Утро на Плутоне мудренее вечера на дальних границах

Столько лет эволюции, и ради чего? Всё, что я могу, - это сидеть и напиваться на девятой земной станции, без надежды когда нибудь достигнуть дальних границ Солнечной системы.

 

Ну, все-таки напиваться на Плутоне тоже чего-то да стоит.

 

Да, но за ним - бесконечная Вселенная, которой я никогда не узнаю. Для чего она такая несоразмерно большая? Чтобы чувствовать, как это безнадежно - мечтать о ней и знать, что человечество скорее всего умрет до того, как достигнет ее края?

 

Так по-твоему цель - достигнуть края?

 

Конечно. Конечно, если есть край, его нужно достигнуть. Заглянуть, нет ли чего за ним. Двинуться дальше.

 

А если за ним ничего нет?

 

Тогда вернуться, и начать изучение мира заново, теперь, когда мы точно знаем, что он - это все, что мы имеем. Учитывая, что когда мы будем у края Вселенной, мы скорее всего забудем, что происходит в ее сердцевине, и даже то, что сами когда-то были оттуда.

 

Ты же в курсе, что вряд ли достигнешь края, потому что нет такого места, где Вселенная бы обрывалась. Она или замкнута, или последовательно самовоспроизводится, не образуя стыков и разрывов.

 

Я достигну любого “не здесь”. Любое “не здесь” будет отлично от “здесь” и потому прекрасно.

 

С чего ты взял, что оно отлично? Может быть, оно подобно или даже полностью повторяет то, что ты знал?

 

Тогда в один прекрасный день я протяну руку и коснусь своего зеркального двойника, пришедшего ко мне из своего “здесь”.

 

Да разве ты ищешь двойника?

 

Неважно, чего я ищу, я найду его. Неважно, чего ищет он, он найдет меня. Самое страшное, что может случиться - это не найти. Потому что тогда все путешествие было проведено впустую.

 

Налить еще?

 

Будь так добр.

 

Судя по твоей теории, неважно, в какую сторону идти, в финале тебя ждет одно.Так где ты сейчас? Уже в поиске, или только ждешь, какое бы направление выбрать?

 

Я здесь. Наверное, это говорит о моей стационарности. Я здесь и я ясно ощущаю себя там, где нахожусь. Кажется, поиск характеризуется чувством неопределенности, когда не знаешь точно, ближе ты к цели на триста двадцать пять или триста двадцать шесть шагов. Сейчас в моем положении нет колебаний, а значит, я неподвижен.

 

Может быть, именно это положение приведет тебя к твоему двойнику.

 

Нет, ведь он, как и я, сейчас неподвижен, потому что напивается за стойкой бара..

 

Может, он в этом самом баре?

 

Тогда он сидел бы на этом самом месте.

 

Ты уверен? Так ли важно, какое нулевое положение ты принял, если оно не меняется? Посмотри, сколько сегодня народу. Наверняка один из них - тоже ты.

 

Ставлю на блондинку в форме конкистадоров Юпитера. О нет, она направилась к штормисту с Нептуна. Ищи того, кто не шевелит ни одним мускулом.

 

За исключением тех моментов, когда он треплется и поднимает стакан? Боюсь, мы никогда не найдем его в этом сборище клонов. Насколько точным должно быть сходство? Вплоть до родинок..?

 

Скорее, шрамов. Видишь, через бровь. Никогда не пытайся делать резких движений в открытом космосе. Стукнуться о крышку люка и разбить лицо о внутренний обод скафандра чертовски обидно.

 

Ты необоснованно требователен. Я уверен, что заметил у блондинки заживший след от пирсинга. На брови.

 

Хочешь проверить и мои родинки? Извини, дружище, но у меня их нет. Полностью очищенное от генетических изъянов тело. Кто-то мог бы заметить, что генетическое изменение лишает мой путь своей естественной чистоты, но то же самое можно сказать о хирургическом вмешательстве, когда мне размозжило бедро каркасом космолета, когда я упал на Плутон.

 

Ты упал на Плутон?

 

Попал пальцем в небо. Я пролетел слишком низко над Пятном Бури, и магнитное поле сбило мне навигационные карты. Я не сразу это понял, поэтому после ускорения через каскадные спутники вылетел прямо на Плутон. Ускорение было слишком большим, я даже повернуть не мог, не то что затормозить.

 

Дай угадаю. Низко ты пролетал, чтобы тебя не засек патруль, и ты мог воспользоваться каскадным трамплином бесплатно? Странно, что ты вообще остался жив.

 

Я тешу себя тем, что воспринимаю свое спасение знаком Вселенной, что моя дорога еще не закончена. Но для этого ее надо начать, а я так долго собирался с мужеством, что, кажется, растерял его окончательно.

 

Сколько ты уже здесь?

 

Месяц восстановления бедренной кости и продажи астероида, месяц реабилитации и покупки нового космолета. Три месяца шатания по плутонианским барам и пабам в надежде, что достаточное количество алкоголя вернет мне былую храбрость. Скажу по секрету - это не сработало.

 

И все-таки, почему ты так убежден в том, что твой двойник - твоя зеркальная копия? Вдруг он пошел другим путем? Вдруг его отвернула от встречи с тобой авария? Вдруг он набрался храбрости? Вдруг он утратил ее окончательно и теперь валяется в подворотне Плутониум-сити под кайфом от синтетических наркотиков?

 

На это есть простой ответ: если он отвернулся, значит он не мой двойник. А мой двойник все еще в пути, и остановить его могу только я - своим бездействием.

 

Откуда ты знаешь, что не он останавливает тебя своим бездействием? Это объяснило бы, почему ты не находишь себе места, но и не отправляешься в путь.

 

Такое может быть. Но с этим я ничего не могу поделать. Вывод: искать проблему в себе, если не можешь исправить ее в другом. Вдобавок, если я сделаю шаг, его сделает и мой двойник. В конечном счете все зависит от меня.

 

Но что, если ты двинешься в путь тогда, когда он находится во власти сомнений, а ты своей волей изменил его состояние, и теперь он в пути без цели и желания, в вечном поиске неизвестно чего. Может быть, твоя нынешняя остановка - дарованная тебе его растерянностью свобода, когда ты волен отдаться своему бездействию, а не бежать по чужой указке.

 

Налей еще.

 

Потом ты попросишь меня поставить “Завров Оорта”?

 

Песню про отставший крейсер. Или про...

 

Маленький смелый биоресурс?

 

Зачем ты ее вспомнил? Эта песня вгоняет меня в депрессию. Теперь я думаю, что это я. Я маленький смелый биоресурс, оставленный на астероиде для распространения жизни в космическом пространстве и распыленный на мелкие частички от столкновения с кометой.

 

Посмотри на это с другой стороны. Посмотри на это как на встречу двух двойников - посланников жизни в космосе.

 

Которые встретились, чтобы умереть вместе? Ты нальешь мне, или я поищу другого бармена?

 

Как страшно.

 

И музыку поставь.

 

Боюсь, никто не поддержит твое настроение. Люди пришли сюда веселиться. Смотри на них. Они не тоскуют по своему двойнику и не страшатся встречи с ним.

 

Как не позавидовать.

 

Позавидуй. Мне кажется, это полезно, смотреть на других и сравнивать.

 

Чтобы чувствовать себя хуже?

 

Чтобы чувствовать себя внутри человеческого сообщества.

 

Для меня это поток бегущих марафон. Я не бегу с ними, но мне неприятно их трение и их суета.

 

Поэтому ты стоишь?

 

Я стараюсь идти поперек.

 

Так все-таки ты идешь.

 

Я жду мою выпивку.

 

Твоя выпивка и твоя музыка.

 

Это же первый лунный передатчик. Мощная штука, но старая. Все еще что-то ловит?

 

Бережное обращение окупается, знаешь ли.

 

Я сменил десяток таких. Хлам. Эй, ну ладно, не обижайся.

 

Ты пьяный добреешь, я погляжу.

 

Да я вообще по жизни добрый. Просто подливай мне, не жадничай.

 

Так ты говоришь, упал на Плутон.

 

Да.

 

Потому что у тебя были сбиты карты.

 

Да.

 

А какие координаты ты вбил?

 

Не знаю.

 

Потеря памяти?

 

Не совсем.

 

Для любителя почесать языком ты удивительно малословен.

 

Я не знаю, какие координаты вбил, потому что не пытался попасть в конкретное место.

 

А-а. Ты сказал, что ткнул пальцем в небо.

 

Именно.

 

Чтобы отправиться за пределы Солнечной системы.

 

Вроде того.

 

Это весьма безрассудно.

 

И единственно верно. Для меня, по крайней мере.

 

Тебя ждали бы десятки лет в промозглом пространстве, я не решаюсь спросить, удосужился ли ты взять с собой достаточно припасов.

 

Чтобы набрать максимально возможную скорость, нужно сбросить лишний вес.

 

Я знал.

 

Сухпайков и цикла воды мне хватило бы лет на пятнадцать. Я подумал, что пятнадцать лет на свободе стоят того.

 

Пятнадцать лет быть запертым в черном космосе внутри крошечной коробочки-космолета. У тебя своеобразное представление о свободе.

 

Уж какое есть.

 

Хотя судя по твоей теории, встретиться со своим двойником ты должен был сразу за орбитой Плутона.

 

Почему?

 

Потому что потом ты бы не смог принять никаких решений, способных серьезно изменить твое положение. Я даже смею предположить, что разочаруйся ты через пару лет бесконечного одиночества в своей задумке, это не сильно повлияло бы на вашу встречу. Ты уже летишь.

 

Можно и лететь стоя. Сейчас мы вращаемся вокруг Солнца, вокруг центра галактики, несемся через космос под действием расширения Вселенной, но ты бы вряд ли назвал это сознательным движением. Но я соглашусь с тобой, вероятнее всего наша встреча произошла бы сразу после преодоления мною последнего рубежа человеческой колонизации. Оттого мой провал так обиден.

 

А что же твой двойник? Получается, он так и остался ждать там снаружи, пока ты реанимировал свою ногу. Где он сейчас? Хотя постой. Не одна ли это из тех загадок, где твой двойник оказывается самим тобой, разрываемым внутренним противоречием? Если так, то я весьма разочарован этой теорией.

 

Нет, это не одна из тех теорий.

 

Я рад.

 

Мой двойник, как я предполагаю, теперь не мой двойник. Я потерял право называть его своим двойником, когда остался здесь. Он продолжил свой путь к краю Вселенной. Теперь, если я все-таки соберусь, то встречу его в свое время.

 

Но другого.

 

И все-таки его самого.

 

С углепластиковой облицовкой бедренной кости и хорошим зачином для хронического алкоголизма? И шрамом на брови.

 

Да. Кого-то вроде него.

 

Меня уже полчаса подмывает принести тебе зеркало.

 

Я был бы ранен в сердце такой издевкой.

 

Никуда не уходи.

 

Ты же знаешь, что я пригвожден к этому месту. И... ты никуда не идешь?

 

Я пошутил. Не думаю, что это станет интересной беседой. Я ведь буду слышать только твои реплики.

 

А мои реплики кажутся тебе недостаточно интересными?

 

Мне кажется, ты просто повторишь все то, что уже сказал мне. Бармены в принципе исполняют роль безликого слушателя, а монологи, отправленные в никуда затуманенным разумом, как правило, адресованы самому себе.

 

То есть ты хочешь сказать, что в каком-то смысле ты - мой двойник?

 

Скорее, я общая тень всех, кто когда-либо сидел на твоем месте.

 

Общая тень, это уже что-то. “Встретились как-то в баре человек без двойника и общая тень...”

 

Человек без двойника... Звучит удивительно зловеще.

 

А человек с двойником?

 

Равно зловеще.

 

Все зловеще, пока оно не объяснимо.

 

И как ты объясняешь двойника?

 

Я не объясняю его, я просто знаю, что он не страшен, потому что он мой двойник, а я не страшен. Согласен, кому-то этого покажется мало.

 

Тогда я сам попробую запугать тебя. Получается, что твоя встреча с двойником похожа на гравитационное соприкосновение двух звезд, которые изменят свой курс из-за влияния друг друга за долго до того, как их свет долетит друг до друга. Скажи, разве ваша встреча не должна произойти непосредственно перед вашей смертью?

 

Почему?

 

Потому что только так мы можем быть уверены, что вы не совершите последующей остановки.

 

Ты строишь свои предположения на том, что наша встреча должна произойти в начале движения. Но я уже ступал на путь, и сходил с него не раз.

 

Нет, я строю свои предположения на другом. Я строю их на том, что ваша встреча должна произойти, когда отпадут все возможные варианты искажения пути. Это может случиться, если ты выбросишь себя за пределы системы или умрешь.

 

В этом есть зерно.

 

Да.

 

И ты прав, звучит страшновато.

 

Да. Нет! Не смотри на меня так заискивающе, я не налью тебе. Сделай-ка перерыв, сходи потанцуй. Вон, твоя знакомая уже удачно потеряла конкистадорский мундир, а рубашка стала прозрачной от пота.

Я же говорил, что...

Нет. Ты не иди сам, своей волей, а просто делай, что я скажу. Так ведь ты не изменишь своего статуса? Эй, ты чего загрустил?

Представил, что подчиняюсь твоему приказу и отправляюсь за пределы системы, за Плутониумовый блок, за границу информационного излучения, без шанса кого-то встретить и без шанса вернуться. Какие похожие исходные данные, и такая ужасающая разница последствий.

Я рад, что трезвость так стремительно вернулась к тебе. Знай я, что ее пробудит, я предложил бы тебе потанцевать пораньше. Вот, возьми. Это коктейль "Зеленое утро".

Хочу ли я знать, что в нем?

Овощи, зелень, цитрусовая корка. Тебе понравится, я гарантирую.

Мерзковато.

Видимо, я переоценил степень твоего опьянения. Обычно его сравнивают с ударом об Юпитер. Хотя упавшего на Плутон этим не удивить.

Юпитер был у меня на языке, но я постарался быть вежливым.

Я чувствую, что сыграл с собой злую шутку.

В чем?

Я намеревался спросить тебя, но для этого ты должен быть скорее пьян, чем трезв.

И что же это?

Я думаю, что приберегу вопрос для следующего раза.

Брось, спрашивай.

Здесь много странных ребят, охотников на кометы, конкистадоров Юпитера и Сатурна, уранцев и титанок, юнонианцев, ныряльщиков с Нептуна, даже земляне попадаются.

Долгое начало.

Они уже в пути. Они не ждут другого, они жаждут алчно алмазных недр, азарта ведения космолета в кольцах астероидов, крови междусобойных войн за территорию самой большой планеты нашего мира.

Еще дольше.

Они не страдают и не думают. Не строят теорий о звездных двойниках. Почему ты такой как ты? Откуда ты пришел? Чем ближний свет так разочаровал тебя, что ты вырвался сюда, на край мира, а жаждешь умчаться еще дальше - на край Вселенной? Может быть ты - простой бродяга, который никогда не найдет себе места, но без громоздкой причины, а так, просто? Может быть, твое поломанное бедро помогло тебе это осознать, и теперь ты ищешь для себя оправдание, чтобы поддаться слепой тяге, но выпятить ее поблагороднее, чтобы было не так стыдно, не так обидно за свою никчемную жизнь?

Да, протрезвел я совершенно зря.

Думаю, я немного зол за спавшее с тебя очарование. Прости за это.

Я не в обиде. В конце концов, это я пришел сюда заливать свою никчемную жизнь, как ты выразился.

 

Могу предложить тебе обсмеять докучливого бармена, чье единственное развлечение состоит в том, что он допрашивает всякого пролетающего.

Так низко я еще не пал. Но посмотрим, что произойдет через пару месяцев.

Планируешь быть здесь до сатурнариев?

Пока деньги не кончатся. Я уж не чаял потратить этот гонорар, а вот поди ты. Я должен был быть уже так далеко отсюда. Раз за разом возвращаюсь к этому вопросу: что толку от того, что я сижу здесь, вместо того, чтобы быть там, в глубине. И все равно не могу заставить себя сделать шаг. Только обмусоливаю по кругу одни и те же мысли. Исследование космоса из-за стойки бара, новые мемуары старого осла.

А что? Из того, что ты тут наговорил, уже можно насобирать книгу. Ну, может небольшой рассказ.

И что мне с него?

Отнеси на конкурс. Вдруг в этом твое призвание. Вдруг там тебя ждет твой двойник.

Кому захочется читать раскавыченные диалоги без четкого содержания и цели.

Мне льстит, что ты так высоко ценишь мой вклад в свою историю. Обычно речь идет все-таки о раскавыченном монологе.

Ну как же. Обязательно нужен герой, чтобы задать вопросы, которые не может задать читатель.

 

Ты можешь на них не ответить. Ты уже делал так.

 

Я помню всё. Ты спросил, чем меня разочаровал ближний свет. Если коротко, то я уперся в него, как в стену. Я уперся в стену Солнца. Долгое время я грезил им. С родного Марса я напросился курьером через Землю к Венере. За три месяца простоя на второй я подружился с одним меркурианцем, и он доверил мне перегнать его космолёт. С Меркурия было рукой подать до Большой солнечной магистрали, и, поболтавшись полгода на складе порта, я напросился оператором погрузчика на кольцевой лайнер. Я обошел три четверти круга, со станции дельта до станции бета. Потом я сбежал. В смотровой рубке, куда мы выходили вечерами и во время отдыха, всегда была открыта только правая часть щитов, и мы видели проплывающие мимо нас планеты и спутники, и звездное небо. А левая часть открывалась на пять секунд в циркадный цикл, и оттуда на нас полыхала жаром стена огня. Я не для того начал мое путешествие, чтобы упереться в стену. Я угнал собственный космолёт из ангара, и по тени лайнера выбрался за пределы магистрали. Мой побег не был уголовно наказуем, в конце концов, я не взял обещанных мне денег. За время работы я успел обменять и выиграть чуть меньше десятка солнечных батарей, зарядкой и погрузкой которых мы занимались. На открытом рынке их не найти, потому что гораздо выгоднее продавать их корпорациям, чем простым людям, у которых, к тому же, нет таких денег. Одну я тут же посадил в свой движок и залег в криокамеру, пока не добрался до Маленькой Ирландии. Там, на полпути до Венеры, я продал еще две батареи. Там же я нашел мастера, который в обмен на третью согласился развить в моём космолёте систему привода, чтобы машину не разорвало вместе со мной от рваного импульса чистой энергии. Кстати, с тех пор так и летал на той первой батарее, и она все еще не сдохла. Это сила Солнца, неутомимая и долгая, как твой лунный передатчик. Мой обновленный транспорт стал одним из самых быстрых в системе. Я преодолевал расстояния, на которые уходили годы в восемь, а то и шесть месяцев. Я прославился, деньги шли рекой, я не боялся их тратить. Купил астероид, несколько легких каров для гонок на сатурнарии, собирался осесть и грести призовые, а не курьерские деньги. Но когда я забрал свой последний гонорар и опустился на обустроенный к моему приезду камень, меня поразило, как твердая поверхность под ногами отрезает у мира ровно половину. Короткий горизонт мучительно сдавливал меня в своем тугом объятии, и как я ни старался, невозможность в любой момент повернуть машину вверх дном и посмотреть на звезды под ногами гнетом ложилась на мое сердце. При взгляде на свою жизнь я не могу сказать, смотрю ли я на что-то хорошее или плохое. Я просто знаю что оно есть.

Тогда мне хочется вернуться к началу нашего разговора. Ты сказал, что цель - достигнуть края, а потом начал убеждать меня, что суть во встрече с двойником, хотя эта теория очень похожа на романтические истории древности. У меня такое чувство, будто своим экзотическим рассуждением ты увел меня от того, что могло бы прояснить нашу дискуссию. Ты сказал, что цель - достигнуть края, но потом описал некое событие, которое будет предшествовать достижению края и сделает так, что достигать края больше не захочется. Это твоя мечта, потому что ты уверен, что края не достигнешь?

 

Не знаю, есть ли у меня мечта. У меня была цель, теперь ее недостаточно. Иных целей у меня нет.

 

А ты никогда не думал, что можешь отправиться с мустангерами на комете или астероиде дальней орбиты?

 

Это не то же самое, что напроситься грузчиком на гигантский лайнер, где работают тысячи таких как ты. Мустангеры - элита, пьющих курьеров в их ряды не берут.

 

Стань одиночкой.

 

Если бы это было возможно. Специализированный корабль с зацепами стоит сто миллионов козмо, но со своими батареями я, пожалуй, смог бы насобирать нужную сумму. Вот только одному с ним не справиться. Системы зацепа и управления разделены, и для каждой тренируется своя собственная команда. Это немного не то, чего я ищу.

 

Тебе не нужно становиться одиночкой, ты уже одиночка.

 

Да.

 

Скажи, а что будет, когда ты встретишься со своим двойником? Вы действительно умрете? Или станете одним целым? Или оба ваших жизненных пути откатятся к началу и начнутся заново, потому что оба зашли в тупик?

Все из этого может быть правдой. Но я бы делал ставку на то, что это произойдет максимально незаметным для нас образом.

 

Погоди. Разве суть была не в вашей встрече?

 

В ней.

 

И как ты поймешь, что она произошла?

 

Очень просто. Я перестану стремиться вперед.

 

Так может ты уже его встретил, раз сидишь здесь и не желаешь сдвинуться с места?

 

Я вроде как все еще стремлюсь.

 

Тебе так кажется.

 

Ну да.

 

Может быть, это сила инерции?

 

И что ты советуешь?

 

Да ничего. Мне интересно, что стало с тобой после того, как ты разочаровался в жизни на личном астероиде. Скажи, тебе не приходило в голову вернуться на Марс? Посетить родную планету, вернуться к корням.

 

Я бывал на ней раз, но еще до астероида. Моя криокамера забарахлила, и меня выбросило из сна, когда я чуть миновал орбиту. Четыре месяца я летел ему навстречу, а на поверхности, на красной земле провел чуть больше суток. Еще на подлете я отправил запрос, и к моему спуску все было готово для замены. Пока шел ремонт и тест-драйв, я успел смотаться до дома и обратно. Знаешь, я рассчитывал, что приеду в незнакомое место, и буду опечален, каким чуждым, забывшим обо мне все стало. Но оказалось, что мой старый велосипед стоит под навесом сарая на том же месте, что и в день моего отлета. Теннисный мяч гниет в водосточном желобе, на стене в комнате висят мои рисунки, где я изображал свою семью в виде початков красной кукурузы. Это место походило на идеальную ловушку, приготовившеюся захлопнуться в ту же секунду, как я заглочу наживку. Даже девушка, с которой я встречался в школе, была в разводе.

А что твои родители?

 

Раз в месяц они покидают криокамеры, чтобы проверить посевы. Неделю осенью посвящают сбору урожая и покупке криогена.

 

Тебе не захотелось остаться.

 

Я задумался об этом и вопреки твоей теории, что я бродяга, я тщательно обдумал все “за”.

 

“Против” тебе обдумывать не пришлось.

 

Как ты понимаешь. Недалеко от нашего дома была погрузочная станция, куда меня бы взяли хоть оператором, хоть водителем. Видишь, как я все разузнал.

 

Похвально. Что же тебя остановило, вернее, привело в движение?

 

Смог. Песчаные бури. Тусклое-тусклое небо без звезд. Знаешь, как открывали щиты на том лайнере? Мы все надевали специальные защитные очки, потом в щите раздвигали узкие щели, сквозь которые мы видели Солнце. Это была красно-рыжая пышущая жаром плазма, и от нее было трудно отвести взгляд, хоть она и ужасала. Однажды один из техников не выдержал и снял очки. Кто-то вовремя заметил и дернул рубильник, он все-таки получил легкий ожог, его даже не стали госпитализировать, но, кажется, этот случай научил меня, что смотреть на звезды лучше издалека.

 

Но когда ты решил, что лучше всего для наблюдения звезд подойдет одинокая бездна?

 

Однажды я услышал суждение, что вывернутую наизнанку рубашку носит весь окружающий мир, но не я. Я подумал тогда: “Как это верно!” С тех пор я сужу обо всем, что происходит в моей жизни, подразделяя события на две категории: действия, совершенные мной, и действия, совершенный какой-либо иной силой, которые можно объединить под одним заголовком - “не я”. А все, что не я, - это Вселенная.

 

Так вот с кем на встречу ты так спешишь.

 

Нет, я не это имел в виду.

 

Погоди. Если в мире есть только два нечто: ты и Вселенная, стало быть, твой двойник - и есть Вселенная.

 

Мне кажется, где-то на пути моего размышления я неправильно выразился, и...

 

Я понял, почему ты сидишь здесь, напиваясь в баре! Ты обиделся на нее!.

 

Звучит так по-идиотски, что это даже красиво.

 

О нет, это не просто звучит, это и есть по-идиотски. Ты решил, что раз силой обстоятельств тебя бросило на Плутон, вселенная не хочет встречи с тобой!

 

Бармен, сколько я должен? Что-то я засиделся.

 

За счет бара.

 

Тем лучше, я отправляюсь домой.

 

Нет, стой.

 

Я уже достаточно развлек тебя в обмен на выпивку, но ты прав, пора перестать быть увеселением для скучающего бармена на окраине Солнечной системы.

 

Мне просто кажется, что я останусь должен при таком обмене. Разреши мне рассказать тебе небольшую историю, и я больше не буду тебя тревожить.

 

История о том, как ты тоже разбился о Плутон, но встал на ноги и добился претворения в жизнь своей мечты?

 

Ты думаешь, только такая история была бы уместна? Нет, я родился здесь, и мой отец владел этим баром после моего деда, а тот после моего прадеда, а до него здесь были только полустертые руины станции Антона Руженко. Мои предки были с Сатурна и привыкли к веселью и неугомоному образу жизни. Поэтому здесь, на далекой карликовой планете празднуют сатурнарии. Они были щедрыми хозяевами, и это место, так далеко от Солнца, стало уютным домом на короткое время всем пролетающим. В этом наша семейная гордость: быть флагманом на улице увеселительных заведений в Плутоним-сити. Ты мог бы заметить, что гордость не передается по наследству, и я соглашусь с тобой. Я не сказал бы, что грезил об этой роли, но никакого другого дела я себе не нашел, и взялся за то, до чего не нужно далеко тянуться. Никогда я не чувствовал себя уперевшимся в стену или застопоренным на каком-то пути.

 

Каждому свое. Тебе везёт, это всё, что я могу ответить. По сравнению с тобой я в проигрыше. Это ты хотел сказать своей историей?

 

Я не закончил. Все началось с моего прадеда, который решил, что жизнь на Сатурне - не его путь, а самое подходящее место для бара - дальняя заправочная станция на утерянной планетке с периодом обращения в несколько сотен лет. Возможно, я - это тоже инерция, но инерция силы желания моего прадеда. Когда она иссякнет, я выйду на новый путь - и это будет так же безумно, как покинуть Сатурн или Солнечную систему.

 

А, это история из разряда утешительных. Я тронут. Говоришь, вся ваша улица следует традициям гостеприимства? Значит, сменив бар, я ничего не потеряю.

 

Я не пойму, чем ты так обижен. Разве ты не должен радоваться, что мы раскрыли корень твоих бед?

 

Это не корень моих бед, а бесхитростное сопоставление двух теорий, которое не имеет ничего общего со мной. Твоя насмешка над моими размышлениями не располагает к последующему диалогу.

 

Что в нашем предыдущем разговоре могло навести тебя на мысль, что я буду смеяться над тобой?

 

В начале разговора никто не знает, к чему придут в его конце.

 

Я всего лишь сделал предположение. Ты можешь просто опровергнуть его, если оно не верно. Оно ведь неверно? Ты молчишь.

Я не настолько высокомерен, чтобы сравнивать себя с целой Вселенной.

 

Может быть. Но чувство обиды есть, не так ли? Ты знаешь, почему кометное озеро называется кометным?

Детский вопрос. Потому что оно сделано из кометного льда.

 

Это не совсем верно. Оно действительно собрано из обломков ледяных ком, но кометным названо, потому что талой водой заполнили кометный кратер, а озеро получило свое имя по месту. Несмотря на то, что оба исторических факта приводят нас к одному и тому же выводу, правильным является только одно из них. Так и с тобой. Обе посылки дают один и тот же результат, но верна только одна, и признание этого не отменит того факта, что ты находишься в настоящей точке, но может изменить то, куда ты двинешься из нее в дальнейшем. Выбрав неверную посылку, ты можешь двинуться в неверном пути, несмотря на то, что исходная точка была правильной.

 

Почему ты считаешь ее правильной? Может быть, это неверная точка в долгом ряду неверных точек.

 

Ты остановился и задумался. В этой точке совершается перерасчет, и все что угодно может случиться, в том числе и переход на верную дорогу.

 

Ты хочешь сказать, что я выдумал своего двойника, чтобы не думать о том, что Вселенная пренебрегла моей попыткой узнать ее ближе всего остального человечества. Даже отвергла ее. В этом есть своя логика, но я бы не стал отрицать правду, если бы это было правдой.

Раз ты утверждаешь, что Вселенная говорит с тобой через тысячи многих лиц, стало быть, и я говорю с тобой от ее имени. И от ее имени стремлюсь узнать тебя. И быть может, для этого она послала тебя сюда, чтобы иметь возможность поговорить с тобой, чтобы не потерять тебя в безлюдном пространстве, где не было бы никого, через кого можно было бы передать ее послание?

 

Если ты говоришь со мной от ее имени, может быть, от ее имени ты спросишь, как мне увидеть ее, находясь на девятой станции, напиваясь в баре Плутониум-Сити?

Чтобы получить ответ на этот вопрос, тебе придется ответить, что тебя так раздражает в этой части Вселенной, где ты пока находишься.

 

Я здесь все знаю. Я родился на Марсе, был на Нептуне, Юпитере и Венере. Я был у самой солнечной границы и теперь нахожусь у самой темной. Я строил кислородную фабрику, заряжал солнечные батареи и собирал красную кукурузу. Я чуть не умер под штормовыми волнами, радиация сожрала мою руку по локоть, а потом я выбрал место в черном от пустоты участке звездной карты, и на этом месте оказалась карликовая планета, расплющевшая меня о мой собственный космолет, но из всего этого самым паршивым было стоять на веранде виллы, которую для меня только что закончили отстраивать на моем личном астероиде, и ощущать на ногах не тяжесть трекеров, а легкость домашних тапочек. Единственное, что может сравниться с этим, - то, как я чувствую себя сейчас.

 

В этом перечне столько захватывающих историй, которых я еще не слышал, что мне жаль отпускать тебя. Есть ли что-то, чем тебя можно было бы подкупить, чтобы ты пришел завтра и рассказал о своих злоключениях на Нептуне?

 

Не задавать вопросов о двойнике. Не задавать вопросов о Вселенной.

 

Пожалуй, это я могу тебе пообещать.

 

Что касается Нептуна, это глупая история. Я пробрался на Женевский метаносборник вместе с командой опытных браконьеров. Мы сделали несколько нырков в горячее пятно, и уже собирались уходить, когда нас засекла полиция. Я был подвешен на тросе, и когда рулевой врубил ускорение, он просто оборвался, оставив меня погружаться все ниже в пелену газа. Через несколько часов, оторвавшись от хвоста и пустив их по ложному следу, они вернулись за мной и выловили из пятна, хотя батарея скафандра уже была на исходе. С тех пор я зарекся делать настолько противозаконные вещи.

 

Весьма сознательно. Я обещаю больше не спрашивать о двойнике, но завтра. А сегодня позволь задать тебе еще один вопрос.

 

Ну.

А ты не боишься, что вылетев за пределы Солнечной системы ты тоже упрешься в стену? В стену неумолимо далеких звезд, которые не станут ближе за эти жалкие пятнадцать лет, что ты себе выделил?

 

По крайней мере, это будет стена, которой я еще не видел.

 

Но это будет последняя стена, которую ты увидишь.

 

Быть по сему.

 

Итак, мы вывели, что человек во всем ограничен. Он упирается в пустую стену звезд, до которых не добраться, он упирается в стену Солнца, он упирается в твердь под ногами. Ему некуда идти, он в огромном аквариуме, где любое направление кончится стеной. Что же ему делать? Остановиться в поисках и передвижении? Обратиться внутрь себя? Или слепо лететь в жерло Солнца и дать ему поглотить себя, как глубокому космосу?

 

Как работе барменом на веселой улице Плутониум-сити.

 

Но-но, не перекидывай на меня своих стремлений.

Ты сам нарисовал этот логический ряд.

 

Тогда у меня осталась для тебя последняя страшилка. Вот представь: ты летишь, бесконечно далекий ото всех вокруг. Иногда погружаешься в криосон, но не первое время - я бы дал год до первого погружения. Конечно, себе ты скажешь, что просто устал, но чтобы отдохнуть не нужно будет полгода, а уснешь ты ровно настолько. Ты прободрствуешь пару месяцев до следующего сна, но от стыда разрешишь себе всего четыре недели. Угадай, что будет дальше. После следующего пробуждения не пройдет и пары дней, как ты снова ляжешь спать, - настолько нечего тебе будет делать в этом пустом, спокойном, непроисходящем мире. И дальнейшее путешествие ты проведешь, просыпаясь раз в месяц, проверить системы корабля. И весь твой долгий побег от красной кукурузы окончится тем, что ты будешь жить жизнью деградировавшего фермера, но так ничего и не вырастишь. И в одном случае ты проведешь так всю свою жизнь, а при другом - настроишь свою криокамеру на такой сон, из которого уже не сможешь пробудиться. Какой из них назвать лучшим, а какой - худшим - решать тебе. Ты станешь своей собственной стеной, и этим все закончится.

 

Ты запугал меня. Я не знаю, что думать обо всем этом.

 

 

Часть путешествия - это осознание путешествия. И ты двигался весь наш разговор, несмотря на то, что представлял себя стоящим в одной точке. Я бы сказал, что за весь свой путь, сегодня ты прошел наибольшее расстояние.

 

И это было тяжелое путешествие.

 

Почему ты противишься этому знанию о себе? Что так отторгает тебя на пути к открытию самого себя? Для человека, ищущего двойника, ты довольно равнодушен к тому, кто его встретит.

 

Это не о познании самого себя. Это о познании мира вокруг.

 

В таком случае не кажется ли тебе, что ты уже забыл, откуда родом, и теперь мог бы вернуться обратно и открывать себя как нечто новое?

Я себе не интересен. Я мог бы стать, если бы оказался там, где еще никто не бывал, но теперь я жалок для своего собственного взгляда еще больше, чем обычно.

 

Скажу тебе вот что - мне понадобится помощник на время сатурнариев. До этого времени я успею натаскать тебя смешивать коктейли, познакомишься с поставщиками.

Это был бы весьма бесславный конец моего путешествия. Но хотя бы менее бесславный, чем уснуть в криокамере от скуки.

Я рад, что сумел внушить хотя бы эту мысль. И пора бы тебе перестать смотреть на себя, как не-Вселенную. Включись в ее границы и начни изучение - в том, что касается этой ее части, ты полный профан..Иди спать. Утро на Плутоне мудренее вечера на дальних границах.