Путешествие на Энцелад

 

– Встать, суд идёт!

Присутствующие в помещении девять мужчин и две женщины дружно поднялись со своих мест.

Из открывшейся справа от кафедры двери, в ярко освещённый зал с белоснежными стенами и мраморным полом, вошёл высокий мужчина одетый в серебристого цвета мантию, из-под которой виднелись тяжёлые, серые с рыжими вставками ботинки. Из-за своего роста и молодецкой стати он походил на шахматного короля, шагнувшего на доску и намеревающегося в несколько нехитрых комбинаций непременно поставить противнику мат.

Сделав несколько быстрых шагов, он опустился в изящное чёрное кресло с высокой и широкой спинкой.

Появившийся за ним помощник не ассоциировался ни с одной шахматной фигурой, а скорее походил на средневекового оруженосца, готового во всём услужить своему господину.

– Прошу присаживаться. Мне, судье первой категории Вукаре Седрагу Галаровичу, поручено проведение судебного заседания по рассмотрению иска клиентов к Частному обществу «Космическое бюро путешествий». Судебное заседание объявляю открытым. Секретарь, доложите о явке.

Стройная, белокурая девушка, сидящая за соседним, перпендикулярно расположенным столом, поднялась, и уперевшись глазами в электронный листок механическим голосом стала зачитывать.

– В зале суда присутствуют: заявители – Виктор и Инна Харати;, адвокат заявителей – Фризо Юрий; ответчик – председатель правления Частного общества «Космическое Бюро путешествий» – Максим Илонов; независимый эксперт, профессор Дарин; свидетели Серафим ЕК 371 и Ираклий БЛ 772; а также общественные наблюдатели.

Быстро перечислив участников, секретарь, машинально поправив короткие локоны, села на место.

– Согласно действующего регламента, прошу помощника судьи ознакомить присутствующих с существом рассматриваемого вопроса, – попросил судья. После чего поднял вверх руку и описал ею по часовой стрелке окружность, уменьшая над собой яркость светового потолка. Следом за ним тоже самое сделала половина присутствующих.

С кресла, расположенного справа от Вукара, поднялся несколько угловатый молодой человек в чёрной мантии, и, кашлянув в кулак, скороговоркой начал зачитывать текст:

– Суть иска состоит в следующем: 23 июля 2089 года заявители приобрели в «Космическом Бюро путешествий» путёвку на двухсуточное пребывание на спутнике Сатурна – Энцеладе; и в период с 21 по 23 декабря этого же года эта услуга им была оказана в полном объёме. То есть, заявители были доставлены на спутник и после двухдневного пребывания там успешно возвращены обратно. Тем не менее, в своём иске они обвиняют ответчика в недобросовестном исполнении им своих обязательств, утверждая, что в следствии этого путешествия у них значительно ухудшилось здоровье, что выражается в том, что каждый раз при воспоминании о путешествии у них возникают сильные головные боли, а также стали периодически наблюдаться расстройства психики, временами сопровождающиеся галлюцинациями. В следствии указанных фактов заявителями предъявлены требования о наказании организаторов путешествия и компенсации ими физического и морального вреда; а также заявители требуют полного возврата стоимости путёвок, и хотят получить направление суда в «Комиссию по изучению мозга» за разрешением о стирании памяти об этом путешествии.

Закончив, помощник, чуть приподняв мантию, опустился на место.

– Прошу встать заявителей и назвать свои имена, – попросил Вукара.

С первого ряда кресел небольшого зала поднялись две фигуры. Красивая, молодая женщина и мужчина, старше её на лет семь.

Возраст всех присутствующих в зале можно было и не упоминать, так как на вид женщинам было около двадцати, а мужчинам, за исключением одного, чуть меньше тридцати лет.

– Харастис Инна, – назвалась женщина.

– Харастис Виктор.

– Вы представители людей или кичелов? – поинтересовался помощник судьи.

– Я и мой муж являемся людьми, – без всяких эмоций ответила Инна.

Судья пристально посмотрел на потерпевших, как бы оценивая их адекватность; после чего спросил:

– Вы в полной мере согласны с зачитанным?

– Да, согласны, – дружно ответила семейная пара.

– Спасибо. Прошу присаживаться.

– Следуя букве закона, на мероприятиях подобного рода присутствуют общественные наблюдатели. Прошу их встать и сказать кем их делегированы, – попросил помощник.

С последнего, третьего ряда поднялись двое мужчин.

– Мы добровольные сотрудники движения – «За свободный космос».

– Прошу присаживаться. В связи с тем, что не все сидящие в этом зале имеют достаточное представление о рассматриваемом вопросе, прошу ответчика из «Космического бюро путешествий» провести присутствующим небольшой экскурс, – произнёс Вукара, посмотрев в сторону светловолосого мужчины в белом, облегающем костюме, с которым контрастировали большие чёрные очки.

Максим Илонов поднялся со своего места, и сделав несколько торопливых шагов расположился за кафедрой, уверенно опершись на неё руками

– Наверное, некоторые из находящихся здесь знают, что возглавляемая мною организация уже много лет успешно занимается освоением планет Солнечной системы и их спутников с целью добычи там полезных ископаемых, нехватка которых или даже их полное отсутствие наблюдается на Земле. В перечень наших объектов несколько лет назад вошёл и спутник Сатурна – Энцелад. Это самый удалённый объект, который на сегодняшний день входит в сферу наших интересов. В связи со значительным удалением этого спутника от Земли, чтобы добраться туда за разумное время необходимо использовать скорости, сопоставимые со скоростью света, пусть пока и на порядок ниже. В связи с этим, использовать там людей для какой-либо деятельности не представляется возможным, и все работы могут проводятся лишь кичелами.

– А почему вы так категорично утверждаете, что нельзя использовать людей? – поинтересовался один из наблюдателей.

Илонов явно ждал этого вопроса, и с видимым удовольствием стал отвечать, выделяя интонацией ключевые фразы.

– Всё дело в том, что человеческий организм никоим образом не приспособлен к тому, чтобы выдержать перегрузки, возникающие при разгоне космолёта квантово-вакуумным двигателем. Прибавьте сюда смертельную радиацию, губительную для белковых организмов. Вот основные, но далеко не единственные факторы, препятствующие этому.

Кибернетический же человек, или, как мы называем – кичел, лишь внешне неотличим от людей. Внутри же их механизмы состоят из комбинации различных металлов и пластиков. Так что испытываемые при полёте перегрузки и космическая радиация повредить им никоим образом не в состоянии.

– Да, но вы же утверждаете, и заявители это подтверждают, что их перемещение на Энцелад имело место быть. Каким же тогда образом это могло произойти, если вы сейчас убеждаете нас в обратном? – спросил судья, с любопытством смотря на Илонова. – Я бы хотел попросить вас снять тёмные очки, если к этому нет никаких медицинских противопоказаний.

– Никаких проблем. Чтобы ответить на этот вопрос, разрешите несколько удалиться от цели сегодняшнего заседания суда, – попросил Илонов, кладя очки рядом с собой.

– Если это будет способствовать установлению истины, то я не возражаю, – разрешил судья, внимательно всматриваясь в глубоко посаженые, нездорово красные глаза ответчика.

– Спасибо, ваша честь. Итак, до недавнего времени считалось, что кичелы, несмотря на свои изначально уже взрослые параметры могут обучаться лишь последовательно, то есть набираться опыта и приобретать навыки с чистого листа, как это делают после рождения дети, но конечно значительно быстрей. И вот, несколько лет назад, нашими партнёрами из института исследования мозга были удачно проведены эксперименты по фрагментарно-интенсивному обучению кичелов. То есть, был найден метод записи информации в их мозг не с компьютера, а с другого внешнего носителя, а именно непосредственно с мозга человека. Уникальность этого в том, что кроме всевозможной информации может быть записана и так называемая моторная, осязательная и обонятельная память, что порой совершенно необходимо для быстрого и качественного выполнения сложной, а иногда и уникальной, в том числе физической работы. На этот метод они получили патент и одобрение всех органов надзора. И вскорости это стало рутинной практикой. Ведь запись информации кичелам не являлось трудной задачей, так как если говорить в общих чертах, их мозг это всего лишь компьютер, пусть и достаточно специфичный. Поэтому, в зависимости от поставленных задач, кичелам копировалась информация от людей, занимающихся подобной деятельностью. Но при освоении нами очень удалённых объектов в космосе, возникли, как казалось, непреодолимые трудности.

Так периодически возникали случаи, когда кичелам было необходимо срочно освоить новые умения. Приходилось возвращать их на землю и записывать в программу новую информацию. Получалось это достаточно долго и крайне дорого. Естественно, они, как разумные существа, могли обучиться и на месте, но это опять же лишнее время, и к тому же на первых порах почти гарантированный брак в работе, что в условиях Энцелада неприемлемо.

– Из сказанного вами я понимаю, что основная задача вашей организации вовсе не космический туризм.

– Вы правы, ваша честь. Как я говорил ранее, мы добываем полезные ископаемые на многих объектах Солнечной системы. Но вот с Энцеладом сложилась незадача. Не смотря на наши предположения, ничего хоть сколь-нибудь ценного мы под толстым слоем льда не обнаружили. Тем не менее, средства в его освоение были вложены, и не малые. Надо было срочно искать выход из создавшегося тупика, ведь кредиторы грозили нам полным разорением. Тогда на экстренном собрании правления мы и пришли к выводу, что надо найти способ хотя бы частично окупить наши затраты. В итоге, мы решили попробовать такой нетривиальный способ как организовывать путешествия на спутник. А там, поверьте, есть что посмотреть. Такой ослепительно белоснежной планеты нет больше нигде в Солнечной системе, а может и за её пределами. К тому же, появилась и вторая, очень важная задача, которой мы там стали заниматься, и только освоение спутника сделало возможным её решение.

– И что это за задача? – решил уточнить судья.

– Хотя это и не относится к цели данного судебного заседания, я несколько позже готов ответить на этот вопрос. Но для начала разрешите продолжить.

– Да, прошу.

– Итак, мы решили попробовать отсылать туристов на Энцелад. Но как это сделать? Ведь по обозначенным ранее причинам это считалось невозможным. Но тут нам пришли на помощь опять же специалисты института исследования мозга. Ими была успешно опробована система полного дублирование информации мозга человека на электронный носитель. После этого никаких видимых проблем для реализации нашего нового проекта не осталось. Ведь человек – это не только тело, я бы даже сказал, что даже совсем не тело, а сознание, и в нашем случае перемещается не плоть, которая является по сути лишь упаковкой. Мы заключили договор с тремя добровольцами и начали готовиться к выполнению перемещению их на спутник. Всё прошло как нельзя успешно. И мы решились на коммерческий полёт. К нам обратилась семейная пара, желающая осмотреть столь диковинный объект. Договор с этими людьми представлен суду, и кстати там зафиксировано, что подписанты осознают риски, которые с ними могут произойти. Я считаю, что мы и кичелы, непосредственно занимавшиеся отправкой и сопровождением, сработали очень профессионально, и всё получилось как нельзя лучше.

– Говоря о семейной паре, вы подразумеваете истцов, присутствующих в зале?

– Да, ваша честь, именно их.

Судья посмотрел в сторону потерпевших.

– Вы подтверждаете, что добровольно, без какого-либо нажима подписали договор.

– Да, ваша честь, подтверждаем, – произнёс Харатис, встав.

– И вы были согласны, со всеми рисками прописанными в договоре?

– Мы были согласны, – вмешалась его жена. Но пункта, что у нас могут начаться проблемы со здоровьем там не было.

– Спасибо, прошу присаживаться, – попросил судья.

– Ваша честь, я абсолютно уверен, что никакого вреда здоровью, и расстройства психики у заявителей нет, – уверенно произнёс Илонов. – И это они выдумали, чтобы отсудить у нас деньги.

– Я протестую, – буквально вскочив, гневно произнёс адвокат.

– Решать, есть расстройство или нет, будете не вы. Для этого мы пригласили профессора психологии, который проводил их обследование, и он в свой черёд выскажет своё заключение. А пока я бы хотел заслушать свидетелей. Уважаемые кичелы, расскажите пожалуйста суду, как проходил перенос потерпевших на Энцелад. Прошу начать Серафима ЕК 371.

Со второго ряда кресел поднялся молодой человек, внешне абсолютно ничем не отличающийся от остальных присутствующих.

– Нам с напарником было поручено подготовить семейную пару к полёту на Энцелад. После получения подробного задания, где были описаны все действия, которые необходимо произвести, мы взяли у Инны и Владимира их биологический материал и отправились с ним на Энцелад. По прибытии туда этот материал был передан местным сотрудникам для загрузки в камеры регенерации, где через месяц работы сформировались клоны Инны и Владимира.

– Как клоны?! Ведь клонирование людей строжайше запрещено! – с растерянным возмущением, произнёс второй общественный наблюдатель, даже привстав от неожиданности услышанной информации.

– Всё правильно – запрещено, но только на Земле и соседних с ней планетах, – вмешался Илонов. – А для Энцелада такого запрета нет. Это, кстати, ответ на вопрос о нашей второй задаче, про которую я обещал рассказать. Наши партнёры из института исследования мозга, как раз и занимаются научной деятельностью в области клонирования, а мы им в этом помогаем, предоставив оборудованную станцию и доставляя по их заданиям на спутник всё необходимое.

– С этим надо разобраться. Нам придётся сделать соответствующий запрос. Я не уверен, что это не грубейшее нарушение закона, которое может повлечь непредсказуемые последствия, – гневно изрёк наблюдатель.

– О каких последствиях Вы говорите? Это всё делается исключительно в научных целях, – возмутился Илонов.

– Как знать, иногда, возможные последствия чего-либо оценить крайне сложно. Помню, одел я как-то всего-навсего новые носки, а в итоге из-за них мне начистили физиономию, причём два раза, – продолжил второй, хамоватый наблюдатель.

– Давайте закончим эту дискуссию. Вопрос о чьих-либо носках не является темой сегодняшнего заседания суда, и прошу не отвлекаться, – потребовал Вукара. – Ираклий БЛ 228, прошу продолжить.

– Итак, мы вернулись на Землю, взяли в институте электронные носители с записями памяти наших клиентов, и после возвращения на спутник перенесли всю их информацию в мозг клонов, и после их реактивации, в течении двух дней путешествовали вместе с клиентами на энцеладаходе по поверхности спутника с посещением двух находящихся там наших баз. После окончания запланированной программы, мы перезаписали память клонов на электронные носители и отправили их на Землю, где в институте исследования мозга была выделена зона с новой информацией, которая и была перенесена, находящимся в анабиозе Виктору и Инне.

– А что стало с клонами. Надеюсь, их разклонировали на мелкие кусочки? – не унимался второй наблюдатель.

– Их память была полностью стёрта. Насколько мы знаем, их планировалось использовать для изучения воздействия космической радиации на организм человека. Ведь за время путешествия по спутнику их тела получили очень большую дозу, не совместимую с жизнью.

В зале воцарилась полная тишина. Подобная информация явно не сразу уложилась в голове судьи и многих присутствующих. Но, наконец придя в себя Вукара спросил заявителей:

– Вы подтверждаете полученную сейчас информацию?

– Да, ваша честь, подтверждаем.

В зале опять, несколько секунд не было слышно ни звука.

– А не проще было сходить в салон виртуальной реальности, и купив соответствующую видеоактивную игру, в режиме онлайн провести это путешествие? Собственно, я и мои знакомые так все и поступаем. Во всяком случае это было бы несравнимо дешевле, к тому же абсолютно безопасно, – опять подал реплику один из общественных наблюдателей.

– Мы подобным о-образом путешествуем постоянно. Г-где мы только не были. Естественно, и по Энцеладу совершили виртуальное путешествие, причём д-дважды, и этот спутник настолько нас покорил своей новизной и ни с чем несравнимой к-красотой, что захотелось увидеть этот прекрасный мир не глазами программистов, а своими с-собственными, – ответил Виктор, немного заикаясь.

– Раз так, то сформулируйте ещё раз претензии, которые у вас возникли к организации, организовавшую вашу поездку.

– Разрешите это сделать мне, – вставая, попросил адвокат. К сожалению, моим клиентам крайне тяжело вспоминать о поездке.

– И всё же я хотел бы ещё раз услышать претензии непосредственно от заявителей, – твёрдо ответил Вукара, даже не поворачивая головы в сторону адвоката.

Инна медленно поднялась, и явно пересиливая себя подошла к трибуне.

– Знаете, мы с мужем люди не склочные, и обвинять кого-либо ради получения материальной выгоды, в чём нас сейчас голословно обвинил господин Илонов, никогда бы не стали, у нас хорошая и достаточно высокооплачиваемая работа, – срывающимся голосом произнесла Инна и расплакавшись, закрыла лицо руками.

– Разрешите продолжить мне, – попросил подбежавший Виктор, после чего бережно обнял жену за плечи и повёл на место. Вернувшись, он продолжил. – З-знаете, когда мы пу-путешествовали по Энцеладу в-в сал-лоне виртуальной реальности мы восхищались удивительной, сверкающей белизной, г-гладкой словно отполированный бильярдный шар, бескрайней ле-ле-дяной поверхностью,– всё чаще заикаясь, продолжал он.– А в-восторг, когда мы приближались к гигантским гейзерам из водяного пара, и описать невозможно. У нас з-замирало с-сердце, когда мы стояли на краю рифта и заглядывали в его б-бездну. И пре-представляете наше разочарование, к-когда во время реального путешествия на с-спутник, при его объезде и обходе мы не испытали ни малейших эмоций. Не то, что в-восхищения, даже ни к-крохотной радости не-не было. Ну ге-гейзер из пара, что из того. Широкая и глубокая т-трещина во льду, кратер – ну и что.

– А не допускаете, что это лишь следствие того, что вы до этого видели уже всё почти тоже самое в салоне виртуальной реальности?

– У-уверен, что нет! Мы считаем, что нам или некорректно з-записали в память это путешествие или как-то не так потом перенесли в наш мозг. Но, сейчас это даже не г-главное, а эти ужасные головные боли при во-воспоминании об путешествии. Если бы вы знали как у меня сейчас буквально раскалывается голова,– приложил ладони к вискам Виктор.– К тому же, при воспоминании о с-спутнике периодически возникают одни и те же га-галлюцинации, буд-то мы срываемся в один из бездонных ледяных разломов или нас преследуют какие-то н-неведомые, местные существа.

– Выдумки! Какие ещё существа?! – возмутился Илонов, разводя руками. – Этот спутник необитаем.

Чувствовалось, что Харатис хочет что-то возразить, но у него не осталось на это сил.

– А вы заметили что-нибудь необычное в этот раз? – обратился судья к кичелам.

– Да нет. Всё было, как всегда, когда мы исследуем объект.

– Но то, что рассказал истец соответствует действительности?

– Да, всё так и было – мы высаживались и у гейзеров и рифтов. Инна и Виктор в скафандрах ходили по поверхности, заглядывали в разломы. Даже входили в облако водяного пара, хотя мы их уговаривали этого не делать.

– И у вас тоже не было никаких эмоций от увиденного?

– А какие должны быть эмоции? Это же наша работа. Да, наверное, красиво, но и что из того? Разрешите добавить про галлюцинации, о которых говорит Виктор. Когда мы подъехали к краю одного из рифтов, я, чтобы как-то дополнительно развлечь туристов рассказал им историю, что в начале освоения спутника один из энцеладоходов сорвался с края и рухнул на самое дно, после чего водородный двигатель взорвался, разметав обломки на сотни метров. Естественно, в такой ужасной катастрофе даже кичелы выжить не могли. Потом, чтобы добавить красок, я немного пофантазировал, якобы теперь, подъезжая к месту аварии, мы иногда слышим с глубины рифта громкие голоса.

– Шутник, твою мать, – пробурчал себе под нос один из наблюдателей

– Идиот, электронный, – переглянувшись, с саркастической улыбкой шёпотом вторил второй.

Оглядев зал, судья остановил внимание на самом возрастном участнике процесса, которому судя по небольшим морщинам на лбу было лет тридцать пять, а может и чуть больше.

– Я хотел бы попросить уважаемого профессора Дарина рассказать нам о психическом состоянии заявителей после этого путешествия.

Профессор, в крайней задумчивости подошёл к трибуне.

– Даже не знаю, стоит ли сейчас об этом говорить. Понимаете, в чём дело. Я крайне подробно обследовал обратившихся ко мне за помощью пациентов, и не нашёл у них каких-либо известных современной науке психических расстройств. Тем не менее, учитывая мной многолетний опыт, я не исключаю, что всё, что говорят потерпевшие – правда. К тому же, выслушав интереснейшую речь господина Илонова, я пришёл к крайне интересному выводу, и как мне кажется, открыл новое заболевание, вызванное прогрессом человечества, пока условно, назовём это – болезнь кичелов.

– Не понимаю о чём вы говорите, и причём здесь путешествие наших клиентов на Энцелад, – возмутился Илонов.

– Минуточку, сейчас поясню. Когда вы сказали, что переписали память ваших клиентов на электронный носитель, а потом добавили в их мозг воспоминание о реальном путешествии – у меня тут же сложилась в голове теория, о которой я давно задумывался, но полностью никак не мог сформулировать. Вы говорили, что абсолютно полностью скопировали память клиентов. Допускаю, что это так. В возможностях современных технологий я нисколько не сомневаюсь. Но вот то, что было перенесено им обратно в полной мере воспоминаниями не являются.

– Что вы хотите этим сказать?! – удивлённо произнёс помощник судьи.

– Наша медицина досконально изучила организм человека. Омолаживание тела стала повседневной реальностью. Нет такой болезни, которую сейчас нельзя победить. Но вот мозг, до сих пор хранит в себе массу тайн. Точнее даже не столько мозг, – профессор сделал паузу. – Моя теория состоит в том, что перед тем, как попасть в мозг, информация сначала проходит сначала через что-то, и вот именно оно и даёт эмоции и корректирует восприятие, делая его индивидуальным. Без этого человек не может восхищаться, радоваться или огорчаться.

– Вы говорите о душе?

– Я, как учёный, привык оперировать научными терминами. А такое понятие как душа используется в основном в религиозной практике. Называйте это как хотите, но я предполагаю, что перенесённая вашим клиентам информация изначально не имела такого фильтра. И получилось, что всё, что они увидели не вызвало у них никакой эмоциональной реакции, а лишь констатацию фактов. Что и подтвердили кичелы, ведь никакой, как вы назвали, души или чего-либо другого у них нет и скорее всего быть не может. В отличие от сознания, нельзя запрограммировать то, о чём мы можем только догадываться и не имеем ни малейшей возможности изучить. И, по всей видимости, мозг человека отвергает полученную таким путём информацию, точно так, как тело выталкивает из себя впившуюся в него занозу. Отсюда и головные боли при воспоминании об этом путешествии, – закончил Дарин.

– Не вижу никакой логики в словах профессора. Он сначала подвергает сомнению существование души, а после ссылается на неё. Могу Вам привести массу аргументов доказывающих полную реальность подобных путешествий, – возмутился Илонов.

– Доводы человека ищущего во всём логику бывают очень убедительны, но порой они крайне далеки от истины, – в задумчивости произнёс Дарин.

Сказав это, профессор направился на своё место. Его лицо стало ещё более напряжённым, чем было до произнесения речи. Чувствовалось, что судебное заседание его больше совершенно не интересует, и все его мысли сконцентрированы лишь на обдумывании теории, которую он сейчас для себя сформулировал.

Максим Илонов тоже пребывал в раздумье. «Это получается, что если этот профессоришка прав, то нам могут запретить использование людей в межзвёздных перемещениях. А ведь скоро в каких-то десяти миллиардах километрах от Земли должен пролететь астероид, на добрую треть состоящий из алмазов, и мы планировали отколоть и доставить к нам его изрядный кусок. А без какого-либо использования людей это будет сделать проблематично». Но, потом лёгкая усмешка пробежала по его лицу. «Ничего, в крайнем случае, как-нибудь справимся одними кичелами».

Задумчивость Вукары носила тревожный характер. Он не знал какое решение ему надо принять. За всю его сорокалетнюю практику судьи, он никогда не сталкивался со столь неординарной задачей. Ведь если он удовлетворит претензии заявителей, значит будет обязан уведомить об этом Комитет по освоению космоса. А те в свою очередь должны создать комиссию по проверке фактов, указанных в протоколе судебного заседания. А это по всей видимости означает как минимум приостановку в подготовке к полётам людей в дальний космос, на что сейчас с надеждой смотрит всё человечество. Здесь запросто можно прослыть губителем технического прогресса.

Если же он откажет в удовлетворении иска, а этот профессор окажется прав, то это может привести к таким последствиям, о которых сейчас лучше и не думать.

Сейчас он совершенно не походил на абсолютно уверенного в себе человека, которым являлся входя в этот зал.

Но он быстро взял себя в руки и привычно произнёс:

– Суд удаляется для вынесения решения.

– Прошу всех встать, – строго произнёс судебный пристав.

Ещё не дойдя до двери, в голову судьи пришла неординарная мысль, и взявшись за ручку, он уже точно знал какое решение примет, и это будет не первый и не второй вариант.