Мозг и душа Лестницы к воскрешению
В гостиную резиденции, по ходу набрасывая на плечи палантин из белого меха, вошла статная немолодая женщина. Волосы цвета сухой травы обрамляли усталое лицо с мягкими чертами и воспалёнными светло-серыми глазами. Она сильно недосыпала уже много дней.
Стоявший возле низкого столика жилистый брюнет раздражённо бросил ей:
– Анна, ты не сможешь поднять на него руку. Это мой лучший друг и твой младший брат!
Ван Гертен-Истомина ничего не ответила мужу. Она наклонила голову, провела ладонью по лбу и, закрыв глаза, начала теребить бусины ожерелья из серо-голубого лазурита.
– Не разочаровывай меня, Анна! Я всегда тобой восхищалась. Боготворила тебя… – воскликнула её подруга с вороными кудрями и белой кожей без намёка на загар.
– Взаимно, Мара! Завидую твоей талии.
– Не ёрничай! Ты наша надежда. Ты – мозг и душа Лестницы к воскрешению. Ты разработала великий план, а теперь растерялась? Будь достойна своего рода!
– Я согласна с Максом, – Анна кивнула в сторону мужа. – Надо поговорить с братом. Попытаюсь его спасти…
– Не отказывайся от своего плана! – настаивала Мара. – Эх, была бы я так же тесно связана с Грибницей, как ты!
Анна затрясла головой, словно хотела прогнать навязчивый кошмар наяву. Затем поправила причёску, собралась с силами и обратилась к гостям:
– Джелле уже вылетел в резиденцию ордена. Прибудет минут через двадцать. У нас есть ещё время кое-что обсудить. А ты, Мара, напомни практиканту о кофе. Потом сыграй что-нибудь своё. Ты же у нас превосходный композитор!
Вскоре паренёк принёс поднос с чашками и тут же удалился. Зазвучала скрипка – вязкая ноющая мелодия.
– Молодой человек! – насмешливо обратилась Анна к сидящему неподалёку мужчине с седыми бакенбардами. – Перечень готов? Все сорок две тысячи имён?
– Конечно. Они у вас во вживке. Забыли?
Ван Гертен-Истомина прикоснулась к левому запястью, чтобы включить вживленный туда крохотный органический компьютер. Затем закрыла глаза, немного запрокинула голову назад… и через две минуты сказала:
– Первые двести имён мне нравятся. Проверьте список ещё раз. Мне нужны только самые творческие и талантливые люди. Зачем вы прошлый раз внесли туда двух юношей? Хотели мне угодить? Я вычеркнула из перечня моих любовников.
Её муж сделал вид, что ничего не слышал. Человек с седыми бакенбардами потупил глаза.
– Вы, видимо, не осознали ответственность момента! – продолжила она. – Мне не нужна ваша лесть. Балласта быть не должно… Да, кстати, насчёт утечки информации…
– Я сделал всё, что от меня зависело, – поднялся со стула ещё один член их сообщества, рыжеватый и краснолицый. – Вероятность утечки – тысячная доля процента.
– Не так уж и мало, но я тоже сделаю всё, что в моих силах. Больше всего боюсь брата. Он такой наивный… Всё! Продолжим совещание потом.
Через пять минут в гостиную вбежал русоволосый мужчина средних лет. Продолговатый разрез больших серых глаз и брови вразлёт намекали на родство с Анной. Увидев его, Мара отложила скрипку.
– Как тебе наша долина? – спросила гостя старшая сестра. – Две недели уже не могу выйти из резиденции…
– Я прилетел не на природу любоваться.
– Хорошо, Джелле, поговорим по сути дела. Помнишь, для чего создавался наш орден? Мы у цели!
– Антье, нет ли в твоих расчётах ошибки? Вдруг мы навсегда уйдём в небытие? Кто тогда останется на Земле? Бездельники, деградирующие от комфорта и праздности?
– Я полностью отладила технологию, – уверенно ответила Анна. – Иначе бы не решилась.
– Ты ведёшь на убой всю элиту человечества. Весь наш орден. Больше миллиона лучших людей Земли. Они тебе поверили… Правда ли, что возродится лишь небольшая их часть?
– Это было тяжёлое решение.
– Почему ты держала его втайне от меня?
– Тебе ещё раз показать ту запись?
Анна, не дожидаясь ответа, прикоснулась к левому запястью. Над её ладонью зажглась голограмма.
* * *
Там, где много веков назад взорвался Институт физики субмикромира, ещё оставался глубокий кратер. На его краю стояли два паломника – шатен средних лет и его высокая дочь с детскими чертами лица и тонкой, но уже созревшей фигурой.
В июльском пыльном воздухе висела духота. В стороне от гигантской ямы низко над травой петляли ласточки. Нависшую над степью грудь серо-лиловой тучи, словно вены, пронзали далёкие молнии.
– Меня так вдохновляет это место! – восторгался отец. – Готов прилетать сюда хоть каждый день. Здесь зародилась Грибница. Её создал наш далёкий предок. Как же нам повезло, что нашлись дневники Истомина! Я начинаю их изучать. Трудновато даётся. Столько лет прошло, а мы только подбираемся к уровню знаний его времени.
– Какой же древний у меня род! – произнесла дочка тягучим голосом, напоминающим звуки гавайской гитары.
– А ты немного похожа на Истомина. Такое же правильное лицо с мягкими чертами, такие же платиновые глаза…
Отец прикоснулся к левому запястью, и над ладонью появилось объёмное изображение. Это были учёные ветхой древности – Юрий Артёмович Истомин и его жена Хелен ван Гертен. Анна с благоговением посмотрела на них… и надула губы:
– Папа, я тайком скачала эти записи и уже изучила. Почему ты не берёшь меня в лабораторию?
– Не хочу калечить твою психику. Ты ещё подросток, а мы иногда проводим опыты над людьми…
– Нет, не над людьми! – перебила его дочь. – Над бесполезным мусором. Они только потребляют блага. Мы же возвышаем цивилизацию и ничего не получаем взамен. Не элита, а одно название! Ты ведь так говоришь, папа?
– Нехорошо подслушивать разговоры взрослых.
– Я думаю, как и ты. Они скот, давно уже не рабочий. Наш орден разрабатывает машины, которые их обслуживают. Мы подарили им всеобщее благоденствие. Пусть возвращают нам долг на операционных столах!
– Девочка моя! Ты не видела эти эксперименты.
– Иногда подсматриваю за тобой. Не чувствую ни капли сострадания.
– Замолчи, Анна! Значит, сверстники говорят о тебе правду: «С виду ангельчик, а в душе серый волк»?
– Папа, я видела во сне жуткую картину: звёзды, море, ветер… а людей нет. Совсем нет. Не только меня, вообще никого. Это наше завтра! Зачем люди воздвигали города, писали книги, картины и музыку, докапывались до глубин мироздания? Неужели они жили и работали впустую?
– Ты уже думаешь о таких вещах?
– Думаю! Я уже взрослая, папа.
– Не морочь себе голову. Конец приходит всему, даже звёздам. Это закон жизни.
– Я изменю этот закон. Возьмёшь меня в лабораторию?
– Анна, тебе туда рано!
– Я талантливее тебя, ты это знаешь. Не хочу терять ни дня.
– А я не хочу калечить твою душу. Не буду спорить: у тебя творческая натура. Ты у меня умница. Красавица. Моя гордость!
– А ещё я могу распознать то, чего не замечаешь ты…
Анна отошла на два десятка шагов и встала на колени.
– Видишь? – она указала пальцем на ровный пустой участок.
– Там ничего нет!
Анна, не ответив, взяла что-то с земли. Несколько секунд – и на ладонь её отца легло нечто невидимое и словно безразмерное, но весьма тяжёлое.
– Худею с тебя, папа! Это узелок Грибницы. Точка пересечения с нашим миром. Параллельные вселенные пересекаются. Всё строго по Лобачевскому!
– Эти узлы – многомерные объекты, а не точки. Не пьёт ли она через них энергию для своего роста?
– Мне это фиолетово. Через узлы я доберусь до Грибницы!
– Как? – засмеялся отец.
– Это бесконечно тонкие нити. Цепочки квантов пространства… а те как кубиты: ноль и единица одновременно.
– Здесь ты ошиблась. Вот первый постулат механики субмикромира: «Размер кванта пространства одновременно и равен нулю, и отличен от него. В пределах фундаментальной длины». Это вовсе не двоичная логика.
– Нечёткая трёхзначная? Всё равно же как комп!
– «Вселенная – квантовый компьютер». Старая шутка! Как же ты собралась управлять Грибницей? – рассмеялся отец. – Зальёшь туда операционку и подключишь нейроинтерфейс?
– В помойку твои интерфейсы и оськи! Вникай, папа: «Эти схоласты считали чертей на многомерных бранах и гадали на завитках петлевой гравитации, а я экспериментально доказал, что мир устроен проще и изящнее. Измерения ему придаёт первозданное взаимодействие. Не будь его, Вселенная стала бы безразмерной точкой. На каждый квант пространства может приходиться сколько угодно частиц этого поля. Они способны находиться в двух состояниях…» Сасные записи! Правда, папа?
– Какие-то бозоны… – отмахнулся отец. – Ты вызубрила наизусть архив Истомина? Ну, даёшь!
– Втыкай дальше: «Кванты первозданного взаимодействия ответственны за все законы физики. Они – продукт работы сознания. Нет, не Бога. Скорее, нашу Вселенную создал смертный учёный в ходе опытов. Этим и объясняется сильный антропный принцип».
– Истомин, видимо, пошутил.
– Он подтвердил свои догадки, создав Грибницу.
– Анна, тот эксперимент проводился без Юрия Артёмовича. Он улетел на встречу с Виллемом ван Гертеном, потому и уцелел. Мог чего-то не понять…
– Они вместе наблюдали эксперимент по нейтринной связи. Виллем потом написал: «Грибница порождена сознанием подопытного человека. Раз так, должен найтись способ ей управлять». Он хотел объединить с ней своё сознание безо всяких интерфейсов. Напрямую! И вот ещё: «Любой материальный объект можно представить как совокупность безразмерных точек и квантов первозданного взаимодействия в разных состояниях. Нити Грибницы способны мгновенно проводить эту информацию, а узлы – хранить её». Чуешь перспективу?
– Он ничего не смог…
– Я смогу! Тогда утонули архивы Истомина. Теперь эти файлы нашлись.
– Где возьмёшь оборудование?
– Юрий Артёмович описал концентратор частиц первозданного взаимодействия.
– Коллайдер по экватору Луны проще было построить!
– Неужели нам откажут? Нам, ван Гертенам, потомкам основателя Лестницы?! С помощью того агрегата люди играли пространством, как избушкой Бабы Яги: «Повернись ко мне передом… Повернись ко мне задом…» Дематериализовали предметы и вновь возрождали.
– И доигрались. Жуткий взрыв на Русской платформе! Потом извержения вулканов по всей Земле. Цивилизация чудом уцелела…
– Зато родилась Грибница. Я покорю её. Одномерная вселенная в роли компа. Это ж чума! Возьми меня в лабораторию!
– Как на это посмотрят мои коллеги? Они будут в ужасе!
– Эти зашкварники? – Анна сморщила трогательное личико. – Какое им дело? Ни один закон мне не запрещает…
– Девочка моя! – отец оглядел её фигуру. – Ты такая юная, а уже выглядишь как секс-бомба. Тебе пора кружить головы мальчикам. Грибница подождёт.
– Нет, это мальчики подождут!
* * *
– Зачем ты мне показала эту запись? – холодно спросил Анну младший брат. – Хотела похвастаться, что объединила свой разум с Грибницей? Я это знаю уже пятнадцать лет.
– Нет, хотела напомнить, к чему я с детства стремилась. Не смогу отказаться от своей цели. Это значило бы отказаться от себя.
– Сколько же людей ты уничтожила во время опытов! С улыбочкой! Недаром тебя за глаза называют насмешливой убийцей и ангелочком с душой волка.
– Джелле, не оскорбляй сестру! – вмешалась в их разговор Мара. – Мы, по-твоему, садисты? Благодаря изысканиям Анны наш вид проживёт до конца Вселенной. Наши тела будут умирать раз в три года, зато души не умрут никогда! Нам не будут страшны ни деэволюция, ни катаклизмы на Земле, ни гибель Солнечной системы: Грибница мгновенно перенесёт нас в любое место, куда мы захотим… Да, за это пришлось заплатить жизнями подопытных. Мы извели их тысяч пятнадцать, едва ли больше. Разве это высокая цена?
– Но сейчас вы решили превзойти сами себя, – ответил гость и обратился к сестре: – Антье, скажи правду. Сколько останется людей, когда ты воплотишь свой план?
– Сорок две тысячи…
– Ты расхваливала Грибницу как инструмент небывалой мощи. И вот… всего сорок две тысячи слепков! Как такое могло получиться? В этой долине стоит хранилище цифровых копий сознания. Там их миллиарды. Их снимают простые вживки!
– Помнишь, зачем строились эти хранилища? – усмехнулась Анна.– Чтобы присматривать за людьми, читать их мысли. Человека не воскресишь по таким копиям: в них лишь самосознание и краткосрочная память. Рябь на поверхности водоёма… а самого водоёма нет. У меня же настоящие слепки душ! В них есть всё: свойства характера, восприятие мира, чувства, бессознательное начало, воля, творческая энергия, судьба человека… Чтобы снять такую копию, надо одновременно уничтожить оригинал: одна и та же личность в двух лицах существовать не может. Затем нужно опуститься в самые глубины мироздания, на уровень квантов пространства и первозданного взаимодействия, и совместить слепок актуальной души с обновлённым телом. Необходимо просчитать и изменить связи всех нейронов, состояние каждой клетки, каждой элементарной частицы в ней и так далее… Добавь коррекцию тучи ошибок. Представляешь себе масштаб вычислений?
– Значит, возродится лишь горстка людей. Остальных ты хочешь навеки похоронить?
– Рада бы осчастливить всех, но не получится. Сам видишь: я тебе не вру, хотя могла бы…
– А другим? Неужели нельзя обойтись без обмана?
– Нельзя! – отрезала она. – Предположим, мы оставим элиту в живых. Кто-нибудь из неё страстно захочет оказаться на нашем месте, и окажется. Мы же уйдём в небытие. Этого нельзя допустить!
– Антье, ты можешь изменить план. Поставь мощь Грибницы на службу всем людям!
Мара устала слушать спор и ухмыльнулась:
– «На службу людям…» Предлагаешь забыть о бессмертии? Тебе сколько лет, дурачок? Пять уже есть?
– Мара, не кипятись! – осекла её Анна и повернулась к брату: – Смотри, Джелле! Люди обвешаны вживками. В запястьях компьютеры, в хрусталиках проекторы на сетчатку, в членах насосы… Сколько шелухи! У элиты ещё перехватчики и анализаторы чужих копий сознания, у низов – счётчики правильных мыслей… а отбор выключен! И естественный, и искусственный. Каждый родившийся выживает и даёт потомство. Добавь генные модификации, которым подверглись низы. Генофонд вида вырождается. Надо очиститься от мусора и объединиться с Грибницей.
– С чем ты объединила свой разум?! Твоя Грибница – раковая опухоль пространства, паразит на теле Вселенной. Разве не видишь, как она вас ломает?
– У неё же нет воли. Это просто мощный инструмент…
– Ну, хорошо, не она вас, а вы сами себя ломаете. Разве это что-то меняет? Жажда бессмертия убила в вас всё человеческое.
– Не спорь, Джелле! – попытался урезонить его муж Анны. – Иначе тебя убьют.
– Я решился, Макс! Всё расскажу! – не унимался её брат.
– Джелле, не предавай свой великий род! – закудахтала Мара.
– Лети и рассказывай! – вздохнула Анна.
Гость выбежал из комнаты. Прошли три минуты – и аппарата, в котором он вылетел, не стало.
– Ты пересилила себя! – воскликнула Мара.
– Как ты могла? Он был самым близким человеком и мне, и тебе! – взорвался Максим Арванд, но тут же притих и сел на стул, закрыв ладонью глаза.
Остальные не проронили ни звука.
– Уходите все! Очень хочу спать… – выдавила из себя Анна.
* * *
После гибели Джелле никто уже не мог помешать заговорщикам. Обман удался. Элиту отправила в небытие небольшая её часть – та, которая пообещала вечную жизнь всем, но готовила к ней лишь себя.
Соратники Анны перебрались в бункеры. Им тоже предстояло умереть, иначе Грибница не сумела бы снять точные копии их душ. Однако эти люди уходили не навсегда.
Анна собрала ближайших сподвижников в холле главного бункера.
– В памяти Грибницы нам предстоит пробыть пятьсот тысяч лет… – начала она свою речь.
– Почему ты раньше не говорила? Отчего так долго? – пронёсся шёпот по холлу.
– Мы хотим возродиться на незагаженной планете? Хотим! Значит, Земля должна очиститься… Нам нужно найти запасные обиталища на случай форс-мажора? Нужно! Искать их будет Грибница: в её нитях время течёт иначе, и информация передаётся мгновенно. Надо отправить её узлы в разные уголки зоны коротации. Придётся перенацелить все заводы на строительство беспилотных кораблей. Их потребуется очень много, и лететь они будут долгие века, даже если выйдут на 50 тысяч километров в секунду.
– К чему ты клонишь?
– Надо остановить жизнеобеспечение всех городов. Наш вид неотвратимо деградирует. Подумайте, что ценнее: наше бессмертие – или жизни вырожденцев?
– Кто отважится на такое? – загудел холл.
– Я и мой муж. Он перепрограммирует заводы.
Макс задрожал. Ему захотелось убежать – неважно куда, лишь бы не быть в этом бункере… но Анна обняла его за талию и прошептала:
– Успокойся! Ты же мужчина…
* * *
Максим Арванд вспомнил первый разговор с ней. Тогда их разделяла пропасть. Он был трудником Лестницы к воскрешению – военизированного наукократического ордена, основанного Виллемом ван Гертеном.
Долговязый голландец был крупным учёным и гениальным организатором. Он искал секрет бессмертия, боготворил русского философа Николая Фёдорова, увлекался восточной мистикой, обожал персидский «Бундахишн» с его главкой «О сущности воскрешения»… Виллем называл своих последователей анушитами, что было игрой древнеиранских слов 1. Максиму Арванду, потомку выходцев с Востока, это название льстило…
Капитан Арванд вёл домой гигантский лайнер с множеством туристов и крохотным контейнером, который мог уместиться в женской сумочке. В нём хранился груз для Анны ван Гертен-Истоминой. Она уже тогда была одним из высших иерархов Лестницы, власть которой повсеместно утвердилась ещё при Виллеме, вскоре после глобального катаклизма.
В поясе астероидов судно замедлилось и стало двигаться еле-еле, чтобы туристы могли полюбоваться космическими камнями на огромных экранах псевдоиллюминаторов. Это были вовсе не представители элиты, а простые люди, желающие обогатить впечатлениями сытую скучную жизнь.
Вдруг словно ниоткуда появились небольшие беспилотные корабли. Ими дистанционно управляли беглецы с Земли, которые не были согласны с правлением Лестницы к воскрешению, скрылись в поясе астероидов и начали разбойничать.
Судёнышки маскировались под астероиды. При виде жертвы они снялись со своих мест, трансформировались в подобия волчьих морд и выстроились, как щит, на пути лайнера. Капитану пришло сообщение: «Наши корабли быстрее и маневреннее вашего. Не пытайтесь их обойти. Одним мы пожертвуем. Не хотите столкновения – остановитесь!»
Как оказалось, бандитам был нужен вовсе не секретный груз. Они потребовали… всех туристов.
Капитан Арванд отправил на Землю сообщение и распорядился включить двигатели заднего хода. Лайнер начал терять и без того черепашью скорость. Вдали показались пилотируемые разбойничьи корабли…
Капитан нервно ждал сообщения с Земли. Когда оно пришло, лайнер уже был окружён.
Макс впервые услышал плавный холёный голос Анны:
– Отдайте им людей! Не вступайте в бой. Не рискуйте. Груз очень важен для науки.
Максим Арванд не поверил своим ушам, но у него не было времени переспрашивать её и ждать ответа. «Попытаюсь спасти и груз, и туристов, – решил он. – На судне двадцать три орудия. Их хватит, чтобы одним залпом справиться с «волчьими мордами».
Он приказал экипажу выстрелить по бандитским кораблям дисками нанометрической толщины, невидимыми и невероятно прочными. Они врезались в обшивку и прошли через твёрдое вещество, словно через вакуум, не снижая скорости. Разбойничьи суда они искромсали в труху.
Ван Гертен-Истомина была в ярости: раньше она не сталкивалась с непослушанием. Анна запомнила азиатскую фамилию строптивого трудника, прониклась к нему неприязнью и уважением одновременно – и дала себе зарок любой ценой подчинить его своей воле. После возвращения лайнера на Землю она распорядилась наградить капитана Арванда и перевести на работу, не связанную с космосом.
Лайнер теперь повёл старший помощник Макса. На судно вновь напали «волчьи морды». Справиться с ними не удалось: все орудия оказались повреждёнными. Новый капитан распорядился отдать туристов.
Как только корабль вернулся на Землю, было возбуждено дело о повреждении орудий… но оно сразу же рассыпалось.
– Когда бандиты забирали людей,– сказал тогда новый капитан бывшему, – их командир на секунду окружил себя защитной вуалью анушитов. Да-да, точно такой же, как у членов нашего ордена! Поначалу я думал, что мне это почудилось… но теперь уже не уверен…
– Что-то здесь не так, – ответил Макс. – Поговорим с коллегами с других кораблей, которые тоже подвергались нападению.
Назавтра новый капитан умер от инсульта, а ещё через день Максима Арванда вызвала в резиденцию ордена Анна ван Гертен-Истомина.
Перед встречей он рисовал в своём воображении то безобразную жабу, то жгучую красавицу с жёсткими волевыми чертами, то гром-бабу – и удивился, увидев изящную блондиночку с лицом ребёнка.
– Думаю проверить вас в деле, капитан Арванд! – с задором сказала она. – Хотите уничтожить волкодлаков пояса астероидов? Мы вместе сплетём там паутину из незримых нитей и узлов. Любой корабль превратится в ничто, когда соприкоснётся хотя бы с одним узелком. Вы согласны поработать со мной?
– Зачем вам моё согласие? Как я понял, это приказ.
– Да, приказ… но мне хотелось бы видеть ваше неподдельное усердие.
– Что значит «в ничто»? Вы имеете в виду аннигиляцию? Вспышка спалит всех нас.
– Разве я упомянула антивещество? Волкодлаки будут уничтожены иначе.
– Что это за новое оружие?
– Не задавайте лишних вопросов, Макс! Вас сейчас проводят в комнатку рядом с пультом. Будете там жить. Домой больше не попадёте… но разве это страшно? У вас же нет семьи. Скучать не будете. Стану к вам наведываться. Контролировать, как продвигаются дела…
Анна заглянула к нему на следующее утро с небольшой коробкой в руках.
– Меня никто не ввёл в курс дела, – пожаловался он.
– Я за этим и пришла.
Она открыла коробку.
– Что-нибудь видите?
– Там ничего нет.
– Ошибаетесь.
Ван Гертен-Истомина положила ему на ладонь нечто невидимое.
– Чувствуете тяжесть? Это узел Грибницы.
– Не понимаю, о чём вы говорите.
– И не надо, Макс.
– Что с ним надо сделать?
– В поясе астероидов, в отличие от Земли, слишком мало таких узлов. Грибнице нужно помочь там разрастись. Её узелки будут помещены в крохотные челноки. Затем за орбиту Марса отправится беспилотный корабль с ними. Он взорвётся и высвободит содержимое… Потом повторим всё несколько раз.
– Корабль непилотируемый, челноки тоже… Какова будет моя роль?
– Управлять всем этим хозяйством станете вы, Макс! Дистанционно. Когда сеть будет сплетена, мы прихлопнем всех волкодлаков.
«Вот тварь! – в душе возмутился он. – В поясе астероидов прячутся сотни тысяч беглецов. Да, они не согласны с правлением таких, как Анна. Да, они стали бандитами… но это же люди! Среди них есть дети…»
Она словно прочла его мысли.
– Никто не назовёт нас злодеями! Мы будем трудиться во имя порядка и спокойствия в Солнечной системе.
Макс почувствовал, что она сфальшивила. «Не заметает ли она следы?» – заподозрил он. Увы, проверить догадку не было в его силах…
Шли месяцы. Крохотные челноки опутывали пояс астероидов невидимой сетью. Раза два в неделю Анна заглядывала к Максу во всё более откровенных нарядах, приглашая его полюбоваться своим гармоничным телом. Она входила с неизменной улыбкой, развлекала своего пленника смешными рассказами, и его неприязнь к ней исподволь сменилась симпатией.
До поры суда пролетали мимо узелков без ущерба для себя, но Максим Арванд понимал, что ван Гертен-Истомина скоро отдаст приказ.
И вот наступил день истребления. Макс попеременно смотрел то на экран, то на Анну. Она не нажимала на кнопки, не дёргала за рычаги… Просто ненадолго закрыла глаза – и корабли начали исчезать один за другим. Огромные станции и космические теплицы словно растворялись в вакууме. Ни взрыва, ни всхлипа!
Бывший капитан остолбенел.
– Не сойдите с ума! – прошептала Анна и приобняла его. – Вы мне ещё пригодитесь.
Почувствовав почти забытое им тепло женского тела, Макс немного успокоился.
– Что вы с ними сделали?
– Изъяла из материального мира.
– Что это за оружие?
– Грибница не оружие. Это одномерная вселенная. Узлы – места её пересечения с нашим миром.
– Их можно передвигать руками?
– Разве законы физики это запрещают?
– Вы меня разыгрываете?
– Нет.
– Вы ей управляете?
– Смотри! – Анна перешла на «ты».
Она опять закрыла глаза – и среди астероидов вновь появились корабли и станции.
– А люди?
– Они ушли навсегда: это же не бездушные предметы. Хватит вопросов, Макс! Вечером отметим успех нашего начинания. Ты на редкость красив. Мне будет приятно посидеть с тобой вдвоём.
Через час в дверь Максима Арванда кто-то постучал. Вошла чернокудрая красавица с букетом кремовых роз.
– Это мне? – удивился он. – Польщён, конечно, но…
– Решили, что я влюблена в вас? Напрасно, – ответила Мара.
– Зачем же принесли цветы? Поощряете меня за труд?
– Нет. Для вас я бы выбрала другой цвет. Ярко-красный, скорее всего. Кремовые к лицу блондинкам.
– Хотите, чтобы я подарил цветы Анне? – догадался Макс.
– Она этого ждёт.
Вскоре ван Гертен-Истомина стала женой Максима Арванда. Все удивлялись странному браку, хотя внешне они друг другу подходили. Это была красивая пара… но ведь мезальянс.
Женщина с мягкими манерами, моложавым лицом и плавными очертаниями тонкой фигуры не казалась волевой. Тем не менее, прежде непокорный капитан подчинился Анне и стал выполнять всё, что она просила.
Макс любовался и гордился женой. Ему было лестно, что она вышла именно за него. «В Анну невозможно не влюбиться! Все угодья в ней: красота, грация, феноменальный талант, древний род, высокий статус… Зачем я ей нужен?» – часто спрашивал он себя.
Изучив характер жены, Макс не увидел в нём ничего ужасающего. По натуре она не была злобной. Наоборот, очень милой в быту. Просто с высоты своего полёта аристократка не замечала страданий, радостей и устремлений людей. На них она смотрела, как девочка на куклы…
Примерно через год Анна посвятила мужа в свой план уничтожения элиты человечества – и рассмеялась, увидев ужас в его глазах.
– Как не стыдно быть таким слабодушным, капитан Арванд?
– Давно уже не капитан.
– Будешь! Я недавно подумала: «Для Макса космос как наркотик. Жестоко держать его на привязи». Хочешь снова водить лайнеры?
– Мы долгие месяцы не будем друг друга видеть… – задумался Макс.
– Это мы утрясём.
Максим Арванд не понял, что Анна не только охлаждала негодование мужа, но и испытывала его. Проверяла, откажется ли он от космоса ради неё…
В тот вечер они договорились, что во время разлуки будут изменять друг другу – и так прожили четырнадцать лет…
* * *
Объёмный экран на стене показывал улицу близлежащего города. Максим Арванд всмотрелся в него. Посреди тротуара лежал труп со сморщенной кожей. Вокруг него собрались вороны. Неподалёку корчились два умирающих человека. Они ещё могли отгонять от себя птиц и крыс, но их силы были на исходе…
Макс осознал, что это было делом его рук.
Жизнеобеспечение городов прервалось. Улицы наполнились грязными голодными людьми. В домах навсегда погас свет, исчезла вода и начали плодиться серые зверки, которых раньше никто не видел.
Люди пили воду из рек, куда стекали размытые дождями нечистоты, и повсюду распространился давно забытый недуг. Больных рвало и поносило, и они погибали в судорогах прямо на улицах…
За холерой пришли и другие болезни. Самой страшной из них стала эпидемия людоедства. Все боялись кустов и тёмных углов, потому что оттуда мог выскочить… нет, не бешеный зверь, а проголодавшийся человек.
Спасения ждать было неоткуда: роботы, которые прежде очищали воду, кормили и лечили людей, теперь ржавели в бездействии… а в это время за непробиваемыми оградами работали автоматизированные заводы и один за другим вылетали в космос корабли с узлами Грибницы.
Крысы и вороны поедали мёртвых людей. Люди – крыс, ворон и друг друга… а за каменными стенами убежищ сорок две тысячи ухоженных счастливчиков готовили себя к смерти.
Чем ближе подступал назначенный час, тем тягостнее становилась атмосфера в бункерах. Умирать никому не хотелось, но и поворачивать назад было поздно.
Анне хватало выдержки, чтобы не показывать страх. Однако Максим Арванд чувствовал, как сильно она боится обрести вечное небытие вместо вечной жизни.
– «До сих пор Утнапиштим был человеком. С этих пор Утнапиштим и его жена станут, как боги», – однажды сказала она мужу и обняла его. – Это легенда Междуречья. Она – про всемирный потоп и человека, который стал бессмертным. Он обманул своих земляков, но спас человеческий род. Всё будто про нас с тобой!
На ней были белая меховая накидка и ожерелье из лазурита, которое упоминалось в том древнем сказании.
– Ты хоть раз летала на корабле? – вдруг поинтересовался её супруг.
– Почему ты меня об этом спрашиваешь? Живёшь со мной не первый год. Должен знать, где я была, а где нет.
– В том-то и дело, что в космосе ты ни разу не была. Я же провёл треть жизни на борту. Знаешь, что бывает на грузовом судне во время очень долгого полёта? В экипаже поселяется ненависть друг к другу. С каждым днём она становится всё лютее. У нас начнётся то же самое. Пройдут годы, десятилетия, века – и мы не захотим друг друга видеть. Каждый замкнётся в своём доме и станет сходить с ума от одиночества. Вот какой будет новая ступень развития человечества!
– Почему тебе это раньше не пришло в голову? – Анна поморщилась и вопросительно посмотрела на мужа.
– Мы всё время беспокоились о судьбе твоего плана. Не задумывались, как будем жить, когда он воплотится. Твой брат был прав. Грибница отняла у нас разум.
– Ерунда! Нарожаем детей…
– Много ты нарожала? Ни одного ведь не дождался.
– Сам понимаешь: работала, как вол… но вот когда мы опять станем молодыми…
– Пусть Грибница подсчитает, сколько слепков она потянет в будущем.
На следующее после завтрака Анна вздохнула:
– Да, брат оказался прав. Мы захотели быть богами, а станем несчастными одинокими безумцами.
– У меня есть идея. Фараонам в гробницы клали ушебти. Это фигурки слуг для загробной жизни.
– Ты что-то слышал о Древнем Египте? Вот не думала!
– У каждого из нас будет двести или триста таких «ушебти». Пусть прислуживают, развлекают и услаждают нас… и умирают по-настоящему, чтобы нам не приедались одни и те же лица.
– Где мы возьмём генетический материал, Макс? Сохранили гены птиц и рыб, деревьев и цветов, а про людей забыли…
– Не забыли, сама знаешь. В лихорадке решили, что люди нам не потребуются… но ведь по улицам ещё ходят толпы. Там и возьмём генетический материал для разведения шутов и слуг.
– Как ты это сделаешь? – процедила Анна.
– У этих толп есть лидеры. С ними надо как-то договориться.
– Они нас ненавидят. Считают монстрами, которые уничтожают человечество. И они правы! Когда я закрываю глаза, мне мерещатся чудовища. С каждым днём они становятся всё свирепее и причудливее. Я кажусь себе одной из них.
– Твой портрет Дориана Грея! – усмехнулся Макс. – Мне хватает и того, что я вижу на экранах. Это страшнее.
– Разлей коньяк.
Ван Гертен-Истомина и капитан Арванд так ничего и не придумали. Они напились и в обнимку уснули.
Наутро, после завтрака, они стали опять наблюдать, что происходит вне убежища.
Эпидемия людоедства разрасталась. По улицам городов бродили юродивые и пророки, которые вещали о конце Вселенной. Их никто не трогал. Наоборот, слушали с благоговением…
* * *
В не приносящих облегчения выпивках, бессмысленных наблюдениях за внешним миром и бесплодных разговорах проходили неделя за неделей. Творцы великого проекта, который должен был вознести вид Homo sapiens на невиданную высоту, споткнулись о камешек…
Каждый день невозмутимая Мара опрашивала заточённых в бункере соратников, не пришло ли им в голову что-нибудь стоящее. Одни пожимали плечами, другие злились и огрызались.
Однажды в комнату Анны ворвалась бледная женщина с растрёпанными волосами и синяками под воспалёнными глазами. Она крикнула, что всем надо срочно идти в холл.
– Что случилось? – спросила ван Гертен-Истомина.
– Эврика!
Анне уже надоели бредовые идеи. Она собрала людей, ни на что не надеясь. Слишком уж было похоже, что её гостья сошла с ума.
Когда холл наполнился, безумная женщина воскликнула:
– Я поняла, что надо делать. Люди отдаются нелепым верованиям. Нам помогут городские сумасшедшие. Они будут пророчествовать и внушать людям, что нужны жертвоприношения. Самые красивые юноши и девушки станут возлагать на алтари свою плоть. Её будет переправлять сюда Грибница.
Посыпались недоумённые возгласы и вопросы.
– Чушь! Что за алтари? Как такое можно внушить людям?
– Людям ещё не то можно внушить! В городах царят ужас и отчаяние. В такой обстановке чем безумнее бред, тем скорее в него поверят, – ответила женщина, которая сама напоминала бредящую.
– Как мы свяжемся с юродивыми? – спросила Мара.
– В этом нет нужды. Возле узлов появятся алтари. На них Грибница станет синтезировать еду. Там же начнут являться образы ангелов.
– Ангелов?
– Не демонов же! Сейчас улицы полны безысходности. Они поверят!
Обитатели бункера одобрили этот план: другого всё равно не было.
Около узелков Грибницы поднялись алтари. Над ними вещали прекрасные существа. Они не требовали жертвенных убийств или кровавых самоистязаний. Говорили, что надо принести к алтарям чуть-чуть своей крови или, к примеру, отрезанные мочки ушей…
Юродивые разносили воззвания ангелов. Люди внимали им, хватаясь за последнюю соломинку.
Те, кто ещё сохранял разум, пытались развеять нелепые надежды остальных, но этим вызывали лишь ненависть к себе. Ангелам, юродивым и пророкам верили больше. Колесо всеобщего безумия раскручивалось всё быстрее…
* * *
Капитан Арванд со страхом и отвращением наблюдал за тем, как воплощалась его идея.
«Что меня превратило в тряпку? – спрашивал он себя. – Захотел бессмертия? Позарился на красивую женщину с высоким статусом? Брат Анны пожертвовал собой, пытаясь сорвать её план. Я же влился в него. Стал даже не исполнителем, а соавтором. Надо решаться!»
Нет, Макс вовсе не хотел навредить жене и её проекту. Он отважился на другое.
Анна в ту ночь не страдала от кошмаров и крепко спала. Макс тихо встал, вышел в холл и сел в лифт, ведущий к выходу из бункера…
Он пошёл по тёмной и, казалось бы, пустой улице. Однако не прошло и пяти минут, как в его кожу впились чьи-то давно не стриженые ногти. Это было последнее, что он почувствовал перед тем, как потерять сознание от резкого удара по затылку.
Макс очнулся посреди поля со связанными руками. Рядом не было ни костра, ни кровожадных людей вокруг него… Ничего, кроме ровной рыжей земли вокруг и Солнца, не жалеющего жгучих лучей.
Вдруг послышались шаги. Перед глазами у Макса поплыли чёрные точки и колечки, и всё вокруг словно подёрнулось дымкой.
Звук шагов становился всё отчётливее. Максим Арванд зажмурился. Это конец!
Его обдал запах духов. Галлюцинации?
Чьи-то волосы коснулись его плеча.
Макс разжал веки. На него смотрели радостные серые глаза.
– Ну, вот и очнулся несостоявшийся шашлык! – послышался насмешливый голос. – Из-за тебя мне пришлось дематериализовать полгорода. Вовремя же я проснулась! Ещё бы чуть-чуть – и тебя порубили бы на жаркое. По-твоему, это был мужской поступок? Перестань трепыхаться! Пошёл за бессмертием – так или до конца. Захотел меня – так имей и не хрюкай на судьбу. Поднимешься сам?
Анна освободила от верёвок затёкшие руки капитана Арванда и помогла ему встать: при каждом движении у него раскалывалась голова.
Опершись на плечо жены, он пришёл в себя, всмотрелся в горизонт… и вскрикнул от страха: в их сторону бежали человеческие фигурки.
– Они нас съедят!
– Не съедят, – улыбнулась она. – Убей их!
– Как?
– Короткий код, чтобы настроиться. Затем ещё один, когда объединишь сознание с Грибницей. У тебя всё получится: я открыла шлюз для тебя. Убей этих вырожденцев!
Макс мысленно произнёс продиктованный Анной код – и его разум будто бы стал растекаться по множеству необычайно тонких каналов.
Наконец, его сознание заполнило гигантскую сеть. Головная боль прошла. Он испытал сладостное чувство единения с чем-то бескрайним, могучим, непостижимым… Затем его окружила чернота – и он прочёл второй код…
Макс открыл глаза. Бегущие люди исчезли.
– Ну вот, а ты боялся! – она поцеловала его.
– Эти коды – команды для Грибницы?
– Не для неё, а для тебя… чтобы легче было настроиться на связь с ней. Дальше она сама прочтёт твои желания…
– Что я увидел в конце?
– Мир, какой он есть. Ничто!
– Ещё я почувствовал блаженство, непередаваемое словами…
– Видишь, от чего ты хотел убежать! Когда мы возродимся, то все будем объединены с Грибницей. Не я одна. Ну, а теперь прочти коды ещё раз и синтезируй челнок. Пора домой!
Когда Макс выздоровел, за стенами убежища исчезли алтари и перестали являться ангелы. Люди покидали города.
– Не боишься, что они возродят цивилизацию? – спросил Макс.
– Нет! – ответила Анна. – Они не выживут…
И вот наступил день, которого все обитатели убежища так боялись и на который так надеялись.
Ван Гертен-Истомина и капитан Арванд отправились в Комнату смерти и возрождения.
Они вошли в тёмное помещение и легли на столы.
«Люди боятся вовсе не смерти. Нас пугает бесконечность небытия, которая за ней следует. Если же знаешь, что воскреснешь, умирать совсем не страшно…» – подбадривала мужа Анна.
Над ними сомкнулись створки.
Супруги лишились жизни даже не за долю секунды, а мгновенно. Они превратились в безразмерные точки без физических свойств и колоссальное число привязанных к ним квантов первозданного взаимодействия. Всю эту информацию сохранила в своей памяти Грибница…
* * *
Прошли сотни тысяч лет. Грибница разгослась во всём галактическом поясе жизни. Настал час воскрешения.
Соратники Анны проснулись молодыми. Их безупречным телам теперь предстояло раз в три года умирать и возрождаться, вновь наполняясь бессмертными душами своих хозяев.
Воскрешённые счастливчики вышли во внешний мир и не узнали его.
От цивилизации остались лишь редкие скелеты зданий из искусственных сверхпрочных материалов. В пыль превратились роботы, транспорт, компьютеры… но всё это и не было нужно людям, объединившим своё сознание с Грибницей.
Им больше не требовались импланты. Их память стала безграничной. Они могли, не прибегая к помощи техники, синтезировать дома, транспорт и еду, выращивать рабов для своего увеселения.
Они не боялись случайно погибнуть, зная, что Грибница их возродит, пусть и по старой записи… но ведь лучше утратить память о последнем годе-другом, чем уйти навсегда…
Максим Арванд не радовался мощи, которую обрёл. Его ум занимала Анна. Она должна была возродиться рядом с ним, но он не мог её найти.
Когда-то космос был для него наркотиком, но сейчас капитан мечтал не о нём. Теперь ему хотелось быть каждую секунду рядом с женой. Он надеялся, что улыбки и ласки близкого человека будут смягчать боль совести.
Бродя по бункеру, Макс услышал звуки фортепиано и пошёл в сторону их источника.
Спиной к нему на винтовом табурете сидела девица с вороными кудрями и молочно-белой кожей. Она играла вовсе не одну из тех изящных композиций, которые так нравились Максу и Анне. Нет, это была энергичная какофония! В её звуках Арванду мерещились морды чудовищ и картины беспомощно погибающего мира. Он чувствовал страх смерти, к которой автор музыки намеренно себя вёл.
– Мара! – вскрикнул он.
Та повернулась к нему.
– С возвращением, Макс, – улыбнулась она.
– Где Анна?
– Не знаю…
Мара отвела синие глаза, отвернулась и продолжила зловещее музицирование…
Шли недели. Воскресшие люди обустраивались. Они создали новое сообщество, назвав себя Теми-кто-часто-умирают. Многие занялись наукой или искусствами – вернулись к привычному творчеству, за тягу к которому их так ценила Анна.
Однако сама она так и не появилась.
«Неужели она не возродится? Неужели навсегда погрузилась в небытие, как те несчастные, которых она обманула?» – со страхом думал Максим Арванд.
Однажды, гуляя далеко от бункера, он встретил высокую миловидную девушку. У неё был мягкий, почти детский овал лица и удлинённые, как лавровый лист, светло-серые глаза. Волнистые волосы цвета сухой травы венчала диадема из белого золота.
– А, Макс, это ты? – вяло произнесла она.
– Анна, где ты была?
– Возродилась раньше всех и ушла. Мне тяжело вас видеть.
– Я тебя искал…
– Зачем?
– Но мы же с тобой…
– Прошлое стёрто навсегда. Надеюсь…
– Мне тебя так не хватает!
– Макс, ты мне был нужен как опора и как помощник. Ты мог бы разделить судьбу тех подопытных, которых мне поставляли волкодлаки… но у меня не поднялась рука на такого красавчика. Я решила, что ты окажешься полезнее в деле, чем в гробу. Не ошиблась!
– Ты не испытывала ко мне никаких чувств?
– Ну, почему же? Ты мне приглянулся. Я уважала тебя. У нас было много феерических ночей. Мне нравилось, как ты ласкал моё тело. Однако секс и любовь – не одно и то же. Ты не пожертвовал космосом ради меня. В разлуке мы не были верны друг другу. Любящие люди так не поступают.
– Ты же хотела детей.
– Не время. У меня новый проект.
– Анна…
– Я всё сказала. Давай не мучить друг друга.
Заморосил лёгкий дождик. Максим Арванд, не чувствуя его, отправился в бункер. «Ради неё я совершил немыслимые злодеяния. Теперь у меня не будет ни покоя, ни Анны…» – подумал он и с ужасом осознал, что уже никогда не сможет умереть…