Имя автора будет опубликовано после подведения итогов конкурса.

Сентелек

 

Синтез Разумного неизбежен.

Он дарует неисчислимое количество

новых граней восприятия мира...

Стругацкие, «Волны гасят ветер»

 

Вызов к генеральному – событие необычное для молодого конструктора. Семён шёл по коридору третьего этажа конторы между кабинетами главных и прикидывал, что могло случиться, чтобы лично и срочно хотели с ним обсудить. Секретарь доложила по телефону и велела ждать. Мимо него в кабинет один за другим прошли начальники отделений и несколько человек, которых он не знал. Наконец пригласили Семёна.

– Семён Николаевич Ребриков? – Генеральный смотрел недобро и нетерпеливо указал на стол, за которым сидели все, кто пришёл раньше. – Вот сюда, ко мне ближе. Сразу к делу. Мы пригласили вас по важному и очень непростому вопросу. – Черкасов передвинул пресс-папье на столе и задумался. – Не предполагал я, что когда-нибудь буду вести совещание на подобную тему. Итак, для начала расскажите нам о себе. В частности, о том, откуда вы родом и как оказались в космической отрасли.

– ...вырос на Алтае, окончил школу и поступил в аэрокосмический университет на специальность летательные аппараты... – Семён начал сбивчиво, но затем уверенно рассказывал о своём пути в ракетостроение.

– На Алтае часто бываете?

– Каждый год в отпуск, а раньше на каникулы всегда туда возвращался.

– У вас кто-то там остался? Да, и про своё увлечение туризмом расскажите.

– Родители и брат с сестрой. Туризмом – горным и пешим, занимаюсь с первого курса, то есть, уже десять лет примерно. Кандидат в мастера спорта, хожу в горы и в отдалённые от центров цивилизации места – тайга, тундра, пустыня. Руководитель областного клуба туристов.

– Походы по Алтаю? Знакомы с горами Алтая, с местами теми? – Женщина, которую он видел впервые, скептически смотрела на него.

– Извините? – Семён ещё раз взглянул на красивую женщину.

– Алтай, горы, места те, вы как-то знаете? Хотя бы ориентируетесь в них, что-то знаете из местных обычаев, народность, культуру, обряды?

– Хочу всем представить астронома, доктора физико-математических наук Наталью Владимировну Сошникову, – генеральный протянул руку в сторону незнакомки.

– Должна вас поправить, уважаемый Федор Фёдорович, здесь я выступаю исключительно в качестве уфолога. Я в курсе, как вы к этому относитесь, но наука это, или нет, не предмет нашей сегодняшней встречи. Я специалист по изучению инопланетной жизни, именно это сейчас важно. – Наталья Владимировна поправила короткие волосы. – Вы знакомы с теорией Рериха, легендами Алтая, слышали ли что-нибудь про Синегорье, Шамбалу? – Она снова сосредоточилась на Семёне.

– Федор Федорович, можно мне узнать, что конкретно мы обсуждаем и зачем меня пригласили.

– Семён Николаевич. Этот совет утвержден в главке и имеет высокий статус. Вы – кандидат на руководителя исследовательской группы. – Генеральный обрёл привычный командный голос.

– Состав группы ещё не утверждён, хочу заметить, что не вижу пока достаточных оснований для назначения руководителя экспедиции. Я – против. – Женщина улыбалась, но в голосе всё яснее чувствовался металл. – Господин Ребриков понятия, судя по всему, не имеет с чем нам придётся столкнуться.

– Начнём сначала. – Генеральный встал из-за стола. – Пропал Протон. Ракета исчезла, не взорвалась, не отклонилась и «ушла за бугор», не упала, её просто вдруг не стало. Не стало, будто и не было. Словно она и не ушла со стартового стола сегодня в 02-55, почти десять часов назад. Кроме того, над Алтаем, где проходит активная часть траектории этих носителей, давно уже происходят странные вещи. А именно: исчезают боковые блоки, которые отделившись должны упасть в границах северо-запада края – поисковики находят, в лучшем случае, лишь пять из шести боковушек. У найденных блоков часто отсутствуют основные агрегаты двигательной установки. Остаток горючего в найденных баках всегда нулевой, а там, как вы знаете, не простое горючее.

– Уточню, речь идёт о сверх токсичном несимметричном диметил...

– Не обязательно уточнять формулу гептила, которую все присутствующие прекрасно знают, уважаемый главный химик. Продолжим. Лет тридцать назад, при начале программы Протона, на Алтае у нас было полно неприятностей, и с остатками горючего, и со всем железом, что там падало, а вот последние лет двадцать – нет проблем, всё тихо. Проблема лишь в обнаружении упавших блоков и их утилизации. Сначала списывали на непроходимую тайгу, горы, недоступность. Да и на местное население грешили, что растаскивают металл на свои нужды. Но сейчас такую кучу нестыковок мы ничем объяснить не можем. Предположим, местное население обломки баков подбирает – у себя в огороде пристроить. Но кто мне объяснит, зачем может понадобиться турбонасосный агрегат – основная часть двигателя. А его почти никогда не оказывается в упавших обломках. И вот – пропала целая ракета при выходе на орбиту. Не упала, не самоподорвалась, как предусмотрено в подобных случаях, а именно пропала, на тридцать шестой секунде полёта, не отработав ещё первую ступень. То есть, боковые блоки её ещё не отделились. Ни телеметрия, ни спутники навигации, ни прочие системы слежения ничего не показывают. Летела ракета – не стало ракеты.

– Разрешите? – поднялся заместитель генерального. – Хочу дать короткую справку по полезной нагрузке пропавшего носителя. Это – межпланетная научно-исследовательская станция дальнего космоса Фобос-5. Чрезвычайно ценный и важный космический аппарат. КБ Лавочкина работало над ним пять лет, другие смежники и службы. Потерю такого объекта нам никто не простит, и смею вас заверить, ссылки на инопланетян в правительстве – не самая надёжное объяснение. Считаю полезным создать две группы расследования: одну поисковую экспедицию в горах Алтая под руководством Семёна Николаевича Ребрикова, уверен, что это подходящая кандидатура, мы подробно изучили его послужной список и биографию; вторая группа должна заняться теоретическими проработками проекта Протон в целом, начиная с первых пусков, включая работу смежников по Фобосу.

– Не возражаю. Предложение считаю разумным. Заместителем начальника поисковой экспедиции назначается профессор Сошникова. Вылет экспедиции на Алтай специальным рейсом завтра утром. Готовьтесь.

 

Семён провёл весь день в изучении материалов и в подборе членов экспедиции. В помощники он позвал Павла – опытного туриста, лучшего знатока тайги Алтая и друга. Паше он доверял абсолютно. Еще двоих туристов-спортсменов работавших в КБ, женщина врач, физик-электроник и профессор уфолог Сошникова – его зам. На месте в группу должны влиться представитель МЧС по Алтайскому краю, местный руководитель клуба уфологов, он же географ и историк Алтая. Семён понятия не имел, зачем ему в группе уфологи, особенно, назначенная ему в замы колючая профессорша.

Самолёт вылетел в назначенное время. За время полёта до Горно-Алтайска необходимо было разработать план, схему взаимодействия и направления поиска. Поиски обломков, или других признаков падения частей ракеты, решили вести в местах, над которыми пролегала, по уточнённым на момент потери носителя данным, траектория полета. Предстояло опросить местных жителей, особенно охотников и рыбаков тех мест. Члены экспедиции согласилось, что начать лучше с долины реки Чарыш в среднем её течении, южнее селения Красный Партизан, поднимаясь вверх и исследуя ущелья и долины притоков.

Семёна позвали в кабину пилотов. На связи был Черкесов – генеральный конструктор и руководитель программы. Он сообщил, что космическая станция Фобос-5, которая запускалась на исчезнувшем Протоне, вышла на связь. Станция в полном порядке, находится на траектории перехода с круговой на эллиптическую орбиту, параметры полёта в допуске. За исключением одной детали – станция находится в точке, на которую должна была выйти по программе лишь через 48 часов. На недоуменный вопрос Семёна, что им делать, сворачивается ли экспедиция, генеральный ответил, что поиски необходимо провести как можно быстрее, так как данных о носителе, о его аварии или штатном падении ступеней после отделения, нет. Никто ситуацию объяснить не может. К расследованию подключили Академию наук.

Семён вернулся к группе. Сошникова усмехнулась, выслушав новость и вдруг подмигнула.

– Что, Семён Николаевич, необъяснимого всё больше, а ясности всё меньше?

– Было бы всё ясно – не нужна и экспедиция. А тема интересная, согласитесь!

– Этой темой я давненько интересуюсь, – она рассмеялась, – рада, что она и вам теперь стала любопытна.

– Лишь в рамках полученного задания. – Семёну не нравилось, что с ним играют и не воспринимают всерьез. Ещё его смущали её глаза.

– Вы так всё и воспринимаете – в определённых рамках?

– Рамки – лишь условия, обстоятельства проблемы. Не больше того. Их можно менять в ту, или иную сторону. Впрочем, Наталья Владимировна, давайте вернёмся к нашим делам. Как заместитель, можете ли представить ваше видение того, с чем мы столкнулись? Может уфология дать свои версии?

– Да, господин руководитель экспедиции, как учёный, и как уфолог, не постесняюсь этого звания, должна вам сказать, что налицо все признаки вмешательства в происходящее внеземных сил. Во-первых – нет логичного объяснения земными законами и известными явлениями, связей в цепочке событий. Во-вторых – явно наблюдаемый временной разрыв в продолжающемся полёте космической станции, которая, если я правильно понимаю, обязательно должна разрушиться в случае аварии, и не могла сама по себе покинуть Землю. И наконец, третье – систематическое проявление чьего-то влияния на старты этого типа ракет, вернее, на падение их обломков, о которых рассказывал ваш шеф. Вы согласны, что на эти вопросы «земные» объяснения подобрать трудно?

– Я согласен с тем, что мы их пока не смогли найти. Можете ли вы с учётом новых вводных предложить конкретные шаги? Стоит ли, на ваш взгляд, изменить наш план?

– Да. Необходимо больше усилий направить на поиски свидетельств необычных явлений в зоне исследования. Уверена, что обломков ракеты мы не найдём, хотя, конечно, искать надо. Если же найдём фрагменты старых ракет, то это даст нам подсказки.

– Рассуждения хороши, но я не услышал конкретных предложений. Не могли бы вы, Наталья Владимировна, с вашим алтайским коллегой, составить перечень тем, вопросов, на которые нужно обратить внимание при общении с местным населением?

– Кажется я вас недооценила, Семён Николаевич, вы признали возможность внеземного влияния? – Семён увидел в ее глазах блеск, который можно было истолковать как доброжелательность. – Мы составим перечень тем для опросов.

 

В Горно-Алтайске их ждал вертолёт и двое местных членов экспедиции. Перегрузив вещи, они сразу поднялись в воздух и направились в сторону долины реки Чарыш. Семён попросил лётчиков пройти над долиной на малой скорости на небольшой высоте. Сверху горы не казались неприступными. Тайга мощной жизнью простиралась вокруг, словно в бесконечность, а ущелья и горы виделись почти одинаковыми. Семён знал, что это впечатление обманчиво – горы и тайга там, на земле, совсем иные и всегда непредсказуемы по-своему. Ничего необычного по берегам Чарыша им разглядеть не удалось.

– Сеня, посмотри какой классный порог. Четвёрка, не меньше. Тут я не был. Это речушка называется Сентелек, кажется. – Павел не сдержал азарт водника.

– Надеюсь, пороги нам не придётся проходить. По бережку, Паша, тщательно гулять будем. Вертолёт на время экспедиции передали в наше распоряжение. Поочерёдно будем облёты тайги делать.

– Давай сначала я с твоим заместителем вдвоём по долине пройдем, – Павел подмигнул Семёну и оглянулся на Сошникову, – к охотникам заглянем, я знаю несколько заимок-избушек в этих местах. А ты с другой группой по сёлам полетаешь на вертушке.

– Отлично, только пойдёшь, Паша, с местным геологом-уфологом, так лучше будет. И избушек больше соберёте и не заблудитесь, – они засмеялись и Павел ткнул Семёна в бок.

 

Посещение окрестных сёл ничего не дало. Жители неохотно общались и посматривали недоверчиво. Нередкое падение обломков ракет в их местах людей беспокоило. Семён начинал нервничать, ему казалось, что он неправильно организовал поиски и распыляет силы. Павел с помощником ушли в тайгу и второй день с ними не было связи. Облёты становились всё более однообразные и ему всё больше казалось, что они кружатся над одним и тем же местом, что все горы – отражение одна другой, и что попали они не в Синегорье, а в какое-то туманное зазеркалье. На третий день поисков Семён поручил облёты местному МЧС-нику, а сам, с двумя ребятами-спортсменами отправился по распадку долины реки Чарыш. Не успела их группа уйти по тропе от базового лагеря дальше пары километров, как их нагнала взволнованная Наталья Владимировна:

– Еле догнала вас. Что вы так ломанулись, Семён Николаевич, словно сбежать от нас хотите? Но я не потому за вами бежала, – она неожиданно смутилась. – В лагерь пришел местный житель – старик-алтаец, и рассказал интересные вещи. Мне кажется, что направление поиска необходимо изменить и направиться по притоку Чарыша – Сентелеку вверх. Охотник говорит о каких-то духах и нашествии огнёвок – красных змей, что здесь встречаются. Он рассказал, что духи не пустили его в верх по долине речушки.

– Успокойтесь и расскажите всё по порядку. Не станем же мы менять план из-за змей и духов.

– Не смейтесь. Это не просто духи, а Белая Чудь.

– Чудим, значит. – Семёну не до шуток, но он был рад видеть Сошникову.

– По местным поверьям Белая Чудь – это древний народ, что когда-то жил здесь, а потом ушел в горы, пещеры, под землю. Алтайцы верят, что Чудь до сих пор охраняет их земли и может влиять на всё вокруг них. Охотник рассказал, что ночевал в избушке в тайге, когда его прогнали от реки духи и весь путь назад вдоль тропы на камнях за ним следили огнёвки. Ночью к нему приходила Чудь, заглянула в окно и покачала головой. Он считает, что таким образом Чудь его от чего-то предостерегала.

– Это всё?

– Нет. Наша доктор собирала в том направлении травы вчера, брала анализы грунта. Она обнаружила изотопы урана, которого тут быть не должно. Физик сказал, что происхождение их не прослеживается, но он уверен, что они появились совсем недавно. Он просил вас уведомить, что они с врачом Аллой и геологом туда отправились. Потому я сочла нужным рекомендовать вам скорректировать поиски в направлении речки Сетелек.

– Ничего себе, новости. Надо было с этого и начинать, а не с чудачеств местного охотника. Хорошо. Мы возвращаемся через перевал Сыпучий перейдем в долину Сентелек, догоним физика с его группой. Вы, Наталья Владимировна, идёте с нами. Спутниковая связь с физиком есть.

 

С вершины перевала они связались с физиком Стромским. Договорились о месте встречи в долине, Семён вбил эту точку в навигаторе. Наконец и Павел вышел на связь – появились некоторые новости, но они были лишь косвенно связаны с пропавшей ракетой.

По тропе Семён шли рядом с Сошниковой, она подробнее рассказала, что ещё знала о легендах про Светлую Чудь, стражах подземелий, заваленных пещерах и странностях, которые многим путешественникам встречались в горах Алтая.

– ... ещё мне давно не даёт покоя судьба Николая Рериха. Почему этот целеустремлённый учёный, историк и путешественник, так долго оставался на Алтае? Известные истории про Шамбалу и Белозёрье не отвечают на все вопросы, они, как мне теперь кажется, наоборот уводят нас от истинных причин и целей алтайского периода его путешествия и поисков. Ему что-то здесь открылось. Что-то такое он тут узнал, или понял, о чем не захотел сразу ни с кем делиться.

– Наталья Владимировна, я с этими теориями и легендами знаком слабо...

– Семён, предлагаю перейти на «ты», мне кажется, так удобнее будет.

– Наташа, у меня главный вопрос – как это может соотноситься с целью нашей экспедиции?

– Пока не знаю. Но предчувствие, что где-то здесь кроются ответы.

Спутниковый телефон вызывал на связь. Семён подумал про Стромского, но это оказался командир пилотов.

– Семён Николаевич, – голос пилота, как всегда, ровен, но Семёну послышалась в нём тревога. – Иду на высоте восемьсот в квадрате... Внизу по долине туман густой, видели в том тумане странные зелёные лучи с земли. Лучи, их четыре, ровным квадратом со стороной километров около пяти, они должны сходиться где-то в небе, на высоте, думаю, около десяти километров.

– Вы уверены, что их видели? – первое, что Семён смог сказать.

– Видели вместе со вторым пилотом отчетливо на протяжении трёх минут. Мы зависли рядом и спустились до трёхсот, уровня тумана-облаков. Потом лучи исчезли одновременно. Будто их одной кнопкой выключили.

– Спросите, какой ширины сами лучи? – Сошникова слышала разговор по громкой связи.

– Да, да, слышу ваш вопрос. Точно сказать не могу, но толстенький столб. Я даже не знаю, чем, каким прожектором такой мощный луч можно поднять.

– Возвращайтесь на базу, соберите лагерь и всех членов экспедиции на борт и передислоцируйтесь в долину Сентелек. Выберете место для посадки ближе к точке с координатами... Там новый лагерь ставим. Ещё свяжитесь с Павлом, заберёте и их по пути к новой базе.

– Есть, передислоцироваться.

 

Они связались с группой Стромского. Поручили им выбрать место под новый лагерь и принять вертолёт. Сами же начали спуск с пологого перевала. Непростого, из-за крупных камней – шаверн, что образовывали склон. Тропы не прослеживалось, им приходилось лавировать меж каменных глыб и перепрыгивать с одной на другую. Ребята-спорсмены делали это уверенно, а Семёну приходилось помогать и подстраховывать свою помощницу, они отставали. Он попросил ребят делать метки на крупных камнях, чтобы они шли по ним и не потеряли друг друга. Парни скрылись внизу за грядой камней. А они вдвоём, чуть сбавив темп, передвигались от одной пирамидки из камней, к другой. Говорить на ходу не было возможности, Наталья дышала тяжело, она не привыкла к таким переходам. Семён всё чаще брал её за руку и помогал преодолеть очередное препятствие. В одном месте она встала на неустойчивый камень, оступилась. Семён успел подхватить её на руки. Она вскрикнула и на мгновенье прижалась к нему.

– Кажется, я подвернула ногу. Отпусти уже меня.

– А ты точно сможешь стоять?

– Не знаю. Можешь, конечно, так меня на руках и нести, мне, не скрою, приятно. Но посади на камень и посмотрим, что с ногой.

Нога пострадала несильно, но Семён всё равно забинтовал Наталье щиколотку. Спуск продолжался теперь ещё медленнее, он не выпускал её руку. Часто останавливались отдохнуть.

Внизу, за вдруг растаявшим туманом, сверкала извилистая река Сентелек. Даже на таком расстоянии игра лучей слепила. И солнце, освободившись от облаков, оживило, ещё недавно мрачные горы и холмистые поляны долины. Они замерли, любуясь открывшимся видом.

 

Базовый лагерь разместили на поляне рядом с пологим склоном. Отсюда хорошо просматривалась долина вдоль реки в оба конца. До темноты решили сделать вылазки сразу в четырёх направлениях – места происхождения загадочных лучей. Эти точки пилоты точно обозначили на карте и в навигаторе. Две пары и тройка исследователей ушли к дальним точкам. Семён пошёл один до ближайшего места. Своего заместителя он оставил в лагере. Вертолёт дежурил здесь же.

Тропы не было, сначала пришлось идти по высокой траве до небольшой скальной гряды, а затем карабкаться по, словно специально усыпанному плоскими скользкими камнями, склону. Поднявшись на каменный выступ, Семён сел на его край, чтобы перевести дух и собраться с мыслями. Отчего-то мысли его расползались в разные стороны и не хотели собираться в нужном направлении. Он думал то о том, зачем кому-то могли понадобиться зелёные лучи, чтобы подавать сигналы? Кому? О чём? То всплывали картинки их с Натальей утреннего путешествия, и её, всегда либо смеющиеся, либо пытливо всматривающиеся в него, глаза. То он всё забывал и просто любовался открывающимся далеко видом гор. Что-то неземное, возможно марсианское, чудилось в пейзаже. Даже подступающая близко к долине тайга казалась другой, особенной. Другой окраски и формы деревья, их переплетения и плотность.

Семён сверился с навигатором – до места оставалось не более километра. Предстояло не карабкаться вверх, а идти вдоль склона. Ему даже показалось, что теперь он различил тропу в нужном направлении. Она едва угадывалась на каменистой сыпухе – чуть более плотнее лежали камни и сбита с них каменная пыль. Но идти отчего-то становилось всё труднее, ноги словно увязали в камнях и даже воздух, казалось, стал настолько упругим, что приходилось с усилием преодолевать его сопротивление. Он понял, что нужная точка находится рядом с огромной каменной глыбой, что словно пьедестал выступала утёсом среди мелких камней. Семён медленно приближался к камню и не отрывал от него взгляд. Ему показалось, что на его плоской вершине что-то промелькнуло, будто волны воздуха в завихрении образовали некоторую рябь, так иногда на экране локатора возникают помехи. Он остановился, не дойдя метров пяти. Дышалось всё труднее, и невидимая преграда стеной не пропускала вперёд. Сделав ещё усилие, Семён словно провалился вперёд – преграды больше не было, стало легко и спокойно.

На площадке камня стоял старик, опираясь на посох. Старик с длинными седыми волосами, что ровно свисали с непокрытой головы и такой же седой длинной и ровной бородой, смотрел на него. Он ждал, когда Семён приблизится, и показал ему посохом на камни, выложенные ступенями. По плотно уложенным плитам он поднялся на вершину скалы. Ровная площадка цельного гранита около трёх метров в диаметре показалась ему искусно созданной, неприродной. Старик стоял, отвернувшись, и опирался на посох. Длинное, до земли, одеяние походило на плащ или халат из грубой светло-серой ткани. Когда Семён встал рядом со стариком, тот посохом, словно указкой, показал ему в направлении их нового лагеря. Затем, оглянувшись на гостя, медленно провёл посохом вверх вдоль, хорошо видной отсюда, реки Сентелек, указал на небольшую гору, что отчетливо выделялась среди других гор. Он ненадолго задержал свою указку и затем, так же медленно, поднял её конец в небо. Сейчас Семён заметил, что посох старца вовсе не деревянная трость, а довольно толстый в неровностях специальных выступов, делающих его похожим на обычную еловую палку, жезл. Старик с голубыми глазами и беспристрастным лицом смотрел в глаза Семёну.

– Я должен пойти туда?

Старик не ответил, но лёгкое покачивание его головы Семён понял как подтверждение. Старец начертил посохом на камне извилистую линию, в ней легко угадывался Сентелек, поставил крестик там, где сейчас находились они, и ещё три таких крестика составили правильный квадрат. Река протекала сквозь него, а в самом центре он нарисовал круг. Ткнув в этот небольшой кружок, он вновь указал посохом на ту же гору. Затем он показал на солнце, что уже приблизилось к линии гор на западе и изобразил солнце в виде звёздочки на своей картинке в месте, соответствующему настоящему моменту и такую же звезду прочертил в том положении солнца, что, как Семён сообразил, приходилось на полдень, и снова показал на гору. Исследователь достал телефон, чтобы сфотографировать схему, но старец остановил его. Ещё раз пристально и сурово взглянув ему в глаза, старик медленно по ступеням спустился с камня. Он не оглядываясь, ровно и без видимого усилия стал подниматься на крутой каменистый склон и скоро пропал из виду.

Семён долго не мог прийти в себя, пытался разобраться в том, что только что случилось с ним. Он прекрасно себя чувствовал, даже усталость исчезла, и голова была ясной. Кто этот старик? Что он хотел сказать своей картинкой? Он понял лишь, как ему казалось точно, что ему следует прийти на указанную гору. Когда? Завтра, когда солнце окажется в зените? Семён решил подробнее изучить рисунок старика, и теперь его сфотографировать, но обернувшись к картинке, он ничего не увидел. Рисунок исчез. Вынув телефон, он все-таки решил заснять это место и таинственную гору вдали, но обнаружил, что телефон не включается, видимо села батарея.

Обратный путь он прошёл быстро и без затруднений, а по дороге заставлял себя проговорить и запомнить все подробности встречи и детали рисунка. В лагерь он вернулся раньше других. Наташа готовила ужин у костра, обрадованно улыбнулась ему. Лётчики копались в вертушке неподалёку от лагеря. Их капитан, увидев Семёна, направился навстречу.

– Нам пора на аэродром возвращаться, по рации предупредили, что приближается грозовой фронт и дали команду вернуться.

– Ну что же, тогда не теряйте времени. Будем на связи.

– Ещё я не успел вам доложить, что когда мы подлетали сюда, машина наша как-то вдруг странно себя вела. Приборы прыгали и навигатор сбился. Так, похоже, у меня было, когда раньше летал в Якутии над аномальными местами. Магниты там бесились и радио сбивалось. И тут очень похоже было. Может, конечно, что-то с электроникой само по себе, но...

– В каком месте это происходило?

– Вот в том направлении, отсюда примерно километров пятнадцать – двадцать. – Пилот указал в том направлении, куда недавно старец показал на гору.

– Хорошо. Сообщите по прилету в Горный и доложите все обстоятельства своему руководству, пусть передадут и нашему шефу. Связь здесь не очень, боюсь, что не смогу сам доложить Черкесову. Передайте ему, что завтра мы выдвигаемся вот в эту точку. – Он показал на карте.

– Так это и есть то место...

– Да, я понял. Счастливо.

Группа собралась в полном составе лишь к ночи. Три отряда ничего особенного не нашли, а Семён никому, кроме Павла и своего заместителя – Натальи не стал рассказывать о своем походе и странной встрече. Но в его палатке в пол голоса они обсуждали ситуацию. Павел рассказал, что по берегам Чарыша они увидели несколько знаков или символов на крупных камнях. Но были ли это древние петроглифы, или недавние чьи-то рисунки, определить не смогли. Они втроём рассматривали в телефоне Павла фото очень похожих рисунков. В плоских крупных скальных выступах глубоко были выбиты геометрические фигуры: Три окружности, обведённые неправильным треугольником и несколькими параллельными линиями внизу. Рисунки отличались количеством линий и соотношением окружностей. Опытный уфолог признала, что не может их расшифровать. Павел добавил, что много петроглифов в горах Алтая видел раньше, но такое видит впервые.

Семён подробно рассказал о встрече со странным старцем. Наталья подтвердила, что именно так по легендам алтайцев выглядит Белая Чудь. Ей было досадно, что не пошла вместе с Семёном. Она настояла, чтобы Семёна осмотрел доктор Алла, а потом они продолжат обсуждение и решат что делать. Хотя Семён не сомневался, что утром одному ли ему, или частью их группы, необходимо идти на указанную старцем гору.

Врач никаких отклонений в состоянии руководителя экспедиции не обнаружила. Наоборот – отметила его замечательные медицинские показатели и хорошую физическую форму.

– Если бы, Семён Николаевич, я не знала какие вы за эти дни нагрузки вынесли, то подумала бы, что вы только что из санатория вернулись. Какой вы, однако. – Алла покачала головой и посмотрела на Наталью. – Немного, правда, меня смущает повышенная активность магнитного поля головного мозга. Но тут я ничего сказать не могу – нужны более подробные стационарные обследования. Возможны, вы просто слишком много думаете и волнуетесь чрезмерно по поводу нашей общей работы.

– Странно. Вы знаете, я действительно себя чувствую совершенно отдохнувшим и даже, извините, помолодевшим.

– И поумневшим? – Наталья рассмеялась. – Признайтесь, Семён Николаевич.

– Да, сомневалась, надо ли говорить, ведь ребята про это не сказали, но по пути нашего сегодняшнего маршрута вдоль Сентелека я видела много змей. Раньше таких не видела – небольшие и ярко оранжевые или даже красные. Грелись на солнышке на камнях по одиночке, но их много. И мне показалось, что наблюдали за нами. Здесь всегда так со змеями, вы не знаете? Ужасно боюсь их.

– Не знаю, раньше я таких не видел. Хотя про этих огнёвок слышал разное, – Павел перевёл взгляд на Семёна.

– Когда врач ушла, они продолжили совещание. Решено было группой из пяти человек: Семён с Павлом, физик Стромский, местный геолог и Наталья, рано утром пойдут к горе в центре квадрата. Семён не хотел брать Наталью, но она настояла на своём участии. Обговорили состав снаряжения и маршрут. По оценке Павла, на движение могло уйти от пяти до семи часов, а значит выйти нужно не позднее пяти утра. Их товарищи уже давно спали, когда они разошлись по палаткам. У костра оставался лишь дежурный.

Семён уснул сразу. Такой глубокий сон давно не посещал его. Ему снились облака далеко внизу за иллюминатором не то самолёта, не то космического корабля. Когда-то он подавал документы в отряд космонавтов и даже прошёл первичный отбор, однако – не сложилось. Но с тех пор ему время от времени снился космос, космическая станция и чёрное небо со звёздами. Каждый раз, как и сейчас, ему предстояло решать какие-нибудь важные задачи, но в новом сне он парил в невесомости не один, рядом была женщина...

... разбудил его дежурный. Он давно тряс его за плечо, но сладкий сон не отпускал Семёна. Ночь кончалась, чуть едва обозначился в оконце палатки свет над горами с востока, но звёзды сияли, казалось, что ещё ярче, чем в начале ночи. Так же, как в его сне. Дежурный сказал, что пришёл какой-то странный мужчина – местный алтаец, не то охотник, не то пастух и просит начальника. Дежурный не хотел его пускать, но тот настаивает.

У костра сидел неопределенного возраста худощавый алтаец. Он действительно выглядел очень странно не только из-за одежды, но какой-то особенной сосредоточенности. Семёну показалось, что он пьян, но алтаец поднял на него глаза и устало ответил на его не заданный вопрос:

– Не пью я, алтайцам нельзя – у нас алкоголь плохо усваивается. Я – шаман.

– Семён, руководитель экспедиции. Как вас зовут и зачем вы к нам? – Семёну пришла мысль, что, наверное, алтаец, узнав про экспедицию от односельчан, хочет что-то сообщить о падении обломков Протона.

– Васька. В тайге «Ты» – говори. Меня послали к тебе. Помогать буду.

– Кто?

– Нельзя говорить. Тот, кто в горах главный. Он хочет тебе помогать, однако. Меня послал к тебе. Не спрашивай, он сам всё скажет. Я с тобой пойду к Киндик-горе.

– Что означает «киндик», это переводится?

– Торчит, значит, пупок, – он показал на живот. Важная гора. Туда тебе велели идти. Ты знаешь уже, однако. – Казалось, что незнакомца раздражают вопросы, ответы на которые для него очевидны. – Не говори зря. Смотри, слушай. Хорошо будешь знать.

– Василий, а что ты знаешь про падение ракет в горах? Обломки где-нибудь видел, может быть, или слышал от кого?

– В тайге много что есть. Она большая. Ракетам не надо падать здесь. Духи сердятся. Пошли, однако нам пора.

– У нас выход на пять намечен, спят ещё люди. Подождём часок?

– Далеко идти надо, шибко идти, а людей не надо. Ты и я.

– Я не могу пойти один, так у нас не положено. Давай пойдем с людьми, всего нас пятеро, а там, где уже совсем нельзя – с тобой одни пойдем. Они меня подождут. Хорошо?

– Ладно. Зови своих людей. Идём.

Они шли цепочкой за шаманом Василием по едва заметной тропе. Не по берегу реки, а поднявшись чуть выше – вдоль склона. Солнце ещё не взошло и густой туман скомканными ватными облаками то садился прямо на них, то оседал к реке, то всплывал над головами, обдавая путников моросью. Сентелек урчал и пенился внизу где-то рядом, порой он собой заглушал любой другой звук, но иногда схоронившись за барьерами берега и тайги – замирал, но шумел все равно, не позволяя его потерять.

Семёна догнал геолог и уфолог Андрей – застенчивый, но активный уфолог-пропагандист. Он уже пытался склонить в свою веру многих членов экспедиции. Алтайский уфолог вдруг стал всем интересным и нужным, душой компании. Над ним шутили и посмеивались, но уважали и прислушивались. К тому же, это был явный альтруист.

– Семён Николаевич. Вы знаете, что центром материка нашего считается гора Белуха – самая большая вершина Алтая и Сибири. Но это не совсем так. Я вычислил, что точным центром Евразии является точка, находящаяся где-то как раз в этих местах – рядом с Сентелеком.

– И что из того следует? Это важно и как-то на что-то влияет?

– Конечно! Ну как вы не понимаете? Это же центр, то есть – ось. Здесь проходила ось вращения Земли когда-то. Это доказано давно уже. Представляете? И вот тут что-то такое у нас происходит. Это же явно связано...

– Земля вращалась вокруг Сентелека? Интересный факт.

– Нет, тогда никакого Сентелека в помине не было. Тут вообще не известно что было. Но есть данные, что тут была суша. Платформа базальтовая. Потому в то время здесь могло что угодно находиться, теоретически. Миллионы лет Земля вращалась вокруг этого центра и это не могло не повлиять на глубинные породы. Твёрдый слой мантии. Конечно, материки смещались и потом, по точно не изученным причинам, ось вращения сместилась. Земля как бы перевернулась. Понимаете? Теперь ось там, где есть, но место, где ось проходила раньше не может быть таким же как другая поверхность земли. Здесь точно имеется мощнейшая аномалия и магнитная, и по геологическому сложению пород. А может и по ещё чему-нибудь. Именно здесь в доисторические времена что-то точно происходило, не зря вокруг тут полно всяких исторических артефактов. И если иная древняя цивилизация, или цивилизации, существовали до нас, то тут самое вероятное место их присутствия. И, конечно же, инопланетные цивилизации именно это место могли выбрать для своего посещения и действий.

Шаман вместе со всеми слушал рассказ Андрея и согласно кивал.

– Духи всегда здесь.

– Не случайно именно в этом месте находится и Царский Курган, – включилась в разговор Наталья, – а это древняя обсерватория пазырской культуры. Я согласна с Андреем, все эти факты взаимосвязаны. Но и космическая тема, несомненно, здесь присутствует не только лишь в ритуалах древних. Древние переняли у кого-то большие знания. Или часть знаний. Возможно, то что сейчас происходит это – связь с космосом через представителей древнего народа, их потомков и внешней цивилизацией. Не известно с кем и как.

– Так, да. – Шаман остановился и глядя в глаза Наталье продолжил, – Ты правду сказала. Только нельзя говорить о нём. Он дух.

Дальше шли молча, снова вытянувшись в цепочку, так как тропа запетляла среди деревьев. Ущелье сузилось, берег Сентелек из крутых скал закрывал реку. Лучи солнца не достигали сюда и мрачные мшистые пихты порой стеной вставали на пути, через них, казалось, невозможно пройти. Василий приподнимал одному лишь ему известную ветку, и тропа появлялся вновь. Семён хотел сделать привал – Наталья устала и начала заметно прихрамывать на больную ногу. Но шаман решительно возразил. Наталья успокоила Семёна, а Павел взял её рюкзак. Однако ещё через час пути руководителю стало ясно, что дальше его помощница идти не сможет. Пришлось сделать пятиминутный привал. Он решил оставить своих товарищей здесь дожидаться его возвращения, а сам с шаманом продолжил путь. Шаман торопил его, беспокоился, чтобы они успели прийти в назначенное время к цели. Но Василию стало заметно спокойней, что они теперь лишь вдвоём.

Всего через полчаса они вышли к реке. Василий показал Семёну, что они будут переправляться через неё. Слов его слышно не было из-за шума воды. Река, хотя и не широка, и не глубока, но с сильным течением и холодна. Семён поёжился. Василий остановился у самой кромки воды и смотрел куда-то в середину её потока. Вдруг из воды стали приподниматься крупные плоские камни, образуя, хотя и извилистую, но почти сплошную каменную тропу – мост. Камни возвышались над водой всего сантиметров на десять, потому местами вода захлёстывала их, а весь поток стекал между них. Это гениальное инженерное сооружение, почему-то не слишком удивило Семёна. Они не задерживаясь прошли по камням.

На другом, непроходимом из за скал и густого леса, берегу Семён остановился, не зная куда идти. Василий обогнал его и стал подниматься прямо на скалу. Там сбоку оказались вырубленные ступени, абсолютно незаметные даже с расстояния вытянутой руки, они прятались под густыми ветвями особенно крупного папоротника. Шаман отодвигал руками папоротник и шагал по ступеням, словно поднимался к себе в квартиру на четвёртом этаже. Именно на такую примерно высоту им пришлось подняться. Здесь начиналась, хотя совсем не широкая, но очень добротная тропа, и даже деревья, что стеной стояли вокруг, своими ветвями не мешали по её движению. Прямая дорожка плавно поднималась вверх и уходила за гребень горы. Видимо, это и была та самая Киндик-гора.

Семён посмотрел на часы, до полудня оставалось двадцать минут. Скоро они вышли на небольшую площадку, огороженную со всех сторон невысокой каменной стеной. За стеной хорошо просматривалась покрытая лишь ровной травой, слегка выпуклая вершина горы. Площадка, где они находились, с ровно уложенными каменными плитами на земле, напоминала не то беседку, не то наблюдательный пункт. Шаман Василий показал на камни, что по периметру вдоль стенки образовывали полукольцо, и сам удобно сел, поглядывая вдаль на вершину. Семён устроился на соседний, видимо для этого и установленный, камень.

Семён ожидал, что сейчас к ним тот, кто назначил здесь встречу, присоединится, и гадал откуда он появится: так же как они поднимется по тропе, или придёт со стороны поляны на вершине. Назначенный час настал, никто к ним не пришёл. Но вдруг Семён почувствовал некоторые колебания в воздухе и затем ощутил мелкое дрожание земли под ногами. С четырёх сторон на равном расстоянии от них в небо поднялись столбы мощного зеленоватого цвета. Их яркость оказалась так велика, что лучи были видны даже в горном воздухе из-за мелких частиц пыльцы и воды, что всегда имеются в атмосфере. Он поднял голову вверх и прямо в зените над головой далеко в небе увидел, как сходились стрелами лучи, образуя шар. Светящийся ярко-зелёным шар отсюда казался небольшим, но, учитывая ту высоту на которой он висел, имел он в диаметре не менее десятка два или три метров. И тут Семёна осенило, что гигантские лучи бьют не из земли, а наоборот – они исходят от той светящейся сферы, которая могла быть и не сферой, а эллипсоидом. Это – прожектора.

Внезапно от середины холма перед ними отделилась некоторая белая оболочка и медленно, словно воздушный шар, стала подниматься вверх. Она всё удалялась и пока её оставалось видно, было понятно, что летит она к светящейся сфере. Через две-три минуты она слилась со сферой. Лучи тут же погасли, и сама сфера исчезла.

– Что это было? – с трудом произнёс Семён и проглотил ком в горле.

– Узнаешь. Наверное скажут, – Василий сам был явно ошарашен и не уверен в своём ответе.

– Ты раньше такое видел?

– Далеко видал, однако. Так нет, не видал. Пошли.

Шаман поднялся и направился обратно по той же тропе. Семён подумал, что это всё, что ему хотели показать и они должны возвратиться теперь к себе на базу. Он ничего из увиденного не понял, и как это интерпретировать, и что сказать своим коллегам и руководству не представлял. Однако, они прошли лишь небольшой отрезок тропы, как Василий остановился у плоского камня, выступающего стеной меж деревьев вплотную к тропинке. Шаман приложил ладонь к шершавой, покрытой лишайником, поверхности и через мгновенье камень дрогнул и плавно отодвинулся в сторону. Им открылся вход в пещеру. Это был природный тоннель шириной с метр и высотой около двух, основание выложено плоскими камнями.

В тоннеле горел приглушённый свет и слышались отдалённые, отдающие эхом звуки какого-то движения, работы. Когда Семён за Василием шагнул внутрь каменного коридора, за ним плотно закрылся вход. Они двигались по изогнутому дугой в сторону вершины горы проходу и через несколько минут вышли в огромный зал. Происхождение зала пещеры – природное, естественное, но кто-то приложил силы и разум к обустройству пространства под ровным, выполненным из непонятного материала цвета слоновой кости, куполом. Здесь вполне мог поместиться среднего размера стадион. Середина зала была свободна и имела небольшую круглую площадку, наподобие сцены. К ней с шести сторон подходили прямые металлические направляющие, наподобие широких монорельсов. Остальное же пространство разделялись на равные сектора. Между секторами имелись широкие проходы, по одному из них они и прошли ближе к центру – свободному пространству. В одном из секторов вдруг открылась дверь-люк и внутри свет загорелся заметно ярче.

Семён, следуя за Василием, вошел в помещение. Оно имело правильную форму и разделено ещё на несколько секций: один большой и длинный зал и несколько комнат вдоль него с обеих сторон. Но Семён лишь позже огляделся и представил сооружение. Первое же, что он увидел и отчего на несколько секунд остолбенел: ровным рядом по всей длине зала на невидимых тросах висели блоки ракеты Протон. Все шесть боковых блоков с двигателями, центральный блок с баками висел отдельно за боковушками, за ним, почти касаясь пола, подвешен блок второй ступени. Он отметил, что головного обтекателя и полезной нагрузки – межпланетной станции Фобос с разгонным блоком, здесь не было. Вдоль всего ряда частей ракеты проходили лестницы-леса на двух уровнях. Ведущий конструктор, привычно, словно в сборочном цехе на Байконуре, поднялся на леса и стал рассматривать каждый блок. Двигатели боковых блоков имели явные следы работы – сопла с цветами побежалости металла, обгоревшие элементы донной защиты, несколько деформированные силовые элементы конструкции. Но двигатели не отработали весь цикл, они словно были выключены на пике своей работы. Каким образом это можно осуществить, он представить не мог. В любом случае, последовал бы взрыв всего носителя. Баки блоков оказались пусты, несгоревшее топливо каким-то образом аккуратно слито. Поднявшись выше, к конусным наконечникам боковушек, Семён обнаружен, что пирозамки, которыми блоки крепились к центральному корпусу, целы, не срабатывали, а значит боковые блоки с двигателями не отделялись от ракеты, а кем-то аккуратно сняты. Ракету разобрали на блоки и части. Всё это совершенно невозможно сделать на ушедшей со старта ракете. Даже если предположить, что каким-то образом отключили работающие двигатели и «поймали» носитель какими-то сетями и плавно опустили. Даже в специальном цехе это бы не удалось. Перед собой он видел то, чего не могло быть. Семён еще долго обследовал подвешенные части пропавшей ракеты, это, несомненно, была именно она.

Когда он спустился с лестницы и подошел к Василию, то застал того в странном состоянии. Взгляд его был туманен и направлен в пространство, расслабленная поза и едва заметное дыхание испугали Семёна. Он сел на соседнюю скамью, не зная что думать. Но вдруг шаман очнулся и, не оглядываясь на Семёна, не своим, чужим ровным механическим голосом произнес:

– Буду передавать тебе знания, которые тебе нужны. – Он закрыл глаза и лицо его стало сосредоточенным. – Ты увидел то что искал, так?

– Да. Но как это возможно? Почему и для чего здесь эти блоки?

– Люди стали уничтожать Землю. Все больше. Скоро наступит момент, когда ничего нельзя будет исправить. Земля станет мёртвой планетой.

– Кто вы?

– Другой разум.

– Вы хотите спасти Землю и нас?

– Вашу планету вы спасёте сами. Мы можем дать вам знания.

– Тогда зачем здесь детали ракеты?

– Здесь собрано много опасного для Земли. Мы отправляем это туда, где оно не будет опасно. То, что ты видел на горе – отправка контейнера. Мы можем научить вас перемещаться в космосе без вреда планетам.

– Как вы дадите нам нужные знания?

– Мы возьмём двоих из вас, чтобы научить.

– Мне нужно рассказать, где находится наша ракета и почему. Это цель поиска нашей экспедиции. Я могу рассказать всем что здесь увидел, что услышал от вас?

– Люди пока не готовы узнать про наш разум и нашу помощь. Но мы знаем, что много жителей Земли задумываются об этом и скоро будут готовы принять знания другого уровня развития цивилизации. На Земле было несколько цивилизаций, они погибли. Ваша тоже близка к этому. Вы многого еще не достигли, что умели ваши предшественники, а в чем-то ушли вперед. Вы вышли в космос и исследуете другие планеты, но не достигли баланса жизни на Земле. Когда ты вернёшься, то передашь нужные знания.

– Что же я должен сказать своим коллегам?

– Скажешь правду, но не рассказывай о том, что увидел. Опасные части ракеты уничтожены неизвестными силами. Ваш аппарат изучения космоса выполнит исследования и передаст нужные сведения людям.

– Кого я могу взять с собой?

– Ты можешь отказаться пойти с нами.

– Нет, я готов. Кто второй?

– Это должна быть женщина. Две особи вашего вида могут вместе лучше достичь целей передачи знаний. Но если ты не найдёшь себе пару, то можешь уйти один. Тебе можно думать до вечера завтрашнего дня. Твоя капсула улетает в следующую полночь. Шаман тебя приведёт, он наш транслятор и переводчик.

 

Поздно вечером группа вернулась в лагерь. Когда все собрались вокруг костра, Семён рассказал, что шаман Василий показал ему место, где были утилизированы остатки ракеты Протон. Но каким образом это сделано и кем, никто не знает. Некоторая энергия, с которой человечество пока не знакомо таким образом проявилась. Они видели необычные сходящиеся лучи. Шаман, что сидел рядом с Семёном покачивал головой, подтверждая сказанное.

Семён объявил, что экспедиция сворачивается завтра, когда он доложит результат поисков руководству. Но ему нужно будет ещё раз сходить с проводником Василием, чтобы собрать подтверждающие факты утилизации ракеты. Экспедиция должна будет завтра к вечеру покинуть эти места и вернуться домой. Он, как только выполнит формальности, тоже вернётся. Повисла длинная пауза. Все смотрели на своего руководителя в растерянности. Наконец Павел не выдержал:

– Что-то тут не то, Семён.

– Мне больше нечего добавить.

– А лучи и то, что в небе было?

– Это силы, энергия, о которой мы не знаем. Это всё.

Некоторое время все сидели молча, кто глядя на огонь, кто продолжая смотреть на Семёна. Затем все разошлись по палаткам. Семён остался один у костра. Он думал о том, что будет завтра. Неслышно подошла и села рядом Наталья. Она положила голову ему на плечо.

– Наташа, мне надо тебе кое что сказать. Только обещай мне, прежде чем ответить на мой вопрос, крепко подумать.

– Я уже подумала. Но хорошо, обещаю подумать.

– Они, тот внеземной разум, с которым мы здесь столкнулись, предложили мне пойти с ними на какое-то время. Они хотят передать нам нужные знания для спасения Земли и человечества. Через меня. Как всё это будет – я не знаю. Но согласился. Ещё, они сказали, что я могу взять с собой одного человека, и это должна быть женщина. Это всё очень, очень рискованно. Поэтому думай. Я могу идти один.

– Сеня. Я этого ждала всю свою жизнь. И ещё я всю жизнь ждала тебя. Потому мне не надо долго думать. Мы вместе.

 

***

Ровно через сутки, в полночь, четыре зелёных луча вспыхнули вокруг смотровой площадки на магической Киндик-горе, где Семён и Наталья ожидали этого час. Широкая, как проспект, высветилась дорожка от них к центру на вершине горы. Взявшись за руки, мужчина и женщина пошли по светящемуся пути к центру.