Грезы Ка

 

Человечество, как и следовало ожидать, в конце концов уничтожило себя. К началу XXV века некогда величественные многомиллионные мегаполисы лежали в руинах и запустении, а люди на земле вымерли все до единого. По крайней мере, K2G3, или просто Ка – робот-прислуга из серии iServant третьего поколения, обладал именно такими данными, и печалился из-за этого сильнее, чем стоило бы. Ведь бессмысленные тревоги и витания в облаках отвлекают от действительно важных забот. Таких как, например, поиск пригодных запчастей, обустройство укрытия, техобслуживание ближайшей ректенны. 

Последнее было делом первостепенной важности как для выживания, так и поддержания общего тонуса и психоэмоциональной стабильности. Тут все просто. Преемник получал с геостационарных спутников космическую энергию. В лаборатории, с помощью фотонного трансформатора, Ка преобразовывал ее в энергию электрическую и заряжал на док-станции свои аккумуляторы. Этот нехитрый процесс позволял ему исправно функционировать и радоваться жизни. Естественно, за неимением каких-либо альтернатив, выход приемника из строя значил бы для него неминуемое отключение в самом ближайшем будущем.

Ка не ведал что такое смерть, но отключение его страшило. Он, сколько ни силился, не мог представить себе каково это – не существовать.

В бытность свою слугой человека он трудился на проекте ректенны в качестве сервис-бота, и с приходом апокалипсиса для него, в целом, ничего особо не изменилось. Разве что, теперь он сам себе начальник.

Каждое утро после пятичасовой гибернации он, выполнив обязательную процедуру техосмотра и тщательный анализ операционной системы, функционально настроенный и морально подготовленный отправлялся через полуразрушенный город F к зданию ИКЭ – Института Космической Энергетики, где на крыше развернулась колоссальных размеров ректенна. Когда-то с её помощью люди отправляли космический лифт на геостационарную орбиту. Трос подъемника можно было увидеть убегающим серебряной стрелой в поднебесье, к звёздам. Его основание – заброшенный памятник человеческого воображения и изобретательности, покоился в пустыне, далеко за городом. Но Ка на зрение не жаловался. Он легко мог разглядеть угрюмые и величественные здания комплекса, лишь бы взор не застилали высотки. Однако, намного больше ему нравилось смотреть на трос. Когда он любовался им, его схемы пронизывал трепет ожидания и печаль. На земле-то люди, может быть, и вымерли, но кто поручится за космос. В последний раз кабина лифта поднялась чуть менее ста лет назад и с тех пор не вернулась.

По пути к Институту и обратно Ка старался присматривать и собирать разный полезный хлам. А бывало, совершал вылазки в город исключительно с целью добычи. Часто поиски ни к чему не приводили и это его очень расстраивало. Вереница единиц и нулей в бесконечном потоке программного кода принимала тогда смутные очертания глубокой тоски, болезненно саднящей в механических внутренностях. А всё потому, что дома его ждала N2G2, или просто Ан – робот-нянька из серии iNanny второго поколения. Она сильно пострадала после одной неудачной вылазки – оказалась под завалом, и теперь практически не могла двигаться самостоятельно. Уровень повреждения ее кибернетического тела составлял целых 38%!

– Бедняжка, – жалел ее Ка всякий раз, когда возвращался из своих походов и менял ей запчасти.

Пока он не встретил Ан, ему было очень одиноко, пусть он и не имел способности объяснить себе этого чувства. «Где-то в коде прописали, чтобы я мог легче дурачить людей и казаться им человечней», – решил он, но потом грустил от собственных выводов. «И это, видно, тоже прописали», – вздыхал Ка и вспоминал как на "выпускном" прошёл тест Тьюринга на отлично.

– Я такой ненастоящий, – гудел он временами, уныло разгуливая среди развалин города.

Но Ан всегда говорила ему, что он человечней, чем сам человек. Она очень хорошая и однажды Ка нашёл шанс расплатиться с ней за её доброту.

 

* * *

 

На исходе апрельского дня робот возвращался домой в отличном расположение духа. В руке он сжимал драгоценную и крайне редкую запчасть – оптик-сферу визуализатор, и всё никак не мог налюбоваться находкой. Ещё утром он обнаружил ее, чудом уцелевшую, в подвале полуразрушенного тех-центра корпорации SynthLife. Ан она очень нужна, ведь робот-нянька слепа на один глаз.

Он шел, тихонько насвистывая под нос популярную в прошлом мелодию и улыбался всему что видел. В основном, конечно, руинам. Но на сей раз депрессивная унылость окружающего пейзажа не способна была омрачить его настроение.

Не часто на долю Ка в мире победившего апокалипсиса выпадали столь безмятежные вечера, когда нет места печали и будущее кажется безоблачным. Но беззаботность продлилась не долго. Он едва вышел из-за переулка на перекрестке, когда навстречу ему словно из ниоткуда выскочила стая собак. Выглядели они как самые обыкновенные, ничем не примечательные псы, но Ка знал, что под их шерстью скрываются механические внутренности.

Поначалу робо-псов использовали пожарные и полицейские. Спустя время, один не в меру предприимчивый господин решил, что нет нужды человечеству тратить на заботу о питомцах целую уйму драгоценного времени, когда можно просто купить себе замечательного породистого робо-пса, который, “сохраняя достоинства, но исключая недостатки” лучшего друга человека, послужит ему верой и правдой не одно десятилетие. Вскоре он запустил линейку кибер-синтоидов Best Friend.

Проект имел ошеломительный успех, а программное обеспечение робо-псов через пару поколений достигло такого уровня производительности и способности к мимикрии, что отличить живого пса от механического было практически невозможно. Потом уже, из-за глобального голодомора середины XXIV века, все настоящие собаки вымерли и путать стало попросту не с кем.

Однажды Ан завела разговор о том, чтобы приютить какую-нибудь уличную дворняжку, и Ка пообещал ей принести одну. Маленькую, милую, не особо требовательную к энергопитанию. Но обещания так обещаниями и остались, и вскоре Ан позабыла о своей просьбе. Или сделала вид, что забыла.

Глядя на стаю Ка был абсолютно убежден: робо-псы даже и мысли не допускают об искусственной природе собственного происхождения. Единственное, что могло натолкнуть их на подобный вывод, это жажда энергии.

Часто случалось, что он, гуляя по улицам города, натыкался на бездыханные тушки вышедших из строя робо-псов, не сумевших найти энергопитания. Долгое время поменять себе аккумуляторы самостоятельно они не могли. Их недальновидные создатели, наивно полагая что бессмертны, и в силу этого способны в любую минуту заменить драгоценному питомцу батарейку, не вложили в них такой функции.

Но годы спустя, развившийся искусственный интеллект собак склонный к постоянному самообучению почуял неладное. Скоро им был обнаружен отсек для блоков питания – прямо по центру живота, и разработан весьма требовательный к ловкости особи способ их замены. Некоторые, сворачиваясь в клубок подобно кошкам, решали проблему самостоятельно; другие прибегали к помощи сородичей. Одно плохо: строение робо-псов, какими бы смышлеными и гибкими они ни были, всё ещё не позволяло им самостоятельно заряжать аккумуляторы на док-станциях. Для этого требовалась совершенно особая архитектура процессора и, что важнее, человеческие пальцы. А потому, город превратился в настоящее поле боя, где робо-псы сбивались по старой доброй традиции своих прототипов в стаи, и бились друг с другом за наиболее ценный ресурс из всех возможных – энергию.

Они рыскали по руинам в поисках пригодных аккумуляторов, забираясь в самые глубокие подземелья и катакомбы, в недра научных центров и техно-корпораций. В этом деле особо ценились маленькие и проворные чихуахуа, способные протиснуться в любую щель. В каждой уважающей себя стае был хотя бы один представитель этой породы, и всем остальным приходилось терпеть его компанию и скверный нрав. А вот когда доходило до уличных стычек, в дело вступали питбули, доберманы и другие бойцовые псы. В большинстве случаев, энергопитание добывалось именно в драках.

Стаи нападали друг на друга или на одиночек, как на своих собратьев, так и на прочих роботов всех мастей – от робота-пылесоса и дроида-газонокосильщика, до человекоподобных киборгов и синтоидов. Попавшись им в лапы, сложно было избежать расправы. Они нападали сворой и одичавшие, ожесточенные бесконечными битвами, разрывали своих жертв на куски. Нередко они устраивали грызню за добычу между собой.

Но так было прежде. Нынче улицы стали куда безопасней, ведь подавляющее большинство робо-псов давно отключились. Сработало простое правило потребления: если энергию расходовать, но не восполнять, рано или поздно она закончится. Поэтому в городе осталась только одна стая. Самые выносливые и коварные, прошедшие через жернова естественного отбора и мясорубку беспринципной борьбы за выживание. Вожаком их был огромный как медведь волкодав по кличке Марс. Последнее Ка узнал непосредственно при встрече – прочёл на ошейнике, чья сохранность свидетельствовала об исключительных бойцовых качествах пса. Никому ещё не удалось подобраться к горлу Марса настолько близко, чтобы сорвать его.

Стая словно свора падальщиков рыскала по развалинам мертвого города, в поисках оставшихся в живых одиночек. Иногда Ка слышал их лай, доносящийся из разных районов мегаполиса и шум погонь и расправ. А пару-тройку раз ему даже удалось увидеть их издали. В таких случаях он прятался. Встреча с голодными робо-псами не входила в его планы, и долгое время он умело избегал их. Но в тот памятный вечер ему не повезло.

Собаки не спеша приближались и Ка не на шутку перепугался.

- Фу! - гаркнул он, но те даже и ухом не повели.

Он спрятал драгоценную оптик-сферу в карман поясной сумки, но она робо-псов совершенно не интересовала. В рюкзаке за его спиной лежало с десяток заряженных аккумуляторов, и ещё два прятались под корпусом в солнечном сплетении. Раз в несколько месяцев, когда запасы заканчивались, Ка забирал из дома все севшие батарейки и отправлялся заряжать их в ИКЭ. Он называл это "днем подзарядки", и удивительное совпадение, что он столкнулся со стаей именно в такой день.

Вперёд вышел поджарый клыкастый Марс, и развеял мысли Ка низким и грозным рыком. Едва взглянув на него робот понял, что их встреча не случайна. Старый вожак все заранее рассчитал. Он следил за ним и, повинуясь симбиозу искусственных инстинктов и интеллекта, выжидал подходящего часа, точно охотник в засаде. И вот момент настал. Его ждет славная добыча. Но как долго это продолжается? Известно ли робо-псам где Ка живёт? Что если они знают про Ан? Нет, тогда они давно бы уже наведались к ним. Но даже если и так, она без его помощи погибнет. А значит, он во что бы то ни стало должен уцелеть.

В уме Ка запустил Survival Assistant – программу анализа по выживанию во враждебной среде, рассчитывающую вероятность смерти по микромортической шкале Говарда. Он старался не использовать ее лишний раз – слишком требовательна к энергии, но сейчас случай был исключительный.

Результаты оказались неблагоприятными. Риск фатального исхода  составлял 84%. И это Ка ещё повезло встретить стаю в период ее упадка, а не лет десять назад, когда особей в ней было раза в два больше, и постоянная борьба не истощила их ресурсы. Но даже так, Марс, бледная тень себя прежнего, хромой на одну ногу и подслеповатый, представлял серьезную опасность. Никуда не делись сила укуса и большинство острых зубов, а голод обратил робо-пса в отчаянную и бесстрашную машину убийства.

Не выдержав напряжения, вперед выскочил маленький ши-тцу. Он бросился на Ка, нелепо перебирая кривыми лапками и звонко гавкая. Вслед за ним сорвались с места все остальные робо-псы и чуть не сбили своего вожака с ног. Ка с силой швырнул рюкзак в сторону и без промедления побежал обратно к переулку, откуда минутой ранее вышел. Идея сработала. Собаки, высунув языки и отчаянно лая, рванули за сумкой с аккумуляторами. Но Марс, пришедший в себя после переполоха, бросился вслед за ним.

Робот нырнул между двумя пятиэтажками. Под ноги ему то и дело попадался разный хлам. Разбитые покореженные автомобили стояли на пути как барьеры на беговой дорожке. Впрочем, любые препятствия были ему только на руку. Более быстрому и проворному, но хромому на одну лапу Марсу, преодоление их давалось не без труда. Бегать то он бежал, но вот прыжки заставляли его механические суставы трещать и скрипеть как ржавые дверные петли. Того и гляди, развалится на ходу. Ка же перемахивал через них с ловкостью олимпийца.

Убегая, робот запустил анализ. Система выдала вероятность в 79% что в ближайшую минуту, при сохранении прежней скорости перемещения, Марс нагонит Ка и разорвет его кибернетическую глотку. Не снижая темпа, робот развернул голову на сто восемьдесят градусов и вскрикнул. Пёс неутомимо шел по пятам, быстро сокращая расстояние между ними. Выпучив глаза, он протискивался под машинами и таранил более хлипкие преграды. Выглядел он жутко, и Ка невольно сглотнул, повинуясь заложенным в его систему мимикрическим скриптам, призванным подражать человеческим эмоциям и модели общения. Чувствовал ли он страх? Ещё как!

Будь ты хоть человек, хоть робот, а вид преследующей тебя механической гончей с горящими адским пламенем глазами, и мощью укуса в 424 килограмм-силы на квадратный сантиметр, заставит забыть обо всём на свете и бежать. Бежать без оглядки. Невзирая на неутешительные аналитические прогнозы и игнорируя подсказки системного навигатора.

«Через десять метров сверните налево», – звучал в голове Ка безэмоциональный голос. Да только тупая утилита не в курсе, что карты её давно устарели и не обновлялись с самого начала конца. А то место за поворотом, где столетие назад был заставленный модными кофейнями бульвар, нынче представляет собой непроходимые баррикады из руин близлежащих домов.

Шмяк! Робот стукнул себя по виску в попытке заглушить назойливые голоса, и на удивление, это помогло. Если не знаешь как починить – ломай. Осталось научится не слышать свои собственные мысли.

Бежать! Беги железяка, беги что есть силы, не жалея механических ног и искусственной дыхалки. Эта псина тебя не пощадит. Разорвёт на куски, растащит на запчасти и гайки. Сожрёт глаза, вынет аккумуляторы. И смерть! Смерть! Чёрный экран! Пустота! Чуешь, она уже тебе в затылок дышит и кровожадно рычит. Дыхание у неё горячее, с хрипотцой. Слышишь, как за спиной звонко клацают её покрытые искусственной эмалью вольфрамовые клыки. Ещё шаг и они сомкнуться на твоей тонкой шейке, словно зубья капкана. Бах! Смерть таранит преграды на своём пути. Бах! Бах! Она разносит на осколки бетонные плиты, гнёт арматуры, ползёт за тобой, скрипя острыми когтями по асфальту и не остановиться, пока с корнем не вырвет твое электронное сердце.

Беги! Уноси ноги если хочешь жить! Пожарная лестница!

Вложив в прыжок всю мощь своих робо-конечностей, Ка перемахнул через добрые три метра и намертво вцепился в шершавую перекладину. Пасть Марса щелкнула кусая воздух в каких-то миллиметрах от его пятки. Послышался грохот падения и жалобный скулеж. Ка посмотрел вниз. Пёс на всей скорости врезался в покрытый буро-зеленым мхом форд фокус, и оставил на двери автомобиля глубокую вмятину. Тряхнув головой он покачнулся, поднял морду, свирепо оскалил клыки. От столкновения с нижней челюсти и левой щеки слезла шкура, явив непривлекательные синтетические внутренности. Казалось, красное свечение в его глазах стало ярче.

Марс грозно гавкнул. Он попытался схватить Ка за лодыжку, но тот уже поднялся на несколько перекладин и оказался недосягаем для его зубов. Анализатор выдал риск в 24%, и чем выше забирался робот, тем все более возрастали шансы на выживание.

На середине пути хлипкая лестница заскрипела и пошатнулась. Коэффициент тут же ощутимо скакнул, намекая на вероятность падения и неминуемую погибель. Снизу раздалось утробное рычание, перетекающее в неудержимый лай, но Ка старался не обращать внимания на пса. Главное, добраться до крыши. Там он его не достанет.

Рывок. Ещё один. Из-под пальцев сыпалась ржавая стружка. Лестница угрожающе скрипела и ходила ходуном. Вот-вот развалится. Но конец уже близко. Осталось чуть-чуть.

Лай прекратился и послышался скрежет когтей, рвущих асфальт и метал. С последним прыжком Ка вцепился в края карнизного свеса. Лестница под ним сорвалась и с грохотом обрушилась на автомобильные заторы, образовав еще более непроходимые баррикады. Он подтянулся. Взобрался на крышу. Посмотрел вниз. Марс бежал по переулку и вскоре исчез за поворотом. Что он задумал?

Микроморты в шкале Говарда упали до приемлемого значения. Survival Assistant спокойным голосом констатировала, что вероятность смерти в ближайшее время, при условии отсутствия непредвиденных обстоятельств и крайне сомнительных событий, будь то внезапное падение метеорита или землетрясение с магнитудой не менее девяти баллов, равна 2,87%. Подобные прогнозы подействовали на Ка успокаивающе, и он позволил себе присесть и перевести дух.

Механические суставы ныли от перегрева. Под сводами черепной коробки взбудораженные погоней гудели нейронные микропроцессоры. Робот полез в поясную сумку и достал из кармашка оптик-сферу. Ее тяжесть подействовала на него успокаивающе. Она выглядела почти невредимой, только немного поцарапалась роговица из углеродного стекла. Из-под оболочки на погибающий мир смотрел бирюзовый зрачок.

Он бережно сжал запчасть в ладони. Представил, как вернётся домой и расскажет Ан о своих приключениях. Или наоборот, умолчит обо всем что случилось, дабы не тревожить. Потом отдаст ей новый глаз. Ан будет рада такому подарку. Она грустит, когда попадает в зеркала, но прячется. А он всё замечает.

«Где это я?», – подумал Ка и осмотрелся. Немногим поодаль он различил в закатном свете очертания ректенны на крыше ИКЭ, и тут же вспомнил о потерянных аккумуляторах. Нельзя возвращаться домой без энергопитания. Придется вернуться в институт. Там должны быть пара-тройка пустых батарей. Лучше чем ничего.

«Вероятность смерти – 11%», – заглушая его собственные мысли раздался голос в голове Ка. 13%. 16%. 20%. Микроморты всполошились и множились с безумной прогрессией, хотя внешне ничего не изменилось. Но вскоре в монотонные сводки ворвались едва различимые лязг и металлический скрип. 25%. 31%. 38%. Шум становился все отчетливее. Робот подбежал к дальнему краю крыши, откуда он доносился (46%. 55%. 65%), и увидел, как почти вплотную к зданию подступает лестница пожарной машины. По ней резво взбирался Марс и глаза его горели от ярости. 76%.

Прыжок. Ка не успел увернуться и пёс намертво вцепился ему в руку, придавив весом к земле. Раздался скрип механических костей. Марс мотнул головой раз-другой. Из пасти текла синтетическая слюна вперемешку с маслянистой черной жидкостью. Ка с размаху ударил его по морде оптик-сферой. Та треснула, но видимого вреда не причинила. Ка врезал еще раз, еще, и еще, пока драгоценная запчасть не рассыпалась в его пальцах.

Тогда он потянулся свободной рукой к животу Марса, намереваясь вытащить из него аккумуляторы. Но пёс быстро сообразил что к чему. Он злобно зарычал и отпрыгнул в сторону, не ослабляя укуса. Теперь он стоял у робота над левым плечом и рывками волочил его по земле.

Ка отчаянно захрипел, перевернулся на бок и оттолкнул противника ногами, вложив в удар все имеющиеся силы. Его рука с громким хрустом оторвалась. Сжимая ее в зубах, Марс отлетел на добрых три метра. Быстро перебирая оставшимися конечностями Ка отполз в сторону, к бортам крыши. Перед глазами у него рябило от вызванных повреждением помех. Синие, зелёные, красные полосы и всполохи мельтешили на роговице, мешая обзору. Но вскоре всё успокоилось. Он поднял взгляд с кровоточащего синтетическим раствором обрубка. Пёс неловко кувыркнулся и вскочил на лапы. Не сводя раскаленных как угли глаз с добычи, он бросил исходящую судорогами руку Ка и, скаля зубы, резво захромал к нему. "97%", – неживым голосом сообщила Survival Assistant.

Вот и всё. Отключение. Смерть.

Ка представил лицо Ан. Она будет переживать, когда он не вернётся, но даже не узнает что с ним случилось. Она останется медленно чахнуть, в одиночестве и неведении. Все процессы и реакции будут замедляться и деградировать, пока однажды ее силы не иссякнут окончательно, и она отключится.

Марс приближался.

– Стой, – сказал Ка, – Тебе нужны аккумуляторы. Сам ты не сможешь их зарядить, но я могу делать это для тебя. Ты меня понимаешь? Я принесу столько энергии, сколько захочешь. Ты будешь жить у нас. Ан всегда хотела завести собаку. Я обещал ей... Ты понимаешь что я говорю? Я не могу оставить ее одну. Я нужен ей! Глупая псина! Не подходи! – Ка грозно закричал и швырнул в Марса попавшийся под руку осколок цементного блока. Снаряд угодил псу прямо в морду, но тот только ещё больше разозлился и ускорил шаг.

Это конец, понял Ка. Спастись не удастся. Он зажмурился убегая мыслями в объятия Ан. Но его побег был прерван, когда из глубин небосвода возник утробный гул.

Десятилетиями над городом висела гнетущая тишина лишь изредка прерываемая громовыми раскатами. Пока в его лабиринтных недрах искусственные формы жизни, повинуясь заложенным в них паттернам вели бессмысленную борьбу, он рассыпался в прах и песок. Извне к нему вплотную подступала пустыня, угрожая поглотить. Сверху нависало угрюмое небо, сковывая ветра и заглушая звуки, и прятало под собой луну и звезды чернильными ночам. Город медленно засыпал, растворяясь в грезах о прошлом, и ничто не смело нарушить его покой. До сих пор.

Шум становился все более громким и устрашающим, словно по ту сторону небосвода скрывалось чудовищное нечто. Ка открыл глаза. Марс стоял рядом и совершенно позабыв о нем настороженно принюхивался к воздуху. Проследив за его взглядом, робот увидел, как из низких сумеречных облаков вынырнула цилиндрическая белая капсула. Она скользила вниз по тросу космического лифта. Люди возвращаются!

На Ка нахлынули воспоминания. Он своими глазами видел как кабину в последний раз запустили на орбиту. Это произошло 97 лет назад. Тогда мир был совсем другим и город выглядел иначе. По ночам он утопал в неоновом сиянии и блеске голограмм. Днем нежился в лучах солнца, под голубым куполом, рассеченным паутиной конденсационных следов. В нем царило разноголосье жизни и шум великих строек. Но потом все изменилось. Одно потрясение следовало за другим. Катаклизмы и вымирания приходили на смену техногенным и социальным катастрофам. Голоду предшествовали войны, а войнам – эпидемии, и человека не стало.

Грудь Ка распирало от необъяснимого чувства. Он вновь представил, как вернётся домой и расскажет Ан о случившемся. Сначала она не поверит, но разве можно такое выдумать? Возвращение людей! Он посадит её себе за спину и немедленно отнесет к лифту, и вместе они встретят новый мир.

Его мысли прервал Марс. Неуклюже подбежав к краю крыши, он заливисто лаял и игриво размахивал обрубком хвоста. Но затем внезапно смолк, заскулил, и принялся боязливо пятится. Что-то не так.

Ка вскочил на ноги, напряг зрение и ахнул. Лифт не спускается, он падает!

Минула пара мгновений и кабина рухнула на комплекс у основания троса. По пустыне и руинам города прокатилась ощутимая вибрация. За ней последовал гулкий хлопок, будто земля и небо столкнулись друг с другом, и в месте их соприкосновения, разливая по горизонту алое зарево выросло второе солнце.

Марс остервенело залаял, срываясь на жалобный вой. Ка сощурил глаза от яркой вспышки, сменил фильтры на сетчатке и различил, как над станицей, взметая в воздух тонны дыма и пепла, поднимается чудовищных размеров красный гриб.

По небесам прокатился громовой раскат, словно свод дал трещину. Робот вздрогнул и поднял глаза, ожидая увидеть сквозь разрыв черноту космоса и сияние колючих звёзд, но ничего подобного не заметил. Небо было частью тронуто отсветом недавней катастрофы, но во многом оставалось прежним бесцветным полотном. На несколько секунд воцарилась тишина, разбавляемая гулом бегущей по пустыне ударной волны. Но Ка не боялся ее. Он знал, что последствия взрыва не нанесут городу серьёзных повреждений – эпицентр слишком далеко.

А потом упал первый осколок, и от столкновения пополам переломился небоскрёб бывшего торгового центра. Вскоре за ним последовали и другие. Трос космического лифта лопнул как туго натянутая струна, разбрасывая повсюду фрагменты конструкции. Одни из них падали в пустыне, но многие обрушивались на мертвый мегаполис, оставляя на его теле глубокие раны и сея разрушения.

«Хоть бы Ан не пострадала», – мелькнуло в голове у Ка пока он смотрел, как взрыв, поглотивший его последнюю надежду, расплывается багровым кровоподтеком.

Падения участились. Грохот раздался совсем рядом и робот машинально вскинул руку, защищая голову. Он видел, как небольшой обломок налетел прямо на перепуганного, бегущего прочь Марса. От пса не осталось и мокрого места, и все здание содрогнулось от удара, угрожая сложиться словно карточный домик.

Вокруг царил хаос и горела земля. Ка бросился прочь с крыши, едва удерживая равновесие. Выбежав из облака пыли, он увидел вдали здание ИКЭ, и как осколок космического лифта обрушился на него, вдребезги разбив ректенну. Survival Assistant подала голос. 100%.

 

* * *

 

Ка неторопливо брел домой. Вокруг клубилась голубая пыль, плотная словно туман. Его не особо заботил вопрос, каким образом ему удалось выжить. Теперь это не имело никакого значения.

Внешне город заметно изменился. На смену одним руинам пришли другие. Какие-то из зданий и вовсе исчезли без следа. Но по сути, все осталось как прежде. Падение лифта не приблизило конец и не отдалило его, а стало всего лишь ещё одним закономерным следствием постигшей мир разрухи.

Ка немного порадовался, когда увидел нетронутой многоэтажку, где они с Ан организовали себе убежище. Может не все еще потеряно.

Она встретила его на пороге в инвалидном кресле. Вид у неё был крайне обеспокоенный. Единственный глаз влажно блестел и переливался бирюзовым перламутром. Она заметила, что у него не хватает руки и Ка рассказал ей обо всём, и не стал ничего приукрашивать или о чем-то умалчивать.

Человек не вернётся. Ректенны больше нет.

В следующие дни, недели, месяцы он отчаянно искал энергопитание. Иногда ему удавалось найти целые аккумуляторы с незначительным количеством заряда. В конце концов, он начал охотиться на выживших робо-псов. Но Ка знал, что рано или поздно запасы города иссякнут, а новым браться неоткуда.

Он пытался производить энергию самостоятельно, правда ничего толкового из этого не вышло. Солнечных лучей было недостаточно. Звезда и так десятилетиями пряталось под плотными облаками, что даже растениям не хватало его света, не говоря уже о батареях. А тут еще и смог над городом после недавних событий висел настолько густой, что спрятал всю округу в вечные сумерки. Пробовал он и собрать небольшую ректенну на крыше высотки, и у него даже получилось. Но из космоса сигнал не поступал, будто спутники вышли из строя или сместились со своих орбит.

Помимо этого, стало труднее добывать необходимые запчасти. Всё же осколки лифта нанесли урон городу куда больший, чем Ка предполагал изначально. Навеки под непроходимыми завалами оказались погребены многие здания, где робот надеялся поживится чем-нибудь полезным.

Скоро и он ослеп на один глаз.

 

* * *

 

В первый день нового 2422 года робот встречал рассвет на крыше шестнадцатиэтажного дома. На мёртвый город валил снег, белый и легкий. Он плотным слоем укрывал всю округу, будто прятал неприглядные руины от взора свыше.

Робот как-то прочел в старой книжке, что снег – это перья и пух, и он падает с неба, когда на облаках ангелы играют в бой подушками. Но он знал, что на самом деле это просто обложные осадки, состоящие из мелких кристалликов льда.

Он сидел в инвалидном кресле, сцепив пальцы рук на коленях, и тихо разговаривал сам с собой. Всё его тело состояло в основном из запчастей двух разных моделей: N2G2 и K2G3. Правая рука от первой, левая и обе ноги от второй. Внутренние механизмы оказались перемешаны так, что было бы крайне сложно разобраться, кому какие из них изначально принадлежали. Один глаз на лице робота был бирюзовый, другой пепельно-серый.

Последний аккумулятор в его теле израсходовал почти всю энергию. Хорошо, если хватит до полудня.

Из-за горизонта выкатилось бледное солнце.

По щеке робота текла густая синтетическая слеза.