Коварная ловушка
О Вселенной достоверно известно лишь то, что она безгранична. Но если выяснится, что это не так, то я не сильно удивлюсь. П.С. Царёв |
Зал для пресс-конференций напоминал сумасшедший дом, который покинули все сотрудники, а оставшиеся без надзора пациенты были предоставлены сами себе.
Пятеро рабочих, впопыхах расставив принесённые стулья, тут же направлялись за их новой партией, по пути ругаясь на хаотично снующих туда-сюда, и мешающихся под ногами – роботов-уборщиков. Те, в ответ лишь улыбались, и катили на своих крохотных колёсиках дальше.
Группа монтажников, громко переговариваясь, спешно тянула по сцене пучки проводов, укладывая их во встроенные в пол каналы. Если крышки каналов не закрывались, то их ставили на место ударами каблука. Получалось достаточно лихо, но от громкого стука дружно вздрагивали миловидные девушки в белоснежных блузках, расставлявшие по местам кувертные карточки.
Серьёзные на вид дамы, разносили по столам стаканы и бутылочки с минеральной водой, умело выуживая их из коробок, которые держали в руках роботы-грузчики.
Вся эта кутерьма приключилась из-за прижившегося много лет назад суеверия, что нельзя заниматься подготовкой зала, пока космонавты не вышли на связь после завершения самого опасного этапа полёта.
В этот раз подготовительные работы удалось завершить, когда первые приглашённые уже начали занимать свои места.
Все с нетерпением ждали начала брифинга, и шум от разговоров вмиг прекратился, как только к трибуне, уверенной походкой победителя, подошёл руководитель полётов – Павел Сергеевич Царёв.
Его волнистые, тёмно-русые, с заметной проседью волосы, были старательно уложены, но всё равно копной возвышались над широким лбом. Тяжёлые скулы броско выступали над слегка зарумянившимися щеками. Сидящие в первых рядах отметили блеск его красных от бессонной ночей, глаз.
Он поправил микрофон, и торжественным, с отчётливой хрипотцой, голосом произнёс:
– Дамы и господа! Мы пригласили вас в это историческое для нашей космонавтики место, чтобы сообщить о свершившемся, эпохальном, поистине вселенского масштаба, событии. Запомните сегодняшнюю дату: 21 декабря 2063 года, день, когда жители планеты Земля узнали, что их представителям впервые удалось вырваться за пределы Солнечной системы.
Он сделал паузу и окинув торжествующим взглядом обомлевших присутствующих, продолжил:
– Более полвека наши учёные и инженеры создавали двигатель, способный решить задачу доставки космонавтов на столь отдалённое расстояние. Всем известно, что три года назад, наш пилотируемый космический корабль, успев развить скорость, равную почти трети скорости света, достиг орбиты Плутона, и пролетев по ней, через двадцать восемь суток с момента старта, успешно возвратился на Землю. Обследование космонавтов подтвердило, что применённые технические и биологические решения надёжно защитили экипаж от воздействия космической, и излучаемой термоядерным двигателем, радиации. Учитывая эти факты, было принято решение о втором запуске этого космического корабля, но уже с целью достичь рубежей дальнего космоса. Как вы уже знаете, в апреле мы получили сообщение от наших космонавтов, что после семидесяти трёх дневного полёта они достигли внутренней границы облака Оорта.
Докладчик сделал паузу, и оглядел заинтригованный зал.
– А несколько часов назад, космонавты – Юрий и Максим Гжатские, во время очередного сеанса связи, доложили, что по всем наблюдаемым ими признакам, они преодолели его внешнюю границу.
После этих слов, в зале ветром пронёсся многоголосый гул, после чего раздались восторженные аплодисменты, стихшие лишь после того, как Царёв поднял раскрытую ладонь, в просьбе тишины.
– Кстати: по счастливому совпадению, у них именно сегодня день рождения; нашим героям исполнилось по тридцать лет. Мы сейчас получаем непрерывный сигнал с космолёта «Константин Циолковский», – говорящий посмотрел на часы, – и где-то через полторы минуты, космонавты обещали обратиться ко всем жителям планеты – Земля. Давайте их послушаем; надеюсь вы понимаете, что, учитывая многодневную задержку сигнала, это очень своеобразный прямой эфир, но то, что они сейчас скажут, мы все услышим впервые.
В это время, на широком, в половину стены экране, появилось изображение двух космонавтов, сидящих в креслах, перед передающей камерой.
– Привет, земляне, – через несколько секунд послышался голос командира корабля – Юрия Гжатского, и космонавты, улыбаясь, помахали руками, – Наш космолёт находится настолько далеко от вас, что недавно было трудно даже представить возможность такого. Мы очень горды, что столь ответственная миссия выпала нашему экипажу. Полностью выполнив полётное задание, мы сейчас приступим к изменению траектории движения, и возьмём курс домой.
В это время и так не очень чёткое изображение зарябило, и многим показалось, что корабль задрожал. Через несколько секунд картинка нормализовалась.
Все заметили, как недоумённо братья переглянулись.
– Что это может быть? – услышали они тревожный вопрос Максима, адресованный брату.
Едва он это произнёс, как дрожь повторилась; затем по экрану побежали волны и спустя мгновение изображение исчезло вовсе.
Царёв, машинально сжав в кулак, лежащие перед ним листки с записями, спешно удалился из зала.
– Дамы и господа, приносим извинение за технический сбой в передаче сигнала, – произнёс в микрофон ведущий брифинга.
На удивление, полёт проходил без каких-либо значительных проблем, и экипажу почти не приходилось вмешиваться в систему автоматического управление. Лишь два раза она оповещала об опасности; когда уже далеко за орбитой Плутона, вблизи рассчитываемой траектории движения космолёта обнаруживались теоретически опасные астероиды.
В первом случае пришлось совершить уклоняющий манёвр, а во втором, в связи с незначительной массой объекта, изменять вектор движения не стали, положившись на систему защиты корпуса корабля.
– Если так пойдёт и дальше, то по возвращению, нам особо и рассказать будет нечего, – с нотками сожаления произнёс Максим, неспешно крутя педали велотренажёра. – Когда летали к Плутону, и то больше событий происходило. Одна поломка системы искусственной гравитации чего стоила.
– Не сглазь. По мне, лучше так. Наша задача вовсе не в поиске приключений, а в доказательстве реальности межзвёздных полётов. Так что крути педали, об этом и расскажешь, как у тебя это здорово получалось.
– А я и кручу.
Сидя за пультом управления, Юрий заполнял бортовой журнал.
– Через две минуты начало сеанса с землёй. Садись рядом, я обещал передать от нас послание человечеству.
– Сидим, улыбаемся и машем ручкой – произнёс Юрий, когда Максим уселся в соседнее кресло.
Лишь только командир произнёс фразу о возвращении домой, космолёт содрогнулся от ощутимого толчка, и его обшивка слегка задрожала. Вибрация длилась буквально три секунды, после чего прекратилась.
– Что это может быть? – спросил Максим, недоумённо смотря на брата.
Новый, более сильный толчок сотряс корабль.
– Наверное, защита отбросила от корпуса или водородной ловушки какой-то кусок льда, встретившийся на нашей траектории, – предположил Юрий, прервав передачу сигнала, – Ты хотел приключений, вот они, по всей видимости и начинаются. Сейчас посмотрю отчёт системы.
– Нет, это не защита отрабатывает; тут что-то другое, – с тревогой произнёс он, всматриваясь в показания телеметрии.
– Скорость корабля начала уменьшаться, – вдруг произнёс командир.
– Этого не может быть? Без внешнего воздействия такое невозможно почти в полном вакууме. Это какая-то ошибка, – воскликнул Максим. – Что нас может здесь тормозить?
Третий толчок едва не выбил их из кресел, и только крепко вцепившись в подлокотники они смогли удержаться на месте. Корпус корабля скрипуче заскрежетал, явно сопротивляясь неведомой силе.
– Интенсивность торможения увеличивается, – доложил Юрий, впившись глазами в монитор.
Едва он это произнёс, как оба почувствовали, что сила инерции начала выталкивать их из кресел. Головы сковала тяжесть.
– Быстрей в отсек безопасности. Там противоперегрузочные костюмы, – скомандовал командир.
Сопротивляясь силе, тянущей их в обратном направлении, братья добрались до хвостового отсека, за массивной перегородкой которого, находился защитный кожух термоядерного двигателя. Закрыв за собой переходные люки, они впопыхах облачились в костюмы, и откинув спинки кресел приняли горизонтальное положение.
– Тотошку забыли, – вдруг спохватился Максим, поспешно освобождаясь от фиксирующих ремней.
– Стой, – схватил его за руку брат, – ничего с ним не случится, это всего лишь собака-робот.
Максим вырвал руку, и распахнув люки кинулся в рабочий отсек.
– Что ты делаешь? – крикнул Юрий, устремившись за братом.
– А вот ты где, – радостно произнёс Максим, увидев пса, прижавшегося к стенке хозяйственного блока.
Наклонившись, он взял собаку на руки. Радостно виляя хвостом, Тотошка лизнул нос своему хозяину.
– Быстрее возвращаемся, – потянув брата за рукав, взволнованно произнёс Юрий.
В это время очередной толчок сотряс космолёт. Не удержавшись на ногах, братья рухнули на пол, и их быстро потянуло по проходу в носовую часть. Проскользив по полу несколько метров, они оказались прижатыми к переборке.
– Вставай, надо попробовать вернуться в отсек безопасности. Интенсивность торможения явно увеличивается, ещё немного и мы можем потерять сознание.
– Я почти ничего не вижу, и голова кажется сейчас лопнет.
Держась друг за друга, братья встали, и с трудом сделали несколько шагов.
Новый толчок вновь опрокинул их на пол. Неуправляемый корабль стал стремительно погружаться в разверзнувшуюся бездну.
Юрий открыл глаза. Освещение внутреннего пространства космолёта заставило его зажмуриться.
– Макс, ты живой, – беспокойно спросил командир, увидев рядом с собой неподвижно лежащего брата. Склонившись над ним и почувствовав дыхание, он начал трясти его за плечи.
– Ну, ну, потише там; так всю душу вытрясешь, – услышал он голос Максима, открывшего глаза.
Он приподнялся, и с трудом, схватившись за находящийся над ним поручень, встал.
– Голова гудит словно после нокаута, – сжал он руками виски́.
– У меня тоже самое, – подтвердил Юрий, – но хуже то, что я не чувствую ни малейшей вибрации от двигателя.
– Нет, какая-то минимальная явно есть, – замерев, после некоторой паузы, не согласился брат.
С трудом пройдя несколько метров, Юрий плюхнулся в кресло пульта управления.
– Странно, компьютер показывает, что все параметры в норме. Но у меня такое ощущение, что мы никуда не движемся или наша скорость слишком мала.
Максим, подойдя к иллюминатору, открыл шторку. Его глаза вмиг округлились от удивления.
– За бортом полный мрак. Ни одного лучика света, как будто все звёзды испарились.
Ты как-нибудь это можешь объяснить? – растерянно спросил он брата.
Юрий напряжённо всматривался в пустоту окружающего корабль пространства; потом переместился к иллюминатору на противоположном борту, но и там он не заметил абсолютно ничего, за что мог бы зацепиться взгляд. Лишь бескрайний чернильный мрак окружал их.
Точнее мраком это показалось лишь с самого начала, потом вглядываясь, он скорее охарактеризовал бы это, как прозрачную темноту. Он отчётливо осознавал нескончаемую глубину пространства за иллюминатором, в котором не было ни одного, хоть крошечного источника света.
В задумчивости он сел за пульт управления.
– Какая у нас сейчас скорость? – спросил Максим.
Юрий посмотрел на монитор главного компьютера.
– Показывает ошибку. Сейчас посмотрю в дублирующей системе…Тоже ошибка. Пишет, что не может определить, в связи с отсутствием необходимых ориентиров. Но ведь мы явно не стоим на месте. Система контроля параметров подтверждает, что двигатель полностью исправен и работает согласно программе набора скорости… Ничего не понимаю.
– Такая едва заметная вибрация была при испытательном полёте, после окончания разгона до третьей космической, при достижении которой, двигатель перешёл в режим ожидания, - вспомнил Максим.
– А что, если что-то подобное произошло и сейчас? – высказал командир внезапно пришедшее на ум предположение.
Юрий включил все бортовые прожекторы. Братья буквально оцепенели, с изумлением наблюдая, как кольца света, направленные в разные от корабля стороны, заметно глазу удаляются от него, словно с трудом разрезая неподатливую темноту окружающего пространства.
Максим внимательно посмотрел в глаза брата.
– Ты в этом точно уверен? – спросил он.
– Абсолютно.
Братья с самого рождения всегда были вместе. Точнее, с восьмой минуты после появления на свет Юры, именно на столько он был старше своего близнеца.
Самая длительная разлука случилась в девятилетнем возрасте, когда Максим, неудачно спрыгнув с качелей, сломал ногу, и ему пришлось две недели пролежать в больнице.
Юра буквально на второй день понял, что соскучился по брату настолько, что не в силах больше ждать, и когда утром мама собралась навестить сына, уговорил взять его с собой.
По возвращению оттуда, Юра не мог спать и почти ничего не ел, оказалось, что и Максим тоже не притрагивался к пище. Пришлось родителям договариваться с администрацией больницы, и после долгих увещеваний они получили разрешение близнецам находиться вместе, и старший брат занял пустующую в палате кровать.
Они всегда чувствовали, что составляют единое целое, и мыслят одинаково.
Именно поэтому их и отобрали для столь длительного полёта, ведь многолетний опыт пилотируемой космонавтики показал, что психологическая совместимость членов экипажа стоит по значимости чуть ли не на первом месте.
Внешне братьев было почти не различить, но вот характеры отличались значительно.
Спокойный, рассудительный Юра, и часто импульсивный, балагур Максим, любящий похулиганить и от души повеселиться.
Но это не мешало Юрию быть непререкаемым авторитетом для брата, и тот никогда не имел ничего против его верховенства, и всегда с готовностью подстраивался под него.
– Ты в этом точно уверен?
Максим задал этот вопрос надеясь, что брат опровергнет его догадку. Но напрасно.
- Абсолютно.
– Если дело обстоит так, то я даже рад оказаться в другом, чуждом нам мире, где привычные законы физики не действуют. Немногие на Земле могли предположить что-либо подобное.
– Я думаю, что какие-то законы действуют, и они не во всём отличаются от наших, в противном случае, нас и корабля уже бы не существовало, – размышляя, произнёс Юрий.
– Ты прав. Жаль, но видимо, мы не сможем отсюда подать сигнал, чтобы сообщить о произошедшем.
– Но сможем рассказать обо всём, когда вернёмся обратно в наш мир, – оптимистично констатировал командир.
– А это вообще возможно, вернуться?
– Если эта дверь открылась и впустила нас, то не вижу причин не открыться ей ещё раз.
– А если это вовсе не дверь, а обратный клапан. Тогда что?
Юрий задумался, перебирая в голове различные варианты.
– В нашем случае можно предположит всё что угодно, и это уже не будет казаться невероятным. Но я знаю лишь то, что надо действовать, и попытаться попасть обратно.
– Легко сказать. Непонятно как долго мы находились без сознания. Да если это и узнать, то непонятен путь, по которому надо возвращаться; здесь же нет ни одного ориентира, одна беспросветная темнота. В какую сторону двигаться, и то мы не знаем.
Безнадёжность, гнетущей тишиной охватила корабль, находящийся в неведомом, беспроглядно-холодном пространстве.
– А что, если дать системе навигации команду повторить в обратном направлении наш маршрут. Может она улавливает то, что не доступно нашему восприятию, – предложил Максим.
Юрий отреагировал не сразу, ища другие варианты действий.
– Это маловероятно. Но попробовать надо.
Командир включил систему голосового управления.
– Изменить траекторию движения, при этом с точностью повторить в обратном направлении пройденный маршрут, – скомандовал он.
Наступила тишина, за время которой братья испытывали сначала надежду, потом волнение, закончившееся гнетущим разочарованием. Система не отвечала, и они поняли, что находятся западне, и никаких других способов из неё вырваться у них нет.
Вдруг, в полном безмолвии, они ощутили слабую вибрацию, еле заметно передавшуюся на кресла, в которых они сидели.
– Местоположение определено. Корабль готовится к развороту, – услышали они в динамиках голос бота.
Никогда в жизни они так не радовались какой-либо услышанной фразе.
– Значит, система навигации улавливает что-то в пространстве, и готова проложить обратный путь!
– Неужели мы снова увидим нашу галактику?!
Когда после тревожного, казавшегося бесконечным, ожидания, они почувствовали сначала лёгкие, а потом всё усиливающиеся толчки по корпусу корабля – их сердца затрепыхались от радости.
Толчки сопровождались резким увеличением перегрузки. Теперь их тела буквально вжимались в кресла.
Они поняли, что сейчас потеряют сознание, и были к этому готовы.
– Только бы корпус выдержал.
Было последнее, что услышал от брата Юрий, перед тем как сознание покинуло его.
– Слава Богу очнулся! – радостно произнёс командир, заметив, что брат открыл глаза и пошевелился.
– Что-то я в этом не совсем уверен.
– Посмотри в иллюминатор, – весело предложил Юрий.
Максим, тяжело встав, прильнул к стеклу.
– Звёзды! Много звёзд! Боже, как они прекрасны! – воскликнул брат не в силах оторвать взор от множества разноцветных, дружелюбно светящихся точек, рассыпанных во всех направлениях, куда бы он не переводил взгляд. – Неужели мы дома.
– Ну, если тебя не смущает что нас от Земли отделяет почти двадцать триллионов километров, то мы дома.
– Совершенно не смущает! Я теперь совсем по-другому воспринимаю расстояния. Для меня теперь весь Млечный Путь – это дом!
– Это точно. После той мглы, наша галактика напоминает мне украшенную гирляндами новогоднюю ёлку.
– В таком случае – осталось дождаться подарков.
– А разве не подарок то, что мы смогли выбраться?
– А какая у нас сейчас скорость?
– Всё нормально. Движемся с ускорением 2g. Сейчас набрали уже почти 0,4 от скорости света. Так что, где-то через годика два будем праздновать возвращение.
– Не надо через два. Учитывая релятивистское замедление времени – значительно меньше.
– А время торможения ты учитываешь? – Юрий посмотрел на компьютере параметры полёта. – Если не будет никаких чрезвычайных обстоятельств, то прилунимся через одиннадцать с половиной бортовых месяцев.
– Передай на Землю, чтобы начинали готовиться к встрече. Пусть доставят к трапу горячие чебуреки, а то уже смотреть не могу на эти консервы.
– А я бы сейчас навернул щей со сметаной, – мечтательно произнёс Юрий. – Тотошка, не мешай, – отодвинул он рукой робота-собаку, норовившего облизать ему руки, – вон иди лучше к хозяину.
Пёс послушно отошёл и лёг возле ног Максима.
– Взгляни-ка на отчёт мониторинга систем, – тревожно сказал командир. – Оба наружные передатчики повреждены. По всей видимости, антенны просто сорвало с корпуса корабля. Получается, что основная и резервная система связи вышли из строя. – «Ремонт в условиях полёта невозможен», – озвучил Юрий запись с основного монитора.
- Может попробовать использовать систему связи челнока, - предложил Максим.
- Из него направить сигнал точно на Землю не получится.
– Ну, что ж, в таком случае, придётся обойтись без чебурек и щей, – задумчиво, вслух рассудил Максим.
– Ничего не понимаю, – произнёс Юрий, наблюдая за приближением к лунному космодрому, – ни одного огонька, ни малейшего движения, и вид какой-то заброшенный.
– Может промежуточный космодром куда-то перенесли, ведь неизвестно сколько земного времени мы провели в том, чёрном мире.
Посадочные двигатели аккуратно приблизили корабль к лунной поверхности, и опорные стойки плавно коснулись грунта.
Космонавты прильнули к иллюминаторам, но как не вглядывались в освещённую солнцем поверхность спутника, не увидели ни малейших следов пребывания здесь людей. Все строения казались давно необитаемыми.
– Видимо, никого мы здесь не дождёмся, – раздосадовано произнёс Юрий, по прошествии двадцати минут после посадки, – перебираемся в челнок, пора уже возвращаться на Землю. – Надеюсь, что подобная картина нас там не ждёт. Заодно из него свяжемся с центром управления.
Челнок мягко приземлился на посадочную площадку космодрома.
– Странно. На запросы никто не отвечает, и кроме нашего, здесь больше нет ни одного корабля.
– Когда мы стартовали их здесь было больше двадцати. А сейчас лишь остов сгнившего самолёта.
– Не понятно. За время нашего отсутствия здесь явно что-то произошло?
– Смотри птицы летят! Значит, как минимум, жизнь на Земле не исчезла, – воскликнул Юрий, указывая рукой на стайку бело-серых птиц, пролетевших в нескольких метров от них.
– Люди! Вижу людей! – радостно доложил Максим, увидев фигуры, окруживших челнок, восьмерых человек. Причём каждый из них держал в руках нечто напоминающее оружие.
– Мне кажется, что трап нам не подадут.
Юрий нажал на кнопку. Аппарель, представляющая из себя часть корпуса челнока, начала медленно опускаться, но не достав до земли – остановилась. Юрий повторно нажал на кнопку; затем ещё раз.
– Похоже, придется прыгать. Надеюсь, что после такого полёта, метр высоты не станет для нас препятствием.
Максим прыгнул первым, но при приземлении оступился, и упав, схватился за ногу.
– Что с тобой? – с тревогой спросил брат, вмиг оказавшийся рядом.
– Кажется, подвернул ногу, – сморщившись, и держась за голеностоп произнёс Максим.
Юрий помог брату встать. Тот, опершись о его плечо, стал рассматривать окруживших их людей, одетых в синие комбинезоны.
– Что-то не очень радушно нас встречают, – произнёс Юрий. – И выглядят как-то смешно; все одинаковые.
– Может, как и мы – близнецы, - продолжая морщиться, предположил Максим.
– Ага. Восьмерцы.
Раздвинув образовавшееся кольцо, к ним подошёл ещё один человек, чуть повыше ростом, одетый в зелёную одежду. Остальные замерли, и посмотрели на него. Хотя не было произнесено ни слова, но братья поняли, что они безмолвно обмениваются информацией.
– Рады вас приветствовать, и поздравляем с возвращением на Землю, – произнёс подошедший, обращаясь к космонавтам.
– Ну наконец-то, а то мы уже подумали, что приземлились на другую планету.
– Извините, что не сразу вас опознали, ведь ваш корабль уже триста двадцать четыре года как признан погибшим.
Братья недоумённо переглянулись.
– А какой сейчас год?
– Двести четырнадцатый.
– Какой?
– Это по новому летоисчислению. По-вашему – две тысячи триста восемьдесят седьмой.
– Не хило мы так прогулялись.
– Пойдёмте, я отведу вас в помещение, где вы сможете отдохнуть.
– А когда будет возможность пообщаться с кем-то из руководства космического департамента, или оно сейчас у вас называется по-другому? – спросил Юрий, идя рядом с новым знакомым.
– О, этого департамента давно уже нет.
– А кто же сейчас отвечает за полёты в космос?
– Никто не отвечает. В космос уже больше трёхсот лет как никто не летает.
После этих слов, братья остановились как вкопанные, и сопровождающему пришлось сделать несколько шагов назад, чтобы поравняться с ними.
– Как такое возможно?! Что вы такое говорите?!
– После того, как ваш корабль пропал, полёты были приостановлены. Ну а потом произошло много событий, после которых было принято решение об окончательного отказе от всех космических программ.
– Ну почему? – возмущённо, удивился Максим.
– В связи с их ненадобностью. Я понимаю, что у вас очень много вопросов; и я готов ответить на них. Конечно, было бы лучше, если вы обо всём узнали от людей. Но на данном этапе это невозможно.
– Как понять – «узнали от людей»?! А вы тогда кто?
– Я, Лучезарий – андроид второго уровня. А те, которых вы увидели сначала – первого уровня. Я,…как бы попонятнее объяснить – начальник над ними.
– А куда же делись люди? Вы их истребили?
– Как можно такое вообразить! Мы были созданы, чтобы облегчить жизнь человеческой расе. И никоим образом не можем причинить вред ни одному человеку. Это всё выдумки фантастов, живших в ваше время.
– Но почему мы тогда не можем пообщаться с людьми?
– Теоретически можете, но, боюсь, что в данный момент необходимого контакта не получится. Хотя об этом вам лучше расскажет другой, выше меня по статусу андроид.
– Третьего уровня?
– Абсолютно правильно. Пойдёмте, осталось совсем немного.
Юрий последовал за Лучезарием, Максим, прихрамывая попробовал присоединиться к ним, но, почувствовав резкую боль, остановился.
– Я смотрю ваш брат получил повреждение. Сейчас я пришлю ему помощь.
Буквально через несколько секунд, на бетонной, местами поросшей мхом площадке космодрома, появился андроид, в руках которого находился небольшой пакет, в мгновение ока трансформировавший, в нечто напоминающий надувной матрас, на который андроид помог Максиму лечь. После этого матрас вспарил над землёй и размеренно, на высоте около метра, полетел в сторону видневшегося здания.
– Пойдёмте и мы, – пригласил Лучезарий.
Миновав стеклянные двери, они оказались в большом, ярко освещённом зале. Максим находился уже здесь.
Юрий заметил, что одна из стен увешана фотографиями людей, многие из которых ему были хорошо знакомы. В центре стены он увидел снимок, где они с братом, в полном снаряжении, широко улыбаясь, стоят с Царёвым, возле готового к старту транспортного челнока.
– Здесь ещё с тех времён – музей, и вы одни из его героев, – пояснил Лучезарий, – а сейчас давайте пройдем в кабинет. С минуту на минуту здесь появится господин Гамора.
– Это тот андроид третьего уровня?
– Именно так.
- А есть андроиды четвёртого уровня? – спросил Максим.
- И четвёртого и пятого, - с почтением в голосе, ответил Лучезарий. – И даже шестого, - он поднял вверх указательный палец.
– А этот Гамора, постоянно находится в этом здании? – поинтересовался Юрий.
– О, совсем нет. Но я доложил ему о вашем прибытии, и он обещал, как только освободится, тут же телепортироваться для встречи с вами…А вот он уже и здесь.
– То есть вы владеете телепортацией? – с восторгом спросил Максим.
– Ну, конечно, это для нас давно не составляет труда.
Когда они вошли в кабинет, то увидели, что за столом сидит человек, одетый в ярко-жёлтый комбинезон, с нашивкой в виде треугольника на правом рукаве.
– А вот и вы. Здравствуйте наши дорогие первопроходцы. Как же я рад вас видеть. Я был уверен, что эта встреча рано или поздно состоится, – подходя к братьям, заулыбался андроид.
– Но нас же объявили погибшими?
– Но только не для меня. Я, как большой поклонник великого академика Царёва, всегда был уверен в правильности его суждений. А он до последних дней жизни верил, что вы не погибли, а попали в другую Вселенную, и рано или поздно найдёте способ оттуда выбраться.
– А Павел Сергеевич долго прожил?
– Его жизненный путь длился двести один год, и он стал одним из последних представителей старого клана людей. Учитывая достижениями медицины, он бы прожил и дольше. Но активное несогласие с редуцированием, пагубно отразилось на его здоровье.
– Редуцированием, я не ослышался? – удивился Юрий.
– Всё правильно. Сейчас люди выглядят несколько иначе чем вы привыкли.
– А можно их увидеть и пообщаться.
– Конечно можно увидеть. А вот пообщаться удастся едва ли.
– Это почему? Вы нам запрещаете?
– Да вы что! Как я – андроид, могу запрещать людям. Подобное совершенно невозможно. Рекомендовать – единственное, что нам позволено. Всё дело в том, что за время вашего, столь продолжительного отсутствия, современные люди далеко обогнали вас в своём развитии, и стали сильно отличаться от тех, что жили в ваше время.
– Вот как, – недоверчиво, произнёс Максим.
– Впрочем, пойдёмте сами всё увидите.
Они вышли из помещения музея и пешком направились в сторону прозрачного строения, находящегося в метрах трёхстах.
– А почему люди живут так близко от космодрома? – на ходу спросил Юрий.
– Космодрома, как такового, здесь уже давным-давно нет. А после глобального сдвига тектонических плит и затопления большей части суши, мест, пригодных для обитания почти не осталось.
– Ничего себе! А можно узнать поподробнее, что всё-таки произошло, ведь судя по сказанному – в наше отсутствие, на Земле случился настоящий Армагеддон.
Гамора остановился.
– Так оно и есть. Охотно вам расскажу. Всё было поистине ужасно. Стоит только позавидовать, что вам не пришлось стать свидетелями этого кошмара. Непрекращающаяся череда землетрясений несколько дней сотрясала своей разрушительной мощью Землю, – гробовым голосом начал рассказывать Гамора, помогая руками описывать происходившие события. – Громадные участки суши, на которых буквально только что была жизнь, стремглав проваливались в бездну, унося в пучину целые мегаполисы. Казавшиеся незыблемыми горы, разрушались словно песочные пирамиды, оставляя на месте себя лишь гигантские нагромождения камней. Зловещий гул, не прекращавшийся ни на секунду, лишал людей разума. Губительные, двухкилометровой высоты цунами, безжалостно смывали всё на своём пути вглубь континентов. Небо, мертвенно-чёрное от вулканического пепла, угрожающе нависало над землёй, словно выцеливая, в готовности в любой момент рухнуть и раздавить тех, в которых ещё теплилась жизнь. Не было ни утра, ни дня, лишь беспросветный сумрак сменялся ночным мраком. Кромешная тьма правила Планетой.
Гамора умолк, и посмотрел на оцепеневших братьев, оценивая их реакцию на сказанное.
– Ну что, идёмте дальше, – предложил он братьям продолжить путь.
Юрий, и прихрамывающий Максим, молча, направились за андроидом.
– Как-то очень высокопарно вы изъясняетесь, – после паузы, осмысливая услышанное, произнёс Юрий, у которого во время рассказа по телу пробегали мурашки.
– О-о! Во мне заложен двадцать один разговорный алгоритм, и сейчас я использовал свой любимый – литературно-образный. Давненько не приходилось на нём с кем-либо общаться.
– Ты, это. Давай там попроще, нечего здесь перед нами выкобениваться, – резко произнёс Максим, на которого рассказ тоже явно произвёл впечатление.
– Как скажете. Так вот: областей, пригодных для обитания осталось всего две. Это почти не пострадавшие от стихии, небольшая часть Казахстана и четверть Западной Сибири. Во всяком случае, они известны вам по этим названиям. И ещё, небольшой участок суши сохранился в центральной Африке. Так что вам повезло что уцелело место, где вы смогли приземлится. Поэтому, ничего удивительного, что одно из поселений людей находится здесь.
– А остальные люди погибли?
– К сожалению, девяносто пять процентов обитателей не смогли пережить произошедшие бедствия, и многие андроиды тоже были разрушены.
– Ну вот мы и пришли, – сказал Гамора, когда они приблизились к ажурному забору, за которым виднелось полностью стеклянное, около десяти метров в высоту, вытянутое строение, сложенное из множества ячеек шестигранной формы, напомнивших братьям пчелиные соты.
Зайдя за ворота, они оказались внутри большого, ухоженного двора, в центре которого возвышались несколько раскидистых елей. В нескольких местах были разбиты широкие клумбы с цветущими розами, от чего по всей территории распространялся изумительный аромат.
Среди этого великолепия прогуливались многочисленные, одетые в оранжевые комбинезончики и красные сапожки, дети, на вид не старше четырёх лет.
Юрий отметил, что в отличие от привычной ему детворы, эти не резвились, и не звонко кричали, а медленно, и даже как-то степенно передвигались, при этом не издавая ни звука.
Двое, находящийся поблизости детей подошли, и задрав голову стали с интересом рассматривать братьев.
Они были абсолютно лысыми, а крошечные уши едва различались за пухлыми щеками. Но не это поразило Юрия, а глаза, которые были совсем не детские, а уже достаточно пожившего человека.
Посмотрев несколько секунд на незнакомцев, дети потеряли к ним интерес, и отвернувшись, стали медленно удаляться.
– Нам повезло, что сейчас время прогулки, и вы можете вблизи посмотреть на своих потомков.
– Это современный детский сад?
– Вовсе нет. Вы разве не поняли, что это не дети?
– Да, мне показались странными их лица.
– Ничего удивительно. Те, которых вы сейчас наблюдаете, по биологическому возрасту намного старше вас.
– Они инвалиды детства?
– Нет, нет. Они совершенно здоровы и чувствуют себя прекрасно. Не удивляйтесь, но все современные люди выглядят именно так.
Братья с изумлением глядели на андроида, не в силах вымолвить ни слова.
– Я понимаю, что вам это трудно осознать. Но, поверьте, другой возможности выжить, кроме как кардинально видоизмениться, у человечества не было. Ещё до катаклизмов, про которых я рассказал, на нашу планету обрушилась страшная засуха.
- На нашу? – переспросил Максим.
- Именно, - не услышав в голосе подвоха, ответил Гамора. - Дожди стали такой редкостью, что воспринимались как великий праздник. Половина жителей планеты тогда умерли от жажды и голода. Весь этот период получил название – континуум бедствий. Ничего и близко похожего, до этого в истории не происходило. Непрерывная череда потрясений преследовала Землю на протяжении почти тридцати лет.
Когда более-менее всё нормализовалось, было принято единственно возможное решение для сохранения остатков человеческого рода. Ведь повторение подобного, грозило гибелью оставшейся части населения.
– А кем было принято такое решение?
– Конечно, людьми. Благо, что андроиды к тому моменту уже существовали, и могли всю работу выполнять за них.
– Это решение касалось уменьшения размера человека?
– Именно так.
– А как этого удалось добиться?
– Такие исследования проводились во многих странах задолго до описываемых событий, и одним из ведущим в этом направлении считался Томский научный центр, который почти не затронула стихия. Произошедшие события лишь подтолкнули к воплощению в реальность их наработок.
– А, именно?
– Всё, на первый взгляд, очень просто. Сразу после рождения, всем младенцам проводили определённое генное редактирование, с целью воздействия на гипоталамус. Это позволяло достичь частичной блокировки соматофор гипофиза, тем самым уменьшая выделение гормонов роста. Одновременно с этим, в мозг вживлялся чип, предназначенный для получения информации непосредственно от внешних устройств, минуя зрительное или акустическое восприятие. Позже, чтобы люди всегда чувствовали себя счастливыми, ещё раз подкорректировали генетическую программу, для повышения в организме концентрации дофамина – гормона удовольствия.
– Помню в детстве я у кого-то читал про маленьких китайцев, на там они были совсем крошечные, – вспомнил Юрий.
– А эти, последующие манипуляции выполнялись андроидами?
– Естественно. У нас хватает на это компетенций. И мы уже давно всё делаем лучше людей.
– А зачем всё это было сделано?
– Человеку подобного размера нужно совсем мало пищи, материала на одежду, не надо расходовать ресурсы на постройку больших домов, да и много ещё всяких преимуществ. Важным факторов явилось и то, что маленькие объекты намного проще телепортировать.
– А вы это и с людьми можете делать? – изумился Максим.
– Конечно. Но если с нами, с андроидами, никаких сложностей нет, то с людьми всё не так просто. Телепортировать тело, не составляет никакого труда, но именно тела. Но есть проблема. Оказалось, что сознание вместе с телом телепортируется не полностью. То есть телепортированный человек, становится мало похож на того, кем являлся до переноса. Точнее: это была уже совсем другая личность, а правильней – и личностью вовсе уже не являлось. Поэтому приняли решение – перемещение таким способом людей прекратить.
– Но раз этого не делаете, и как я понимаю с климатом давно всё нормализовалось, почему же не вернуть людям их стандартные размеры, или это уже невозможно.
– Ну, почему же. При желании это не составит большого труда. С живущими сейчас, это, конечно, не получится, а вот новое поколение можно запрограммировать любого роста. Но люди этого не хотят. Им так понравилось быть маленькими, что они решили такими остаться навсегда.
В это время к ним подошёл ещё один человечек и так же стал рассматривать братьев.
– Здравствуйте, неужели вы не хотите стать такого размера как мы? – спросил его Юрий, не поверив словам Гамора.
После этих слов, человек вопросительно посмотрел на андроида, и не сказав ни слова через несколько секунд отошёл.
– Он вас не слышат; у них почти нет слуха.
– А как же они общаются с вами и между собой.
– Они почти этого не делают. А если это и происходит, то используется телепатия.
– А почему они все в одинаковой одежде; не отличишь, где мужчина, где женщина? Да и по лицам этого сделать невозможно.
– Сейчас нет различия в полах; точнее так: каждый человек и мужчина и женщина.
– Очень интересно! А как же они размножаются, заводят детей?
– На данный момент это не актуально. По нашим расчётам они могут жить не менее пятисот лет.
– И они не хотят иметь потомство?
– А зачем? Раньше дети были нужны, чтобы оставить им нажитое. А ныне это утратило свою актуальность. Но при необходимости, мы всегда сможем их клонировать.
– Получается, что никто из них не работает. А за счёт чего они тогда живут?
– Мы их всем обеспечиваем, ведь в своё время именно с этой целью андроиды и были созданы. Так что сейчас люди живут исключительно в своё удовольствие, и ни в чём не нуждаются. Наконец-то они обрели то, о чём до них мечтали многие поколения. А мы их ограждаем от малейших трудностей.
Братья с ужасом посмотрели на Гамора.
– А зачем ограждать? Человек и рождается для того, чтобы преодолевать трудности, это главное его предназначение. Постоянной борьба и есть смысл жизни.
– Ну, это мнение, которое имело место быть во времена вашей юности. Сейчас совсем другие понятия.
В это время почти все гуляющие столпились около входов в здание.
– А почему они не ходят, не наслаждаются ароматом цветов?
– Мы уже устали их уговаривать. Они вообще готовы никогда не выходить из дома. Приходится отключать генератор воображений и игры, чтобы заставить их отправиться на ежедневный променад. Когда все выйдут – закрываем двери, и открываем их через полчаса после начала прогулки. Вот сейчас они и ждут, когда смогут занять свою ячейку.
Братья вопросительно посмотрели на Гамора.
– Да-да, именно так. У них есть слишком много увлекательных занятий, и прогулки не входят в этот перечень.
– Вот он, настоящий обратный клапан, про который ты тогда говорил, - глядя на брата, сказал Юрий.
В это мгновение двери открылись, и люди толкаясь, заторопились во внутрь.
Войдя, они быстро распределились по сотам, в каждой ячейке находилось по человеку, которые лежали, словно опираясь на воздух.
– Вы устали после столь долгого путешествия. Да и полученная информация вас наверняка несколько обескуражила. Так что предлагаю вам отдохнуть до завтрашнего утра. А потом мы продолжим беседу.
– Давайте так и сделаем. Хотя отдых явно не поможет осознать все произошедшие здесь перемены, – произнёс Юрий.
Братья встали, собираясь отправиться к челноку.
– О, я смотрю у Максима сильно распух голеностоп. Сейчас я вызову специалиста, и он осмотрит повреждение. У нас как раз в медицинском отсеке, есть ячейка подходящего размера, со всем необходимым набором оборудования. Поверьте, после нахождения там, завтра вы уже забудете о своей травме, и окажитесь полностью здоровым.
– Юрий, а вам придётся сегодня поспать в челноке, а к утру мы соорудим для вас подходящего размера ячейку.
– А чем мы будем заниматься в будущем; у вас есть для нас какая-нибудь работа? – спросил Максим.
– О, нет-нет, а какой работе вы говорите? Андроиды обеспечат всем необходимым, а вы, как и остальные, станете наслаждаться жизнью.
– Не понимаю, какое наслаждение в том, чтобы целыми днями лежать, так можно и с ума сойти.
– Поверьте, что это не так. Ведь люди не просто так лежат. Они совершают невероятные путешествия в пространстве и времени. Кто-тот охотится на динозавров, или плавает в толще бескрайнего океана, а кто-то, как и вы летит к звёздам. Академик Царёв в своих мемуарах, на основании полученных от вас данных, красочно расписал ваши полёты, и по его рассказам была создана соответствующая программа. Кстати, как я уже говорил, он никогда не признавал вашей гибели, и был уверен, что рано или поздно вы вернётесь. До чего же мудрый был человек.
– Помню, что однажды я так же его назвал, и он чуть ли не обиделся, и попросил больше этого слова не произносить, сказав, что мудрость — признак старости, наравне с маразмом. А он себя таким не считает, - вспомнил Максим.
– Он, кстати, оставил вам послание.
– Да?! И что он просил нам передать?
– Мы этого не знаем. Компьютер, где оно было записано, защищён паролем.
– То есть мы тоже не можем с ним ознакомиться?
– Возможно, вы бы смогли. Нам известно, что паролем является последняя фраза, которую сказал вам Царёв перед самым стартом.
Братья переглянулись.
– А когда вы нам этот компьютер дадите?
– К сожалению у нас его нет. Он вместе с эмигрантами был отправлен в Африку.
– Эмигрантами?
– Да, это те, которые в своё время не согласились, чтобы их дети уменьшились в размерах, и поэтому предпочли перебраться жить к тем аборигенам, которым посчастливилось спастись после описанных мною катаклизмов.
– И они до сих пор там живут?
– Они, конечно, уже нет. Срок их жизни несопоставимо меньше, чем у здешних обитателей. Но, вполне допускаю, что их потомки до сих пор существуют.
– И как же они там выживают?
– Трудно сказать. Они категорически не хотели с нами общаться. Мы много раз пытались им помочь, но каждый раз они наотрез отказывались, а потом и вовсе запретили нам появляться у них. А идти против воли людей мы не можем. Но, нельзя исключить, что им удалось выжить.
Не смотря на обилие ошеломляющей информации, Юрий, откинув спинку кресла, быстро уснул.
Проснувшись, он долго лежал, обдумывая создавшееся положение.
Никаких здравых мыслей в голову не приходило. Но он знал точно, что уподобляться современным людям – не собирается.
Да и люди ли это? В его понимании – вовсе нет. В них нет ничего созидающего, они не хотят, да и скорее всего уже не могут принять хоть какое-то самостоятельное решение. Они ни к чему не стремятся, а значит их жизни бесполезны.
Всё обдумав, он принял решение лететь в Африку, и найти там поселение людей. Тех людей, среди который он жил, а не этих бесполых, живых кукол, которых он наблюдал вчера вечером.
– Доброе утро, – прервал его мысли вошедший андроид. – Вам принести завтрак сюда, или вы пойдёте кушать вместе с братом.
– Нет, сюда не надо.
– Тогда прошу пройти в музей, а пока вы идёте, я там всё подготовлю, – произнёс андроид, и быстро удалился.
Войдя в помещение, Юрий увидел стол, возле которого суетился Лучезарий.
– Пришлось взять для вас музейную посуду.
– А где же мой брат?
– Я его уже несколько раз приглашал. Пойду ещё раз попробую.
– Не надо, я сам.
– Третья дверь направо, – подсказал андроид.
Пройдя по коридору, Юрий оказался в комнате, где увидел Максима, с закрытыми глазами полулежащего в шестигранном, прозрачном боксе. На его голове было надето, что-то вроде сетчатой шапочки.
– Макс, хватит валяться.
После того, как брат не отреагировал, Юрий вплотную подошёл к ячейке, и постучал кулаком по его стенке.
– А это ты, – отозвался Максим.
– Что ты тут развалился. Пошли быстрей завтракать. Эти андроиды нам уже всё приготовили. А после надо поговорить.
– Сейчас иду. Ещё минуточку.
– Тебя что, силком вытащить? – возмутился Юрий.
– Иду-иду, – недовольно произнёс Максим, снимая с головы приёмник преобразователя мыслей.
– Что там такого было, что я тебя еле выгреб из этого аквариума? – спросил Юрий в коридоре.
– Представляешь, они додумались до такого, что и вообразить невозможно. Всё, что ты загадаешь – сразу воплощается у тебя в голове. И ты оказываешься там, где хочется, и все события разворачиваются настолько реально, что не отличишь от настоящей жизни. Я вот захотел увидеть родителей. И тут же оказался в нашей квартире, где мы все вместе празднуем новый год: даже запах ёлки, и тот совершенно реальный. Отец с матерью совсем молодые, а нам с тобой по шесть лет. Помнишь, это был тот год, когда они нам положили под ёлку игрушечную железную дорогу.
– Помню.
– А как здесь удобно лежать! – восторгался Максим. – Не надо ни кровати, ни чего-либо ещё. Опираешься на силовое поле, которое само подстраивается, чтобы тебе было удобно. К тому же периодически делает тебе массаж. А после завтрака я хочу очутиться на соревновании по боксу, и нокаутировать того громилу, который уложил меня тогда на ринге в первом же раунде. Ну и задам же я ему трёпку.
– Так он тебя ещё раз положит, ведь ты тогда был хлюпиком.
– Не положит. Здесь можно всё сделать так, как хочется именно тебе. Правда здорово?
– Ничего здесь нет здорового, – отмахнулся Юрий. – Скажи лучше, как у тебя нога.
–Да всё уже прошло. Андроид-врач, есть у них и такой, закрепил на голеностопе какой-то прибор, и через пятнадцать минут, я уже не чувствовал никакого беспокойства, – весело рассказал Максим, когда они сели за стол.
– Что это такое? – недоумённо произнёс Юрий, увидев перед собой ёмкость, заполненную почти до краёв голубоватой жидкостью.
Перед Максимом находилось тоже самое.
– Если вы считаете, что этого мало, то не волнуйтесь. Это концентрированная питательная смесь, и вам её вполне хватит до следующего приёма пищи, – сказал вмиг появившийся Лучезарий.
– А нормальная, твёрдая пища у вас есть?
– К сожалению, нет. У нас вся еда употребляется людьми исключительно в виде жидкости. Она на все сто процентов усваивается организмом, и не требует выведения переработанных остатков.
– Пей, не бойся. Я вчера уже пробовал, правда, это почти безвкусно, зато уверяют что крайне полезно. Здесь у них ни жизнь, а просто рай. Мне всё больше и больше нравится. А эти карлики пьют прямо из трубочек, которые идут напрямую из здешней кухни. Поднёс ко рту шланг, получил порцию, и можно дальше заниматься своими делами.
– Какими делами? – громко возмутился Юрий, резко встав. – Погрузиться в иллюзии, и в них, уподобившись мартышкам, развлекаться? Это, по-твоему, дела.
Чуть успокоившись, Юрий сел на место.
– Значит, так. Сейчас же садимся в челнок, и летим искать тех – нормальных людей. А в этом зоопарке нам делать нечего. И этой субстанцией я питаться не собираюсь, – брезгливо посмотрев на предлагаемую еду, скомандовал Юрий. – Топлива на полёт туда должно хватить, и консервы на несколько дней имеются.
Юрий сделал несколько шагом в сторону выхода.
– А ты что сидишь? – с недоумением, спросил командир, увидев, что брат остался неподвижен.
– Юр, давай здесь немного задержимся; посмотрим что и как, а потом уже примем решение – лететь нам или остаться.
– Что ты такое говоришь – остаться. Где?! В этом заповеднике гоблинов. Ты хочешь до конца дней есть из трубочки, и целыми днями мять бока, наслаждаясь сладкими картинками?! Да я смотрю, они что-то успели сделать с твоими мозгами.
– Ничего они не сделали, но я никуда не полечу, – твёрдо произнёс Максим, первый раз в жизни пойдя наперекор брату.
Юрий не мог поверить в реальность его слов.
– Макс, что с тобой; опомнись!
– Нет, я остаюсь, – твёрдо произнёс Максим, – раз так хочешь, то лети один.
– Ты же знаешь, что с управлением челнока, одному не справиться, – попытался привести Юрий аргумент, способный убедить брата одуматься.
– Знаю, но всё равно никуда не полечу. Так что и тебе придётся остаться.
– Ну, уж нет! Не ожидал от тебя такого услышать. Ладно, как-нибудь выкручусь, – с обидой и злостью смотря на брата, тихо произнёс Юрий, и развернувшись, направился к двери.
Запрыгнув на аппарель, и усевшись в кресло, он включил двигатели. Мощные реактивные струи подняли вокруг корабля облако пыли. Юрий в надежде посмотрел в боковое стекло. Пыль была настолько плотная, что не давала возможности что-либо рассмотреть, и он, несколько секунд подумав, начал движение.
Челнок медленно выруливал к разгонной полосе. Юрий ещё раз кинул взгляд в стекло. Видимость несколько улучшилась, и он заметил бегущий к челноку, и размахивающий руками, силуэт.