освещенную комнату. Столько ламп хватило бы, наверное, чтобы освятить одну четверть нижнего яруса. В самой середине комнаты, на диване, лежал мужчина. Арвен никогда в жизни не мог себе представить, что человек может быть таким толстым. Складки на его животе напоминали надувные спасательные круги, шеи не было вовсе — складывалось ощущение, что голова сразу переходила в туловище. Он лежал и нехотя засовывал в рот клубнику. Арвен знал, что это такое, потому что в детстве всей семьей они ели одну такую. Отец достал ее где-то, скорее всего контрабандным методом. Но у человека была не одна ягода, а целая чашка. А чашка в свою очередь стояла на столе, который располагался рядом с диваном, чтобы можно было не вставать, а просто протянуть руку. Стол был заставлен едой. Мясные пироги, торт, яблоки и виноград, бутылки с какой-то жидкостью. Арвен не знал и половины того, что там было.

Человек закинул в рот очередную ягоду и почесал пухлыми пальцами живот, который при этом заколыхался, словно желе.

Арвен изо всех сил сдерживал себя, чтобы не заорать. Всей этой едой можно было досыта накормить его семью и еще бы осталось на долго.

Он заставил себя отвести глаза и пополз дальше, к следующей вентиляционной решетке, а потом к следующей и следующей, пока не добрался до конца, но картина везде была примерно одинакова. Люди пировали, спали на роскошных кроватях, а в одной из комнат женщина в прозрачном шелковом халате кормила эклерами самую настоящую свинью. Ее пасть была перемазана в креме, а остатки валялись на белом ковре.

Вдруг для Арвена все стало ясно, словно кто-то в голове включил рубильник и запустил план действий. На самом деле он давно задумывался об этом, сомневался, гадал, отмахивался как от назойливой мухи, но теперь... Теперь, кажется, он готов. Он отпустил прутья решетки, успокаиваясь, последний раз взглянул на омерзительную свинью, перемазанную эклерами, затем на не менее омерзительную женщину, которая улыбалась, развернулся и пополз обратно.

Но теперь путь его лежал не домой, а совсем в другую сторону. На верхнем ярусе располагался один из реакторов. Арвен сверился с картой и убедился, что он находится совсем недалеко от нужного места. Судя по чертежам, при повреждении реактора практически со стопроцентной вероятностью затопит верхние этажи. И если даже сработают все гидрозатворы, в чем Арвен сильно сомневался, и вода не пройдет дальше, то практически все жители первого и нулевого класса будут обречены на гибель. Это его вполне устраивало, и он полез дальше, стянув с себя разорвавшиеся до конца сапоги. Они ему больше не пригодятся.

Конечно, город проектировали так, чтобы он мог противостоять затоплению, но это было много лет назад. В те времена над всей планетой нависла угроза войны, и такие города строили специально для того, чтобы сохранить человечество — так называемые последние ковчеги надежды. Арвен общался с ремонтниками и монтажниками, и все они в один голос говорили, что в случае серьезной аварии прогнившие переборки не удержат воду. Слишком долго управляющие экономили на починке и ремонте главных и второстепенных несущих конструкций.

До конца комендантского часа оставалось совсем немного. Уже прозвучал предупредительный сигнал, и Арвен торопился, как мог. С наступлением рабочего дня город заполнят люди, и его план станет практически не осуществим. Достигнув очередной вентиляционной решетки, он сверился с картой и понял, что на месте.

Сквозь прутья можно было рассмотреть вытянутую комнату с красными лампами на потолке. Одну ее стену целиком занимали трубы, которые использовались для того, чтобы стравливать давление, а на другой стене расположился гигантский компьютер. Арвен видел похожий, когда заделывал течи в трубах на втором ярусе в технических комнатах обслуживания жизнеобеспечения. Только тогда его вели на работу под конвоем смотрители правопорядка. Как раз сейчас один из них патрулировал комнату, медленно прохаживаясь вдоль стены.

Недрогнувшими руками Арвен медленно вытащил из кармана нужные инструменты и аккуратно открутил на решетке крепления. Затем дождался, пока смотритель окажется прямо под ним, и скинул ее вниз, прямо ему на голову. Тяжелая металлическая решетка попала точно в цель, раздался треск ломающейся кости. Человек повалился на пол и выпустил из рук дубинку. Арвен спрыгнул вниз, подцепил ее за ремень и повесил себе на спину. Затем, шлепая босыми ногами по полу, подбежал к двери и запер ее на засов. Теперь ему предстояло самое тяжелое.

С компьютером он ничего сделать не мог, разве что расколотить его молотком, а вот в трубах он разбирался, как никто другой. Быстро и методично он принялся изучать схему трубопровода и попутно закрывал нужные клапаны, тем самым блокируя систему сбрасывания лишнего пара. Он точно знал, что из-за этого в системе будет расти давление, и в конце концов произойдет сильный взрыв, который повредит главный компьютер и значительную часть обшивки, через которую хлынет вода.

Перекрыв последний клапан, Арвен утер пот со лба и устало облокотился на панель управления с многочисленными кнопками, штекерами и проводами. В дверь стали стучать, но стрелка на манометре уже находилась на красной отметке, показывая критическое давление. Все было кончено, они уже не успеют взломать дверь.

Арвен закрыл глаза. Совсем скоро он будет вместе со своими родителями и сестрой — это его вполне устраивало. Раздался взрыв.

Стены из сверхпрочного стекла, которые когда-то казались непробиваемыми, трещали под натиском воды, превращаясь в паутину из трещин. Сработали сирены экстренных оповещений. Под давлением воды стены начали искривляться и трескаться. Трубы и провода, которые раньше служили жизненными артериями города, теперь были разорваны и обезображены. Электрические искры высекались из поврежденных кабелей, создавая вспышки света в плотной тьме. Вода беспощадно вторгалась внутрь, захватывая новые территории, уничтожая все следы былой роскоши и технологической мощи.

В эти последние моменты город, когда-то символизировавший триумф человечества над природой, превратился в металлическое кладбище, затерянное в бездне океана. Его величественные структуры, когда-то сверкающие и могучие, теперь были искажены и разрушены, исчезая в темных, холодных водах, унося с собой эпоху грандиозных достижений и несбывшихся надежд.

Океан для этого города стал одновременно спасением и самым страшным проклятьем. Много лет назад он спрятал, защитил его жителей от ужасной войны, а теперь убьет их, накажет за необразованность и невежество.