Имя автора будет опубликовано после подведения итогов конкурса.

Море в степи

Солнце палило нещадно. Оно стояло в зените над бескрайней сухой степью, и скрыться от его лучей было почти невозможно. Земля под ногами растрескалась крупными иссушенными комьями. Горячий ветер слегка качал кусты желтого типчака и стебли белесой полыни. Бесконечная, застывшая картина – там, где когда-то плескалось благодатное южное море, теперь без конца и без края тянулось дикое сухое поле.

Ника топталась по твердой земле в своих черных громоздких ботинках на высокой платформе. Теплые, как из фена, порывы пытались играть  ее черными смоляными волосами. Ника поправила длинную челку, вытерла ладонью вспотевшее смуглое лицо. И как здесь можно что-то вырастить? Не приживутся ее растения. Несколько ящиков с модифицированными, выращенными в лаборатории их научной базы саженцами нута, стояли на заднем сидении машины и в багажнике. Как глупо их высадить в этом высохшем поле и надеяться на чудо! Что они там думают в Исследовательском Центре? Она бессмысленно смотрела на пыльную обувь – чистить ее она не будет, еще предстоит возиться с бумажными стаканчиками, откуда колосились веселой зеленью ростки. Все покрыто слоем пыли: и пожухлая трава, и старенькая допотопная «Нива», на которой она приехала, и ее походный комбинезон. Из открытого окна машины высунулась песчано-коричневая кошачья голова. Желто-зеленые  продолговатые, как у лисицы глазки,  тревожно и в тоже время с каким-то ожиданием смотрели на степные просторы. Ника вернулась к старушке «Ниве», которая в два раза была старше ее самой, и, заметив любопытную мордочку, сказала:

‒ Эх, Муся, хочешь побегать? Ну, давай, только недолго.

Она открыла дверцу, и кошка на крепких длинных лапах ловко спрыгнула в сухую траву. Она принюхивалась, пытаясь что-то уловить в раскаленном воздухе. Ее пятнистый черно-бурый хвост с маленьким белым пятном на конце настороженно завилял.

‒ Чего же в тебе больше, Муся? ‒ вслух произнесла Ника, поглядывая на питомицу. ‒ Все-таки от буланого кота или домашней котейки? Да нет, точно дикарка.

Словно в подтверждение ее слов, Муся громко зашипела, размахивая из стороны в сторону  распушившимся хвостом. Чуяла кого-то. Ника осмотрелась. Вроде бы никого. Бескрайняя степь, синее небо с расплывшимся диском яркого солнца, выжигающим и без того засохшие травы. Ни сурка, ни перепелки, ни мышки полевой – кто бы сумел сохраниться в такое пекло. Земля давно не давала урожая, а некогда полноводное море пересохло. А ведь еще бабушка рассказывала Нике, что когда-то на этом месте слышался шум прибоя, и летали белые чайки. Ника мечтательно вздохнула – она никогда не видела моря. В поселке, где располагалась научная база, старожилы любили рассказывать, какие рощи и леса росли в округе. Остались одни воспоминания.

‒ Вот как тут объять необъятное, ‒ заметила Ника, обращаясь то ли к кошке, то ли к себе самой, ‒ разве будет на такой земле, в этой пустой степи нут расти?

Кошка посмотрела на хозяйку, подняла переднюю лапу и снова беззвучно зашипела. Ника пригляделась и увидела посреди вылинявшей ковыли маленькую худую фигурку. Кто-то шел к ней, пробирался по степным просторам. Шел со стороны лога – крутой заброшенной балки. Мальчишка! Лет четырнадцати. В каких-то залатанных штанах и мешковине вместо рубахи. Темно-синяя кепка прикрывала его светлые непослушные волосы. Кто его сюда прислал? В Световольске Ника его вроде бы не видела, да и шел он с северного направления, а поселок был на юге.

‒ Эй, мальчик, тебе помочь? Ты откуда? ‒ спросила Ника, когда щуплый белобрысый юнец поравнялся с ней.

‒ Местный я. Лошадь ищу, потерялась, ‒ улыбчиво ответил он, поправляя кепку.

‒ Лошадь? – рассмеялась Ника. – Шутник, ты, однако. А зовут-то тебя, как, искатель?

‒ Марк, ‒ мальчишка криво улыбнулся, рассматривая насторожившуюся кошку у ног хозяйки.

‒ Так ты откуда? ‒ повторила Ника вопрос. ‒ Из Световольска?

‒ Не-а, ‒ протянул пацан, ‒ из Тихой пустоши.

‒ Тихой пустоши, ‒ удивленно повторила за ним Ника. ‒ Странно…Не слышала…

‒ А вас как зовут?

‒ Ника. Я ботаник. Научный сотрудник. Работаю на научной станции.

‒ А разве такие остались? ‒ мальчик вытаращил синие глаза.

‒ В Световольске, как будто ты не видел! Шутник, ‒ повторила Ника.

Мальчишка почесал веснушчатый лоб и протянул руку к Мусе, но та выгнула спину и вытаращила на него свои желто-зеленые глаза. Марк одернул руку:

‒ Дикарка, какая! Это кошка? Я видел похожую на картинках. В азбуке.

‒ Эх, Марк, а домашних кошек давно нет. Они просто не выжили в этом парнике. Вот редкий экземпляр одомашненной дикой кошки. Они еще как-то могут адаптироваться. Я ее в поле нашла еще котенком, вот…выросла Муся.

Мальчишка с недоумением кивнул. Кошка смотрела куда-то поверх юнца, готовя гибкое тело к прыжку. Ника резко обернулась и увидела, что над их головами в буквальном смысле кружит полевой хищник – хозяин степи, длиннокрылый ястреб. Опасная птица. У Ники всплыло в памяти, что за последние лет тридцать из-за аномалий глобального потепления вид мутировал – голодные птицы охотились на все, что движется. Их размеры поражали, они стали серьезной угрозой, когда стали сбиваться в рыщущие стаи. Ястреб приближался. Его огромные крылья на несколько мгновений закрыли яркое солнце, а сильные когтистые лапы готовились схватить жертву. Муся, громко завывая, бросилась на врага. Высоко подпрыгнув, она смогла вырвать несколько перьев из хвоста ястреба, упала на четыре лапы и скрылась в бурой траве. Озадаченный ястреб взмыл в небо.

‒ Бежим к машине! ‒ крикнула Ника, хватая мальчишку за руку. ‒ Скоро прилетят и другие! Тогда будет не так просто скрыться.

Пригибаясь к земле, они пробежали пару десятков метров до спасительной «Нивы». Марк явно не понимал, что происходит, да и такой птицы, как поняла Ника, он не видел. Когда она запихнула его в машину, то, захлопнув за мальчишкой дверь, принялась звать Мусю. Кошка спокойно выбралась из-под днища и зевнула. Она запрыгнула в окно, которое Ника оставила открытым. Теперь Марк с опаской расположился на заднем сидении вместе с дикой кошкой и ящиками с саженцами.

‒ Зачем столько нута? ‒ удивленно спросил мальчишка. ‒ Он у нас растет, как сорняк, а вы его так бережно…каждый росточек?

‒ Где это у вас? ‒ не поняла Ника. ‒ Это экспериментальные саженцы, очень ценные, вырабатывают суберин, вещество нужное для очистки воздуха, он даст нам больше кислорода. Правда, и высадить его нужно по всей бескрайней степи. Там, где было синее море – станет зеленое. Лесов практически не осталось. А нут стойкий, будет расти даже здесь, в диком поле…Он может спасти нас от голода. Понимаешь?

‒ А коня когда искать будем?

Ника нахмурилась, завела машину и ударила по газам, направляясь вроде бы в сторону Световольска. Из-за стаи налетевших ястребов пришлось съехать в балку, на выветренных склонах которой росли кусты пажитника с мелкими почти незаметными цветочками.

‒ Здесь раньше была река, ‒ сказал Марк.

‒ Да, заилилось, высохло русло Безымянной. Широкая река была, а впадала в море, ‒ вздохнула Ника.

Марк промолчал. Птицы покружили над их старой колымагой и улетели восвояси. Осталось выехать на дорогу, но вскоре Ника поняла, что заплутала. Местность, несмотря на однообразный ландшафт, отличалась от привычной. Уже давно должны были появиться яркие крыши жилых модулей и серый от плесени и пыли купол научной станции, но выехав из балки, Ника увидела целую деревню. Дома – землянки, обнесенные подобием частокола, даже какая-то живность паслась вокруг. Коровы, телята спокойно разгуливали по примятой траве. Несколько лошадей паслись поодаль. За ними приглядывал  пастух. Нике пришло в голову, что это переселенцы. Много народа бросили обжитые места, в которых стало невозможным находиться из-за природных катаклизмов. Из-за резкого скачка глобального потепления уровень мирового океана вырос на недопустимые пять метров. Ника помнила, как еще совсем маленькой слушала тревожные новости о таянии ледников, острова Тихого океана ушли под воду. А затем эти вспышки на Солнце. Сначала отказала техника, пропало электричество. Ника с ужасом вспоминала всю ту панику, которая охватила человечество. На севере – пожары, в центральной полосе – подтопления, а здесь, на юге – засуха. Начался голод, а потом климатическое переселение. Все изменилось – мир перестал быть прежним, а людям осталось приспособиться выживать или победить стихию и возродить новую цивилизацию – рациональную и гармоничную.

Марк выпрыгнул из машины и закричал:

‒ А вот и мой Гнедой! Нашелся! Спасибо, дядя Селиван!

Мальчишка подбежал к пастуху, который держал на привязи крупного темно-золотистого жеребца с длинной гривой и пушистыми фризами на крепких ногах. Возможно, эти люди пришли с севера.

‒ Ах, вот ведь как! Самопоселенцы, ‒ прошептала Ника.

Она вышла из машины и направилась к пастуху, но дорогу ей преградили жители, появившиеся из своих землянок. Очень быстро перед Никой собралась толпа. Мужчин больше, чем женщин. Одеты на один манер – домотканые рубахи, сарафаны из мешковины, у кого-то еще сохранились пережитки цивилизации – босоножки, кроссовки. А этот грустный пастух – Селиван, совсем модник в залатанной светлой футболке и темных джинсах. Ему лет тридцать, как и самой Нике, не больше. Он смотрел на Нику печальными васильковыми глазами так, что ей пришлось отвести взгляд.

‒ Ты кто такая? ‒ послышались женские крики.

‒ Марк, ты зачем ее привел? ‒ сердито спросил пастух Селиван, сдавив тяжелой рукой худенькое плечо мальчишки. ‒ Пойдешь в погреб! Ты же знаешь, Кит накажет тебя. Что ты творишь?!

‒ Да я случайно, …дядя,…случайно…Шел по степи…Гнедой ускакал…прости-и-и, ‒ тоненько испуганным голосом протянул малец. ‒ Там…за балкой…летают огромные птицы. Я-я-стребы! Они преследовали нас…Дядя!

‒ Какие птицы? Не мели чушь!

‒ Эй, что вы делаете? Оставьте мальчика в покое! ‒ вступилась за Марка Ника. ‒ Он говорит правду. Что тут такого? Я сейчас уеду, если вам что-то не нравится.

Толпа стала обступать Нику, она попятилась назад к машине. Поселенцы недовольно смотрели на нее и перешептывались. Внезапно люди стали расступаться, пропуская бородатого  пожилого мужчину в кожаной безрукавке и бежевых льняных брюках, заправленных в поношенные сапоги. Его волосы с проседью покрывала соломенная самодельная шляпа. Казалось, что время в этом поселке повернуло вспять на лет сто, не меньше.

‒ Пусть Кит говорит! ‒ закричали в толпе. ‒ Староста решит!

‒ Кит, послушай, мальчишка не виноват! ‒ добавил пастух, продолжая удерживать юнца.

Марк беззвучно плакал, слезы текли по его лицу, покрытому веснушками. Ника не могла понять, что так расстроило мальца, чего он так боится? Она посмотрела на крепкого мужчину с жестким морщинистым лицом, которого переселенцы назвали старостой. Он остановился, почесал седую бороду и, сложив натруженные руки на груди, настороженно взглянул на Нику из-под густых белесых бровей.

‒ Тише, народ! Чего расшумелись?! ‒ глухо сказал он.

Все замолкли, даже Марк перестал всхлипывать. Ника недоумевала: куда она попала? Почему эти самопоселенцы не захотели жить в более менее благоустроенном Световольске? Нужно рассказать о них ребятам из научной станции, пусть передадут сведения о пустоши в Центр экологических вопросов. Удивительно, что никто не знал, что в степи деревня! Почему не обнаружили ее раньше?

‒ Ты кто, черноволосая? ‒ спросил, щурясь, староста. Солнце все также продолжало палить.

‒ Я работник научной станции. Меня зовут Ника, если что. А вы не знаете про Световольск? Это поселок, ну, как ваш…почти…

‒ Ты приехала на этой ржавой колымаге? ‒ спросил, жуя усы, Кит. ‒ Да уж, еще остались пережитки цивилизации. Мы здесь в Тихой пустоши не собираемся возвращаться к упущенным возможностям. Человек веками жил натуральным хозяйством, и наша община так решила. Так-то. А  что в машине?

‒ Позвольте с вами не согласиться. Наша научная станция в Световольске занимается очень важными вещами, на сохранившейся аппаратуре, я не скажу, что ее много, но специалисты пытаются улучшить условия жизни, как без этого? Не откатываться же нам в каменный век? Да, после всех погодных явлений, произошедших на Земле, трудно что-то восстановить, но цивилизация возродится. Обязательно! А в машине - кошка и саженцы. Я должна была высадить саженцы нута в открытом грунте. В качестве эксперимента.

Кошка Муся, словно в подтверждение ее слов, показалась в приоткрытом окне, жалобно мяукнув. Она заждалась хозяйку.

«Эх, Муся, ‒ пронеслось в голове у Ники, ‒ зря мы сюда приехали».

‒ Ишь, чего придумали! У нас нут растет и фасоль, а в следующий год на их месте будет пшеница, затем корнеплоды, ‒ хмыкнул Кит.

‒ Чередование высадки, ‒ понимающе протянула Ника, ‒ земля не истощается.

‒ У нас нет никакой техники, если ты могла заметить, последний трактор разобрали лет пятнадцать назад. Мы используем плуг, косу и допотопную молотилку, ‒ похвастался не без удовольствия Кит, ‒ у нас есть еда, в отличие от вас, пытающихся возродить цивилизацию после засухи, пожаров, землетрясений и ураганов. А вы снова в своих научных центрах выводите искусственные растения, которые неизвестно, принесут ли урожай. Вот откуда вы берете воду при такой засухе?

‒ Перерабатываем конденсат. От перепада температур в степи за ночь образуется роса. Еще есть способ, как на космической станции. А когда случается ливень…

‒ Ха-ха-ха, ‒ громко рассеялся Кит, ‒ а у нас здесь бьет подземный родник. Нам сама природа дала воду, понимаешь?

‒ Это хорошо, но родник может со временем иссякнуть, тогда что вы будете делать?

‒ Пойдем искать другое место – свой уголок. Еда будет, в отличие от вас. Смиритесь и станьте ближе к природе, как мы!

Ника промолчала. Кит, конечно, одержимый, но в чем-то он был прав – еда, даже в засушливой степи, кони и родные «буренки» - на пастбище.

‒ Поймайте кошку. Давненько котов не видел в этих широтах. Ящики с нутом заберите и высадите здесь! ‒ обратился к общине староста. ‒ Мы ценим всех животных и бережем растения!

Ника хотела возразить, но увидела полный ужаса взгляд Марка и осеклась. Что-то не так было с этим старостой, от него можно было ждать все, чего угодно.

‒ Значит так, остаешься у нас, черноволосая. Будешь новенькой, ‒ безоговорочно сказал Кит, ‒ Да, друзья?! Нашей общине нужны молодые умы!

‒ Как скажешь! ‒ согласились местные.

‒ Это шутка такая? ‒ пытаясь улыбнуться, спросила Ника.

‒ Мы сами по себе, вы сами. Не нужно нам вашей цивилизации. Возрождать развалины мы не будем. Поэтому крайне нежелательно присутствие посторонних глаз в Тихой пустоши. Ты останешься здесь, ‒ вздохнул Кит.

‒ Да что вы творите! ‒ возмутилась Ника. ‒ Хватит. Я уезжаю, не хочу слушать весь этот бред.

Кит сделал знак рукой своим людям, и к Нике бросились несколько крепких мужчин. Они скрутили ей руки, ожидая указаний старосты. Из машины выскочила Муся, она молнией промчалась под ногами толпы и бросилась на обидчиков хозяйки, вцепившись когтями в спину одного из них. Марк тихонько хихикнул, наблюдая, как верзила не может сбросить с себя дикую кошку. Селиван что-то шепнул ему на ухо, и мальчик прдусмотрительно перестал улыбаться.

‒ Прекратить эту мышиную возню! ‒ взревел староста. ‒ Черноволосую с ее дикаркой в погреб! Пацана тоже! Пусть успокоятся! Раз не хочет жить с нами, я подумаю, что с ней делать.

‒ А меня-то за что! ‒ всхлипнул Марк, покорно склонив голову.

К нему наклонился Кит и, сотрясаясь от негодования, произнес:

‒ А тебя, малой, чтобы неповадно было чужих к нам приводить! Мы выбрали другой путь: не пытаться вернуть, то, что не смогли сохранить, мы потеряли доверие природы, и природа нам ответила. Как в поединке. Природа нас победила! Она всегда была сильнее человека. Ты забыл наш первый закон – никаких людей извне! Тихая пустошь только для нашей общины, нашего братства! Мы же отказались от попыток возродить цивилизацию? Ведь так?! Вот и второе правило – никакого прогресса! Только натуральное хозяйство. Возвращение к истокам – наше третье правило. Энергия воды, ветра и солнца! Все, что нам нужно.

Ника слушала старосту и понимала, что Кита переубедить невозможно. Он был фанатиком своей идеи. Но оппонировать и противостоять ему она пока не могла. Пока. Она пыталась упираться, но верзилы потащили ее к одной из землянок на отшибе деревни. За ней понуро шел Марк. Селиван ободряюще хлопнул мальчишку по плечу и подмигнул   Нике, мол, все будет хорошо. Кошка, которую Ника несла на руках, предупредительно зашипела…

***

Очутившись в полной темноте, Ника сначала оторопела. Она выпустила кошку – ведь та видела во мраке намного лучше своей хозяйки. Муся спрыгнула на что-то душистое и мягкое – сено. Марк на ощупь прошел вперед и что-то нащупал руками в стене. Из ниоткуда появился свет! Марк держал в руках стеклянную банку, в которой была целая куча живых светлячков! Его лицо расплылось в улыбке в зеленовато-желтом рассеянном свете, исходившем от банки. Этот светящиеся точки показались Нике настоящим волшебством. К тому же можно было осмотреться. Стены погреба не земляные, а покрытые сухим камышом, на сенном полу – тюфяки, один из которых осваивала Муся для отдыха, а впереди проглядывался темный проход.

‒ Что это? ‒ поинтересовалась Ника.

‒ Это лаз в катакомбы. Подземный ход. Там когда-то жили люди, очень давно, но произошел обвал, все засыпало землей. Говорят, что их души бродят здесь. Поэтому я очень боюсь идти в погреб. Кит наказывает братьев и сестер из общины, если они провинились, оставляя их здесь. Некоторые сходили с ума, ‒ поставил банку на сено Марк.

‒ Да уж, как у вас тут все странно! Средневековье какое-то, ‒ удивилась Ника, ‒ а в привидения не верь, это просто поверья.

‒ Скоро староста Кит пошлет за нами, если не задумал чего дурного, ‒ с надеждой в голосе сказал Марк, ‒  Светлячки долго не выдержат в стекляшке. Им нужно питаться. Их нужно выпустить утром.

‒ К нам придут из-за них?

‒ Отчасти, да, ‒ грустно кивнул Марк, ‒ утром откроют эти банки, и светлячки разлетятся. Мы бережем природу, даже если пользуемся ей.

Ника уселась на пол, рядом улеглась Муся, тихонько урча. В тусклом свете импровизированных фонарей пространство казалось зловещим, и непроглядная тьма была совсем рядом. Марк отсел подальше от замурованного прохода. Он обхватил острые колени руками и опустил голову, пытаясь задремать.

‒ Марк, а кем тебе приходится Селиван? ‒ поинтересовалась Ника.

‒ Это мой родной дядька. А что?

‒ Просто. Интересно. Почему мы раньше не обнаружили ваше поселение? Меня будут  искать. Мои друзья придут сюда.

‒ Навряд ли, ‒ пожал плечами Марк, ‒ Тихую пустошь редко, кто видит.

‒ Почему?

Марк промолчал. Была какая-то тайна, которую он не хотел говорить. Ника это поняла.

‒ Ладно, можешь не отвечать, ‒ вздохнула Ника, ‒ скажи тогда про вашего старосту. Это его настоящее имя – Кит?

‒ Прозвище, а настоящее не знаю, ‒ перешел на шепот Марк, как будто их кто-то мог услышать, ‒ вроде бы он когда-то плавал на китобойном судне. Очень давно…по молодости…Но поговаривают, моему дяде когда-то рассказала мама,…что он добивал китов, когда те выбрасывались на берег. Только это его тайна. А мама откуда-то знала.

‒ Погоди, я думала, что он любит природу, животных, ‒ поразилась Ника, ‒ ты же сказал, что даже светлячков выпустят из банки?

‒ Я не знаю, ‒ засопел Марк, в полумраке Ника не видела его лица, но ей показалось, что он плачет, ‒ это его прошлое. Но мне жаль китов, хоть я их никогда вживую не видел. Только на картинках в старых книгах со сказками. У дяди было несколько. Но староста сжег их. А почему киты выбрасывались на берег?

‒ Понимаешь, когда на Земле началось глобальное потепление, льды растаяли, уровень всех мировых вод так поднялся, что затопило многие города, а цунами поглотили целые прибрежные районы, эти огромные животные – киты были напуганы, дезориентированы от акустического удара, а еще эти геомагнитные аномалии, загрязненные воды…Потонувшие корабли… Ну, это все сложно для ребенка. Как бы тебе объяснить…

‒ Киты сбились с курса, были напуганы, ‒ подсказал Марк.

‒ Да, верно. Тогда много животных просто исчезло с лица Земли. Никакой Красной книги не хватит, чтобы описать их.

Светлячки в банке отсвечивали зеленоватыми мигающими диодами. Марк, не отрываясь, смотрел на них, о чем-то мечтая. Ника подумала, что уже много часов они сидят взаперти. Скорее всего, наступило утро. Внезапно поток света озарил все вокруг. Открылась ляда, по ступенькам спускался Селиван. Он держал горящий факел, который потом быстро затушил.

‒ Быстрее, уходим, ‒ сообщил тревожно Селиван, ‒ надвигается буря.

Мальчишка схватил банку со светлячками, которые померкли при дневном свете, а Ника полусонную кошку. Селиван протянул ей руку, чтобы подняться по хлипким ступенькам из погреба. Ника обомлела. Солнце впервые за много месяцев заволокло тучами. Пурпурное зарево начиналось от самого горизонта и медленно приближалось к Тихой пустоши. Над деревней со всех сторон сгущались темно-фиолетовые тучи. Приближалась маренговая мгла.

‒ Поспешим, ‒ скомандовал Селиван, ‒ за мной! Отдыхать будем в безопасности!

Они все вместе спрятались за камышовым сараем. Селиван выглянул из укрытия, чтобы оценить обстановку. Ветер колыхал кусты и траву. Люди в панике пытались найти места, где можно переждать бурю. Хлипкие постройки стали рассыпаться от сильных порывов. Лишь один староста был спокоен. Он по-хозяйски раздавал указания и не обращал внимания на надвигающуюся бурю. Жители пустоши сновали кто куда. В суматохе Муся вырвалась и бросилась куда-то бежать.

‒ Моя кошка! ‒ воскликнула Ника. ‒ Что происходит?

‒ Сейчас не до кошки! ‒ закричал Селиван и схватил ее за руку. ‒ На самом деле нужно опасаться не бурю. Кит приказал избавиться от тебя…Впрочем, как и от моей сестры...и других неугодных.

‒ Как? Испугался меня? Мне жаль твою сестру. Но почему ты мне помогаешь?

‒ Я не Кит. Чего мне тебя бояться? Я с женщинами не воюю. Ты никому ничего не сделала. Ты спасла моего племянника. Страхи Кита – его страхи.

Ника посмотрела в глаза Селивана – в них отразилось блестящее синее море. Такие глаза не могли обмануть. Она почувствовала, что может ему доверять. Завыл ветер, небо почернело и скрутилось антрацитовым серпантином. Все пространство скрылось под мглистой пеленой. Втроем они бежали в сторону от снующих жителей Тихой пустоши. За земляными домишками и лачугами тянулись огороды, под самодельными навесами от солнца, чуть поодаль росли кусты со смородиной и крыжовником. К ним тянулись трубы системы орошения. А дальше паслось несколько лошадей. Они испуганно ржали, пытаясь покинуть пастбище перед наступлением стихии. Марк оседлал своего Гнедого. Ника села вместе с Селиваном на другого коня, остальных они отпустили в степь.

‒ Мы поскачем к твоему Световольску, Ника, ‒ сказал пастух. ‒ Лишь бы балка пропустила нас.

‒ Это как? ‒ удивилась Ника. ‒ Там какая-то пространственная аномалия?

‒ Ну, вроде того. Я не ученый. Объяснить не могу, ‒ пришпорил коня Селиван.

‒ Надеюсь, в научном центре выяснят, ‒ сказала Ника.

‒ Сейчас я возьму свой рюкзак, там нужные мне вещи, и поспешим, ‒ сказал Селиван и куда-то пропал на пару минут, которые показались Нике вечностью.

***

Марк на Гнедом несся вперед, они едва поспевали за ним. Ураган приближался, от страха и неизвестности захватывало дух. Буря вздымала торнадо, крутящие комья с землей, травой и другим мусором. Вскоре показались задернованные склоны. На возвышенностях мелькнули скальные обнажения. Взмыленные лошади успели проскочить в узкую ложбину, уходя от бешеных порывов неумолимого ветра. Ника оглянулась и увидела, что ураган разнес почти всю деревню. Пожитки селян валялись повсюду. Вдруг из-за донья рыча и ухая мотором, выехала ее колымага. Подпрыгивая на кочках и колеях, за ними гнался Кит.

‒ Селиван, посмотри назад! ‒ закричала Ника.

Пастух обернулся. Ни один мускул не дрогнул на его лице, он подстегнул коня. «Нива» приближалась. Марк вжался в седло от страха, Ника видела, как тряслись его худые руки.

‒ Он догонит нас, ‒ с досадой в голосе сказала Ника, ‒ что будем делать?

‒ Остается надеяться, что нам повезет, и лог не пропустит его. Так уже бывало…с другими,…они пропадали,…дух ветра…

‒ Какой дух! Я тебя прошу, Селиван, не шути так,  ‒ вцепилась в гриву несущегося коня Ника.

‒ Это таинственное место. Объяснений нет, ‒ безоговорочно выдал Селиван, ‒ зона с повышенной энергетикой. Здесь была река.

‒ Я зна-ю-ю, ‒ кричала Ника, зажмурившись.

Рев мотора слышался практически за спиной, он смешивался с ревом разбушевавшейся стихии. Антрацитовая мгла разверзлась, выпуская череду оранжевых вспышек – медуз. Внезапно все смолкло. На какие-то мгновения воцарилась полнейшая тишина. Затем послышался раскат грома, еще один и еще…Машина с Китом остановилась на распутье. Марк и Селиван придержали коней. Серебристая волнообразная пелена спустилась полупрозрачной стеной, скрывая свет фар старой колымаги. Кит словно растворился в этом серебряном мареве, Тихая пустошь осталась позади, спрятанная, казалось, самой тайной.

‒ Это что? ‒ спросил, отдышавшись, Марк.

‒ Погодное явление. Очень редкое, ‒ попыталась объяснить Ника, ‒ это след мезосферных облаков. Они очень высоко. Солнце дает им волшебный синеватый свет. Метан превращается в воду. Вот и волшебство!

‒ А вспышки? Оранжевые меченосцы…а исчезновение Кита…почему это место не всех пускает?  ‒ не успокаивался Марк.

‒ Может, хватит вопросов? ‒ строго посмотрел на любопытного племянника Селиван.

‒ Скорее всего – это аномальное магнитное поле, ‒ предположила Ника, ‒ намагниченные горные породы, да еще при таких разрядах. Это место притягивает молнии. Магнетизм – неосязаемая материя. Как она проявит себя, не все ученые умы могут сказать.

Марк мечтательно улыбнулся. Дальше они скакали молча. Пелена постепенно рассеялась, уступив место яркому солнцу. Кони рысцой вынесли всадников к бесконечно простиравшемуся сухому плато, испещренному рельефами причудливых борозд, сложенных в гигантскую мозаику. Редкие степные травы и саксаул росли на неровной поверхности. Но что поражало больше всего, так это остовы рыбацких кораблей, навсегда вросшие в пятна бежевых солончаков. Ржавые старые корабли! Зрелище поражало глаз, но Ника привыкла видеть унылую картину, напоминавшую о море. Вправо от солончаков за насыпями ракушек начинались однотипные постройки Световольска, модули с разноцветными крышами и на холме возвышалась, поблескивая прозрачным  куполом, научная база.

‒ Мы дома, ‒ сказала с облегчением Ника. ‒ Теперь ваш дом – Световольск.

‒ Это к лучшему, ‒ кивнул Селиван.

‒ Вместе мы сможем помочь Тихой пустоши. Исследовать необъяснимое, ‒ добавила Ника, улыбаясь.

‒  А стоит ли? ‒  Селиван спешился, взял коня под уздцы, приложив руку ко лбу.

Из поселка вниз потянулась цепочка машущих руками людей. Они приветствовали путников. Марк тоже спрыгнул с Гнедого: под ногами скрипел морской песок, попадались сломанные ракушки. Огромная тень падала от накренившегося остова корабля, навсегда вросшего в солончаковые земли иссушенной степи.

‒ Здесь было море? ‒ с дрожью в голосе спросил Марк, часто моргая глазами.

‒ Да, ‒ кивнула Ника.

‒ Море в степи?

‒ А ты закрой глаза, ‒ сказал Селиван и поднял голову к солнцу. ‒ Чувствуешь?

Марк закрыл глаза и ощутил дуновение свежего ветра. Он нес запах морской соли, водорослей и чего-то еще. А еще ему слышался шум волн, набегающих на пологий берег. Ника знала эти ощущения. Она тоже не видела моря, но чувствовала его, как сейчас Марк и Селиван. Ника опустила глаза, под ногами мелькнуло пятнистое тело. Длинный хвост виднелся из-за камней.

‒ Муся! ‒ обрадовалась Ника и бросилась к кошке.

Дикарка, мурча, прыгнула на руки хозяйки.

‒ Ну как же ты сюда попала? ‒ воскликнула Ника.

‒ Я успел посадить ее в рюкзак, привязанный к седлу, ‒ сказал, улыбнувшись Селиван. ‒ Мы везли ее с собой.

‒ Спасибо тебе, ‒ Ника с благодарностью пожала руку бывшего пастуха.

Наконец, встречавшие беглецов, спустились в долину. Несколько сотрудников из научной станции – коллег Ники, и представителей управы…Солнце медленно начало садиться. Закат окрасил море в степи причудливыми сиреневатыми бликами…