Эволюция Х

 

 

2070 год. Сибирь. Объект 407

— Чëрт! Слишком долго идёт процесс! — взволнованно-сосредоточенный Андрей уже больше часа не отрывал глаз от биореактора. — Может, снова ошибку в программу внесли?

Обернулся назад, кинул горящий взгляд на руководителя проекта Алексея Петрюка. На невозмутимом лице того, или для своих — Петровича, не дрогнул ни один мускул. Не дождавшись ответа, Андрей Белогоров, младший научный сотрудник сектора перспективных генетических разработок, снова уткнулся на приборы перед собой. Юноша продолжал нервно смотреть на индикаторы биореактора, каждый миг ожидая какого-либо изменения. Он чувствовал, как пот медленно стекает по спине и неприятно холодит кожу, хотя температура в лаборатории была строго контролируема. Казалось, что каждая секунда тянется бесконечно, словно время само решило сыграть злую шутку над ним. Повторно.

— Петрович, ну скажи хоть что-нибудь! — голос Андрея сорвался на хриплый шепот. — Мы же должны были получить результаты через два часа после запуска программы. Учли всё ошибки прошлого раза… А прошло уже три!

Алексей Петрюк молча подошел ближе, остановился рядом с молодым коллегой, положил руку ему на плечо. За год совместной работы этот жест стал уже привычным. Но сейчас даже простое прикосновение казалось чужим и неуместным. Нервировало.

— Спокойствие, Андрей. Ты знаешь, сколько раз мы сталкивались с задержками, — Петрович, стараясь сохранить уверенный тон, выдавал себя игрой желваками. — Процесс сложный, непредсказуемый. Даже малейшее отклонение влияет на результат.

Но слова начальника не успокаивали. Внутри Андрея нарастало ощущение тревоги. Он знал, чувствовал — этот эксперимент мог стать прорывом для всего их отдела, а возможно, и для всей страны. Но если что-то пойдет не так… Если они допустят ошибку…

Внезапно индикатор на панели замигал красным светом. Раздался короткий резкий предупредительный вой автоматики. Сердце юноши едва не выпрыгнуло из груди. Он резко повернулся к Петровичу, глаза расширились от страха и надежды одновременно.

— Что это значит? — прошептал Андрей, чувствуя, как дрожь пробежала от макушки вдоль позвоночника и затаилась внизу, на сидячем месте.

Петрович нахмурился, пристально вглядываясь в экран. Молчание затянулось, становясь все более невыносимым. Наконец, медленно растягивая слова, он ответил:

— Похоже, что-то пошло не так. Реактор показывает сбой в системе поддержания температуры. Нужно срочно проверить параметры.

Андрей бросился к консоли управления, пальцы лихорадочно забегали по клавишам. Ему нужно было найти причину сбоя до того, как последствия станут необратимыми. Время работало против них. Каждый миг промедления мог стоить им целого года исследований!

На экране мелькали строки кода, цифровые данные сменяли друг друга с невероятной скоростью. Андрей пытался сосредоточиться, но мысли путались, мешая быстро находить решение. Он понимал, что ошибка могла быть где угодно — в коде, в оборудовании, в самом образце ДНК.

— Я нашел проблему! — воскликнул Андрей, наконец, остановив свой взгляд на одной строке. — Здесь, вот эта функция. Она должна была поддерживать стабильную температуру, но почему-то отключилась.

Он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоить шалившие нервы, и начал вводить команды для исправления ошибки. Руки слегка дрожали, но он старался не обращать внимания на это. Всё зависело от него.

— Ну давай, давай! — тихо подбадривал себя перспективный выпускник института цитологии и генетики Сибирского отделения РАН, стуча пальцами по клавиатуре.

И вдруг, без предупреждения, индикатор на панели снова замигал, но теперь зеленым цветом. Биореактор вернулся в рабочий режим. Андрей замер, боясь поверить своим глазам. Петрович подошел ближе, внимательно следя за показаниями приборов.

— Кажется, всё под контролем, — произнес он спокойно, но в его глазах Андрей заметил искру облегчения. — Теперь остаётся ждать результатов.

Юноша медленно выдохнул, опустившись на стул рядом с консолью. Адреналин ещё бурлил в крови, но постепенно тревога уступила место надежде. Возможно, они всё-таки смогут завершить этот проект успешно.

Задумчиво Петрович опустился на мягкое удобное кресло возле компьютерной панели личного рабочего стола. Спинка упруго приняла вес поясницы, снимая напряжение мышц, заставляя расслабиться натянутое струной тело. Справа от него, через пару метров стоял бокс криокамеры, где в холодном тумане плавали замороженные биоматериалы. В клетках содержались генетически модифицированные организмы, выращенные на перспективу.

Наблюдая за действиями Белогорова, незаметно для себя, погрузился в воспоминания событий, живым свидетелем которых ему пришлось поучаствовать. Как и нескольким миллионам выживших…

…Тридцать лет назад на планете всё низверглось в тартарары. Прокатился ряд катаклизмов, поставивших жизнь на грань уничтожения. Началось всё с Солнца.

На две тысячи сороковой пришёлся пик активности звезды, что давала свет, тепло, саму жизнь всем обитателям Земли. Из-за разности вращений внешних и внутренних слоёв солнечного вещества магнитные поля деформировались в участках скопления солнечных пятен. Поля раскручивались, растягивались и сжимались, звезду «корежило и шатало». В результате Солнце породило вспышки —учёные успели насчитать не менее десяти, когда вышли из строя стационарные и орбитальные радио и оптические телескопы. Высвободившиеся колоссальное количество энергии, само раскаленное вещество солнечной плазмы выжигали всё на своём пути.

К планете устремились высокоэнергетические потоки рентгеновского, радиационного, гамма-излучений уничтожая орбитальную технику, внося сумятицу и сбои в работу электроники, сминая и разрушая магнитосферу Земли. Учёные ещё успели ужаснуться, как МКС с двенадцатью членами экипажа рассыпалась на куски, меньше чем за шестьдесят секунд.

Планета колыхалась в космическом пространстве, словно огромная ёлочная игрушка, на которую направили струи горячего воздуха от мощной тепловой пушки. После очередной, особо сильной вспышки, литосфера планеты не выдержала испытываемых напряжений и начала движение. По иронии судьбы первые эффекты космического катаклизма достигли Западное полушарие планеты, в четыре утра по Гринвичу. Пик пришёлся, когда планета повернула к Солнцу обе Америки, Тихий океан. Мощный отголосок успел захватить Японию, Чукотку и полуостров Камчатка.

Землетрясения начались неожиданно, словно сама природа решила напомнить человечеству о своей силе. Они прокатились по странам всех континентов, сея хаос и разрушения. Земля трещала и разрывалась образуя глубокие трещины, куда устремлялись потоки воды, грязи, обломки домов и зданий. Целые города рушились будто карточные домики, погребая под своими руинами жителей, уничтожая инфраструктуру, разнося в пыль производства.

В Тихом океане, сразу в нескольких его точках, зародились суперцунами. Волны высотой несколько сотен метров обрушились на западные берега Северной и Южной Америк, восток Австралии, полностью поглотили большинство островов Океании. Новая Зеландия перестала существовать. Огромные массы поверхностных слоёв, пересекающие океан с востока на запад и обратно, накрыли её сплошным водным валом несколько раз.

От содрогания недр планеты проснулись вулканы. Первым, словно ждал своего часа, пробудился от тысячелетней спячки Йеллоустоун. Безмолвную величественную тишину, что простиралась над йеллоустоунской кальдерой, нарушил взрыв ревущего гула, словно сама земля закричала от боли. Высоко в воздух взметнулись столбы дыма, пепла, песка и пыли. За считанные часы мельчайшие твёрдые частицы распространились на тысячи километров заслоняя Солнце, создавая эффект вечных сумерек. Жерло вулкана неделями отвергало огненный поток лавы достигающий тысячи градусов, сметающий всё на своём пути. Вулканические газы, разносимые резкими порывами ветра, убивали живое, оставляя едкий запах серы и природных меркаптанов.

Не успел утихнуть Йеллоустоун, как пришла очередь Лагуны-дель-Маули, Пэктусан, Фудзиямы, Альбан-Хиллз, Кумбре-Вьеха, Аскья. Один за другим, беспощадной цепочкой просыпались эти страшные и величественные вулканы, привнося свою лепту в уничтожении биосферы планеты. Вслед за ними пришла очередь других, тех, что поменьше… А потом были засуха, мрачные годы без Солнца, снежные ледяные зимы. Гибель растений, неурожаи, падеж скота и животных. И, наконец, голод…

— Получилось! Петрович, получилось! — громкий взволнованный крик Андрея оторвал учёного от тяжёлых воспоминаний.

Тот стоял у консоли управления биоректора, неотрывно наблюдая за монитором, на который непрерывным потоком выводились данные экскремента. Петрюк подошёл ближе, склонился над столом, чуть потеснив младшего коллегу.

— Так, что мы видим, — осторожно проговорил руководитель проекта «Эволюция Х». — клетки успешно соединились?

— Судя по отчёту, ядро соматической клетки донора приживается к половой клетке реципиента, — взволнованный Андрей не мог усидеть на месте. — Запускаем второй этап?

— Нет! Надо выждать сутки! Ооциты должны дозреть. Добавь эстрадиол в питательную среду реактора, — чуть подумал и добавил, — ещё гормоны ФСГ и ЛГ.

Петрович выпрямился, потянулся, зевнул до хруста за ушами.

— Андрей, я на боковую, глаза слипаются. Ты вызывай Каменева, Бронштейн, — Петрюк потер виски, — да! Дай им в помощь Ольгу. Пусть втроём подежурят, понаблюдают процесс. А сам тоже спать! Проснёмся, как раз второй этап начнём.

 

2071 год. Сибирь. Объект 407

Штурмовая группа в составе пятнадцати бойцов, Командира и двух гражданских тройками передвигалась от угла к углу, от укрытия к укрытию. Старая добрая тактика «доверься мне»: пока одни держат на мушке огневые сектора, первая тройка перемещается вперёд на тридцать–сорок метров. Затем наступает очередь остальных. Перемещаясь, словно огромная капля ртути, люди наконец-то подобрались к огромным гермо-воротам, перекрывающим доступ к подземной лаборатории Института Экспериментальной Генетики.

Именно здесь год назад добились прогресса в клонировании погибшей флоры и фауны планеты. Но за последние три месяца руководство Института не получило ни байта новой информации. Связь с командой учёных под руководством Алексея Петровича Петрюка отсутствовала. Что случилось: авария в лаборатории, поломка техники — никто не знал. В высоких кабинетах прозвучало даже предположение о захвате учёных иностранными спецслужбами. Потому и был послан элитный спецназ Министерства обороны с дополнительным усилением специалистами: доктором биологических наук Мариной Беловой и доцентом кафедры поведения и поведенческой экологии млекопитающих Олегом Никифоровым.

— Девятый, подбери код и открой шлюз! — Командир группы подошёл к гражданским. — Первая и вторая тройки, страхуйте Девятого! Остальные, смотреть за периметром!

Каждый из бойцов кинулся выполнять поставленную задачу, Командир обратился к гражданским:

— Марина, Олег, скоро потребуется ваше участие. Вы готовы?

Те по очереди кивнули. Было видно, молодая женщина находится в сильном стрессе и даже не старается спрятать свой испуг. Мужчина храбрился. И хотя во время ответов его голос вибрировал, но взгляд был твёрд и это вызывало уважение. Удовлетворённо хмыкнув, Командир перевёл взгляд на Девятого. Тот, закончив манипуляции с наладонником и отсоединив провод от электронного замка ворот, напряженно произнёс:

— Внимание! Открываю шлюз!

В ту же минуту створки бесшумно распахнулись на расстояние, позволяющее свободно протиснуться сразу двум бойцам.

— Командир, я не стал открывать на полную, — бросил в его сторону Девятый, — мало ли кто там внутри…

— Принято! — глава отряда подал знак гражданским держаться позади него. — Первая и вторая тройки, вы первые! Остальные на подхвате! Марш!

Темнота окутывала коридоры лаборатории словно невидимый тяжёлый плащ. Давила на плечи. Аварийные светильники тускло мигали на металлических стенах, создавая иллюзию движения теней. Группа людей осторожно передвигалась вперёд, подсвечивая путь и встречающиеся предметы фонарями, закреплёнными под стволами штурмовых винтовок и дробовиков. Каждый шаг отдавался эхом в пустоте пространства, напоминая о том, насколько глубоко они находятся под землёй. Десять уровней вниз — это не шутка.

Олег держал в руке пистолет, хотя и понимал, оружие здесь вряд ли поможет. Он знал, что в этой лаборатории всего лишь проводились эксперименты, которые могли изменить ход истории. Могли вернуть жизнь человечеству. И всё-таки холодная тяжесть «Гюрзы» в руке внушала некую уверенность. Тактический фонарь под стволом высвечивал и помогал обходить валявшиеся на полу инструменты, оборудование, личные вещи сотрудников.

— Здесь что-то не так, — стоявшая позади Марина робко коснулась Олега. Ее голос дрожал от страха, а зубы стучали так, что слышно было бы и на поверхности.

— Что?! — остановился тот. — Ты что-то услышала?

—Н-нет, просто мы столько прошли и до сих пор никого не встретили.

Олег смолчал, не позволив вырваться наружу парочке крепких словцов. Но поразмыслив, вынужден был согласиться с коллегой.

— Командир, — он чуть повысил голос, — скоро должен быть основной зал управления. Там точно могут быть люди.

— Принял. Группа, особое внимание! И не вздумайте палить не разобравшись!

Послышались тихие ответы бойцов. Через сто метров коридор расширился, повернул под прямым углом вправо. Упёрся в стальную двустворчатую дверь.

— С той стороны зал управления, — Олег протиснулся вперёд, встал рядом с Командиром. — Мы как бы заходим с чёрного хода зала. О нём и знать то могли не все.

— Почему не все знали? — не удержался от вопроса Одиннадцатый, отвечающий в группе за техническую часть.

— Его не было ни на плане эвакуации, ни вообще, — Олег сделал неопределённый жест рукой, — его могли просто заставить оборудованием, столами или стеллажами.

Командир отряда, капитан Наталичев, обвёл всех тяжёлым взглядом. Задержался на Марине.

— Вы идёте последней. Девятый, снова твой ход! Остальным быть на чеку!

Через пару минут створки бесшумно откатились вправо и влево. За ней оказалось с десяток ступеней идущие вверх, после них узкая площадка длинною метров пять. Несколько аварийных светильников слабенько освещали путь. Бойцы осторожно, практически бесшумно, рассредоточились на предоставленном пространстве. Ещё одна дверь.

Зал управления представлял собой огромный восьмигранник, с одной стороны которого вышла группа Наталичева. В этом огромном помещении всё было иначе: начиная от убранства и интерьера и заканчивая микроклиматом. Пол выложен плитами черного гранита так плотно, что не было видно швов. В каждом углу восьмигранника располагались массивные колонны из нержавеющей стали. Они поддерживали своды рифленого бетонного потолка. Между колоннами натянуты металлические тросы на которых висели многочисленные лампы дневного света.

В центре зала возвышался главный рабочий стол — массивный блок из металла и пластика оснащенный множеством приборов, экранов, каких-то шкал. Вдоль двух стен были размещены инкубаторы для выращивания клеточных культур.

Воздух был заметно свежее и теплее, чем «снаружи» зала. Дышалось легче, чувствовался запах каких-то трав и деревьев.

«Странно, откуда здесь быть травам?» — пришла Олегу отвлеченная мысль.

Пока бойцы группы осматривали зал, рассредоточившись по разным углам, Олег и Марина изучали приборы и инструментарий. Вся техника не только оказалась в работоспособном состоянии, она ещё и работала, шли какие-то заложенные процессы! Создавалось ощущение, что техники, операторы и учёные вышли всего пару минут назад. Только слой пыли на полу, столах, стульях, подсказывал, что это не так.

— Командир, сюда! — неожиданный вскрик Шестого подстегнул напряжённые нервы. — Я кого-то нашёл!

Команда пришла в движение, мгновенно ощетинившись стволами винтовок. Олег нехотя оторвался от инкубатора, в котором происходили процессы регенерации каких-то тканей. Пошёл на зов, мельком обратил внимание, что Марина увлечённо просматривает компьютер на отдельном рабочем столе.

Лавируя между столами с приборами и прочей научной и медицинской техникой, Олег прошёл в часть зала, где собралась команда. Здесь, отгороженные от основной части зала непрозрачной перегородкой, располагались огромные вольеры разных размеров, с высокими стенками из какого-то прозрачного материала. Внутри них находились животные. Вернее то, что от них осталось.

Олег вытаращил глаза — так вот чего добилась группа Петрюка! В одном вольере находились несколько особей зубров, бизонов, архаров. А ведь их считали полностью вымершими после катаклизма в две тысячи сороковом. В другом — домашние животные: пары коз, овечек, свиней. Все особи, по внешнему виду, уже во взрослой стадии! Только погибшие…

Туши животных были высушены, сквозь клочья шерсти проглядывали рёбра, кости конечностей. Но больше всего Олега поразил вид хребта — у каждого животного вдоль позвоночного столба прямо из тела росло нечто. У одних было по несколько наростов, высоких, по пятьдесят–семьдесят сантиметров. У других — сантиметров по тридцать, но большим количеством. Нарост походил на тонкую чёрную ножку гриба, поверх которой сидела шляпка, похожая на небольшую пирамидку красно-коричневого цвета. Создавалось ощущение, что эти наросты костяные или, как минимум, высохшие до твёрдого состояния.

Тушки животных были разбросаны хаотично, в каждом из вольеров. Лежали на высокой траве, что легонько колыхалась от потоков воздушных масс нагнетаемых спрятанными ветроустановками. Были даже невысокие кустарники с широкими зелёными мясистыми листьями.

«Вот и источник запаха луга» — решил Олег, внимательно рассматривая открывшуюся картину.

— Так, а вот, видимо, и наши учёные, — медленно, с растяжкой, произнёс Наталичев.

Олег недоумевающе посмотрел на капитана. Тот перехватил его взгляд, пальцем ткнул наверх.

Высоко под куполом зала, прямо над вольерами, уцепившись в рельеф монолитного бетона и прижавшись к нему животами висели тела учёных. Халаты, бывшие некогда белыми, походили на грязно-серые, с засохшими бурыми пятнами, рваные рубища. Лохмотья свешивались вниз, лениво раскачивались, словно норовя вот-вот упасть. Сквозь них из спин людей прорастали такие же наросты, что и у погибших животных. Только пирамидки шляпок были направлены вниз и казались лопнувшими или раскрытыми. Как раскрывается бутон тюльпана или розы.

— Ëперный театр! — ахнул Олег, не в силах отвести взгляд от этого кошмарного зрелища.

Бойцы штурмовой группы тихо шушукались, перетаптываясь на месте. Капитан подошёл к Олегу. Помолчал пару мгновений.

— Вы всех видите? Все на… месте? — глухо проговорил Наталичев.

— Нет, не хватает одного, — глаза Олега перебегали с одного тела на другое, — блин! Как они туда забрались?! Зачем?

Позади раздались тихие шаги, затем громкий женский вскрик. Олег резко обернулся. В нескольких метрах от него стояла Марина, прижимая ладони ко рту. Вся её поза показывала испытываемый ужас. Белое, словно снег, лицо было направлено вверх, под потолок.

Посмотрев на неё, капитан подал знак рукой тройке бойцов, что стояла у вольера с бизонами. Восьмой, выполнявший роль медика в команде, быстрым шагом подошёл к женщине. Обхватил её за плечи всматриваясь в лицо. Чуть потормошил.

— Командир, тут шоковое состояние. Нужно найти тихое место куда её положить и понаблюдать пару часов.

— Ясно. Отряд, разобраться на тройки! Прочесать ближайшие закоулки, коридоры, помещения. К вольерам близко не подходить!

Посмотрел на Олега.

— Гражданские пока остаются со мной. Связь держать постоянно! Возможно, где то рядом скрывается ещё один из местных. Выполнять!

Бойцы подхватились, на ходу кучкуясь каждый в своё отделение. Командир повернулся к Олегу.

— Давай пока посадим её вон в то кресло, — он указал на небольшой диванчик с подлокотниками у стены. — И надо бы пошуровать в компах. Может, поймёшь, что здесь за чертовщина творится…

Подхватив Марину под руки, мужчины, стараясь ступать медленнее, увели её в другую сторону зала.

* * *

— Так-с… Мы уже здесь пять часов. Давайте-ка подытожим, — Командир собрал всех в зале управления.

Группа расположилась в углу, который, по молчаливому согласию членов команды, был признан командным пунктом. Сюда перенесли диван-кресло с отдыхающей единственной женщиной отряда. Для удобства остальных прикатили компьютерные стулья, принесли офисные табуреты-сидушки без спинок. Часть взяли здесь, часть приволокли из смежных помещений. Капитан восседал за столом с необычной консолью управления. Рядом с ним сидел Олег, постоянно изучающий файлы рабочего компьютера Петрюка.

— Рабочее место руководителя группы генетиков Алексея Петрюка, — капитан обвёл взглядом стол и стоящие на нём приборы и инструменты, — дало ответ на ряд вопросов и нестыковок.

Поиграв желваками, Командир продолжил.

— Более полугода назад генетики совершили гигантский прорыв в своих исследованиях. Они смогли уже не только клонировать животных, но и ускорять их рост. Кардинально. Научились возвращать к жизни практически исчезнувшие виды. Мы с вами видели некоторых, в вольере. Ну, то, что от них осталось. Но был затык: возвращённые таким образом особи жили две–три недели и погибали.

Наталичев тяжело вздохнул.

— Олег, продолжи дальше сам.

— Да… Итак, животные быстро погибали. — подхватил Олег, оторвавшись от компа и посматривая в лица бойцов, — Младший научный сотрудник Андрей Белогоров предложил внести изменения в геном клонируемых особей. По его задумке следовало добавить несколько участков из цепочек ДНК кордицепса однобокого.

Видя мину непонимания на некоторых лицах, пояснил.

— Это гриб-паразит, его носители — насекомые. Для млекопитающих он считался безопасным. В тоже время препараты на его основе хорошие антиоксиданты, противоопухолевые, иммуномодулирующие, противовоспалительные средства.

Помолчал, задумчива пожевал губами.

— Так вот, ребята внедрили геном кордицепса в ядра клеток вектора тех животных. — продолжил Олег. — Результаты был впечатляющими. Животные перестали погибать. Вообще, состояние их было заметно лучше. Первая тревожная запись в журнале наблюдений датирована четыре месяца назад.

Олег прервался, потыкал компьютерной мышкой.

— Так… Где она?... А, вот, — учёный нашёл нужное место. — Стали отмечать странное поведение особей. Они меньше двигались, потеряли интерес к окружающему, становились роботоподобными, что-ли. Отмечают, что пытались взобраться вверх по стенкам ограждений. И практически перестали издавать звуки.

— Не мычали что ли? — подал реплику один из бойцов.

— Да. Не мычали, не блеяли, вообще ничего.

— А дальше то что? — донеслось от другого спецназовца.

— Так… А потом отмечают появление этих вот наростов на спине. — Олег смотрел на экран, быстро читая записи. — Они росли быстро, причём зараженное животное не проявляло никакого беспокойства. Наоборот, было даже безучастным.

— А ещё они стали сбиваться в наподобие стаи, — тихо произнесла Марина.

Увидев обращённые на себя лица, пояснила.

— Я изучила компьютер Белогорова. Он подробно описывал всё происходящее и делился своими мыслями.

— Продолжайте! — скомандовал Командир, когда Марина замолчала.

Коротко взглянув на него, та, пожав плечами, вновь заговорила.

— Я знакома с его сестрой, она моя коллега. Просила узнать о нём побольше, переживала, когда потерялась связь с лабораторией. В личных сообщениях он ей рассказывал, что они совершили грандиозный прорыв. Говорил, что за пару лет смогут восстановить практически всю погибшую фауну в масштабах страны.

Марина замолчала, знаком попросила Олега передать фляжку с водой. Сделала несколько глотков, все терпеливо ждали продолжения.

— А потом пришло несколько тревожных посланий. Алексей писал, что с животными произошли какие-то мутации. Из его рабочей станции мне стало понятно следующее.

Марина поерзала на диване, подобралась, усаживаясь поудобнее. Взглянула вперёд перед собой.

— Изучая павших животных, группа Петрюка определила: кордицепс воздействовал на млекопитающих иначе, чем он воздействует на муравьёв, пчёл, термитов. Разрастаясь внутри организма, у тех он берёт под контроль всю мышечную систему. С овцами и зубрами гриб пошёл дальше. Помимо мышц, он стал управлять работой рядом желез внутренней секреции. Причём, по мнению Алексея, гриб развивался.

— Это как? — откинулся на спинку стула Олег, внимательно слушая Марину.

— С каждым новым павшим животным клетки мицелия гриба находили в более ответственных зонах организма, — женщина перевела взгляд на коллегу, — если у первых тел были опутаны только мышцы, то у каждых последующих гриб дополнительно находили уже в других местах. Алексей считал, что кордицепс как бы изучал носителя, накапливал информацию и передавал её другим грибам. А после того как заражённые особи стали кучковаться, он уверился в том, что они создали паразита с коллективным сознательным.

— Другими словами, гриб в разных животных стал навроде муравьиной колонии, — недоверчиво произнёс капитан, — каждый по отдельности ничто, но вместе они — разум?

— Именно так, — Марина посмотрела Наталичеву в глаза, — к такому выводу пришёл Белогоров. И я согласна с ним, в индивидуальном организме паразит не состоятелен как разум.

Бойцы группы зашушукались, послышались тихие восклицания, в голосах слышалась нервозность.

— Где сейчас этот Белогоров? — капитан чуть повысил голос, — почему до сих пор не найден?

Взглянул поочерёдно на гражданских, перевёл взгляд на своих подчинённых. Первые промолчали, а бойцы группы, переглянувшись, вразнобой проговорили:

— Подсобные помещения пусты.

— Склад на этом уровне проверен, там никого нет.

— Командир, заглянули даже в холодильники, учёного не нашли.

— Пищеблок осмотрели. Там запустение и нетронутые продукты. Следов присутствия кого-либо не обнаружено.

— Может, куда заполз, да издох там… — предположил Восьмой и, взглянув на поморщившуюся Марину, добавил, — Извините за мой французский. Командир, требуется время, чтобы прошерстить всю станцию. Тут же три уровня!

— Да, — задумчиво проговорил капитан, — а его то у нас и нет…

Вскинул голову, обвёл взглядом весь отряд.

— Группа, слушай мою команду! Марина, Олег собирают необходимые данные, копии, винчестеры, диски и всё что нужно. Нужны результаты работы лаборатории. Все результаты. Сделать кино и фотосвидетельства произошедшего на станции. Тройки четыре, пять и третья — вы поступаете в распоряжение учёных. Помогите им выполнить работу оперативнее. Время на всё даю три часа.

Перевёл взгляд на наручные часы.

— Остальные, охраняем периметр, далеко не отходим. Перемещаться попарно! Выполнять!

Посмотрев на Олега, кивнул ему головой. Дескать, приступай к работе.

***

Отряд из пятнадцати бойцов, Командира и двух гражданских направлялся к выходу из подземной лаборатории. Замыкала группу тройка Восьмого. Они пятились в темноте осторожно, не упуская из виду товарищей и не позволяя увеличиваться расстоянию между собой и основной командой. Слабое аварийное освещение не позволило увидеть, как по высокому потолку прямо над ними, перемещалось нечто. Грязный серый халат надетый на существо выдавал в нём учёного.

Вот оно снова замерло, вцепившись пальцами рук и ног в рельеф потолка. Фасеточные глаза позволяли хорошо видеть в темноте. Глядя вниз на людей, существо повело носом. Из ноздрей выдвинулись длинные, зелёные с коричневыми пятнами, усики. Зашевелились, словно пробуя воздух на вкус. Пахло пищей. Вкусной ароматной пищей. Запах исходил снизу, да такой сильный, что пасть существа наполнялась слизью и капала на пол. Длиннющий красный язык с тремя щупальцами на кончике размазывал её по бескровным губам. Очень хотелось прыгнуть сверху и прокусить пульсирующую жилку на шее вон того, высокого! Он шёл последним и казался лёгкой добычей. Но откуда-то в голове, в центральном мозговом ганглии, зрело знание, уверенность — надо подождать! Эта пища приведёт к другой, ещё большей, ещё вкуснее! Надо лишь набраться терпения и тихонько следовать за этими…

Повертев головой, существо продолжило осторожно красться вслед уходящим людям.