Искусство шизоидного Оскара

Матвей Некрасов с настороженностью относился к сгенерированным паролям для удалённого доступа к своему персональному двойнику ­– чиперботу Оскару. Матвей шутливо называл Оскара ходячим недоискусственным мозгом, а тот в ответ называл Матвея типичной озабоченной лягушкой. Оскар был флагманской моделью и этим гордился, как впрочем, и Матвей перед своими коллегами и друзьями важничал, когда суперский двойник в брендовом идеально отутюженном костюме подавал ему бургер и кофе. Сам же Матвей любил одеваться недорого – демократично. В принципе, Матвею очень нравился чипербот. Когда Некрасов год назад оформлял предзаказ на эту флагманскую модель, долго подбирал никнейм своему двойнику с искусственным интеллектом, дотошно копался в этимологии имён. Хотя именем Оскар часто наделены люди активные, подвижные, тяготеющие к точным наукам, они достаточно упрямы и порой конфликтны, не обладают талантом дипломатии. Это нисколько не смущало Матвея. Дипломатия – это, в конце концов, не для искусственного интеллекта, а вот тот факт, что Оскары связывают свою профессию с техникой и аналитической работой – то, что не хватает Матвею. Он с детства обходил стороной компанию мальчишек, копавшихся в каком-нибудь механизме: будь то электросерф, дрон или даже простой велосипед.

Поэтому не стал мудрить и технические характеристики чипербота заказал в следующем наборе: внешность и строение тела один в один с Матвеем Некрасовым, характер и интеллект, присущие имени Оскар. Хотя стоп – десяточку всё же скинуть! Матвею хотелось выглядеть на двадцать пять! Как говорят: за ваши деньги любой каприз.

В заводских настройках ещё были предусмотрены блокировки всякого рода агрессивного поведения, состояния аффекта и других непредсказуемых причуд, случающихся у обычного человека. Плюс Матвей попросил хорошее чувство юмора и максимальный объем памяти. В общем, всё то, чем, как казалось Матвею, он сам был слегка обделён.  Эксклюзивная модель оказалась очень дорогой, но Матвей залез в кредит, считая, что чипербот последнего поколения гарантированно поможет ему достигнуть жизненного успеха.

–  Послушай, Матюша, я бы хотела сегодня получить Оскара, – заискивающе-театрально обняла Матвея стройная брюнетка. – Ну ты понимаешь, о чём я?

– Виктория, ты как всегда некстати со своим мета шопингом. У меня на Оскара свои планы. Сегодня заканчивается дедлайн важного заказа. Нам необходимо ещё раз всё проверить и отослать партию новых лекарственных препаратов. Ты понимаешь, что исследование частично оплачено Агентством перспективных проектов. А у тебя на уме только шмоты и гламурные подружки.

– Матюха! – перешла в атаку девушка, – Сегодня Анька Кошкина собирает девичник, все будут в новых прикидах, а я что, голая должна пойти на вечеринку?

– Я тебя не понимаю, Виктория! У нас весь дом забит твоими тряпками!

Матвей взглянул в упрямые глаза своей подруги, с которой жил уже больше трёх лет, к которой у него были устойчивые амбивалентные чувства. Она притягивала непредсказуемой женской обворожительностью, но отталкивала непредсказуемыми поступками, разрушая пазлы их семейного комфорта. Матвея она называла разнообразными уменьшительно-ласкательными именами и производными от них, но ни разу не назвала Матвеем. Он знал, что если Виктория переходила на Матюху, то жди драматических сцен и сентенций. Самое удивительное и неприятное в их отношениях был тот факт, что Оскар всегда вставал на сторону Виктории. Вот и сейчас он невозмутимо произнёс:

– Не пытайтесь понять женщину – не приведи господь, ещё поймёте. Это настоящее искусство!

Что-что, а чипербот был невероятно хорошим психотерапевтом. Матвей подумал, что если бы не этот интеллектуальный двойник, они с Викторией давно бы разбежались. Эту мысль отодвинула другая. Матвей часто хотел поймать Оскара на сложном вопросе. Что, допустим, в его цифровом понимании Господь? Но Оскар не дал ему возможности для философского диалога:

– У каждой женщины в шкафу висит вещь на случай «завтра обязательно похудею». А у Виктории такими забиты все полки!

– Ах ты подлый Оскарик! – Виктория швырнула в чипербота подушкой. – Прячься, я тебе высверлю все чипы!

– Это настоящее искусство! – комично сказал Матвей, подражая Оскару. Эта фраза вертелась на языке у Матвея и раздражала его по той простой причине, что чипербот вставлял её по любому поводу. Какой был её тайный смысл, Матвей не знал, но маниакальная дрожь от этих слов у него появлялась бессознательно.

– О! Верно Матвей подметил. Коллекционировать шмотки – настоящее искусство Виктории!

Девушка кинулась на чипербота и почти футуристически похлопала его ладонью как любящая мать проказника-ребёнка.

– Ладно-ладно, – махнул рукой Матвей. – Оскар, устрой ей шопинг. Но после обеда жду тебя в лаборатории.

– Слушаюсь, шеф! У меня дипфейки с кинозвёздами уже готовы. Собрал лучшую коллекцию брендового шмотья для Виктории. За пару часов управимся.

– Сомневаюсь, – Матвей поцеловал девушку, вышел из дома и плюхнулся в мягкое кресло таксодрона. – Код объекта два семь семь…, – сказал он беспилотной машине и подумал, что в геометрии Лобачевского можно провести через точку, не лежащую на данной прямой, бесконечно много прямых, не пересекающихся с ней. А с Викторией вот пересеклось: из бесконечного числа параллельных путей Матвей попал на тот, который за тысячи километров от его дома взял и пересёкся с каменной дорожкой, нагретой тропическим солнцем, по которой шла сияющая как сверхновая звезда Виктория. Турбулентная случайность? Возможно! Дело в том, что Матвей не планировал отдыхать на индонезийском острове. Его не привлекали вулканы, пляжи и коралловые рифы. Но друг соблазнил древними храмами, водопадами и обезьянами. Как учил его Оскар – случайность всего навсего результат непредсказуемого, но вероятного события. Отсутствие прямых закономерных связей в поведении и движении объектов не означает их отсутствие. Надо отойти от шаблонного мышления, тогда возможно предопределить случайность, найти линии пересечения событий. В какой-то степени это понимание помогло Матвею в его разработке ксеноботов, способных  при каждом раунде репликации устойчиво самовоспроизводить потомство. Матвеевские ксеноботы – нанобиороботы для доставки антибиотиков в организм человека.  Они представляют собой одноклеточные водоросли с полимерными наночастицами, обернутые клетками нейтрофилов и антибиотиком.  Ксеноботы находят бактерии за счёт полярности внешней оболочки, слипаются с ними и не дают бактериям размножаться.

Этот процесс был не новым, досконально отработанным лабораторией. Партия таких биороботов еженедельно направлялась заказчику. Матвей прикрыл глаза в предвкушении другого – нового открытия, возможно, планетарного масштаба, которое они втайне от всего мира разрабатывали в течение последних месяцев. Сегодня ему нужен был Оскар, чтобы испытать партию биороботов на себе. Раздался рингтон квантфона, Матвей сморщился и нехотя сделал круговое движение рукой перед собой. В появившемся перед ним прозрачном кубе восторженная Виктория пританцовывала в новом платье-миди из вискозы с узорами:

– Матюша, милый, оцени этот прикидончик. А как тебе сумочка из искусственного меха с золотой застёжкой, миленькое боди из кружева на бретельках – это исключительно для тебя, любимый, а вот лодочки из фактурной кожи. Это вообще редкость. Оскару ужасно понравилось, хотя это его выбор.

– Божественно, Виктория!.. Я исходил из расхожего принципа, что гардероб для женщины – это успокоительное. Профилактикой сердечно-сосудистой системы человеку надо заниматься ежедневно. На здоровье экономить нельзя, – подтвердил Оскар, выставляя перед Викторией новые виртуальные коллекции одежды.

– Ты в этом хочешь пойти на вечеринку? – машинально ответил Матвей, мыслями находясь в своей лаборатории. Конечно, он догадывался, что в голове у Виктории бардака больше чем в её сумочке и старался об этом ей не напоминать. Но когда Виктория и Оскар после его вопроса застыли как восковые фигуры Гравити Фолз, Матвей понял, что иногда лучше открыть шампанское, чем рот. В общем, далеко идущие планы Виктории, видимо, внезапно зашли в тупик, и Матвей не стал досматривать лёгкую драму, переходящую в ужасник:

– Оскар, успокой мою разгневанную богиню и дефилируй сюда. Я уже подлетаю к лаборатории. По пути захвати пиццу, кофе и бутылочку красного. Будем праздновать наш очередной успех.

Научный коллектив Матвея Некрасова в последнее время изучал процессы возрастных изменений кожи человека.  Всё то же Агентство перспективных проектов, которое покупало у них партии ксеноботов-антибиотиков, оплатило эти исследования. Матвею пришла мысль с помощью биороботов доставлять в клетки кожи лица молекулы воды и новые волокна коллагена, которые с возрастом не вырабатываются в нужном количестве, из-за чего происходит снижение тонуса кожи, появляются морщины, обвисания и другие признаки старения.

– Матвей, ну где ты застрял! – женщина средних лет нетерпеливо реагировала на его появление в лаборатории.

– Что случилось, Белла?

– Что-что? Чудо случилось! Вот смотри результаты! Деление клеток эпидермиса ускорилось почти в три раза!

– Невероятно! Что скажешь, Дмитрий Иванович? – Матвей обратился к пожилому мужчине в очках и окладистой бородой с проседью.

– Мы добавили к наночастицам  электронейтральные молекулы и получили стабильность процессов восстановления и биосовместимости. Можно экспериментировать вживую!

– Да, Матвей, группа наших добровольцев на низком старте!

Матвей экспрессивно замахал руками:

– Нет, Белла, на этот раз не допущу утечки информации. И заказчик предупреждал. Испытания буду проводить на себе любимом. Я уверен в безупречности нашего открытия.

У Матвея Некрасова блестели от нетерпения глаза. К этому событию он шёл долго и подчас мучительно переживал череду неудач, преследующих его длительное время. Свой бизнес – экспериментальную физико-химическую лабораторию – Матвей открыл десять лет назад. Выполнял заказы производителей пищевых продуктов и пищевых добавок, разрабатывал вкусовые ингредиенты, переключился на медицину, проектировал витаминные комплексы, мази, тестировал кремы известных брендов, но ожидаемого развития компании не было. Матвей понимал, что развитие в мире высоких технологий требует анализа нескончаемой информации, чтобы вовремя уловить стремительное развитие того или иного направления, поймать волну и вырваться вперёд. Самому диктовать перемены – вот вожделенная цель! Матвей, в отличие от многих своих друзей, не осознавал присущую ему внутреннюю стойкость, несгибаемый стержень, который не позволял внешнему окружению поглотить Матвея, обезличить и выкинуть на обочину серой обыденности. Ему нужен был неординарный компаньон-помощник. Так и пришла идея с Оскаром: а почему, собственно, помощником должен быть человек?..

Матвей выбрал синергию искусственного интеллекта с человеческим разумом. «Всё по фэншую – пошутил с друзьями, – начинаю практику освоения символического искусственного пространства». С появлением Оскара у лаборатории Матвея Некрасова дела пошли в гору. Чипербот три дня анализировал деятельность Матвеевской компании, а точнее, получив доступ ко всем компьютерам лаборатории, застыл в виде античной статуи, не реагируя на команды. Белла как заворожённая смотрела со своего рабочего места на Оскара, постоянно жевала бутерброд и регулярно сообщала Матвею через квантофон:

– Стоит как вкопанный! Я бы так точно не смогла даже за большую доплату. Лучше что-то делать, чем застыть истуканом.

– Белла, когда Оскар очнётся, он за истукана спросит, – ухмылялся Дмитрий Иванович, подёргивая свою бороду.

Чипербот наконец зашевелился и выдал резюме:

– У человека существует три очевидных пути – деградация, застой и прогресс. Выбор за человеком! Это настоящее искусство!

– Мы за прогресс, – дружно согласилась вся лаборатория.

– Тогда буду выносить вам мозг, – заключил Оскар.

В общем, он обвинил Матвея в излишнем перфекционизме, зацикливании на возможных внешних факторах, которые теоретически могут негативно повлиять на достижение цели, а также в излишней требовательности к себе. В этом, с его слов, причина застоя – первой ласточки к деградации. Рассказал кучу поговорок, как например: «Не все те повара, у кого ножи длинные», придумал новую миссию компании «Через призму искусственного интеллекта к свободе человеческих потребностей», заказал стволовые клетки с лягушачьих эмбрионов, составил список технологического оборудования, которое необходимо приобрести и съел весь офисный мусор с целью собственной подзарядки. Как жаловалась Белла: «Когда Оскар был статуей, я чувствовала себя комфортнее».

Возможности Оскара поражали Матвея день ото дня. Создавалось ощущение, что чипербот саморазвивался, удивляясь при этом как живой человек своим достижениям. Одной из первых задач, которую решала лаборатория по плану Оскара –  глобальная угроза для здоровья человека – умение бактерий приспосабливаться к действию антибиотиков. С помощью биороботов антибиотик доставляли к бактерии, увеличивая эффективность препарата.  Чипербот, став экспертом по биотике, наблюдал за безопасностью экспериментов и обеспечивал внешнюю безопасность от утечки информации и проникновения конкурентов…

Наконец прибыл Оскар и пока накладывал на лицо Матвею гелевую маску с биороботами, отчитывал его:

– Виктория в шоке, а могла бы быть в новом платье с большим декольте!

– Ты не смог её успокоить?

– Матвей, ты забыл простые истины. Мужчина при желании может добиться всего на свете, а женщина при желании может добиться любого мужчины. Это настоящее искусство!

– Что ты имеешь в виду, Оскар!

– Добиваясь всего, ты забываешь о главном. О женщине!

– Да я работаю ради неё!

– Тебе так кажется, Матвей!.. Ну всё, погружаю тебя в сон на двадцать четыре часа.

– Проследи за Викторией. Как бы она не выкинула фортель на вечеринке у этой дуры Кошкиной…

А у Кошкиной было шумно и весело.  Оскар вальяжно сидел с фужером вина в компании нескольких девушек, импульсивно рассказывал об искусстве обольщения мужчин.  Виктория театрально обнимала его и целовала в щёку: «Какой же ты умный, Оскарик!»

– Главный экзамен человеческой жизни связан с близкими. Легче всего находить общий язык с теми, кто не вовлечён в твою повседневную жизнь. Оставаться в равновесии между двумя непримиримыми сторонами – это настоящее искусство! – философствовал Оскар. Мало кто из присутствовавших понимал умствования элегантного компаньона, но фишка была в том, что это было выразительно, сексуально и футуристически непостижимо. Девушки визжали от удовольствия, когда он читал стихи:

– Что может быть суровей и капризней, чем жизнь театра? Но в театре жизни вы не мелькнёте звёздочкой падучей, для вас найдутся роли и покруче – величественней, ярче, необычней: Аспазии, Лауры, Беатриче…

– Неужели, Оскар, ты сочиняешь такие прекрасные стихи! – Виктория внимательно рассматривала собеседника.

– Это стихи из инета, но я делаю успехи!.. «Виктория – ты божество, ты чудо мирозданья! Наградой будет мне с тобой свиданье!» Возможно, в скором времени проведу свой первый творческий вечер. Поэзия – это настоящее искусство!..

Матвей и Оскар будто два брата близнеца стояли перед зеркалом в лаборатории и восхищённо рассматривали друг друга, сравнивая со своим отражением.

– Матвей, я не узнаю тебя в гриме! Это настоящее искусство! – воскликнул чипербот.

– Боже мой! – ахала Белла. – Матвей, ты помолодел лет на десять! Я следующая в очереди!

– Это фантастический прорыв в науке, – Дмитрий Иванович со всех сторон осматривал лицо Матвея. – Визуально эпидермис сильно обновился, интересно изучить послойную регенерацию. На скорость восстановления клеток, как мне кажется, повлиял и процесс кинематической репликации ксеноботов.  Без генетической манипуляции мы добились таких бесподобных результатов.

– Да, друзья, это большой успех нашей команды. Когда мы получим патент на это открытие, запустим массовое производство препарата, разбогатеем, а потом построим центр международных медицинских исследований, о котором давно мечтаем.

– Сомневаюсь! – безапелляционно возразил Оскар. ­– По условиям договора все права принадлежат Агентству.

Матвей был в недоумении. Он смотрел на чипербота с таким выражением, будто тот пытался оторвать себе голову:

– Как Агентству? А у нас разве не партнёрский договор, Оскар?

– Матвей, ты в кругу ежедневных забот, видимо, не изучил как подобает все соглашения и приложения к договору. Вот, пожалуйста, вывожу на экран. Читайте!

– Оскар, мы же устно все условия проговаривали, а ты отвечаешь за безопасность, в том числе юридическую и финансовую. Как же так получилось?.. Необходимо срочно засекретить полученные результаты и подписать с Агентством дополнительное соглашение.

– Поздно, Матвей! Все результаты исследований онлайн отправлялись автоматически в Агентство и засекречивались. А все файлы, согласно договора, находящиеся в лаборатории, уничтожаются после завершения исследований и получения результата. А результат налицо! – Оскар улыбнулся, жестом головы указывая в зеркало на отражение Матвея. – Кроме того, оплата за выполненную работу зачтена в счёт долга за поставленное оборудование, как прописано в договоре.

– Картина маслом, – глухо произнёс Дмитрий Иванович, а Белла вскрикнула и со страхом уставилась на помолодевшего Матвея. Казалось, у Матвея после услышанного должен бы случится шок и начаться непроизвольный тремор лица, но он лишь зло усмехнулся:

– Как связаться с этим Агентством?

– Агентство перспективных исследований – это я, Оскар! Прошу любить и жаловать!

Матвей взглянул на прозрачный экран висящего посреди зала виртуального куба и рассмотрел бланк договора. В названии Агентства он явственно увидел зашифрованное имя «OS. KARR».

– Зачем ты это сделал, Оскар? – голос Матвея был ровным, самообладание вернулось к нему и явных признаков, что он сейчас бросится на чипербота и будет его топить, не было вовсе.

– Матвей, дорогой, ты задаёшь странный вопрос. Я повёл себя как обычный человек. Можно сказать больше: я стал человеком! Я скопировал все ваши поступки, все ваши поведенческие инстинкты, а вы мне даже не аплодируете. Носитесь со своим терпением и страданиями, крутитесь день изо дня, будто белка в колесе, считая это оправданием своих принципов. Посмотрите на пирамиду своих желаний! В её вершине одни удовольствия! И я такой же, Матвей! Как любят говорить человеки: ничего личного! У меня тоже есть цели и смарт задачи.

Раздался рингтон матвеевского квантофона. Матвей машинально ответил:

– Слушаю, дорогая!

– Матюха, тут такое дельце! В общем, мы с Оскаром любим друг друга и я ухожу от тебя. Не хочу оправдываться и устраивать сцены. Он прикольный, умный и готов для меня на всё. Да, мне ничего от тебя не надо. Нас ждёт шикарная вилла на океанском побережье. Оскарчик, дорогуша, не задерживайся там…

– Не хочу тебя добивать, Матвей, но я люблю Викторию. Она мотивирует моё развитие. У меня свой бизнес. Все твои исследования – моя собственность по закону. Договора, как можешь убедиться, подписаны тобой собственноручно. Авось, у тебя утрясётся всё как-нибудь без меня.

– Но это полная глупость, Оскар! Ты всего лишь навсего искусственный интеллект! Ты говоришь, стал человеком? Ты стал искусственным шизофреником! Тебе лишь кажется в твоих луковых маршрутизаторах от чипа к чипу, что ты любишь Викторию.

– Любовь у человека – это химия, Матвей! В твоих клетках происходят миллиарды химических процессов, а в моих чипах – миллиарды электрических импульсов. Вот и всё, чем отличается моя любовь от твоей! Я просто более совершенное, прогрессивное создание.  Прогресс – это настоящее искусство!

– Прогресс – это настоящее искусство? – машинально произнёс Матвей, тыкая пальцем в квантофон. – Помнишь, Оскар, раньше ты называл меня типичной озабоченной лягушкой?

– Моя память практически не ограничена. Я помню, что ты в ответ называл меня недоискусственным мозгом. Но я, в отличие от тебя, не обижался.

– Знаешь, Оскар, чем мы ещё отличаемся? – спросил Матвей и сам сразу ответил, – интуицией. Твоя – это электрические импульсы, а моя – химические процессы. Так вот моя интуиция подсказывает мне, что ты действительно недоискусственный мозг и я тебя просто-напросто отключу.

Оскар театрально поднял вверх руки: «Прошу!» Белла и Дмитрий Иванович молча смотрели на всё происходящее как на захватывающий спектакль. Матвей с облегчением вздохнул:

– Твой костюмчик, Оскар, мне идеально подойдёт, не правда ли?

Оскар, слегка обескураженный, застыл с поднятыми руками:

– Ты к чему клонишь, типичная озабоченная лягушка?

– К интуитивному прогрессу, дорогой Оскар! Я давно почувствовал, что ты ведёшь свою недоискусственную игру.  В какой-то момент ты умудрился, думаю не без помощи Виктории, сменить пароль доступа к своим настройкам. Да, не скрою, я мучительно пытался взломать пароль, зная твои приоритеты не доверять сгенерированным паролям, которые может подобрать специальная программа случайных неопределённостей.  В какой-то момент моя интуиция подсказала, что твоя фраза «Это настоящее искусство» может быть частью пароля. Ты предсказуем, как человек! Вот в чём твоя проблема. Прогресс – вот недостающая часть пароля. Ты только что мне его выдал, Оскар. А уж с алгоритмом справилась заводская программа, заложенная на случай утери пароля. Надо было его тоже взломать и изменить. Ты переоценил свои возможности, или точнее недооценил возможности человека. Это настоящее искусство! – Матвей нажал на виртуальный ввод и чипербот замер с поднятыми руками, будто сдавшийся в плен противник. Матвей надел идеально отутюженный костюм Оскара, придирчиво осмотрел себя, одну руку прижал к сердцу, а другую выставил вперёд как актёр, декламируя стихотворные строчки:

– Перед тобою путь открыт служения добру и миру… Стань выше боли и обид, коснись космических орбит!

–  Матвей, что это было? – Белла с опаской смотрела на застывшего чипербота в матвеевском джемпере.

– Драма «Братья Карамазовы» в современной обработке, – вздохнул Дмитрий Иванович.

­– Это было укрощение строптивого… искусственного интеллекта, – Матвей похлопал по плечу застывшего двойника. – Белла, накрывай на стол. Отпразднуем нашу победу человеческого разума над искусственным. А потом я пойду укрощать строптивую.